Вещественные доказательства

Документ допустим как доказательство при наличии:

1) данных, указывающих на  то, каким образом он попал  в материалы дела (сопроводительное  письмо, протокол и т.д.);

2) установленных реквизитов  служебных документов или данных  о гражданине, от которого документ  исходит;

3) указаний на источник  осведомленности составителя (ссылки  на название нормативного акта, номер и дату архивного документа, лиц, от которых получены данные, и т.д.). При отсутствии таких  данных его составитель может  быть допрошен в качестве свидетеля.

Такой источник доказательств как «иные документы» в судебной практике нередко используется как «запасной выход», через который проходят недопустимые доказательства (например, «объяснения», полученные в ходе до следственной проверки).

При проведении сравнительного анализа необходимо иметь ввиду  форму и содержание вещественных доказательств. 48

Вещественное доказательство имеет свое содержание и форму. Доказательственное значение предмет приобретает, в конечном счете, благодаря множественности его состояний и в пределах конкретной организованной системы. Предмет, взятый в отрыве от присущих ему состояний, теряет доказательственное значение, поскольку не имеет достаточной и относимой информации. Свойства, состояния обнаруженного предмета, сохраняющие соответствие с фактом, стороной события преступления и потому несущие о них информацию (или, иначе, сигнал), существуют и приобретают значение судебного доказательства в уголовно-процессуальной системе. Не воспринятые свойства предмета теряют основное качество сигнала (быть переносчиком информации), а содержащаяся в них информация не включается в поле зрения органов расследования и суда. Однако и воспринятый сигнал может стать судебным доказательством только тогда, когда приобретает требуемую законом уголовно-процессуальную форму.49

Хотя протоколы следственных и судебных действий и вещественные доказательства могут формироваться в одинаковых условиях непосредственного восприятия свойств предмета, содержание этих двух видов доказательств все же различно. Содержанием протоколов следственных и судебных действий будут такие признаки и состояния предмета, которые можно наблюдать только в условиях производства следственного (судебного) действия, когда обнаруживается предмет, вещь. К ним, например, относятся: время и место обнаружения предмета, его положение относительно других предметов в момент осмотра места происшествия, помещения или местности, обыска, выемки. Эти свойства и состояния характеризуют предмет в условиях окружающей его обстановки. В отличие от свойств, образующих содержание вещественного доказательства, они не следуют за изымаемой вещью и не могут быть сохранены путем изъятия и приобщения предмета к делу после его осмотра.

Отличается вещественное доказательство своим содержанием и от заключения эксперта. В литературе принято рассматривать вещественные доказательства в связи с заключением эксперта, определять их значение через качество проведенных экспертиз, ставить возросшую роль вещественных доказательств в зависимость от успехов развития  

криминалистической техники. То, что вещественное доказательство может находиться в тесной связи с заключением эксперта, не вызывает сомнений. Однако эта связь не является признаком вещественного доказательства. Оно может быть связано и с другими доказательствами. Наличие такой связи необходимо в каждом уголовном деле, где есть косвенные доказательства. Без ее установления доказательства несут разрозненные сведения, и в деле не образуется совокупность доказательств, достаточная для достоверного познания искомого факта.50

Связь вещественного доказательства и заключения эксперта может выражаться и через материальный объект, когда одни его свойства составят содержание вещественного доказательства, а другие - содержание заключения эксперта. Отсутствие сведений о месте и условиях обнаружения предмета повлечет недопустимость, как вещественного доказательства, так и заключения эксперта. Однако связи между этими доказательствам приобретут иной характер и значение, если при сопоставлении заключения эксперта с вещественным доказательством исходить из того, что содержание вещественного доказательства составляют все имеющие отношение к делу свойства предмета. При таком условии вещественное доказательство потеряет свое самостоятельное значение, поскольку во всех случаях, когда для исследования свойств предмета требуется экспертиза, оно ставится в зависимость от заключения эксперта. Вместе с тем и заключение эксперта также утрачивает самостоятельность из-за отсутствия своего содержания.

По-видимому, следствием необоснованного расширения содержания вещественного доказательства явился давно известный взгляд на зависимость вещественного доказательства от заключения эксперта. Образно он был сформулирован Н. Н. Полянским: «Вещественные доказательства - „немые свидетели; однако их можно заставить говорить; для этого в процесс и вводится эксперт. Язык вещественного доказательства - это язык исследующего его эксперта».

