Проблема реформирования ООН

Что касается проблемных вопросов, связанных  с деятельностью операций ООН по поддержанию мира, то назывались недостаток средств, нежелание «развитых стран» посылать свои контингенты в далекие страны, хроническая нехватка квалифицированных кадров, неопределенность и неясность мандатов Совета Безопасности ООН на многие операции, непонимание местным населением характера задач, стоящих перед «голубыми касками» и т. п.

И при всем этом — почти полное воздержание от оценок реальной политики империалистических держав в кризисных ситуациях в различных регионах мира. Как будто эта политика не имеет никакого отношения к «миротворческой деятельности» ООН! Нечего и говорить о том, что в официальной летописи истории операций ООН по поддержанию мира нет места сколько-нибудь объективной оценки политических сил и их лидеров, выступающих на арене тех или иных конфликтов. Как правило, не мудрствуя лукаво, используются западные шаблоны и клише: общество делится на демократов с одной стороны, бандитов и террористов — с другой. Понятно, что при таком подходе сама постановка вопроса о четкости и ясности мандатов операций ООН становится беспредметной.

На этом фоне особую опасность представляют участившиеся в последние годы попытки руководства операциями ООН по поддержанию мира на всех уровнях использовать преимущественно силовые варианты решения проблем, не считаясь с положениями Устава ООН, что отражает общую тенденцию к такого рода действиям со стороны империалистических держав. При этом, как правило, речь идет об использовании «голубых касок» в политике, направленной на свержение неугодных империализму режимов и ликвидацию лидеров освободительных движений под надуманным предлогом борьбы против международного терроризма [9, c. 102].

Таким образом, важно заметить, что  необходимость проведения реформы  ООН давно обсуждается и действительно  требует ее реализации в ближайшем  будущем для успешной работы ООН.  Мир развивается стремительно и если мировое сообщество действительно стремиться сделать Организацию Объединенный наций сильной и эффективной, способной решать любые проблемы мира, то оно должно поставить ценность мира над сиюминутными интересами стран.

3 Проблемные вопросы  реформирования ООН

В настоящее время в процессе реформирования ООН сложился блок из нескольких проблем [10, c. 56]:

1. Недостаток представительности в отношении развивающихся стран. Страны «Юга», у них отсутствуют материальные средства для поддержки функционирования ООН и возможности влиять на Совет Безопасности ООН, поэтому развивающиеся страны делают ставку на ограничение права вето постоянных членов Совет Безопасности. Эти страны предъявляют требования большего участия в процессе принятия решений ООН, расширения числа постоянных и до 11 стран на основе соблюдения принципа равного географического представительства, всего Совет Безопасности должен состоять из 26 стран.
2. Привилегированное положение постоянных членов Совета Безопасности. Cтраны регионального значения такие, как Италия, Испания, Турция, Малайзия и некоторые скандинавские и латиноамериканские, объединенные в так называемый «кофейный клуб», хотят формализовать свой статус, путем отмены запрета на переизбрание «полупостоянного» членства в нём. Высокоразвитые страны, Германия и Япония, а также представители всех трех региональных групп развивающегося мира (Индия, Пакистан и Индонезия в Азии, ЮАР, Египет и Нигерия в Африке и Бразилия, Аргентина и Мексика в Латинской Америке), претендуют на звание постоянных членов СБ.Наконец, пять действующих постоянных членов Совета едины в стремлении сохранить свой нынешний статус, включая право вето,
3. Тенденция к созданию однополярной структуры мира при доминировании США. США всегда активно выступали за реформу ООН для увеличения числа своих союзников в организации. Вашингтон ещё в 70-е годы выдвинул идею «квикфикс» включения в СБ Германии и Японии на правах постоянных членов. Это увеличило бы количество союзников американцев в Совбезе и одновременно снизило бы размер взносов США в бюджет ООН, невыплата которых стала главной финансовой проблемой Организации. В 90-е годы под давлением развивающихся государств Вашингтон меняет «квикфикс» на формулу «2+3» (Япония и Германия, плюс по одной стране от каждого региона развивающегося мира). В 2000 г. администрация Клинтона согласилась на расширение СБ до количества более 23 членов. Первоначально, исходя из обязательств, данных Японии и Германии Б. Ельциным, поддерживались только эти две кандидатуры. Впоследствии позиция России заключалась в том, что СБ должен включать как промышленно развитые, так и развивающиеся страны. Число членов расширенного СБ, по мнению России, не должно превышать 20-21.
4. Необходимость разрешения проблемы финансового кризиса Организации с единственным выходом предоставлением богатым экономически развитым странам статуса постоянных или «полупостоянных» членов Совета Безопасности.

