Просветитель педагог Шихабетдин Мардзяни

16 января 2003 года  исполняется 185 лет со дня рождения Шигабутдина Марджани (1818 - 1889), выдающегося татарского богослова, историка, проповедника и общественного деятеля, совершившего великую мировоззренческую революцию в татарском обществе второй половины XIX - начала XX в.

 

Он происходил из древней  и уважаемой семьи мусульманских  священнослужителей, родословная которой  уходила далеко в глубь столетий. Предки будущего имама жили в деревнях Комургузя и Марджан, что в  Заказанье. Отсюда и тахаллус “аль-Марджани”, то есть выходец из аула Марджан. Однако родился он в деревне Ябынчы Казанского уезда (ныне Атнинский район РТ) в семье указного муллы. Его отец Багаутдин бин Субхан бин Абдулкарим бин Габдельттавваб бин Габдельгани бин Габделькутдус аль-Марджани бин Ядаш бин Ядкар бин Гумер хаджи, окончивший в свое время бухарское медресе “Турсуния”, в 1814 - 1821 гг. служил здесь приходским муллой. В 1821 году он переехал в деревню Ташкичу того же уезда, где стал исполнять обязанности имам-хатиба в мечети и преподавать в медресе. В стенах этого учебного заведения под началом своего отца Шигабутдин Марджани получил начальное богословское образование и некоторое время помогал в обучении младших шакирдов. Уже в этот период он пытался выработать собственный метод преподавания и даже написал на его основе специальный учебник. Однако полностью раскрыть свои педагогические таланты в сельском медресе ему так и не удалось. Юноша, показавший удивительные способности и горячее желание постичь духовные богатства ислама, отправился на учебу в прославленные среднеазиатские центры мусульманского просвещения - города Бухару и Самарканд. В течение 10 лет (1838 - 1849) Ш.Марджани учился в медресе “Кукельташ”, “Мирараб” в Бухаре и “Ширдар” в Самарканде.

 

Проведя годы за кропотливым  и вдумчивым изучением мусульманской богословской литературы, Марджани стал убежденным сторонником идей своего прославленного земляка, религиозного реформатора Габденасира Курсави и сам начал писать смелые, во многом новаторские комментарии по актуальным вопросам исламской философии и правоведения. Таким образом, вернувшись зимой 1849 года с попутным торговым караваном из Бухары в Казань, Шигабутдин Марджани был встречен на родине с почетом и уважением как человек необычайной учености и знаний. Он с честью выдержал своеобразный экзамен у знаменитых религиозных авторитетов Казани и был приглашен самым богатым и влиятельным купцом Старотатарской слободы Ибрагимом Юнусовым на престижную должность имам-хатиба и мударриса Первой соборной мечети. С этого момента жизнь священнослужителя превратилась не только в череду выдающихся свершений, но и в постоянную изнуряющую борьбу за личное достоинство, за право свободно мыслить, учить и проповедовать. Он сумел учредить в приходе крупное и авторитетное медресе, куда съезжались за знаниями татарские юноши со всех концов России. Среди учеников хазрета, его ближайших сподвижников и единомышленников был видный востоковед, преподаватель Санкт-Петербургского университета Хусаин Феизханов. Шигабутдин Марджани, вплоть до самой своей кончины, считался единственным блестящим знатоком Корана в Казани. Поэтому с 1860 года он по поручению Духовного собрания наблюдал за точностью текста казанских изданий Священной книги. В 1867 году Марджани был удостоен почетных званий ахуна и мухтасиба. Несмотря на внешнюю незыблемость и основательность общественного положения, Шигабутдин хазрет долгие годы находился в опасном противостоянии с некоторыми купеческими семьями, безраздельно властвовавшими в казанских мусульманских общинах. В результате ему удалось покончить с противоречащим Исламу единоличным лидерством в том или ином приходе и создать систему коллективного самоуправления в махаллях, способную эффективно финансировать духовные и образовательные потребности мусульман.

