Вообще лирику Тютчева разделяют
на политическую, гражданскую, любовную
и пейзажную, но часто с оговоркой, что
это разделение условно, т. к. за разными
тематическими пластами стоит единый
принцип видения мира – философский. "У него не то что мыслящая
поэзия, - а поэтическая мысль <...> От
этого внешняя художественная форма не
является у него надетою на мысль, как
перчатка на руку, а срослась с нею, как
покров кожи с телом, сотворена вместе
и одновременно, одним процессом: это сама
плоть мысли» - говорит И. С. Аксаков. [Ю. Н. Тынянов, Вопрос
о Тютчеве,1977с.38]
Ф. И. Тютчева волновало, то же
что и его современников, он не был безразличен
к окружающей его действительности. Прямые
и яркие воздействия на его мировоззрения,
склад мышления и характер сформировали
в его творческом потенциале многие темы,
которые он воплотил и реализовал в своей
поэзии. «Сам Гете не захватывал, быть
может, так глубоко, как наш поэт, темный
корень мирового бытия», — говорит Вл.
Соловьев.
Лирика Тютчева, как
мы уже сказали, вся проникнута философским
смыслом. Эту философскую мысль мы видим
в описании природы, в темах родины и любви.
Природа в лирике Тютчева живая и неповторимая,
она имеет свои образы. Весна — время пробуждения,
время новой жизни и новых надежд. На эту
тему написаны стихотворения «Весенняя
гроза», «Вешние воды». Весна всегда чиста
и прекрасна. Осень — время покоя, время
ухода и прощания, время размышлений. («Есть в
осени первоначальной», «Осенний вечер»). Весна у Тютчева —
это не только настоящее. Она имеет протяженность:
бегут вешние воды, проясняются небеса;
муза весны напрямую связана с будущим.
Осень наполнена пустотой и земным мотивом.
Осень — это вечность: А там, в торжественном
покое, Разоблаченная с утра, Сияет Белая
гора, Как откровенье неземное. Природа
у Тютчева всегда прекрасна. Поэт всматривается
в нее, прислушивается к ее звукам и пытается
понять и постичь все ее душевные тайны.
И тогда можно почувствовать слияние человека
и природы. К лучшим созданиям Тютчева
принадлежат не только стихи о природе,
но и любовные стихотворения проникнутые
глубочайшим психологизмом, подлинной
человечностью, благородством и прямотой
в раскрытии сложнейших душевных переживаний.
Уже говорилось, что Тютчев мыслит образами.
Это как земные, нам понятные образы, так
и образ Вечности — хаос. Тютчев представляет
хаос как землю и противопоставляет ее
небу, космосу. Образ хаоса проявляется
в виде тьмы, океана, души, бездны, ночи.
Говоря же о тематике
произведений Тютчева, надо помнить, что
в его лирике трудно выделить какие-то
самостоятельные темы. И любовь, и поэзия,
и философия — все слито воедино и существует
в неразрывном виде. Среди стихотворений
о любви выделяются те, в которых отражена
любовь самого поэта к Денисьевой. Одно
из таких автобиографических стихотворений
— «О, как убийственно мы любим…». Здесь
поэт как бы подводит итог всей любви:
это великое чувство, но оно, к сожалению,
не вечно. Как и всякий русский
поэт, Тютчев много стихов посвятил родине.
Признавая величие живой души в природе,
он подобным образом видел ее и в России.
Поэт не только любил Россию, он верил
в нее: «...в Россию можно только верить».
Тютчевская поэзия
— это сильный порыв к истине, душевное
человеческое устремление, состояние
души самого поэта. Она прекрасна и незабываема.
§2. Характеристика
колоризмов
Слова-цветообозначения (колоризмы)
изучались исследователями в различных
аспектах. Описывался состав колоративной
лексики, её семантическая структура.
Исследования проводились в этнолингвистическом,
сравнительно-историческом и психолингвистическом
аспектах. Очень большой популярностью
пользуются исследования в области цвета
в психологии. Доказано психофизиологическое
влияние цвета на человека. Существуют
попытки научно обосновать связь цвета
и звука. Следует назвать работы А.П. Журавлева
и О. Терновской, P.O. Якобсона, демонстрирующие
связь цвета и звука.
Цвет всегда имел и имеет большое
значение в жизни человека. Это находит
отражение в художественной литературе.
Колоративная лексика в художественном
произведении является выражением мысли
автора; она указывает не только на смысловые
значения, но и позволяет проникнуть в
психологию писателя, понять его эмоциональное
состояние в момент написания произведения.
Слова-цветообозначения становятся символами,
сравнениями, метафорами, они демонстрируют
отношение автора к описываемому предмету
или явлению. Каждый отдельно взятый колоризм
занимает своё определённое место в цветовой
картине художественного произведения.
Своеобразие употребления слов, называющих
цвет, и есть проявление авторского стиля.
