Шпаргалка по предмету "Русское устное народное творчество"

Необыкновенное чудо в сказке и живая вода, спасающая, оживляющая Ивана-царевича. Завершается сказка концовкой: Иван-царевич остался в своем государстве, а Иван – солдатский сын поехал к своей супруге и стал с нею поживать в любви и согласии.

Сказка "Два Ивана  – солдатских сына" сочетает все элементы волшебной сказки: композицию, трехкратное повторение эпизодов и действий героев, развитие сюжета, положительных героев и противопоставление им отрицательных чудовищ, чудесные превращения и предметы, использование изобразительно-выразительных средств (постоянных эпитетов, устойчивых фольклорных формул). В сказке утверждается добро и развенчивается зло.

Интересно отметить, что  текст сказки имеет продолжение (Русские народные сказки А.Н. Афанасьева, № 155). Приводим текст:

"В некоторое время вышел Иван – солдатский сын в чистое поле прогуляться; попадается ему навстречу малый ребенок и просит милостыньку. Жалко стало доброму молодцу, вынул из карамана золотой и дает мальчику; мальчик принимает милостыню, а сам дуется – оборотился львом и разорвал богатыря на мелкие части. Через несколько дней то же самое приключилось и с Иваном-царевичем: вышел он в сад прогуляться, а навстречу ему старичок, низко кланяется и просит милостыньку; царевич подает ему золотой. Старик принимает милостыньку, а сам дуется. – Обернулся львом, схватил Ивана-царевича и разорвал на кусочки. Так и сгинули сильномогучие богатыри, извела их сестра змеиная".8

Добрые чувства Ивана  – крестьянского сына, который  пожалел змеиную сестру красавицу-девицу и отпустил ее, были наказаны смертью братьев. Хотя подобный трагический финал в целом не характерен для волшебных сказок.

 

 

 

30. Теория социально-бытовых сказок. Анализ одной из сказок.

 

Бытовые сказки отличаются от волшебных. В их основе лежат события  каждодневной жизни. Здесь нет чудес и фантастических образов, действуют реальные герои: муж, жена, солдат, купец, барин, поп и др. Это сказки о женитьбе героев и выходе героинь замуж, исправлении строптивых жен, неумелых, ленивых хозяйках, господах и слугах, об одураченном барине, богатом хозяине, барыне, обманутой хитрым хозяином, ловких ворах, хитром и смекалистом солдате и др. Это сказки на семейно-бытовые темы. В них выражается обличительная направленность; осуждается корысть духовенства, не следующего священным заповедям, жадность и завистливость его представителей; жестокость, невежество, грубость бар-крепостников.

С симпатией в этих сказках изображен бывалый солдат, который умеет мастерить и  рассказывать сказки, суп варит из топора, может перехитрить кого надо. Он способен обмануть черта, барина, глупую старуху. Служилый умело достигает своей цели, несмотря на нелепость ситуаций. И в этом обнаруживается ирония.

Бытовые сказки кратки. В  центре сюжета обычно один эпизод, действие развивается быстро, нет повторения эпизодов, события в них можно определить как нелепые, смешные, странные. В этих сказках широко развит комизм, что определяется их сатирическим, юмористическим, ироническим характером. В них нет ужасов, они веселы, остроумны, все сосредоточено на действии и особенностях повествования, которые раскрывают образы героев. "В них, – писал Белинский, – отражается быт народа, его домашняя жизнь, его нравственные понятия и этот лукавый русский ум, столь наклонный к иронии, столь простодушный в своем лукавстве".1

 Одной из бытовых сказок является сказка "Жена-доказчица".

Ей присущи все особенности  бытовой сказки. Она начинается с  зачина: "Жил старик со старухой". Сказка повествует об обычных событиях из жизни крестьян. Сюжет ее быстро развивается. Большое место в  сказке отводится диалогам (разговор старухи со стариком, старухи и барина). Герои ее – бытовые персонажи. В ней отражается семейный быт крестьян: герои "крючат" (т. е. снимают) горох в поле, ставят приспособления для рыбной ловли ("заезочек"), рыболовные снасти в виде сачка ("морду"). Герои окружены бытовыми вещами: старик кладет щуку в "пестерек" (берестяная корзина) и т. д.

В то же время в сказке осуждаются человеческие пороки: болтливость  жены старика, которая, найдя клад, всем о нем рассказала; жестокость барина, который приказал выпороть розгами женщину-крестьянку.

