Теория предпочтения ликвидности

К. Маркс характеризует Юма как самого выдающегося представителя этой теории в XVIII в. И действительно, в его работе основные постулаты количественной теории выражены с такой предельной четкостью, что последующие авторы в течение столетий по существу лишь дополняли и развивали их. Юм основывал свои заключения на фактическом материале периода «революции цен», т. е. одного из исключительных периодов в экономической истории буржуазного способа производства. Маркс указывал в этой связи, что «Юму, как и всем другим писателям XVIII столетия, недоставало материалов, необходимых для детального изучения денежного обращения… такого материала, который появляется вообще только с полным развитием банковского дела».

В работах классиков буржуазной политэкономии принципы количественной теории были последовательно развиты Д. Рикардо, который силой своего научного авторитета утвердил весьма негибкую версию этой теории в экономической литературе на многие поколения вперед. Большой исторический вклад Рикардо заключался в развитии им трудовой теории стоимости и применении ее к исследованию различных политэкономических проблем. Но по вопросам денег взгляды Рикардо отличались большой непоследовательностью. «Чем американские рудники были для Юма, — пишет Маркс, — тем станки для печатания бумажных денег на Треднидл-стрит были для Рикардо; и в одном месте он сам открыто отождествляет оба эти фактора».

Развитие теоретических взглядов Рикардо было тесно связано с важнейшим экономическим событием того времени — обесценением банкнот Банка Англии после прекращения их размена на золото в 1797 г. В поисках причин этого явления Рикардо наряду с совершенно правильными и прогрессивными для того времени положениями об определении стоимости металлических денег овеществленным в них рабочим временем, как говорит Маркс, «внезапно сворачивает с прямого пути своего изложения и переходит к противоположному взгляду…», а именно к положению о зависимости товарных цен от количества обращающегося золота.

Особые черты развитого в классической политэкономии варианта количественной теории заключались в следующем. Во-первых, количество денег в обращении определяется автономно, т. е. по существу независимо от суммы цен товаров и от процессов производства и обращения. В этом заключалась одна из главных ошибок сторонников количественной теории, которые не видели взаимной обусловленности товарного и денежного обращения. Во-вторых, в указанной трактовке количественной теории скорость обращения денег предполагается жестко фиксированной и определяемой медленно изменяющимися платежными обычаями. Она не зависит от цен, товарообменных сделок и других элементов хозяйственного оборота. В-третьих, совершенно исключалась возможность какого-либо воздействия денежной сферы на «реальные» элементы воспроизводственного процесса. Эффект изменения денег сказывается только на ценностной оболочке (концепция «вуали»). В-четвертых, изменение количества денег оказывает одинаковый и механический эффект на цены всех товаров, независимо от того, какой экономический сектор хозяйства испытывает «первоначальный толчок» в виде возросшего спроса и каково было начальное состояние хозяйственной системы в момент увеличения количества денег.

Впоследствии было доказано, что связь между деньгами и ценами не является жесткой и направленной в одну сторону, а допускает разнообразные комбинации; что скорость обращения денег нестабильна и испытывает значительные изменения не только в долговременном, но и кратковременном аспекте; что денежная сфера влияет на процесс производства различными путями, а не только через «ценностные» каналы; что инфляционный процесс под влиянием избыточной денежной массы развертывается неравномерно, воздействуя на цены то одних, то других товарных групп, и т. д. Кроме того, инфляция связана со сложными структурными нарушениями воспроизводства и деньги далеко не всегда являются главной причиной этого процесса. Все эти моменты были уяснены значительно позднее, но показательно, что уже в середине XIX в. в буржуазной литературе возникла сильная оппозиция количественной теории и были выдвинуты доводы, которые в какой-то мере предвосхищают будущую острую критику в адрес количественников.

Английский экономист Т. Тук, который, по характеристике Маркса, выводил свои идеи «не из какой-нибудь теории, но из добросовестного анализа истории товарных цен», справедливо критиковал экономистов денежной школы за однобокость трактовки причинной зависимости денег и цен. Правда, подчеркивая в своих работах многофакторную природу товарных цен, Тук сам в значительной мере абсолютизирует обратную линию причинных связей, идущую от товарного обращения в денежной сфере. В итоге он также приходит к одностороннему объяснению сложного экономического феномена.