 

Резко критикуя отжившие традиции и ненужные знания в богословских науках, Ш.Марджани навлек на себя гнев многих консервативных имамов, которые не только писали многостраничные теоретические опровержения на его труды, но также и многочисленные доносы в государственные инстанции. В свою очередь, чиновничество не особо жаловало городского ахуна за слишком независимый и строптивый характер. В то же время Ш.Марджани безоговорочно поддерживало большинство мусульманского населения Казани, а также представители научной интеллигенции. В его доме на Захарьевской улице (ныне ул.К.Насыри,10) частыми гостями были известный тюрколог В.В.Радлов, член-корреспондент Академии наук И.Ф.Готвальд, профессор Н.В.Катанов и другие. В 1876 году по пути в Западную Сибирь здесь побывал даже автор книги “Жизнь животных” немецкий ученый А.Брем. И это не случайно. Духовный наставник старейшей в городе махалли был горячим поборником истины, сторонником и идеологом обновления во всех сферах жизни татарского народа. В своих произведениях он призывал к очищению веры от вековых предрассудков и заблуждений, к возвращению к чистым и благородным традициям мусульманской общины времен Пророка. Он горячо отстаивал право каждого грамотного и мыслящего мусульманина самостоятельно искать в Коране и Сунне ответы на самые важные вопросы человеческого бытия.

 

Вместе с тем реформатор считал возможным и даже необходимым  обучение мусульман русскому языку  и светским наукам. Эти смелые идеи были подхвачены молодым поколением татарской буржуазии и духовенства, которое в конце XIX - начале XX века провело широкие социальные преобразования под лозунгами обновления и модернизации. Ш.Марджани не только стоял у истоков коренной реформы мусульманского образования, но и первым осуществил попытку создания татарской национальной исторической науки. Его перу принадлежит фундаментальный двухтомный труд “Мустафадель-ахбар” (правдивые известия о Казани и Булгаре), в котором на основе редких источников и материалов была представлена история татарского народа с древнейших времен до XIX столетия.

 

Личная жизнь выдающегося имама была полна трагических коллизий. Добившись огромного общественного успеха и признания, он, тем не менее, до самой своей кончины вынужден был оплакивать горечь безвременных утрат. Он пережил трех своих жен и проводил в последний путь семерых детей от второго брака с Бибинагимой Хусаиновной Апанаевой. Тяжелейшим ударом для Шигабутдина хазрета стала смерть в 1885 году сына Махмуда, которого он считал своим преемником, талантливым и перспективным богословом, историком.

 

Марджани выдерживал удары судьбы с достоинством истинного мусульманина. Этому способствовали суровый, волевой характер, выдержанность и мудрость имама, чья личность в глазах современников быстро приобрела романтические черты. Видный татарский общественный и религиозный деятель Р.Фахрутдинов так описывал своего учителя: “Марджани хазрат был высоким человеком с красивым лицом, украшенным длинной, не очень густой бородой и широким лбом. Он был прекрасным и гордым, чрезвычайно проницательным и терпеливым, немногословным мыслителем”. Магнетизм личности этого национального героя, которого Г.Тукай назвал “поборником свободомыслия, знания и прогресса”, воздействие его выдающегося творческого наследия сегодня так же сильны, как и век назад. Татарский народ, ищущий свое место в мире, восстанавливающий страницы своего легендарного прошлого, возрождающий древние традиции и духовность, постоянно обращается к трудам ученого. Его именем в Казани в Старотатарской слободе названа одна из улиц. В столице Татарстана успешно работает Институт истории имени Шигабутдина Марджани Академии наук РТ, который, продолжая дело первого национального летописца, создает фундаментальную историю татарского народа с древнейших времен по сегодняшний день.

 

Газета "Время и деньги", № 7 (1463) от 15 Январь 2003 г.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Шиһабетдин  Мәрдҗәни

Историк, философ  и просветитель Шигабутдин Марджани

(1818-1889)

 

По материалам книги 

 

М.Х.Юсупов

 

Шигабутдин Марджани как  историк 

 

Татарское книжное издательство, Казань, 1981

 

Главы: 1. Бухара 2. Самарканд 3. Казань

 

    Шигабутдин ибн  Багаутдин ибн Субхан ибн Абд-ал-Карим  ал-Казани ал-Марджани родился  по новому стилю 16 января 1818 г.  в селе Ябынчи нынешнего Арского  района Татарской АССР.

