Традиционные нормы поведения и общения монголов в быту

благопожелания:

-Ууле бутсун - Пусть (ваша) работа  ладится! Пусть успех сопутствует (вашей)работе.

- Ындыг-ла болзун. чорук чогузун!- Пусть будет так, а вам - счастливой дороги!

-Алгы чугдунгуп-ла болзуп — Пусть  шкура (которую вы моете) хорошо вымоется!

- Дук салдынгыр-ла болзун. суу суглангыр-ла болзун!— Пусть шерсть хорошо слеживается, пусть она хорошо смачивается и т.п.43

Так же существовал обычай приветствовать друг друга обменом шелковыми платками - кадакми. Неся шелк - кадак на вытянутых перед собой руках острым, не загнутым краем вперед, молодой подходил к старшему и быстро, ловко передавал ему подарок44. Они склонялись всем станом друг другу. Важно при обмене приветствиями соблюсти одно правило: встреча людей ни в коем случае не должна начинаться с грустной нотки, если же есть печальные новости, о них следует сообщить позже и сделать это как мягче и ненавязчиво.

Только в дни Нового года по лунному календарю - Шагаа или при месяцев, применялась особая форма приветствия – чолукшуур45 . Важным элементом его являлись жесты: младший по возрасту - гость он или хозяин протягивал в знак приветствия руки первым, ладонями вверх, а старший опускал свои руки ладонями вниз, при этом руки их соприкасались на уровне локтей. Причем если здоровались люди одного возраста, происходило своего рода соревнование — кто быстрее протянет руки ладонями вверх, стараясь показать свое уважение другому. Тот же старался опустить свои руки ниже первого, однако тоже ладонями вверх, это могло продолжаться до тех пор, пока кто-то из них касался земли или «сдавался» раньше.46

Эти жесты — чолукшууру — означали пожелания в Новом году благополучия роду, счастья, здоровья. А вот как описывает приветственный ритуал во время Шагаа Курбатский Г. Н.: «Неся шелк - кадак на вытянутых перед собой руках острым, не загнутым краем вперед, молодой подходил старшему и быстро, ловко передавал ему платок. Они кланялись всем станом друг другу, протягивали вперед обе согнутые в локтях руки. Молодой снизу, ладонями вверх подхватывал руки старшего, приветствовал: «Амыр-ла» - Мир вам! кланялся. Старший отвечал «Менди!» - здравствуй! и целовал, нюхал (обмен запахами - самый древний способ контакта) его в лоб. Так приносилась символическая клятва в верной дружбе: молодые обещали поддерживать старших, заботясь о них, помогать им (ладони вверх), когда те будут вынуждены искать в них опору, опираться на них (ладони вниз).

Арат, приветствуя бая, подбегал к нему с кадаком, а тот зачастую брезгливо отворачивался: изо рта, мол, пахнет - и сразу же отходил. Отсюда изречение «хой биле хоорээр, чон - биле чолукшуур» - веселиться со - многими, чолукшуур только с народом, т.е. с простыми, себе равными людьми».47

В свадебных песнях - приветствиях, как и в обычном приветствии, главным и непременным был вопрос о здоровье скота, так описывает эти приветствия Курбатский Г.Н.:

-Кудаларым, амыр-амыр! Кулун-суруу менди бе? Баарларым, амыр- амыр! Малдын суру менди-дир  бе? - Мои сваты, здравствуйте, здравствуйте! Здоров ли ваш табун? Сваты мои, все ли у вас хорошо? Здоров ли ваш скот?

В песенное приветствие сватов трансформировалось, вследствие его жизненно-практической значимости, и скотоводческое благопожелание- йорээл:

- Кудагайым (баарларым), амыр-амыр,//кулун (малдар) суруу менди- менди!» - Кум (сват) мой, здравствуй, здравствуй! Табуны жеребят (лошадей) целы-целы!48 Речевой этикет. Весьма примечательным был речевой этикет. Так в системе обращений в семье супругам предписывалось избегать называть друг друга по имени. Если при разговоре с посторонними людьми речь заходила о муже, женщина непременно прибегала к вокативу: «мээн ээм ээзи»//хозяин моего дома. Этим же вокативом пользовался и муж, имея в виду жену, - хозяйка моего дома. Детей же своих родители могли называть по имени, но чаще предпочитали использовать вокативы: кызым, уруум - дочь моя; оглум - сын мой.

Вообще называть человека, особенно почетного возраста, по имени считалось крайне неприличным. Поэтому в народе широко использовались такие вокативы, как, акый - дядя, угбай - тетя. Их также употребляли по отношению к сестре, брату. Младших по возрасту брата или сестру называли дунмам (братишка, сестричка)49. Традиционные формы обращения смотрите в приложении. 