В сказке присутствуют элементы необычного: щука в поле, заяц в воде. Но они  связаны с реальными действиями старика, который остроумным способом вздумал подшутить над старухою, проучить ее, наказать за болтливость. "Он (старик – А.Ф.) щуку-то взял, заместо ее посадил в морду зайца, а рыбу в поле понес и положил в горох". Старуха всему поверила.

Когда барин стал выпытывать насчет клада, старик хотел умолчать, а его  болтливая старуха обо всем рассказала и барину. Она доказывала, что щука была в горохе, заяц в морду попал, а черт с барина шкуру драл. Не случайно сказка называется "Жена-доказчица". И даже тогда, когда ее наказывают розгами: "растянули е

е, сердечную, и начали потчевать; она  знай себе и под розгами то же сказывает". Барин плюнул и прогнал старика и старуху.

Сказка наказывает и порицает болтливую  и упрямую старуху и с сочувствием  относится к старику, прославляя находчивость, ум, смекалку. Сказка отражает стихию народной речи.

 

 

31. Анализ новеллистической сказки. Теория  и история жанра.

 

Новеллистические сказки коми во многом обязаны своим появлением волшебным  сказкам, а также книжной или  лубочной традиции. Они возникают  гораздо позже других типов сказок, поэтому отличаются минимумом волшебства и максимумом хитроумных сюжетных ходов. В новеллистических сказках редко разговаривают животные. Вместо превращений, которые характерны для волшебных сказок, в новеллистических сказках происходит постоянное переодевание героя, более реальное изменение его облика. Основными приёмами преодоления козней противника в новеллистических сказках становятся хитрость и ловкость героя. Поэтому наряду с такими персонажами, как глупый и жадный поп, коварный купец, спесивый генерал, в сказках этого типа встречается образ симпатичного вора, который крадёт коня из охраняемой конюшни, постель из-под спящей генеральши, а затем, разбогатев, женится на красавице (генеральской, царской, поповской дочке).

К чисто бытовым относятся сказки о попе и его работнике (Мöмöт), широко распространённым в фольклоре разных народов. Работник и поп договариваются работать за щелчки или до тех пор, пока кто-то из договаривающихся не рассердится. Старшие братья, не выдержав издевательств попа, начинают сердиться, и поп отрезает у них носы; младший, которого поп не кормит, режет быка, а вместо одной овцы ("которая на тебя посмотрит") окликает и режет всех поповских овец.

Очень популярна у коми сказка о "беременном" попе (псаломщике). У  попа начинает расти живот, знахарка говорит ему, что он беременный; поп убегает из дома, чтобы скрыть "срам", ночуя у крестьянина на печке рядом с новорожденным телёнком, принимает его за своё чадо, убегает и т.д.

Многие известные сюжеты о дураке, который обманывает умных  братьев (попа, чиновника, купца) находят  параллели в русских анекдотических сказках о пошехонцах, а также  в коми преданиях и мифологических рассказах о чуди. Дурака посылают на базар; возвращаясь с покупками, он для облегчения лошади оставляет стол ("у тебя четыре ноги, сам дойдёшь"), затем выбрасывает ложки ("нечего на меня ругаться-тарахтеть"), горшки ("пни замёрзли без шапок"), соль из мешка высыпает в речку ("конь без соли не хочет пить"). Его пытаются утопить, оставляют на берегу в мешке; он меняется с купцом местами ("не хочу царём быть"). Возвратившись с тройкой лошадей и в приличной одежде, говорит обидчикам, что на дне реки ещё много такого добра осталось; обидчики бросаются в воду и тонут.

 

Отдельную группу сказок составляют сказки о пристрастии  священников к чужим жёнам, о  хитрой женщине, которая обманывает псаломщика, дьяка, попа, архиерея и  выставляет их на посмешище. В некоторых  текстах финал приобретает волшебную  окраску: поп, вывалявшись в смоле или накрывшись козлиной шкурой, превращается в чёрта.

К бытовым сказкам  можно отнести и те сказки, где  животные помогают своему хозяину или  благодетелю (Фома и лиса) или наказывают своих врагов-людей (Дрозд и смолокур).

Во многом упомянутые сказки берут начало в трикстерских мифологических сказках древности, в которых действуют божественные или полубожественные существа, животные, обманывающие и вышучивающие соседей, соперников, богов

Значительную группу новеллистических сказок составляют тексты, переработанные из волшебных сказок и лишённые элементов волшебства. Как правило, подобные сказки рассказывались по нескольку часов подряд, и главными их достоинствами считались занимательность и авантюрность. В число авантюрных сказок входят сказки о герое, который богатеет, убивая или обманывая разбойников, женившись на купеческой (царской) дочке, выиграв суд с богачом.