 

    Приведем некоторые  сведения из родословной Ш.  Марджани, так как в те времена судьбы людей в большинстве случаев если не решались, то во многом определялись их происхождением, принадлежностью к тем или иным социальным кругам.

 

    Корни его родословной  берут свое начало от деревни  Марджан, чем и об'ясняется  его прозвище - тахаллус ал-Марджани. Дед Ш. Марджани - Субхан ибн Абд-ал-Карим, уроженец деревни Чаки ал-Кубра (ныне Арский район ТАССР), был довольно просвещенным человеком своей эпохи. Он длительное время являлся имамом (настоятелем мечети) и мударрисом (учителем медресе) села Хусна, находящегося недалеко от Арска. Выдержав соответствующие экзамены у оренбургского муфтия ал-Бурундуки, он по указу получил должность муллы и мударриса. Ш. Марджани отмечает, что это был первый официальный указ, оформленный на русском языке и датированный 1811 г.

 

    Отец Ш. Марджани - Багаутдин ибн Субхан родился  в январе 1787 г. в деревне Чаки  ал-Кубра. Он юношей уезжает  в Бухару и устраивается в  медресе "Турсуния", общается  с просвещенными людьми, много  читает классиков Востока-Хафиза, Саади, Навои, Физули и других. Несмотря на уговоры эмира Бухары Хайдара ибн Магсума, который, желая оставить его в Бухаре, сулил ему то должность преподавателя, то прельщал карьерой судьи, Багаутдин, проучившись в Бухаре 12 лет, в 1814 г. возвращается на родину и начинает преподавать в деревне Ябынчи. В 1821 г. получив официальный указ на право продолжить свою прежнюю деятельность, он переезжает в деревню Ташкичу, где и остается до своей смерти.

 

    Дед и отец  Ш. Марджани обладали большими  познаниями в области истории, любили рассказывать о различных событиях минувшего. Ш. Марджани с детства с большой охотой слушал эти рассказы и, вполне вероятно, что интерес к истории сложился у мальчика уже тогда, так как биографы отмечают его увлечение историей с ранних лет.

 

    Большая  сосредоточенность, необычайная  в ребенке сила воли выделяли  его среди остальных детей  в семье. Рано лишившись матери, будущий ученый воспитывался  в довольно суровой обстановке. По всей вероятности, между  властным отцом и сыном происходило  немало стычек. Положение усугублялось тем, что мальчик рос под надзором мачехи. От нее Ш. Марджани немало доставалось. Во всяком случае, своих учеников он впоследствии не раз предупреждал: "Детей своих никогда не бейте! Особенно остерегайтесь бить по голове! Я в детстве натерпелся немало".

 

    Начальное  образование Ш. Марджани получил  в медресе своего отца, в деревне  Ташкичу. Это медресе в свое  время было довольно известным  в Казанском крае. Не случайно  Абдуссалям ибн Урай, учитель  Батырши, стоявшего во главе освободительного движения татаро-башкирских крестьян в XVIII в., был мударрисом этого медресе. Историк А. П. Чулошников, сообщает этот факт, ссылаясь на "Мустафад ал-ахбар...", и указывает, что в этой школе происходило "уже усовершенствование и углубление" знаний Батырши. Как отмечает Марджани, в этой школе учениками Абдуссаляма были написаны и переписаны немало оригинальных книг, в том числе и по истории.

 

    Ш.  Марджани не ограничивался изучением  предметов, преподаваемых в медресе,  он часто засиживался в домашней библиотеке, прилагая немалые усилия для понимания арабских и персидских книг.

 

    Склонность  серьезно размышлять о прочитанном,  стремление выяснить истинное  положение вещей замечается у  Ш. Марджани с юношеских лет.  Так, биографы отмечают, что уже в 15 лет он задавал учителям такие вопросы, ответить на которые было далеко не просто. В поисках удовлетворительного ответа он читает произведения различных авторов и, обнаруживая расхождения в толковании одних и тех же положений, стремится доискаться истины. Исследователи отмечают у него критическое отношение к первоисточникам уже с ранних лет.