Особенности выбора автором
тех или иных слов-цветообозначений могут
быть обусловлены определённой тематикой,
проблематикой и тем, за счёт чего автор
достигает выразительности. Писатель
может воздействовать на читателя через
образ благодаря наглядности, цвету. Он
использует слова, которые помогают читателю
представить то, что описывается в произведении,
при этом накладывают свой отпечаток личность,
мировидение, стиль автора. Колоризмы
могут использоваться писателем с разными
целями: для точного определения цвета
предмета, как средство эмоциональной
характеристики, как образное средство.
Колоративная лексика может быть фоном
произведения, выражать внутреннее (психологическое)
состояние персонажей, авторский подход
к окружающему миру.
Надо отметить близость двух
родов искусства: литературы и живописи,
безусловно имеющих точки соприкосновения.
«Рисуя» словом, писатель, как и художник,
думает о взаиморасположении персонажей
и предметов, фоне, освещении, тенях и т.д.
Большое значение в словесной «живописи»
имеет цвет, при этом эстетические переживания,
вызываемые у читателя восприятием цвета,
весьма субъективны и неравнозначны по
силе.
В последнее время у лингвистов наблюдается
повышенный интерес к творческому аспекту употребления языка. Интерес к словам, называющим
цвет, не иссякает на протяжении десятилетий.
Как отмечает В.Г. Кульпина, «концепция
лингвистики цвета как самостоятельной
научной парадигмы в современном языкознании
приобретает все более конкретные черты».
В 50-80-е гг. XX в. появляется ряд
лингвистических работ, посвященных исследованию
лексики цветообозначений. Нельзя не отметить
работу Н. Б. Бахилиной «История цветообозначений
в русском языке», в которой она подробнейшим
образом рассматривает историю цветовых
обозначений в русском языке на протяжении
очень большого исторического периода
от эпохи первых памятников до конца XVII
века, а для некоторых групп цветообозначений,
где исторические изменения не завершились
и в XVIII в., до современности.
Ряд исследователей (У. Бер, М.
Люшер и др.) пытался дать психологическую
характеристику цветов и оттенков, определить,
опираясь на экспериментальные исследования,
специфику воздействия на человека того
или иного цвета на физиологических и
эмоциональных уровнях. Итоги исследований
отражены в энциклопедиях и словарях символов
Г. Бидерманна, Дж. Фоли и др. Как отмечается,
при наличии общих тенденций в воздействии
того или иного цвета (синий - успокаивает,
красный — возбуждает, зелёный - помогает
сосредоточиться и т.п.), воздействие на
разных людей бывает специфично и индивидуально.
Художники, для которых одной
из важнейших задач является создание
эстетического впечатления, очень большое
внимание уделяют колориту, то есть совокупности
цветов живописного произведения, а также
учитывают законы смешения и контраста
цветов, тональности, насыщенности цвета
и т.д. при создании целостного и гармоничного
образа.
К анализу возникновения и эволюции
слов-цветообозначений в русском языке
обращены работы Н.Б.Бахилиной, JI.H. Грановской,
И.Г. Добродомова и др. Цветообозначающая лексика
исследована достаточно полно.
Формированию новых значений
слов и словосочетаний на основе цветовых
определений посвящены статьи A.A. Брагиной
[24, 25], Л.Г. Виниченко [45], С. Войновой [52],
В.Н. Клюевой [98], В.И. Кононенко [105], JI.E. Крутиковой
[121], Я. Мерзук [148] и др. С.П. Корнейчук [115],
O.A. Корнилов [116], В.И. Шерцль [214] и др. занимались
изучением языка цветовых символов.
Использование в текстах цветонаименований -
одно из важных средств создания словесной
живописности, художественной образности.
Лексика со значением цвета изучается
с позиций стилистики (C. B. Бекова [12], JI.B. Вяземская,
О. Н. Емельянова [53], В. П. Гомонова [63], JI.
A Качаева [96, 97], Е. А. Некрасова [154], Л. Ф.
Соколова [183], С. М. Соловьев [184], и многие
другие).
Важным для уяснения взаимосвязи
языка и культуры представляется исследование
проблем, связанных со спецификой отдельных колоризмов.
Некоторые шаги в этом направлении уже
предпринимались. Например, слово красный
изучалось с точки зрения его истории, этимологии (A.
A. Брагина [22, 23], Е. М. Иссерлин [91]).
Таким образом, цветонаименования изучались
исследователями с разных позиций. Комплексного
же монографического исследования, позволяющего
рассмотреть взаимосвязь структурных
особенностей, семантических и стилистических
признаков колоризмов, их функционирование
в художественной речи, насколько известно,
не предпринималось.
В диссертации Коптевой,
Н. В., «Функционирование колоризмов в
художественном тексте как результат
взаимодействия лингвокультурного и креативного
факторов: На материале творчества русских
писателей XIX - XX вв.2005» впервые рассмотрение
колоризмов в художественных текстах
осуществляется в системе, с опорой на
стереотипы единого этнокультурного сознания.
