Асасины - легенды и реальность

 
Л. Хельмут выдвинул интересную гипотезу происхождения легенды о смертельном  прыжке ²⁹. Он утверждает, что восточные версии этой легенды были, по всей вероятности, основаны или непосредственно на древнегреческом «Романе об Александре», хорошо известном и на Востоке, и на Западе, или на распространенных в народной среде сказаниях, сложившихся на основе этого античного текста. Согласно одной из поздних версий «Романа об Александре», Александр Великий, желая в ходе покорения страны иудеев запугать их послов, приказал нескольким своим солдатам броситься в ров 30. По своему обыкновению, западные авторы расцветили историю деталями, сделав европейских сановников свидетелями смертельных прыжков низаритов, дабы усилить привлекательность сюжетов для европейской аудитории.

Контакты между франками и сирийскими низаритами не прекращались и на протяжении первой половины XIII века. Высшим достижением этой дипломатии стали сношения между королем  Франции Людовиком IX и Старцем  Горы. Однако легенды об ассасинах  продолжали оставаться чрезвычайно  популярными. Сам Жуанвиль и его  источник Ив Бретонский, лично обсуждавший  с главой исмаилитов низаритов Сирии  доктринальные вопросы, были, судя по всему, единственными западными  литераторами XIII века, кто упомянул в своих трудах эту общину и  не приумножил выдумок об ассасинах. Оба они, как уже было сказано, отнесли повиновение фида'и на счет приписанной низари-там веры в переселение душ, вследствие чего мученик будто бы удостаивается реинкарнации в теле более высокого ранга, обретая больше комфорта и удовольствий.

К 1256 году государство низаритов  в Персии пало под натиском монголов. И вскоре после этого, в начале 1270-х годов, низариты Сирии утратили влияние и независимость, с трудом сохранявшиеся после падения  Аламута, и превратились в послушных  подданных Мамлюков. В 1277 году войска Мамлюков немало сократили заморские  владения крестоносцев, и их земли  были сведены лишь к узкой прибрежной полосе Сирии. В 1291 году Мамлюкам была сдана и Акра — последняя твердыня христианства на Святой Земле. Эти события  знаменовали, с одной стороны, конец  политической мощи и стабильного  положения исмаилитов низаритов, с  другой — прекращение франко-низаритских  столкновений на Латинском Востоке, увековеченных в легендах об ассасинах. 
Утратив политическое влияние, низариты сошли с исторической сцены, и их община сохранилась как конфессиональная единица, не ведущая борьбы за власть. Не в малой степени этому способствовало сохранение низаритами Сирии, Персии и других регионов своих общин и жизней путем существования под различным прикрытием. В мусульманской историографии от этого раннего этапа посталамутского периода остались лишь отдельные упоминания о низаритах. При таком развитии событий у европейцев было еще меньше причин писать или рассуждать о судьбе низаритов, с которыми надолго прервались всякие контакты. Фактически Запад оказался в неведении о существовании общины низаритов и после XIII века. Низаритов европейцы вновь обнаружили в Сирии не далее как в начале XIX века. Тот факт, что сведения об исмаилитах низаритах вообще сохранились в памяти европейцев в период позднего Средневековья и последующих веков, связан исключительно с их былой репутацией и широким хождением по Европе легенд об ассасинах. 
К концу XIII века термин «ассасины» со всеми его производными и разного рода истории о живущих в отдалении людях, называемых так, стали широко известны в Европе благодаря крестоносцам и прочим франкам, путешествовавшим по Востоку. Эти истории, особенно те, что были связаны с абсолютным послушанием фида'и и загадочным поведением Старца Горы, произвели столь сильное впечатление на провансальских поэтов, что зачастую они проводили сравнение между своим романтическим поклонением прекрасной даме и преданностью ассасинов Старцу Горы ³¹. С того времени легенды об ассасинах зажили собственной жизнью, особенно в Италии, куда они постоянно попадали благодаря венецианским и иным итальянским купцам Леванта.

С прекращением прямых контактов  европейцев и низаритов легенды  об ассасинах стали обрастать  еще большим числом подробностей. Отныне мифы, рождаемые ничем не сдерживаемой творческой фантазией, могли развиться в полной мере. Именно тогда венецианец Марко Поло (1254—1324), наиболее известный из европейских путешественников средних веков, дал легендам об ассасинах новый поворот и новую жизнь, представ крупнейшим авторитетом в этой области.