В настоящее время Совет Безопасности ООН состоит из 15 членов. Пятеро из них — Великобритания, КНР, Россия, США и Франция — постоянные, остальные десять меняются раз в два года по принципу регионального представительства. Последние избираются Генеральной Ассамблеей ООН, но выдвижение в кандидаты происходит по региональным группам, причём избираться на два срока подряд непостоянный член Совет Безопасности не может.

Совет Безопасности ООН является единственным органом ООН, решения (резолюции) которого обязательны для всех членов ООН. Решения всех остальных органов, включая Генеральную Ассамблею, носят лишь рекомендательный характер.  Для принятия решения Совета Безопасности по существу вопроса требуется девять голосов, однако каждый из постоянных членов Совет Безопасности обладает правом вето: если он голосует против, решение не принимается [6, c. 210].

Устав ООН возлагает на Совет  Безопасности основную ответственность  за поддержание международного мира и безопасности и наделяет его  следующими функциями [7, c. 109]:

• расследовать любой спор или любую ситуацию, которая может привести к международным трениям;
• выносить рекомендации относительно методов урегулирования указанных споров или условий их разрешения;
• вырабатывать определения существования угрозы миру или акта агрессии и выносить рекомендации о необходимых мерах;
• в целях предупреждения или прекращения агрессии призывать членов ООН к осуществлению экономических санкций и других мер, не связанных с применением силы;
• предпринимать военные действия против агрессора;
• выносить рекомендации относительно приема новых членов и условий, на которых государства могут стать участниками Статута Международного суда;
• осуществлять функции ООН по опеке;
• рекомендовать Генеральной Ассамблее кандидатуру на пост генерального секретаря;
• выбирать судей Международного суда.

В настоящее время дискуссии о реформировании ООН идут по нескольким векторам:

• расширение Совета Безопасности ООН;
• право вето;
• трансформация.

Рассмотрим данные вектора более  подробно.

1. Расширение Совета Безопасности ООН. Директор Института США и Канады Сергей Рогов считает реорганизацию СБ ООН более значительным и насущным шагом, чем удовлетворение потребностей отдельных стран и совершенствование регионального представительства — это учёт основных реалий мировой политики и экономики, кардинально изменившихся за десятилетия существования организации: «ООН, в отличие от Лиги Наций, признавала, что все государства являются равными, но некоторые — «более равные». Что и записано в виде права вето постоянных членов Совет Безопасности — Великобритания, Франция, США, Китай, СССР, а последние 15 лет Россия. Это был список великих держав на 1945 год, поскольку другие великие государства — Германия, Италия, Япония — бывшие врагами антифашистской коалиции, были лишены каких-либо прав. Сегодня, 60 лет спустя, становится ясно, что список главных игроков мировой политики и мировой экономики устарел. Он является неполным и это означает, что идея постоянных членов Совет Безопасности с правом вето оказывается неэффективной» [6, c. 154].

Так же считает бывший министр иностранных  дел и бывший председатель правительства России Евгений Примаков. В июле 2009 года в том же духе высказался премьер-министр Индии Манмохан Сингх: «Двухуровневая система членства, в которой право вето есть у пяти постоянных членов, то есть стран, победивших во Второй мировой войне, это очевидный анахронизм».