Деньги в подобной трактовке совершенно пассивны: они лишь следуют за суммой сделок и не оказывают самостоятельного влияния. В условиях инфляции эта трактовка трудноприменима, и не случайно к концу XIX в. большинство авторов склонялось все же к количественной теории, несмотря на наличие у нее многих слабых мест. Так, Викселль полагал, что заменить количественную теорию денег нечем, хотя и подчеркивал несостоятельность ряда предпосылок, на которых базировалась эта доктрина.

К началу XX в. споры вокруг количественной теории разгорелись с новой силой. Выходят многочисленные работы, вроде объемистого трактата Б. Андерсона «Стоимость денег» (1917 г.), посвященные целиком разбору и критике основных положений этой теории. Для укрепления позиций количественной теории необходимо было более четко сформулировать взаимосвязь различных ключевых факторов денежной и неденежной сферы. Эту задачу взял на себя И. Фишер, выдвинувший трансакционную версию количественной теории на базе так называемого уравнения обмена, и английские экономисты-неоклассики, разработавшие особый вариант — теорию кассовых остатков.

Трансакционный вариант количественной теории. Теория И. Фишера основана на двояком выражении суммы товарообменных сделок (по английски — transactions, откуда и появилось название его концепции)— как произведения массы платежных средств на скорость их обращения и как произведения уровня цен на количество реализованных товаров. Будучи объединены в одной формуле, эти величины, по мнению Фишера, позволяют анализировать взаимосвязь важнейших макроэкономических величин и при определенных предположениях приводят к выводу о влиянии денег на цены.

Фишер основывает свою теоретическую конструкцию на формуле, известной в литературе как уравнение обмена:

где М — сумма наличных денег, находящихся в обороте в течение периода (например, года);

V —скорость обращения;

p —цена индивидуального товара, реализованного в течение рассматриваемого периода;

Q — количество товара.

Элементарное событие, которое лежит в основе фишеровской формулы, — товарообменная сделка. В правой части уравнения фигурирует сумма цен всех товаров, участвовавших в сделках; в левой им противостоит сумма всех платежей деньгами.

В дальнейшем Фишер усложняет уравнение, вводя в левой части еще один член M'V',

где M' — сумма денежных средств на чековых счетах;

V' — скорость обращения этих остатков в течение периода. Формула приобретает следующий вид:

где Р — средний взвешенный уровень цен, а Т — сумма всех Q.

Уравнение обмена тавтологично по определению. Это тождество, правая часть которого безусловно равна левой, поскольку они представляют собой лишь различные способы выражения одной и той же величины— денежной суммы товарообменных сделок. Но Фишер стремится построить на этом уравнении причинно-следственные зависимости, трактуя определенным образом динамику и связь различных элементов формулы. В итоге уравнение обмена становится основой теории общего уровня цен. «Уровень цен, — пишет он, — изменяется 1) прямо пропорционально количеству денег в обращении, 2) прямо пропорционально скорости обращения денег, 3) обратно пропорционально объему торговли, осуществленному с помощью этих денег. Первое из этих отношений… выражает центральную идею количественной теории».

Пропорциональное воздействие изменения количества денег на цены проявляется, по мнению Фишера, лишь в долговременном плане. Что же касается кратковременного аспекта, то указанное влияние денег может существенно искажаться во время так называемых «переходных периодов» («transition periods»), под которыми он понимал циклические колебания производства.

Формулировки Фишера до сих пор дают пищу для споров буржуазных теоретиков. Одни критики обвиняют Фишера в создании весьма негибкой и механической версии количественной теории, утверждающей тезис о прямо пропорциональной зависимости между изменением денег и цен. Другие, напротив, ссылаясь на идею «переходных периодов», в ходе которых, как признавал Фишер, выведенные им закономерности не действуют, считают уравнение обмена лишь общим условием равновесия экономической системы.