Отец и дядя Марко Поло, Никколо и Маттео, провели в 1260-х  годах приблизительно семь лет в  путешествии по Востоку ко двору  великого хана Хубилая (1260—1294 гг.) в  Китае. Тот был братом и преемником Мунке (ум. 1259), несколько ранее приказавшего разрушить низарит-ские крепости Персии. В свою вторую поездку в Китай  братья Поло решили захватить младшего сына Никколо — Марко, в то время  семнадцатилетнего юношу. Экспедиция Поло покинула Венецию летом 1271 года, и уже в ноябре того же года они  отправились из Акры в свое знаменитое путешествие на Восток. В 1273 году три  венецианца пересекли Персию, миновав  Кирман и Хорасан примерно через  семнадцать лет после распада  низаритского государства. Из Персии путь Поло лежал через Балх, Бадахшан и Памир, что в верховьях Окса (Амударьи), где в то время уже  находились значительные низаритские  общины. Преодолев Памирское нагорье, они прибыли в Кашгар и Иаркенд, где проживали численно меньшие  исмаилитские сообщества. Экспедиция пересекла пустыню Гоби и в  конце концов, в мае 1275 года, достигла летней резиденции Хубилая. Молодой  Марко Поло вскоре завоевал расположение великого хана своими разносторонними  дарованиями и служил ему на различных  должностях все семнадцать лет своего пребывания в Китае. Последней его миссией стало сопровождение монгольской принцессы ко двору Илханидов в Персию. Марко и два других венецианских путешественника отправились в свое обратное путешествие в 1292 году, прибыв в Венецию тремя годами позже, в 1295 году, после двадцатипятилетнего отсутствия. 
В этом городе Марко Поло и провел последние десятилетия жизни, став процветающим купцом и уважаемым гражданином. Тогда-то и произошел судьбоносный для него случай. В 1298 году он взялся командовать венецианской галерой, принявшей участие в одной из баталий между Венецией и Генуей, близ берегов Далмации. Генуэзцы разбили венецианский флот и пленили более семи тысяч венецианцев, в том числе и нашего героя. Находясь под арестом в Генуе, он предался воспоминаниям о своих странствиях. Рассказы о «царствах и чудесах Востока» он диктовал товарищу по камере, известному под именем Рустикиано или Рустикелло из Пизы, литературно одаренному профессиональному сочинителю, известному в качестве автора одного из рыцарских романов. К освобождению в 1299 году Марко Поло из тюрьмы Рустикелло завершил то, что можно рассматривать как исходную версию книги о путешествиях его товарища по заключению. Этот первый вариант, написанный на странном смешении старофранцузского и итальянского, не сохранился, но был вскоре переведен на ряд итальянских диалектов (в частности, венецианский), а также на латынь. Проблемами установления подлинности текста этой известной травелогии занимались А. Юль (Heniy Yule; 1820-1889), А. Кордье (Henry Cordier; 1849-1925), A.-K. Муль (Arthur Moule; 1873—1957) и другие современные ученые. Здесь достаточно упомянуть лишь, что все ранние рукописи путешествия Марко Поло, созданные в XIV веке, в той или иной степени дефектны, содержат лакуны, исправления переписчика и интерполяции. Судя по всему, в последний, венецианский, период жизни Марко Поло сам внес в травелогию отдельные поправки. В свою очередь, Рустикелло добавил во франко-итальянский оригинал кое-какие подробности от себя, последовательно перекочевавшие в переводы на венецианский и другие диалекты. 
Повествуя о путешествии по восточной Персии, Марко Поло делает отступление, чтобы передать услышанный, по его утверждению, от местных жителей три десятка лет назад рассказ о Старце Горы и его ассасинах ³².

Венецианский путешественник, или, скорее, записавший его слова  Рустикелло, сообщает: 
 
          Старец по-ихнему назывался Алаодин. Развел он большой, отличный сад в долине, между двух гор; такого и не видано было. Были там самые лучшие в свете плоды. 
         Понастроил он там самых лучших домов, самых красивых дворцов, таких и не видано было прежде; они были золоченые и самыми лучшими в свете вещами раскрашены. Провел он там каналы; в одних было вино, в других — молоко, в третьих — мед, а в иных — вода. Самые красивые в свете жены и девы были тут; умели они играть на всех инструментах, петь и плясать лучше других жен. <...> В их обязанности входило одаривать юношей, что попадали сюда, всеми удовольствиями и наслаждениями. Здесь было множество различных одеяний, лож, еды и всего, что можно было пожелать. Здесь не вели речи ни о чем грустном и было не принято отводить время чему-либо, кроме игры, любовных утех и удовольствий. И девы те, одетые столь изысканно в золото и серебро, резвясь, прогуливались бесконечной чередой по саду и дворцам; ведь те жены, что жили в саду, были заперты и никогда не выходили наружу.        