На этот анахронизм указывали и  другие государственные деятели — например, президент Бразилии Луис Инасиу Лула да Силва, посол Германии в России Ульрих Бранденбург и др. Аналогичной позиции придерживается президент Института стратегических оценок Александр Коновалов: «Нынешняя институциональная структура ООН определялась ситуацией, сложившейся в мире после Второй мировой войны. После этого мир очень изменился — выросли гигантские экономики, в том числе японская, бразильская, индийская. Поэтому, структура Совета Безопасности ООН — пять постоянных членов совета, а также временные, меняющиеся на ротационной основе, не могут дать полную картину мирового общественного мнения» [6, c. 159].

Однако ситуацию, в которой все  члены ООН имеют равные полномочия, Коновалов не считает реалистичной: «Количество государств, которые хотели бы, чтобы их голос был решающим, практически равно всем членам ООН, а вот количество стран, которые могут взять на себя ответственность и имеют для этого достаточно экономических и военных сил, количество таких стран можно пересчитать по пальцам».

У концепции расширения Совета Безопасности ООН есть и оппоненты. Так, в марте 2003 года официальный представитель министерства иностранных дел КНР Кун Цюань заявил, что реформировать Совет Безопасности ещё рано, хотя и признал, что изменения, происшедшие за полвека после создания ООН, требуют реформ в этой организации. Он определил главным приоритетом этих реформ расширение представительских прав в Совет Безопасности для развивающихся стран.

Прецедент изменения численного состава  Совета Безопасности ООН уже был — в 1965 году он был увеличен с 11 до 15. При этом, однако, не изменилось количество постоянных его членов — их по-прежнему 5, как и было при основании организации. В последние годы обсуждается вопрос о добавлении и новых постоянных членов. Основными претендентами на новые постоянные места в СБ ООН считаются Бразилия, Германия, Индия и Япония, которые в 2004 году договорились объединить усилия в этом направлении [6, c. 162].

Япония была избрана непостоянным членом Совета Безопасности на 2005—2006 годы, а в следующий раз — на 2009—2010 годы, поэтому, возможно, только уставное требовании ротации отделяет эту страну от статуса постоянного члена де-факто. О серьёзности намерений Японии говорит, в частности, размер её взноса в бюджет ООН:по данным на 2005 год, он составляет почти 20 % расходов организации. Больше вносят только США, а суммарный взнос остальных четырёх постоянных членов Совета Безопасности не достигает и 16 %. Третьим по величине плательщиком в бюджет ООН является ещё один из основных претендентов — Германия.

Предлагались два варианта: либо увеличить количество постоянных членов СБ до 11, а непостоянных до 13, либо создать трёхуровневую систему, добавив к существующим типам членов ещё один — «полупостоянных» членов, избираемых на 5 лет с правом переизбрания. Ни один из этих вариантов, однако, не предусматривал увеличения количества членов Совета Безопасности, обладающих правом вето.

Первый вариант поддерживали Великобритания и Франция, а также Афросоюз, хотя обе эти группы предложили свои собственные варианты, которые так и не удалось согласовать. Ещё одна группа стран, включающая Аргентину, Испанию, Италию, Канаду, Колумбию, Мексику, Пакистан и Южную Корею, поддерживала второй вариант, тоже со своими поправками.

Свой вариант предлагали и США — он предусматривал менее масштабное расширение и предоставление постоянного статуса только Японии, но без права вето.

Консервативные позиции заняли также Китай и Россия. В марте 2005 года замминистра иностранных дел РФ Юрий Федотов сказал, что оба предложенных варианта «не противоречат нашим подходам», но «максимально широкое согласие государств-членов ООН по всем параметрам реформы Совета Безопасности» является обязательным условием.^[59] Летом того же года постоянный представитель России в ООН Андрей Денисов заявил о «категорической неприемлемости какого-либо ущемления статуса нынешней «пятёрки» постоянных членов СБ ООН, прежде всего института права вето» и высказался за оставление СБ компактным органом, иначе пострадает его работоспособность. Денисов конкретизировал, что понимается под максимально широким согласием: достаточные, согласно уставу организации, две трети голосов Россию не устроят. Чиновник выразил опасение, что эти две трети могут быть получены в результате каких-либо закулисных переговоров [6, c. 179].