Когда в юрту входил пожилой человек, все вставали, прижимая к груди сложенные ладонями руки, кланялись и первыми здоровались. Если старики сходились группой для разговора, все стояли до тех пор, пока кто - нибудь не говорил самому старому: «Сколько тебе превалило? Ты всех дочерей выдал замуж. У тебя много внуков. Твои дети уже старики. Садись!». И только тогда сами садились. В присутствии старших юноша должен был принять почтительную позу: подогнуть левую ногу, рпавую поставить (или наоборот), а ладони рук положить на колени. Поза оговаривалась риторическими вопросами - поговорками.50

В наше время речевой этикет несколько упростился, короче стал традиционный диалог о делах и работе (например), не функционируют некоторые жесты. Но традиционные взаимные приветствия в более кратких формах исполняются в быту.

Традиционные прощания у тувинцев первоначально, как и у многих других народов, являлись благопожеланиями, имеющими высокий магический оттенок. По содержанию и смыслу они были самые разные. Путнику, встретившемуся на пути, желали одно. Совсем другое желали родственнику, навещавшему своих близких и родных. Все зависело от каждого конкретного случая. Например, во время состязаний мужчин по стрельбе из лука, на дальнем расстоянии укладывали конские снаряжения (стремя, путы, аркан). Перед ними сыпали землю бугорком. Попадание засчитывается, если стрела не коснется бугорка. Меткие стрелки выигрывали, проигравшие привязывали лошадей поясами или шнурами. Соперники никогда не ссорились. В этом немалая заслуга стариков - болельщиков. Брызгая молоко и признося благопожелания, они подбадривали соперников:

Оюн — наадым Хайым —на турар болзун!

Ондак чуве Ынай — ла турар болзун!

Игра - праздник пусть закончится ничьей!

Пусть ссора обходит нас стороной!

Благопожелание при рубке леса отражает экологическое мировоззрение, также мы здесь видим еще одну форму общения, общение с природой:

Кезер дээш кеспедим, Хереглээш кестим. Анаа - ла кеспедим, Ажыглаар дээш кестим.

Нарочно не рублю - по нужде рублю.

Просто так не рублю - По надобности рублю.5151

Но существовали наиболее, универсальные формы прощаний, которые скорее имели характер пожеланий. Например, провожая человека в дорогу, чаще всего произносили: чоруунар ажык болзун (пусть будут открыты ваши пути-дороги); чоруунар чогузун, ууленер бутсун (пусть все сбывается на вашем пути). В свою очередь отъезжающий желал остальным: силер бугудеге сол менди чаагай, аарыг — ажык, дума — ханаа чок, эки турунар (будьте здоровы, не хворайте, благополучия вам во всем).

Друзьям, близким, родственникам, соседям на прощание принято было желать: байырлыг, менди чаагай турунар; бистин аал - оранывыстыойуп эртпенер (до свидания, всего вам хорошего, заходите к нам, не проходите мимо нашего дома).

Обычай гостеприимства - один из широко распространенных и один из лучших обычаев тувинского народа, игравший исключительно важную роль в его общественной и семейной жизни. В нем заложены нравственные общечеловеческие ценности народа, основы общечеловеческих взаимоотношений не только с родственниками и близкими, но и с окружающими людьми. Формировавшийся на протяжении многих веков обычай гостеприимства находит свое отражение в произведениях тувинского фольклора.

У тувинцев в течение многих веков формировались традиционные правила и нормы приема гостей. По словам информатора Седен Дадар Ногачиевны: «Перед тем, как войти в юрту, человек кашлял или произносил короткую фразу, тем самым, давая знать хозяевам о своем приходе»52 . Подав, таким образом, сигнал, он входил в жилище; имевшееся у посетителя огнестрельное оружие полагалось разрядить и положить на войлок юрты снаружи. Плетку, непременный атрибут снаряжения мужчины, всегда оставляли на улице, около двери. Нож, который обычно носили мужчины за спиной на поясе, вынимали и на цепочке спускали вниз53.

После пригласительного жеста хозяина гость садился в передней части (тор) жилища на левой стороне. Глава дома — напротив входа, по правую сторону. Затем они обменивались, трубками и с этого момента начинался долгий разговор54. Обычай обмена трубками очень древний, исполнение его, наряду с соблюдением правил не вносить плеть и огнестрельное оружие в юрту, расценивалось в обществе как добрые намерения людей по отношению друг к другу.

У тувинцев существовал четкий порядок размещения людей в жилище: для гостей, соответственно их общественному положению — на левой стороне, для хозяев — правой.

Бедняк, не имеющий, скота всегда имел место около двери (эжик аскы), там же держали молодняк в холода. Несколько выше чук баары (по ходу солнца), там, где хранились меховые вещи, одеяла, накрытые, покрывалом рассаживались гости, средние по достатку. Самые почетные и уважаемые люди богачи, ламы, чиновники располагались там, где стояли аптара — деревянные сундуки разных размеров, почти напротив входа. Для них стелили небольшие круглые коврики — олбук, чтобы удобнее было сидеть, иногда по два сразу. Если гость из числа наиболее почетных, входя в юрту, усаживался на место, где следовало сидеть средним по достатку и положению людям, это рассматривалось как неуважение к хозяину55.

