Томск православный

На протяжении всей жизни блаженную  Матрону окружали иконы. В комнате, где она прожила впоследствии особенно долго, было целых три красных угла, а в них — иконы сверху донизу, с горящими перед ними лампадами. Одна женщина, работавшая в храме Ризоположения в Москве, часто ходила к Матроне и вспоминала потом, как та ей говорила: «Я в вашей церкви все иконы знаю, какая где стоит».

Удивляло людей и то, что Матрона  имела и обычное, как и у  зрячих людей, представление об окружающем мире. На сочувственное обращение  близкого к ней человека, Зинаиды  Владимировны Ждановой: «Жаль, матушка, что вы не видите красоту мира!»  — она как-то ответила: «Мне Бог однажды открыл глаза и показал мир и творение Свое. И солнышко видела, и звезды на небе и все, что на земле, красоту земную: горы, реки, травку зеленую, цветы, птичек...»

Много людей приезжало за помощью  к Матроне. В четырех километрах от Себино жил мужчина, у которого не ходили ноги. Мaтрона сказала: «Пусть с утра идет ко мне, ползет. Часам к трем доползет, доползет». Он полз эти четыре километра, а от нее пошел на своих ногах, исцеленный.

Однажды к Матроне на Пасхальной седмице пришли женщины из деревни Орловки. Матрона принимала, сидя у окна. Одной она дала просфору, другой — воду, третьей — красное яйцо и сказала, чтобы она это яйцо съела, когда выйдет за огороды, на гумно. Женщина эта положила яйцо за пазуху, и они пошли. Когда вышли за гумно, женщина, как велела ей Матрона, разбила яйцо, а там — мышь. Они испугались и решили вернуться обратно. Подошли к окну, а Матрона говорит: «Что, гадко мыша-то есть?» «Матронушка, ну как же есть-то его?» «А как же ты людям продавала молоко, тем паче сиротам, вдовам, бедным, у которых нет коровы? Мышь была в молоке, ты ее вытаскивала, а молоко давала людям». Женщина говорит: «Матронушка, да ведь они не видели мышь-то и не знали, я ж ее выбрасывала оттуда». — «А Бог-то знает, что ты молоко от мыша продавала!»

Много людей приходило к Матроне  со своими болезнями и скорбями. Имея предстательство пред Богом, она  помогала многим.

А.Ф. Выборнова, отца которой крестили вместе с Матроной, рассказывает подробности  одного из таких исцелений. «Мать  моя родом из села Устье, и там у нее был брат. Однажды встает он — ни руки, ни ноги не двигаются, сделались как плети. А он в целительные способности Матроны не верил. За мамой в село Себино поехала дочь брата: «Крестная, поедем скорее, с отцом плохо, сделался как глупый: руки опустил, глаза не смотрят, язык еле шевелится». Тогда моя мать запрягла лошадь и они с отцом поехали в Устье. Приехали к брату, а он на маму посмотрел и еле выговорил «сестра». Собрала она брата и привезла к нам в деревню. Оставила его дома, а сама пошла к Матрюше спросить, можно ли его привезти. Приходит, а Матрюша ей говорит: «Ну что, говорил твой брат, что я ничего не могу, а сам сделался, как плетень». А она его еще не видела! Потом сказала: «Веди его ко мне, помогу». Почитала над ним, дала ему воды, и на него напал сон. Он уснул как убитый и утром встал совсем здоровым. «Благодари сестру, ее вера тебя исцелила», — только и сказала Матрона брату».

Помощь, которую подавала Матрона  болящим, не только не имела ничего общего с заговорами, ворожбой, так называемым народным целительством, экстрасенсорикой, магией и прочими колдовскими действиями, при совершении которых «целитель» входит в связь с темной силой, но имела принципиально отличную, христианскую природу. Матрона читала молитву над водой и давала ее приходившим к ней. Пившие воду и окроплявшиеся ею избавлялись от различных напастей. Содержание этих молитв неизвестно, но, конечно, тут не могло быть и речи об освящении воды по установленному Церковью чину, на что имеют каноническое право лишь священнослужители. Но также известно, что благодатными целительными свойствами обладает не только святая вода, но и вода некоторых водоемов, источников, колодцев, ознаменованных пребыванием и молитвенной жизнью близ них святых людей, явлением чудотворных икон.