Развитием той же мысли о зависимости вещественного доказательства от заключения эксперта является и мнение некоторых авторов о том, что предмет в определенных случаях становится вещественным доказательством только после получения заключения эксперта. Так, А. А. Эйсман пишет: «Что касается предмета с пятном, похожим на кровь, то иногда вообще использование его в качестве доказательства зависит от того, признает ли экспертиза субстрат пятна кровью или чернилами». Такая характеристика соотношения вещественного доказательства и заключения эксперта противоречит общепризнанному в теории уголовного процесса мнению о самостоятельности этих видов доказательств. Возможность вступления в противоречие с действительной, природой вещественного доказательства уже заложена и в таких, например, широко распространенных главным образом в криминалистической литературе формулировках, как «объектами заключения эксперта являются вещественные доказательства», «вещественные доказательства подлежат исследованию эксперта» и др. вследствие их двусмысленности. Сколько-нибудь серьезной погрешности, очевидно, не допускается, если эти формулировки употребляются в том смысле, что предмет как объект экспертного исследования уже обнаружен, осмотрен и признан вещественным доказательством. Но большей частью этим  же словам придается иной смысл, когда объектом экспертизы считается именно вещественное доказательство. Наличие приведенных мнений и формулировок объясняется тем, что в литературе не ставился вопрос о природе вещественного доказательства и заключения эксперта в аспекте соотношения содержания этих двух самостоятельных видов доказательств.51

При осмотре предмета с пятном, похожим на кровь, изъятого при осмотре места происшествия, следователь и понятые наблюдают и фиксируют в протоколе его внешний вид, цвет и размер пятна. Эти непосредственно воспринимаемые свойства предмета, если они имеют отношение к делу, образуют содержание вещественного доказательства. Содержание заключения эксперта составят только те свойства предмета, которые устанавливаются экспертом на уровне выводного знания. Объектом исследования эксперта является материальный предмет, его некоторые свойства, но не вещественное доказательство, его содержание и форма. Эксперт может исследовать и непосредственно воспринимаемые свойства предмета (пятно, признаки почерка), но содержанием его заключения всегда будет вывод о других свойствах и состояниях предмета, недоступных непосредственному восприятию - о составе вещества, образующего пятно (кровь, чернила или ржавчина), о лице, написавшем письмо, и др.

Если содержание вещественного доказательства и заключения эксперта образуют различные свойства предмета, которые к тому же устанавливаются разными способами, то и доказательственное значение вещественного доказательства не может зависеть от содержания заключения эксперта. Заключение эксперта не представляет собой что-то вроде контрольной инстанции над вещественным доказательством. Предмет приобретает (или не приобретает) значение вещественного доказательства не в связи с характером заключения эксперта, а в зависимости от наличия (или отсутствия) тех относимых свойств, которые могут составить содержание вещественного доказательства. Так, камень с пятном, похожим на кровь, обнаруженный при осмотре места происшествия, может быть признан вещественным доказательством по делу об убийстве независимо от вывода эксперта, если есть основание полагать, что он являлся, например, орудием преступления. В этом случае относимыми будут не только место обнаружения камня и состав вещества пятна, и размер, форма, вес камня, т. е. те свойства, которые образуют содержащие вещественного доказательства и непосредственно воспринимаются судьями, участниками судебного разбирательства.52

В тех случаях, когда относимые к делу свойства предмета образуют содержание различных доказательств, в деле появляется не «тройное комплексное доказательство», а три (или два) самостоятельных доказательства: протокол следственного действия, вещественное доказательство и заключение эксперта. Они имеют свое содержание и форму, собираются и проверяются присущими им способами и занимают самостоятельное место в совокупности оцениваемых по делу доказательств.

Одним из следствий смешения содержания заключения эксперта и вещественного доказательства явилось мнение о всегда производном характере заключения эксперта.

Заключение эксперта не становится производным доказательством от того, что эксперт исследует свойства предмета, признанного вещественным доказательством. Даже при таком подходе к основаниям деления доказательств на первоначальные и производные нетрудно представить себе случаи, когда объектом исследования эксперта будут и иные предметы, не признанные вещественными доказательствами, а также физические и психические свойства человека. Но и при правильном основании классификации доказательств заключение эксперта не производно от вещественного доказательства, поскольку вывод эксперта не воспроизводит, не копирует содержание вещественного доказательства. Заключение эксперта является первоначальным источником сведений о недоступных для непосредственного восприятия свойств предмета, а не производным источником второго, третьего порядка.