2. Право вето. Отдельное место в дискуссии занимает вопрос о праве вето. Ещё в 2002 году Мохаммед Альдури, представитель Ирака в Организации стран-экспортеров нефти (ОПЕК), и Пулидо Сантана, представитель Венесуэлы в той же организации, высказались за пересмотр вопроса об использовании этого права в СБ — вплоть до его отмены. В марте 2009 года постоянный представитель Италии при ООН Джулио Терци призвал постоянных членов СБ ввести добровольный мораторий на применение вето, а затем постепенно отменить это право совсем. По его мнению, это право мешает СБ принимать резолюции, когда требуется его срочное вмешательство — даже в тех случаях, когда обладатель права вето не заявляет о намерении его применить. В сентябре 2009 года отмены права вето потребовали иранский президент Махмуд Ахмадинежад, назвавший его «дискриминационной привилегией», и ливийский лидер Муаммар Каддафи. Последний назвал существующий Совет Безопасности ООН «Советом терроризма» [11, c. 13].

Отмена права вето привела бы не только к перераспределению полномочий между членами СБ, но и в рамках всей ООН: Генеральная Ассамблея стала бы значительно более влиятельным органом. Наблюдатели считают, что это ухудшило бы внешнеполитические позиции России, ведь право вето считается важным внешнеполитическом рычагом. Однако, например, аналитик Центра международной безопасности ИМЭМО РАН Владимир Евсеев полагает, что такая реформа может быть и на пользу России, поскольку среди постоянных членов СБ у России нет союзников.

3. Трансформация и альтернативы ООН. В плане генерального секретаря ООН Кофи Аннана 2004 года по реформированию организации было предложено создать комиссию по миростроительству. В декабре 2005 года такая комиссия была учреждена. Этот орган занимается странами, пережившими вооружённый конфликт, и разрабатывает стратегии их скорейшего возвращения к нормальной жизни. В том же плане предлагалось упразднить военно-штабной комитет ООН, против чего выступила Россия. Министр иностранных дел РФ Сергей Лавров заявил: «Этот комитет объединяет не только Россию, но и трёх западных постоянных членов Совета Безопасности ООН, а также Китай. И мы не имеем права игнорировать, а тем более предлагать ликвидировать этот механизм, если хотим двигаться к миру, который будет устойчив и стабилен» [11, c. 14].

В 2005 году Кофи Аннан решил, что  ООН нуждается в собственной разведке. Первые разведывательные подразделения организации были созданы в Судане. В марте 2005 года директор Института США и Канады Сергей Рогов, анализируя план Кофи Аннана, отмечал следующие фундаментальные направления, в которых ООН должна в XXI веке играть принципиально новую роль. Прежде всего, это обеспечение послевоенного восстановления государств после завершения военной фазы конфликта.

В августе 2010 года помощник генсека  ООН, начальник управления по делам  органов законности и институтов безопасности департамента операций ООН по поддержанию мира Дмитрий Титов сообщил, что, хотя в настоящее время в миротворческих операциях ООН преобладает военная компонента (из 120 тыс. человек, принимающих в них участие, военнослужащих — 85 тыс., полицейских — менее 13 тыс., а всего в 16 операциях задействовано более 200 самолётов и вертолётов и тысячи единиц боевой техники), направлением реформы ООН в этой области является расширение участия полицейских миротворцев: «Сейчас всё более возрастает роль гражданских компонентов операций, в том числе полицейских (милицейских) миротворцев… Без их участия не может быть и речи о верховенстве права или демократическом развитии страны… в которой развёрнута миссия ООН» [6, c. 181].