В 1925 году Матрона перебирается в  Москву, в которой проживет до конца  своих дней. В этом огромном столичном  городе было множество несчастных, потерянных, отпавших от веры, духовно  больных людей с отравленным  сознанием. Живя около трех десятилетий  в Москве, она совершала то духовно-молитвенное служение, которое многих отвратило от гибели и привело к спасению.

Много раз Матрону хотели арестовать. Были арестованы и посажены в тюрьму (или сосланы) многие из ее ближних. Зинаида Жданова была осуждена как  участница церковно-монархической группы.

Внешне жизнь ее текла однообразно: днем — прием людей, ночью —  молитва. Подобно древним подвижникам, она никогда не укладывалась спать  по-настоящему, а дремала, лежа на боку, на кулачке. Так проходили годы.

Как-то в 1939 или 1940-м году Матрона сказала: «Вот сейчас вы все ругаетесь, делите, а ведь война вот-вот начнется. Конечно, народу много погибнет, но наш русский народ победит».

Когда началась война, матушка просила  всех приходящих к ней приносить  ивовые ветки. Она их ломала на палочки одинаковой длины, очищала от коры и молилась. Ее ближние вспоминали, что пальцы ее были в ранках. Матрона могла духовно присутствовать в различных местах, для ее духовного взора пространства не существовало. Она часто говорила, что бывает невидимо на фронтах, помогает нашим воинам. Она передала всем, что в Тулу немцы не войдут. Ее пророчество оправдалось.

В день Матронушка принимала до сорока человек. Люди приходили со своими бедами, душевной и телесной болью. Она никому не отказывала в помощи, кроме тех, кто приходил с лукавым намерением. Иные видели в матушке народную целительницу, которая в силах снять порчу или сглаз, но после общения с ней понимали, что перед ними Божий человек, и обращались к Церкви, к ее спасительным таинствам. Помощь ее людям была бескорыстной, она ни с кого ничего не брала. Молитвы матушка читала всегда громко. Знавшие ее близко говорят о том, что молитвы эти были известные, читаемые в храме и дома: «Отче наш», «Да воскреснет Бог», девяностый псалом, «Господи Вседержителю, Боже сил и всякия плоти» (из утренних молитв). Она подчеркивала, что помогает не сама, а Бог по ее молитвам: «Что, Матронушка — Бог, что ли? Бог помогает!» — отвечает она Ксении Гавриловне Потаповой на просьбу помочь ей.

Какой запомнилась Матрона близким людям? С миниатюрными, словно детскими, короткими ручками и ножками. Сидящей, скрестив ножки, на кровати или сундуке. Пушистые волосы на прямой пробор. Крепко сомкнутые веки. Доброе светлое лицо. Ласковый голос.

Она утешала, успокаивала болящих, гладила их по голове, осеняла крестным знамением, иногда шутила, порой строго обличала и наставляла. Она не была строгой, была терпима к человеческим немощам, сострадательна, тепла, участлива, всегда радостна, никогда не жаловалась на свои болезни и страдания. Матушка не проповедовала, не учительствовала. Давала конкретный совет, как поступить в той или иной ситуации, молилась и благословляла. Она вообще была немногословна, кратко отвечала приходящим на вопросы. Остались некоторые ее наставления общего характера.

Не зная духовной жизни матушки, тем не менее люди не сомневались  в ее святости, в том, что она  была настоящей подвижницей. Подвиг Матроны заключался в великом  терпении, идущем от чистоты сердца и горячей любви к Богу. Именно о таком терпении, которое будет спасать христиан в последние времена, пророчествовали святые отцы Церкви. Как настоящая подвижница, блаженная учила не словами, а всей своей жизнью. Слепая телесно, она учила и продолжает учить истинному духовному зрению. Не имевшая возможности ходить, она учила и учит идти по трудному пути спасения.

Последний земной приют Матронушка нашла на подмосковной станции Сходня (улица Курганная, дом 23), где поселилась у дальней родственницы, покинув  комнату в Староконюшенном переулке. И сюда тоже потоком шли посетители и несли свои скорби. Лишь перед самой кончиной матушка, уже совсем слабая, ограничила прием. Но люди все равно шли, и некоторым она не могла отказать в помощи. Говорят, что о времени кончины ей было открыто Господом за три дня, и она сделала все необходимые распоряжения. Матушка просила, чтобы ее отпели в церкви Ризоположения. 2 мая 1952 года она почила.

Блаженная Матрона была православным человеком в глубоком, традиционном значении этого слова. Сострадание  к людям, идущее из полноты любящего сердца, молитва, крестное знамение, верность святым уставам Православной Церкви — вот что было средоточием ее напряженной духовной жизни. Природа ее подвига своими корнями уходит в многовековые традиции народного благочестия. Поэтому и помощь, которую люди получают, молитвенно обращаясь к праведнице, приносит духовные плоды: люди утверждаются в православной вере, воцерковляются внешне и внутренне, приобщаются к повседневной молитвенной жизни.

3.Образ иконы Живоначальной Троицы.

Первая в Томске христианская святыня - церковь во имя Живоначальной Троицы, ставшая затем соборным храмом была возведена в южной части крепости на стрелке мыса Воскресенской горы, над местом, известным в городе под названием Обруб. В дар новому сибирскому городу лично от царя Бориса Годунова была прислана большая икона Живоначальной Троицы, которую поместили в одноименном храме.

Троица Рублёва — беспримерное решение проблемы живописания в плане исчерпания темы в одном произведении, тем более, что здесь самая неисчерпаемая тема. Поражает и то, что достигается это предельно скупыми средствами. В Живоначальной “Троице” принципиально невозможно, говоря древнерусским языком, лихновение, т.к. оно отождествлялось с происками дьявола. Пространность Софийного повествования осуществляется не за счёт аксессуарного многословия, а посредством совмещения в живописи архитектонических, скульптурных, музыкальных, поэтических библейских и философских закономерностей.

“Троица” — и композиционная картина, и портрет, и пейзаж, и  интерьер, и натюрморт (подлинно мёртвая природа в жертвенной чаше), и весь универсум, и внежанровая живопись — Икона. Это и символическое, и классическое, и романтическое, и модернистическое в своих истоках, и реалистическое искусство. Это — философия жизни, рождённая из себя, без признаков человеческой отсебятины, сочинительства. Имея своим основанием божеское естество, а не земную натуру, “Троица” абсолютно пленит того, кто явил смирение перед ней и долготерпение в постижении её. Величественность, монументальность замысла “Троицы”, Её субстанциальная значимость требовали избегать банального натурализма. И автор предан идее выразить наибольшее через наименьшее. Он снимает в чистом колорите светотеневую пластику форм, эту посюстороннюю серость, которая является переходной в триаде: рисунок — светотень — колорит. Рисунок, к которому на новом уровне происходит возвращение в этой триаде, будучи также снятым в колорите, сохраняет сказочную выразительность контуров, приобретает чистое музыкально-поэтическое звучание. Для Рублёва становятся излишними не только переходные оттенки, которым столь предана западная живопись, но и Феофановы блики-“движки”, т.к. они “облачают” свечение самой плоти небожителей, акцентируют внимание на облачении. Очевидно, что художник ревностно придерживается слов Писания: “Бог есть свет, и нет в Нём никакой тьмы”.В “Троице” нет утомительного обилия средств достижения цели, она само отдохновение; в ней нет и намёка на художнические искания истины, она — сама истина. Красота как услада духовного взора является здесь чисто эстетической и морально-нравственной (религиозно-философской). Внутреннему оку предстаёт высшая непосредственность, т.е. взаимопроникновение детской открытости и житейской опытности, нежности и строгости.

Но несмотря на величайший оптимизм, “Троица” остаётся Ветхозаветной, предвкушающей благодать, в ней проглядывает ещё недостижимое, чаемое, обетованное, Несказанное, что можно сказать только в эпоху творчества, во втором пришествии. Но почему же в душе разливается такое тепло, такая радость при взирании на “Троицу”? Потому что свою надежду на то, что ещё грядёт, истинный Боговидец передаёт с настоящей верою и Живоначальной любовью.

4.Образ Божией Матери «Неупиваемая чаша».

Образ был привезен из древней Серпуховской Высоцкой обители, где хранится сама чудотворная икона.

Явление первообраза иконы Божией Матери “Неупиваемая Чаша” произошло  в 1878 году. Один крестьянин Ефремовского уезда Тульской губернии, заслуженный  отставной солдат, был одержим  страстью пьянства. Он пропивал всю  пенсию, все, что находил в своем доме, и дошел до нищенского состояния. От непомерного пьянства у него отнялись ноги, но он все продолжал пить. И вот однажды этот уже опустившийся человек видит необыкновенный сон. Перед ним предстал благолепный старец-схимник и сказал: “Иди в город Серпухов в монастырь Владычицы Богородицы. Там есть икона Божией Матери “Неупиваемая Чаша”, отслужи перед ней молебен и будешь здоров душой и телом”.

Не владея ногами, не имея посторонней  помощи, без всяких средств, крестьянин не рискнул пуститься в дальнее путешествие. Святолепный старец явился ему снова, но тот все еще не решался выполнить услышанное. Старец явился ему в третий раз и уже настолько грозно приказал исполнить повеление, что несчастный пьяница немедленно на четвереньках отправился в путь. В одном селении он остановился на ночлег. Сердобольная старушка-хозяйка, чтобы облегчить боль, растерла ему ноги и уложила на печь. Ночью путник почувствовал приятное ощущение в ногах, попробовал встать и, хотя очень слабо, мог удержаться на них. На следующую ночь ему стало еще легче. Так, опираясь сначала на две, а потом на одну палку, он добрался до Серпухова.

Придя в женский Введенский Владычный  монастырь, страждущий рассказал о  своих сновидениях и попросил отслужить молебен. Но никто в  монастыре не знал иконы Божией Матери с таким наименованием. Тогда кому-то пришла мысль: а не эта ли икона с изображением Чаши висит в проходе из соборного храма в ризницу. Каково же было удивление всех, когда на обратной стороне иконы действительно увидели надпись: “Неупиваемая Чаша”! В явившемся ему схимнике он узнал старца Варлаама — строителя этого монастыря. Новообретенный образ был перенесен в храм и перед ним совершен молебен. Из Серпухова бывший пьяница возвращался совершенно здоровым. Он получил не только исцеление больных ног, самое главное — он перестал испытывать непреодолимую тягу к губительной чаше вина.

Скоро эта благая весть вышла  за стены обители, и к новоявленному  образу стало стекаться множество  богомольцев из города Серпухова, его  пределов, а также из более дальних мест. Одержимые страстью пьянства, их родные и близкие стремились вознести свои молитвы к Богоматери об исцелении от недуга, и многие приходили уже для того, чтобы возблагодарить Владычицу за оказанную им милость. Особо икона почиталась в Серпухове. В центре города при храме благоверного князя Александра Невского было создано Александро-Невское братство трезвости. Каждое воскресенье при большом скоплении народа перед списком с чудотворной иконы Божией Матери «Неупиваемая Чаша» в храме совершались молебны с чтением акафиста, обычно завершавшиеся религиозно-нравственными беседами. Почитание святой иконы носило в основном местный характер, о чем свидетельствует отсутствие упоминания о ней в дореволюционной церковной литературе (кроме нескольких местных статей).