При анализе уравнения обмена большое внимание уделялось «выключению» влияния факторов T и V, которые могут нарушить прямую зависимость М и Р. «Неэластичность» предложения товаров и скорость обращения денег Фишер связывал с их слабой реакцией (вернее, отсутствием реакции) на изменение количества денег в обращении. В этой связи выдвигались следующие соображения. Объем произведенных и обмениваемых товаров (T) в долговременном плане определяется: условиями производства (разделение труда, технология, накопление капитала, география различных природных ресурсов), условиями связи производителей и потребителей (транспорт, связь, развитие кредитной системы), изменением характера потребностей и т. д. Но эти факторы меняются относительно медленно. Что касается денег, то их влияние на «реальные» факторы воспроизводства несущественно.

Второй ключевой фактор в уравнении обмена — скорость обращения денег — жестко задан институциональной структурой оборота, платежными обычаями и т. п. Среди условий, влияющих на скорость, называются: привычки и предпочтения хозяйственных агентов (склонность к сбережению, масштабы использования чеков), сложившиеся платежные обычаи (частота платежей, степень их синхронизации), состояние средств связи и транспорта и т. д.

Автор «Покупательной силы денег» неоднократно возвращается к вопросу о «неэластичности» скорости обращения денег, независимости этого показателя от изменений количества платежных средств. Дело в том, что наличие отчетливой реакции скорости на денежную эмиссию могло бы существенно исказить провозглашаемую количественной теорией зависимость Р от М, устранить пропорциональность изменений этих величин. Исходя из устойчивости платежных обычаев, Фишер утверждает, что «среднее время пребывания денег в одних и тех же руках очень точно определено», и что удвоение количества денег и депозитов «оставило бы скорость почти неизменной».

Последующее исследование этого вопроса в XX в. показало, что скорость обращения денег может существенно реагировать на резкие изменения величины денежной массы, особенно в периоды разрушительной инфляции. Но в момент выхода книги Фишера это еще не было очевидным. Более того, приведенные им статистические выкладки, казалось, подтверждали вывод о малой изменчивости скорости обращения денег. Так, по расчетам Фишера, в 1896—1909 гг. в США при изменении суммы наличных денег на 80% и индекса цен на 65% скорость обращения возросла незначительно — в пределах 11 —12%. Эти цифры были истолкованы им как подтверждение количественной теории.

Фишер исключал и какую-либо возможность обратного влияния общей суммы сделок (РТ) на «денежные» элементы уравнения обмена. Он пишет: «Уровень цен обычно служит единственным пассивным элементом уравнения обмена. Он контролируется исключительно другими элементами и порождающими их причинами, но сам не контролирует их». Произвольность такого допущения очевидна: в реальных условиях капиталистического производства изменение уровня цен и соответственно суммы сделок несомненно влияет на потребность в платежных средствах и на размеры денежной эмиссии.

Теория Фишера закрепляла традиционный разрыв между денежной и общеэкономической теорией. Она декларировала отсутствие связи между общим уровнем цен, который определяется количеством денег, и меновыми пропорциями отдельных товаров. «Уровень цен, — утверждает Фишер, — должен изучаться независимо от индивидуальных цен».

Как теория стоимости денег концепция Фишера представляет собой яркий пример номинализма. Об этом говорят, в частности, иллюстрации, с помощью которых Фишер пытается обосновать взгляд, что именно количество денег (а не их стоимость) оказывает решающее влияние на уровень цен. Первый пример Фишера сводится к гипотетической ситуации, когда правительство объявляет об удвоении номинала всех существующих денег; второй — к чеканке вдвое большего количества монет из того же количества металла и третий — к выпуску государством дубликата для каждой имеющейся уже в обращении монеты. Эти случаи, по мнению Фишера, приведут к одинаковому эффекту — удвоению среднего уровня цен. Он пишет: «Короче говоря, количественная теория денег утверждает, что (при условии неизменной скорости обращения и условий торговли), если мы увеличим количество долларов… цены поднимутся в той же пропорции. Важно именно число, а не вес… Это факт, который отличает деньги от всех других товаров».

По традиции всех количественников Фишер рассматривал деньги исключительно как средство обращения. Ясно, что с учетом других функций денег их удвоение отнюдь не обязательно приведет к удвоению спроса на товары, на чем базируются доказательства Фишера о пропорциональном росте цен. В действительности деньги могут быть отложены, тезаврированы, использованы для покупки каких-либо специфических видов товаров, создавая повышенный спрос лишь на определенных рынках, и т. п.