 Сад этот, толковал Старец  своим людям, есть Рай. Разбил  он его таким точно, как Мухаммад  описывал сарацинам Рай: кто  в Рай попадет, у того будет  столько красивых жен, сколько  пожелает, и найдет он там реки  вина и молока, меду и воды. Поэтому-то Старец развел сад  точно так, как Мухаммад описывал  рай сарацинам; и тамошние сарацины  верили, что этот сад — Рай.  Старец хотел, чтобы они поняли, что он — пророк и сподвижник  Мухаммада и что он может,  кого пожелает, наградить вышеуказанным  Раем. Попадал в него только  тот, кто выражал желание сделаться  ассаси-ном. При входе в сад  стояла неприступная крепость; никто  в целом свете не мог овладеть  ею, а другого входа туда не  было.       

 Содержал Старец при своем  дворе всех тамошних юношей  от двенадцати до двадцати  лет, тех, что пожелали стать  доблестными воинами и храбрыми  героями. Были они как бы  его стражею и знали понаслышке, что Мухаммад, их пророк, описывал  Рай точно так, как я вам  рассказывал. И потому они верят  в его истинность, как верили  сарацины. И каждый день он  проповедует им об этом саде  Мухаммада и о том, что он  дарует им возможность удостоиться  его. И что еще вам сказать? Приказывал Старец вводить в этот рай юношей, смотря по своему желанию, по четыре, по шесть, по десяти, по двенадцати, по двадцати, и вот как: сперва их напоят, сонными брали и вводили в сад; там их будили. [Пер. со старофранц. И.П. Минаева.) 
Сообщая дальнейшие подробности о том, как Старец Горы готовит ассасинов к абсолютному послушанию, Марко Поло утверждал:      

 Проснется юноша и, как увидит всё то, что я вам описывал, поистине уверует, что находится в Раю, а жены и девы во весь день с ним — играют, поют, забавляют его, всякое его желание исполняют; всё, что захочет, у него есть; не вышел бы оттуда по своей воле. 
       Двор свой Старец Горы держит отлично, богато, живет прекрасно; простых горцев уверяет, что он — пророк; и они этому поистине верят. 
       Захочет Старец послать куда-либо кого из своих убить кого-нибудь, приказывает он напоить столько юношей, сколько пожелает, когда же они заснут, приказывает перенести их в свой дворец. Проснутся юноши во дворце, изумляются, но не радуются от того, что из Рая по своей воле они никогда не вышли бы. Идут они к Старцу и, почитая его за пророка, смиренно ему кланяются; а Старец их спрашивает, откуда они пришли. Из Рая, отвечают юноши и описывают всё, что там, словно как в раю, о котором их предкам говорил Мухаммад; а те, кто не был там, слышат всё это, и им в Рай хочется; готовы они и на смерть, лишь бы только попасть в Рай; не дождутся дня, чтобы идти туда. Старец отвечает им: «О чада, следуя воле нашего пророка Мухаммада, тому, кто защитит его приверженца, он дарует Рай. И если будете послушны мне, то удостоитесь его благосклонности». Таким образом, он вдохновлял всех этих людей на гибель, чтобы попасть в Рай, дабы тот, кому Старец прикажет идти на смерть своим именем, чувствовал себя счастливым и был твердо уверен, что удостоится Рая. Так, многие владетели или люди, что были врагами Старца, были убиты его адептами — ассаси-нами, поскольку никто из них не боялся смерти, если только мог выполнить повеление Старца. И они, будто безумцы, подвергали себя любой опасности, страстно желая погибнуть вместе с врагом своего господина и презирая жизнь. И по той причине этого деспота боялись во всех странах. 
        Захочет Старец убить кого-либо из важных, прикажет испытать и выбрать самых лучших из своих ассасинов; посылает он многих из них в недалекие страны с приказом убивать людей; они идут и приказ его исполняют; кто останется цел, тот возвращается ко двору; случается, что после смертоубийства они попадаются в плен и сами убиваются. 
Вернутся к своему повелителю те, что спаслись, и рассказывают в точности, как дело сделали; а Старец устраивает пир да веселье великое; смельчаков он хорошо знает; за каждым из посланных он отряжает особых людей, и они ему доносят, кто смел и ловок в душегубстве. 
        Захочет Старец убить кого-либо из важных или вообще кого-нибудь, выберет он из своих ассасинов и, куда пожелает, туда и шлет его. А тому говорит, что хочет послать его в Рай и шел бы он поэтому туда-то и убил бы таких-то, а коль сам будет убит, то тотчас же попадет в Рай. Кому Старец так прикажет, охотно делал всё, что мог; шел и исполнял всё, что Старец ему приказывал. Кого Старец Горы порешил убить, тому не спастись. Скажу вам по правде, много царей и баронов из страха платили Старцу дань и были с ним в дружбе. [Пер. со старофранц. И.П. Минаева.) 
В конце очерка Марко Поло сообщает, что Старец имел двух представителей в Дамаске и в Курдистане, которые вели себя так же и имели те же обычаи. И что конец Старца, известного как Алаодин, наступил, когда, будучи осажден три года кряду, он со всеми своими людьми и ассасинами был убит монголами, которые разрушили и его замок, и «райский сад».