 

    С  17 лет Ш. Марджани принимает  участие в преподавании в медресе  своего отца и, будучи неудовлетворенным  учебником по морфологии персидского  языка, сам берется за его составление.

 

    В  эти же годы он проявляет  интерес к исследованию древностей, читает надписи на надмогильных  камнях, находящихся невдалеке от  родной деревни. 

 

    Бухара. По сложившейся традиции медресе  г. Бухары в первой половине XIX века в силу отсутствия у татар светских учебных заведений являлись своеобразными "лицеями" и "благородными пансионами" для детей более или менее зажиточных татар. И, естественно, родители Ш. Марджани, желая продолжить образование сына, в 1838 году отправили его с попутным торговым караваном на учебу в Бухару.

 

    Это  путешествие, длившееся около  семи месяцев, помогло ему познакомиться  с жизнью различных народов,  расширило в какой-то мере кругозор  будущего уче-ного. Впоследствии, он  говорил своим ученикам, что географию начал изучать по пути в Бухару.

 

    Чтобы  четко понять условия, в которых  формировалось мировоззрение историка, нелишне будет привести некоторые  сведения из истории социально-политической  и культурной жизни эпохи региона  - Средней Азии.

 

    После распада империи Тимура в Средней Азии не существовало единого централизованного государства. Здесь были три ханства: Бухарское - в бассейне реки Зеравшан, Хивинское - в нижнем течении реки Амударьи, а в конце XVIII века в Ферганской долине образовалось третье ханство - Кокандское, под властью которого оказался Ташкент, бывший до того самостоятельным городом-государством.

 

    Все  три среднеазиатских ханства  были экономически отсталыми  феодальными государствами. Во  главе их стояли эмиры, которые  пользовались неограниченными правами по отношению к управляемому ими населению.

 

    "Феодалы  присваивали не только прибавочный,  но и необходимый продукт труда  дехкан, что в сочетании с эксплуатацией  последних ростовщическим капиталом  пагубно отражалось на сельском хозяйстве и ремесленном производстве ханства.

 

    ...Характерной  особенностью местной обстановки  были острейшие межфеодальные  раздоры, постоянные войны между  Хивой и Бухарой, Бухарой и  Кокандом, между ханами и эмирами,  с одной стороны, правителями крупных владений, стремившихся к разделению, - с другой".

 

    Но  вместе с тем на территории  Средней Азии искони существовали  крупные книгохранилища, основанные  еще до арабского завоевания. "В Бухаре, например, - отмечает  известный знаток рукописей А.  А. Семенов, - с начала XV в. существовала большая библиотека общественного пользования, основанная известным шейхом Мухаммедом Парса (умер в 1419 г.). Она заключала множество рукописей разнообразного содержания, среди них было немало драгоценных по своей древности и редкости". "Рукописи продавались,- продолжает А. А. Семенов,- во всех городах Средней Азии, но самые обширные книготорговли были в Бухаре и Карши, где на базарах существовали специальные ряды продавцов рукописей и печатных изданий. Здесь у книготорговцев можно было найти немало рукописей, высокохудожественно оформленных, украшенных чудесными миниатюрами, рукописи разнообразного сочинения и различных эпох".

 

    Значение  этих рукописей было огромно,  так как "помимо памятников  письменности местного происхождения существовало огромное количество рукописей иноземного происхождения: из Аравии и Египта, из Турции и Ирана, из Афганистана и Индии, из Кашгара и Поволжья. Оживленные торговые, политические и религиозные связи со всеми этими странами весьма способствовали притоку в Среднюю Азию самой разнообразной литературы. При этом нередко случалось, что именно в Средней Азии оказывались списки совершенно уникальные, нигде больше не встречающиеся или собственноручно переписанные разными знаменитостями не только в области литературы и истории, но и в области восточной каллиграфии".