Неверно объясняемая зависимость вещественного доказательства от заключения эксперта из-за не различения содержания этих видов доказательств положена и в основу широко распространенного в литературе мнения о возможной отсрочке вынесения постановления о признании предмета вещественным доказательством до того момента, когда будет получено заключение эксперта. Вещественное доказательство имеет свое содержание, излагаемое в протоколе осмотра предмета. Поэтому время получения заключения эксперта не влияет на время вынесения постановления о признании предмета вещественным доказательством. Решение вопроса о моменте вынесения постановления лежит в иной плоскости и определяется характером требований, предъявляемых к относимости свойств  предмета.

По-видимому, для признания предмета вещественным доказательством достаточно вероятной относимости его свойств. Достоверность относимости вещественного доказательства, как и любого другого доказательства (и тем более косвенного), достигается при оценке доказательств в их совокупности.53

Взгляд на зависимость вещественного доказательства от заключения эксперта оказал определенное влияние и на следственную практику. При расследовании уголовных дел сравнительно часто в отношении предметов и документов не выносится постановление о признании их вещественными доказательствами до получения заключения эксперта. В результате создается положение, когда предметы и документы, не имеющие в течение длительного времени статута судебных доказательств, находятся в деле и используются в качестве оснований для принимаемых решений. Такое положение явно ненормально, поскольку предметы и документы, не признанные доказательствами, не могут играть роли доказательств при решении вопросов применения мер пресечения, привлечения лица в качестве обвиняемого и др. Несвоевременное признание предметов и документов вещественными доказательствами может также без достаточных к тому оснований существенно стеснить права и интересы граждан.     

В практике используются различные классификации  документов. Так, по способу исполнения различают рукописные, машинописные документы, исполненные полиграфическими способами, изготовленные с помощью компьютерных принтеров, различных множительных аппаратов и т.п., по источнику - официальные и частные, по способу передачи информации - открытые и кодированные, по юридической природе - подлинные и поддельные.54 Поддельный документ, относящийся к делу, всегда будет фигурировать в качестве вещественного доказательства, тогда как подлинные документы могут ими быть, а могут и не быть.     

Широкое использование в самых различных  областях человеческой деятельности компьютерной техники ставит на повестку дня вопрос об использовании в  

доказывании документов на безбумажных носителях информации. Эти документы по содержанию и связи с преступлением также могут быть подразделены на вещественные доказательства и иные документы. Первые - это программные продукты со следами изменения команд или введения непредусмотренных команд, создания условий само изменения программы, несанкционированного изменения алгоритма и т.п. Это доказательства преступной деятельности с использованием информационных технологий, так называемых «компьютерных» преступлений. Вторые - носители информации об обстоятельствах, имеющих значение для дела, которые в принципе не слишком отличаются от бумажных документов - носителей информации. Анализ соотношения документа и вещественного доказательства55

Переходя к анализу соотношения документа и вещественного доказательства, следует прежде всего (отметить, что в дореволюционной русской (как и зарубежной буржуазной) процессуальной науке господствующим был взгляд, что документы нельзя отграничить от вещественных доказательств: и те, и другие представляют материальные, вещественные объекты. Поэтому документы рассматривались как разновидность вещественных доказательств. Эта концепция была воспринята А. Я. Вышинским. «Наш Уголовно-процессуальный кодекс, - писал он, - различает вещественные доказательства и письменные документы, относя те и другие как бы к отдельным видам доказательств. Между тем письменные документы представляют собой лишь вид вещественных доказательств и трактуются обычно как вещественные доказательства» аналогичная точка зрения высказывалась и некоторыми другими авторами. С другой стороны, даже авторы, считавшие документы самостоятельным видом доказательств, нередко сопровождали это положение всякого рода оговорками, что усложняло разрешение рассматриваемого вопроса. Нельзя признать вполне удовлетворительными и предложенные в прошлом рядом авторов критерии для разграничения вещественных доказательств и документов. Эти предложения сводятся к различению документов и вещественных доказательств по одному из следующих признаков: