Проблема творца и творчества в пьесе А. Чехова "Чайка". Действенный анализ пьесы

 

 

 

 

ФИЛИАЛ ФЕДЕРАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО БЮДЖЕТНОГО ОБРАЗОВАТЕЛЬНОГО УЧРЕЖДЕНИЯ

ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

«МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ КУЛЬТУРЫ И ИСКУССТВ»

В ГОРОДЕ НАБЕРЕЖНЫЕ ЧЕЛНЫ

 

Кафедра социально-гуманитарных дисциплин

 

 

 

Проблема творца и творчества в пьесе А. Чехова "Чайка". Действенный анализ пьесы

Курсовая работа

 

Исполнитель: Чигирова Н.Ю.

                                                                      студент группы 101

                                                                      Научный руководитель:

                                                                     кандидат филологических наук,

                                                                      доцент кафедры социально-гуманитарных дисциплин фил.МГУКИ,

                                                                     Магфурова С.О. _____________________

                                                                      Зав. кафедрой: Бахаева Г.М.,

                                                                      канд. соц. наук ________________

                                                                      Дата допуска к защите _________

 

Набережные Челны

2013 
Содержание

 

Введение

Глава 1. История создания и постановки пьесы

Глава 2. Проблема искусства в произведении

2.1 «Новые формы» Треплева

2.2 «Муки творчества» Тригорина

2.3 «Чудесный мир» Заречной

2.4 «Жрица искусства» Аркадина

Заключение

Список использованной литературы

Приложение

 

Введение

 

Антон Павлович Чехов – один из самых читаемых прозаиков и самых репертуарных драматургов в мире.

Пьеса А.П. Чехова «Чайка» как феномен искусства давно признана явлением уникальным, без которого драматургию XX века просто невозможно представить. А.П. Чехов проложил пути, по которым пошли художники прошлого столетия. Русский драматург выступил подлинным новатором и вместе с тем глубоко усвоил традиции мировой пьесы.

 Актуальность работы заключается в непреходящем интересе к пьесе "Чайка" (в репертуаре мирового театра – молодежные и профессиональные театры Великобритании, Франции, Германии, Финляндии, США, Китая, Кореи, Японии ), а также в дискуссионности данной темы и в настоящее время.

Цель работы – проверить работу метода действенного анализа для  раскрытия проблемы творца и творчества в пьесе А. П. Чехова "Чайка".

Объект исследования - пьеса А. П. Чехова "Чайка".

Предмет исследования – исследование А. П. Чехова пьесы «Чайка» методом действенного анализа.

Задачи работы:

1. Изучить историю создания и  постановки пьесы.

2. Показать как с помощью метода действенного анализа может быть раскрыта тема проблемы творчества и творца.

Наиболее известные исследователи творчества А.П Чехова В. Кулешов, З. Паперный, М.П. Громов, и др.

Труд В. Кулешова "Жизнь и творчество А.П. Чехова" рассказывает о жизненном пути великого писателя, его судьбе, неповторимой личности, многообразных связях с современниками, с общественными и политическими событиями эпохи. Художественные произведения Чехова анализируются как ступени его духовного роста, формирования его эстетического сознания.

Знакомит с жизнью чеховской пьесы на сцене работа З. Паперного ""Чайка" А.П. Чехова".

Книга З. Паперного представляет собой исследование, в котором проанализированы причины, побудившие А.П. Чехова преобразовать "устарелые формы нашего театра". Она посвящена разнообразным материалам общекультурного, исторического характера, охватывающим целое столетие, а также фактам, почерпнутыми в ряде случаев из архивных источников. Содержит анализ театральных постановок пьесы Чехова разных лет, раскрывает их особенность и причины неудачи пьесы на сцене.

В "Книге о Чехове", не повторяя общеизвестное о жизни и творчестве Антона Павловича Чехова, Михаил Громов ищет собственный, неординарный подход к личности и художественному миру писателя.

В целом драматургия Чехова привлекла внимание многих исследователей. Высказано большое количество плодотворных идей, литературоведческая наука располагает богатым арсеналом изданий, посвящённых изучению различных аспектов творчества русского писателя.

В процессе работы над темой использовались следующие методы ис-следования:

- метод теоретического обобщения и синтеза исследуемых концепций,

- метод действенного анализа

Структура работы состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы, приложения.

 

 

 

Глава I. История создания пьесы и её постановки

 

С «Чайки» (1896) начинается большая чеховская драматургия. Сюжет здесь – не одноколейная тропа, но, скорее, лабиринт увлечений, роковых привязанностей, из него нет выхода. «Чайка» резко отличается от предыдущих пьес Чехова своим лиризмом, символикой и ярко очерченным столкновением различных концепций искусства, концепций жизни. «Чайка» - трагичнейшая комедия в русской комедиографии (1, с.15).

Чехов начал работать над пьесой в Мелихове в 1895 году. «Местом» её рождения сам писатель называл мелиховский флигель. 5 мая 1895 года Чехов сообщал одному из корреспондентов: «Я напишу что-нибудь странное».

«... Комедия, три женских роли, шесть мужских, четыре акта, пейзаж (вид на озеро); много разговоров о литературе, мало действия, пять пудов любви», - писал Чехов 21 октября 1895 года А.С. Суворину, а в ноябре сообщает название пьесы – «Чайка», замечая, что она будет написана «вопреки всем правилам драматического искусства» (1, с.629).

Как писалась «Чайка»? Её история начинается с того, как долго она не писалась. Исследователи считают, что в чередовании пьес А.П. Чехова есть своя ритмичность. После работы над «Безотцовщиной», над «Ивановым» и «Лешим», над «Чайкой» и «Дядей Ваней», над «Тремя сестрами» каждый раз наступают паузы. Самый большой взлет творческой активности Чехова-драматурга относится к концу 80-х годов – были написаны пьесы «Иванов» и «Леший», а также почти все водевили.

Затем наступает перерыв - едва ли не самый большой в истории чеховской драматургии.

Первые упоминания о намерении писать пьесу относятся к 1892 году. 31 марта Чехов сообщает А.С. Суворину: «Когда буду писать пьесу, мне понадобится Берне». Через два года в письме Суворину 16 февраля 1894 года Чехов снова упоминает о пьесе, имея в виду тот же замысел, что и в первом письме: «Я хочу вывести в пьесе господина, который постоянно ссылается на Гейне и Людвига Берне. Женщинам, которые его любят, он говорит, как Инсаров в «Накануне»: «Так здравствуй, жена моя перед богом и людьми!» Оставаясь на сцене solo или с женщиной, он ломается, корчит из себя Лассаля, будущего президента республики…»

К этой же поре относится заметка в записной книжке: «К пьесе: Из Тургенева: Здравствуй же, моя жена перед богом и людьми!»

Читая записные книжки Чехова, можно увидеть, как боролись в сознании автора  два замысла новой пьесы – один, связанный с господином, который корчит из себя Лассаля, и другой, уже относящийся к будущей «Чайке». Так, после заметки «Из Тургенева…» читаем:  «почем пуд бумаги». Это реплика учителя Медведенко – в рукописи он обращается к Дорну: «Позвольте вас спросить, доктор, почем за границей стопа писчей бумаги?»

Еще раньше в этой же второй записной книжке появляется заметка: «Попали в запендю».

Постепенно замысел о манерном господине отходит на задний план. Остается один, ведущий к «Чайке». Этот замысел вызревает очень медленно. По письмам Чехова 1894 – 1895 годов видно, как долго его намерение писать новую пьесу не переходило в само писание. Вот отрывки из его писем за 1894 год:

«В марте буду писать пьесу» (А.С. Суворину, 10 января); «Пьесы в Крыму я не писал, хотя и намерен был» (ему же, 10 апреля); «С 16 июля сажусь писать пьесу, содержание которой я рассказывал Вам» (ему же, 22 июня); «Пьесу можно будет написать где-нибудь на берегу Комо или даже вовсе не писать, ибо это такое дело, которое не медведь и в лес не уйдет, а если уйдет, то черт с ним» (ему же 11 июля).

Но мысль о пьесе – как бумеранг. Чехов отбрасывает её, она возвращается.

В письме А.С. Суворину 27  ноября 1894 года читаем: «Я назначен попечителем школы в селе, носящем такое название: Талеж. Учитель получает 23 р. в месяц, имеет жену, четырех детей и уже сед, несмотря на свои 30 лет. До такой степени забит нуждой, что о чем бы вы ни заговорили с ним, он все сводит к вопросу о жалованье. По его мнению, поэты и прозаики должны писать только о прибавке жалованья; когда новый царь переменит министров, то, вероятно, будет увеличено жалованье учителей и т.п.».

А в записной книжке появляется запись: «Пьеса»: учитель 32 лет, с седой бородой».

Эта запись, как бы отпочковавшаяся от письма к Суворину и предвещающая учителя Медведенко, соседствует с другими заметками – будущими репликами Треплева.

Таким образом, Чехов говорит в письмах, что собирается писать пьесу, но еще не пишет её, - а в записных книжках уже выпадают, как кристаллики в насыщенном растворе, будущие фразы, реплики «Чайки».

Чехов не пишет пьесы, но она уже незримо пишется, складывается, входит в сознание автора как ещё неузнанная «Чайка» - как заготовка, которая только потом включится в общий замысел.

Вот письма следующего – 1895 года.

«Я не пишу пьесы, да и не хочется писать. Постарел, и нет уже пыла» (В.В. Билибину, 18 января); «Пьесы писать буду, но не скоро. Драмы писать не хочется, а комедии ещё не придумал. Пожалуй, засяду осенью за пьесу, если не уеду за границу» (А.С. Суворину, 18 апреля); «Я напишу пьесу <…> Я напишу что-нибудь странное» (ему же, 21 августа).

И только 21 октября 1895 года, как будто удивляясь самому себе, Чехов сообщает Суворину: «Можете себе представить, пишу пьесу, которую кончу тоже, вероятно, не раньше как в конце ноября. Пишу её не без удовольствия, хотя страшно вру против условий сцены».

Несколько лет прошло с момента первого упоминания Чехова о намерении писать новую пьесу.

То же удивление, что пьеса, наконец, пишется, чувствуется в письме И.Л. Леонтьеву (Щеглову) от 14 ноября 1895 года: «Можете себе представить, пишу пьесу!»

16 октября 1900 года он скажет в  письме Горькому: «Можете себе  представить, написал пьесу» («Три  сестры»). О том же произведении говорится в письме к О.Л. Книппер: «Переписываю свою пьесу и удивляюсь, как я мог написать сию штуку, для чего написать» (15 декабря 1900 г.).

Как считают литературоведы, это совсем не бессознательность творческого процесса. Но именно неуправляемость, неподвластность  простой логике, расчету, обычному намерению (2, с.6-11).

«Чайка» по праву считается наиболее автобиографичной пьесой Чехова; в ней улавливаются отклики Чехова на волновавшие его мысли об искусстве, о борьбе с рутиной, о поисках новых форм, о муках творчества, об ответственности таланта перед требованиями жизни. Интересно наблюдение английского драматурга Д. Пристли о том, что Чехов «поделил свою собственную личность между тремя персонажами: Тригориным, популярным беллетристом, - то, от чего он сам устал, Треплевым, борющимся, как и он сам, за новые формы выразительности, и доктором Дорном, как и он сам, врачом, не случайно симпатизирующим исканиям Треплева».

 Кроме того, в пьесе нашли  свое отражение судьбы людей, близких Чехову. Так, в сложной сюжетной канве «Чайки» своеобразно преломилась история неудачного покушения на самоубийство И.И. Левитана, жившего в имении А.Н. Турчаниновой на берегу озера в тверской губернии, куда был вызван Чехов. Об убитой Левитаном чайке вспоминают А.Н. Турчанинова  и художница С.П. Кувшинникова. Чехов был свидетелем того, как на охоте Левитан подстрелил вальдшнепа и не мог смотреть на страдания раненой птицы (письмо А.С, Суворину 8 апреля 1892 года) (1, с.629). Вот как комментирует этот факт в своей книге брат А.П. Чехова Михаил Чехов: «Я не знаю в точности, откуда у брата Антона появился сюжет «Чайки», но вот известные мне детали. Где-то на одной из северных железных дорог, в чьей-то богатой усадьбе жил на даче Левитан.  Он завел там очень сложный роман, в результате которого ему нужно было застрелиться или инсценировать самоубийство. Он стрелял себе в голову, но неудачно: пуля прошла через кожные покровы головы, не задев черепа. Встревоженные героини романа, зная, что Антон Чехов был врачом и другом Левитана, срочно телеграфировали писателю, чтобы он немедленно же ехал лечить Левитана. Брат Антон нехотя собрался и поехал. Что было там, я не знаю, но по возвращении оттуда он сообщил мне, что его встретил Левитан с черной повязкой на голове, которую тут же при объяснении с дамами сорвал с себя и бросил на пол. Затем Левитан взял ружье и вышел к озеру. Возвратился он к своей даме с бедной, ни к чему убитой им чайкой, которую и бросил к ее ногам. Эти два мотива выведены Чеховым в «Чайке». Софья Петровна Кувшинникова доказывала потом, что этот эпизод произошел именно с ней и что она была героиней этого мотива. Но это неправда. Я ручаюсь за правильность того, что пишу сейчас о Левитане со слов моего покойного брата. Вводить же меня в заблуждение брат Антон не мог, да это было и бесцельно. А может быть, Левитан и повторил снова этот сюжет, - спорить не стану» (3, с.156-157).