Таким образом, площадь юрты делилась на определенные части: почетное место—напротив входа, наименее почетное - около входа. В системе тувинского этикета, части пространства жилища неравноценны, это отражалось и на поведении людей.

Хозяйка сидела около кровати, между ней и хозяином рассаживали маленьких детей. Их воспитывали с раннего детства в строгости, поэтому, когда приходили гости, они сидели (если на улице был холод) так тихо, что их никто не замечал, им нельзя было ходить по юрте, громко разговаривать56.

Так же воспитывают детей и сегодня многие тувинцы, особенно в селах. Слева от матери, по направлению к двери, сидели, старшие дочери, сыновья сидели около отца.

Обычно человек, садящийся на место для гостей, подгибал левую ногу и садился на нее, ступней правой ноги упираясь в землю, если же гостила в доме женщина и проходила на правую половину, то она, садясь,

подгибала правую ногу57 .

Это объясняется тем, что юрта обычно устанавливалась так, чтобы порог юрты был несколько ниже противоположного двери места, поэтому человек, усаживающийся лицом к центру очагу, боком к двери, садился на ногу, на более возвышенное место, другая нога служила опорой.

Женщина — гостья имела право пройти на место на левой стороне, мужчина же никогда не должен был входить на женскую половину.

С точки зрения норм этикета большое значение имела поза, а точнее говоря, способы сидения в юрте, которым должны были следовать люди в соответствии с их возрастом и социальным положением. Попытаемся охарактеризовать самые распостраненные позы:

1. Поза сегедеп олурары — одна нога подобрана как сиденье, другая упирается в землю — самая распространенная. В этой позе сидят и мужчины, и женщины, различие состоит в том, что мужчина, садясь, подбирает полу халата-топа и оборачивает его пояс для удобства, а женщина должна была, сидя на левой ноге, накрыть ее полог тона, руки, при этом положив на колени. Когда в юрту входил лама, то мужчины, сидевшие до этого в головных уборах, снимали их в знак глубокого почтения.

Поза кудук базар. Перед молением присутствующие в юрте становились на колени. Ладонь рук прижимали друг к другу, убрав вовнутрь большие пальцы, причем ладонь правой руки должна была быть сверху. В наше время на колени садятся только за работой, например, сбивая шерсть. Пожилые люди запрещают сидеть в этой позе, т. к. раньше пытали провинившихся, ставя коленями па гальку.

Поза баскактанып олурары. Ламы, чиновники пли почетные гости садились, подогнув под себя ноги крест-накрест, в так называемой позе лотоса. Кроме них, больше никто не мог позволить себе так сидеть, однако, сейчас так сидят почтенные мужчины преклонного возраста, когда в юрте нет гостей. Поза буттарын коступ алгаш олурары. Обычно дети сидели в этой позе — вытянув ноги перед собой, в сомкнутом положении. Взрослые люди так не сидели.

Правила запрещали сидеть в следующих позах:

1. Дазалап — человек сидит на полу, ноги вытянуты прямо и немного раздвинуты в стороны.
2. Бут куспактап олурары — сидение на полу, ноги согнуты в коленях. Так сидели бездетные и осиротевшие.
3. Бут баштап олурары—сидение на левой ноге, поставлен - ной на носок, ступней правой ноги упираясь в землю.
4. Дашкаар олурары — сидение на колониях, при этом носки соединены, пятки в стороны.
5. Куш олуду олурары — на корточках58 .

В современном быту сохраняются немногие из описанных поз. Другие же, носившие характер унижения или, наоборот, превосходства, ушли из быта тувинцев.

Был у тувинцев такой обычай: любого человека, проезжающего мимо зала или юрты, обязательно приглашали в жилище отдохнуть с дороги, поднося в первую очередь аяк (пиалу) горячего чая с молоком. В народе говорили: «Акты амзадыр, аяк эрнин ызыртыр»—«Белую пищу попробовать, пиалу слегка пригубить». Это было еще не угощение, а, скорее, форма выражения доброго отношения хозяина к гостю, которому подносится почитаемая многими азиатскими пародами «белая пища» — «ак чем», цвет молока.

Не случайно, прежде юрту старались покрыть войлоком белого цвета, символизировавшего, по народному мнению, достаток и счастье людей, живущих в ней. Кроме того, белую юрту легко было увидеть издалека.

Безусловно, белый цвет имеет глубокий символический смысл для тувинца — цвет благополучия, чистоты помыслов человека, счастья. В культуре тувинцев, как у монголов, существует понятие белая пища — «ак чем», монг.—«цагаан идээ». В ее ассортимент входит: чай с молоком, всевозможные сыры, виды творога, сметана, сливки — всего около двадцати наименований.