В сказке "Солдатка" жена солдата, переодевшись генералом, изводит мужа-тирана, рукоприкладствует, наказывает, а затем раскрывается, после чего в семье наступает согласие.

Популярным героем новеллистических сказок коми является храбрый, бесшабашный  и бывалый солдат. Солдат, возвращающийся домой, идущий на побывку, случайно встречается  с царём (Царь и солдат), ночует в  доме разбойников, убивает их и становится генералом, женится на царевне, возвращается домой богатым. Солдат-дурак по пути домой обыгрывает в карты генерала, выдаёт себя за него и женится на генеральской дочке; затем по пути домой проигрывает всё; ссылаясь на царский указ, муштрует свиней в родной деревне; жена приезжает посмотреть на мужа-генерала и его родителей, узнаёт правду; солдат устраивает парад свиней, царь даёт ему за это генеральский чин. В сказке "Солдат и смерть" солдату удаётся перехитрить саму судьбу: он три года подряд заставляет Смерть валить лес, на много веков замыкает её в окованный железными обручами гроб, в котором Смерть плавает до тех пор, пока железо не истлеет, запирает в табакерку, и только устав от жизни, выпускает её на волю.

Новеллистические (бытовые) сказки притягивали слушателя занимательным переплетением сюжетов, описанием ловкости героя и его умения выпутываться из самых запутанных ситуаций.

 

 

32. Возникновение и поэтика русского былевого эпоса.

 

  Былевой эпос возник  из небольших лиро-эпических песен, создававшихся под влиянием каких-либо выдающихся событий общественного характера. События эти могли быть различного рода: победа князя или дружинника над внешними врагами, состязания дружинников-воинов или дружинников-купцов в силе, ловкости, богатстве, сватовство князей или дружинников и пр.

Эти песни состояли из трех элементов:

из рассказа о событии,

из выражения впечатления, произведенного на певца событием и 

из прославления (величания) героев события 

      Существование  такого рода песен подтверждается целым рядом свидетельств. Кирилл Туровский в одном из своих произведений говорит: "историцы и ветия, рекше летописцы и песнотворцы, приклоняют свои слухи в бывша межи цесари рати и ополчения, да украсят словесы". Из этих слов видно, что походы и войны князей не только записывались летописцами, но воспевались "песнотворцами". В Волынской летописи, под 1251 г., сообщается, что, когда Даниил Романович Галицкий и его брат Василько вернулись после победы над ятвягами, то "песнь славну пояху има". Длугошь, польский летописец, рассказывает под 1209 г. о войне между польским королем Лешком и русским князем Мстиславом Удалым. Мстислав одержал победу. Русские, передает Длугош, выражали свою радость громкими восклицаниями: "О великое светило, победитель Мстислав Мстиславич! О храбрый сокол!.." Это свидетельство Длугоша особенно интересно, потому что наглядно указывает основные элементы былины в момент ее возникновения:

победа Мстислава Мстиславича,

повышенное радостное  настроение войска и 

прославление (величание) Мстислава Мстислава Мстиславича войском

     Такого  же рода свидетельства мы находим  в "Слове о полку Игореве". Вещий Боян, древний певец, о  котором вспоминает автор "Слова", творил песни в честь Ярослава, Мстислава, Романа. Итак, существовали  известные автору "Слова" песни о русских князьях. Автор "Слова" находит, что Бояну следовало бы сложить песнь в честь воспеваемого им в "Слове" Игоря. О том, что существовал обычай прославления князей, и притом не у нас только, видно из слов автора "Слова": "Ту (в Киеве) немцы и венедицы (венецианцы), ту греки и морава поют славу Святославлю". Само "Слово о полку Игореве", представляющее в некоторых отношениях подражание современному былевому эпосу, оканчивается прославлением Игоря и его дружины, хотя это прославление не вяжется с понесенным ими поражением: "Певши песнь старым князем, а потом молодым. Пети слава (славу) Игорю Святославиц, буй-туру Всеволоду, Владимиру Игоревичу. Здрави князя и дружина, поборая за христьяны на поганыя полки. Князем слава а (и) дружине". Элемент прославления иои величания героя есть и в былевом эпосе. Напр.: "Да поем тебе (Алеше Поповичу) старинушку, славу поем", "Только той Соловнику славы поют, а Ильина то слава не минуется, отныне славы до веку"; о Ставре Годиновиче говорится, что он, играя на гуслях, величал князя с княгинею. Элемент величания имел для былевого эпоса столь важное значение, что по привычке слава поется и таким героям, которые ничего в сущности славного не сделали, как, напр., Соловью-разбойнику, Чуриле и др.