В истории литературы характер связи творческой
личности с традицией определяется несколькими
составляющими: идейно-тематической близостью,
единством изображаемого, внешними аналогиями,
совпадением мотивов, родством поэтики
произведений, близостью художественного
мышления их творцов. [Коптева Нина Вячеславовна,
2005]
Теоретическая значимость
работы Коптевой Н. В. заключается в осуществлении
мотивированной корректировки термина колоризм,
углублении теории колоризма, прояснении
механизма определения основных функций
колоризмов в художественном тексте и
раскрытии возможных типов соотношения
творческого и традиционного планов использования
колоризмов в функции символизации.
Цветообозначения представляют
собой одну из наиболее интересных для
исследования тематических групп слов
в разных языках. Популярность цветообозначений
как предмета исследования объясняется
тем, что они оказываются частью более
глобальной проблемы соотношения содержания
и формы языкового знака в определенном
языке, что делает изучение вопроса особенностей
семантики цветообозначений актуальным
как в теоретическом, так и в практическом
плане.
При исследовании цветообозначений
в языкознании ученые обязательно должны
опираться на сведения о феномене цвета,
полученные из смежных дисциплин. По наблюдениям
ученых, по мере развития и обогащения
человеческого опыта происходило развитие
и обогащение системы цветообозначений.
Можно назвать различные источники ее
пополнения. В истории мировой культуры
можно выделить несколько периодов, когда
накопление цветонаименований в европейских
языках происходило наиболее активно.
Особое место занимает при этом период
научно-технической революции и последующего
развития промышленности, в частности,
ткацкой и красильной, когда создавались
множество новых оттенков цвета неизвестных
и невозможных до того момента, что, как
результат, повлекло обогащение цветовой
терминологии.
В культуре различных народов
цвет всегда имел важное значение, так
как он тесно связан с философским и эстетическим
осмыслением мира. Можно утверждать, что
способность выделять и различать цвета
в значительной степени характеризует
эстетическую культуру этноса, а способность
правильно называть цвета – гуманитарную
культуру народа в целом. В русском языке,
наряду с английским и французским языком,
существует большая группа языковых единиц,
называющих разнообразные оттенки цвета
(колоризмы).
В статье намечается литературоведческая
проблематика, разрабатывается соответственный
инструментарий: так, Л. В. Пумпянский
выделяет в поэзии Тютчева основополагающую
черту – обилие дублетов. Их роль, по мнению
учёного, в создании системы стихотворений
Тютчева. Система же слагается из немногих
тем: «каждая тема повторена несколько
раз, с сохранением всех главных отличительных
ее особенностей». [Типология пейзажа
в лирике Ф. И. Тютчева,
2000, Абузова, Наталья
Юрьевна]
Колоризм сопровождает поэзию
Тютчева от самых первых его стихотворений
[«пурпур вин» и «рубин плодов» 1823, там
же уже колористическая тема преломления
луча и радуги] до поздних [1865 – «как неожиданно
и ярко на влажной неба синеве...», 1873 –
«весенний первый день лазурно-золотой...»],
правда, уже не с такой яркостью красок
и с заметным ослаблением напряженности
всего явления. Сильнее всего тютчевский
колоризм в 30-е годы. <...> Конечно, Тютчев
смягчил яркость красок старых колористов.
Такие стихи, как «чернозелены в искрах
перья... лазурно-сизо-бирюзова... тенисты
круги, волны новы струиста злата и сребра...»
(Державин, 1795), у Тютчева невозможны; если
угодно, можно говорить об «облегченном
барокко» Тютчева. Но в отношении принципов
(а не техники применения) Тютчев такой
же последовательный колорист, как, напр.,
Ф. Львов или любой иной наивный ученик
Державина, – только более умелый. Под
принципом же колоризма следует
разуметь: ориентацию стиха на элементарную
(т. е. прирожденную сознанию) праздничность
красок и их названий. Тютчев сполна воспринял
от Державина и тот метод составления
сложных колористических прилагательных.
[Л. В. Пумпянский, 1928, С. 37]
Л. В. Пумпянский пишет: «Отдельные же
колористические фрагменты, детали, цветные
уголки в нейтральном стихотворении, «раскрашенные»
строфы и стихи – насчитываются у Тютчева
десятками. Это большой значащий составной
элемент его поэзии». [Л. В. Пумпянский,
1928, С. 38]
Происхождение европейского колоризма
еще не выяснено. Громадную роль он играл
в немецких стихотворных школах XVII века.
В конце XVII века он стал главной приметой,
так называемой второй силезской школы.
Но небывалый расцвет колоризма произошел
в Германии в самом начале XVIII века; многотомные
произведения гамбургского поэта Броккеса
создали большую школу, окрасившую всю
немецкую поэзию XVIII в. в пурпур, лазурь,
киноварь, золото и бирюзу! Наша ода XVIII
века была периферией немецкой поэтической
культуры; не удивительно поэтому, что
немецкий (и голландский) колоризм перешли
в русскую поэзию. В Ломоносовскую эпоху
оды по разного рода причинам этого еще
не произошло, хотя отдельные (и притом
прекрасные) колористические стихи есть
уже у Ломоносова (1750: «Когда заря румяным
Оком багрянец умножает роз...»).