В рассказе Марко Поло о  Старце Горы и его ассасинах комплекс легенд о них приобретает законченный  вид. Отсутствует лишь сюжетная линия  о «смертельном прыжке». Оригинальный авторский вклад Марко Поло состоит  в рассказе о тайном «райском саде»  Старца Горы. Оказывается, этот сад  Старец устроил в своей резиденции с единственной целью — ввести в заблуждение будущих фида'и, поскольку обещание в качестве награды  Рая в мире ином было не более, чем  обман. Обучение фида'и проходило  в несколько этапов, на последнем  из которых дезориентированные и  одураченные молодые люди, будущие  фида'и, оказывались ненадолго в  «райском саду», где отдавались плотским утехам, попадая в сети неодолимого  желания вновь и вновь тешиться этими удовольствиями в обстановке роскоши и великолепия. В отчете Марко Поло «легенда о гашише»  низведена до подчиненного положения  по отношению к «легенде о рае», отныне обретающем свое земное измерение. Самим же фида'и предоставляется  не просто возможность испытать видения  и грезы, вызванные наркотиком, как  в описании Арнольда Любекского, но они подвергаются воздействию опиума или другого подобного вещества непосредственно в момент их введения в «райский сад» и выхода оттуда. Этот сокровенный сад весьма похож на коранический Рай, обещанный Мухаммадом праведникам. Чтобы усилить притягательность своих злодейских Замыслов, Старец в интерпретации Марко Поло стремится быть похожим на Пророка. 
Надежды фида'и на обретение рая в мире ином сообразно заслугам в этом мире трансформированы Марко Поло в неутолимую жажду плотских радостей. Фида'и становятся послушниками Старца только потому, что одержимы желанием вернуться в тот «сад», где они так глубоко, но, увы, ненадолго погружались в не поддающиеся описанию удовольствия, доступные другим лишь в Раю мира иного, представлен ного в Коране. Испытав вкус радостей «сада» Старца, фида'и уже более не озабочены Раем небесным. Отныне они томимы страстью к удовольствиям тайного земного «сада», скрытого во дворце, что притаился в замке Старца. Вход в тот «сад» — под его строгим надзором. Повторно допускаются туда, уже навечно, лишь те ассасины, или фида'и, которые, верно служа ему, выполнили свою смертельно опасную миссию. Вот откуда бесстрашие ассасинов и их безграничное послушание Старцу в течение всей их жизни. 
Свод Марко Поло очевидным образом наследовал ранним европейским версиям легенды об ассасинах. Однако эта литературно обработанная компиляция, приобретшая популярность у самой широкой аудитории, и стала считаться первоначальным вариантом. Венецианский путешественник не считал себя обязанным своим европейским предшественникам, не упоминал он и о собственном вкладе в легенды об ассасинах. При всем том его версия представляет собой отступление от основополагающего корпуса легенд, связанное, в частности, с привлечением других источников. Так, Марко Поло утверждает, что слышал о Старце Горы и его ассасинах в Персии от местных жителей. Как бы там ни было, но местом действия сюжетов, которые до тех пор касались лишь сирийских низаритов, отныне оказывается Персия. Да и сами легенды впервые стали связываться с общиной персидских низаритов Аламута. Более того, нельзя упускать из виду утверждение нашего венецианского странника о том, что он «собственными глазами» наблюдал жизнь азиатских государств, и потому плоды его фантазии были восприняты ев ропейскими читателями как достоверные факты. 
Известно, что Марко Поло следовал в Китай по восточным окраинам Персии, югу Хорасана — Кухистану, бывшей низаритской территории. Там он, бесспорно, мог видеть руины замка, одного из многих подобных бастионов, ранее находившихся во владении местных низаритов. Однако он не заезжал в сам Аламут, который, как кажется, подразумевается в его очерке. Судя по всему, описание ассасинов основано не на личных наблюдениях венецианца. Если оно и принадлежит Марко Поло, то остается предположить, что ряд подробностей, касающихся Аламута и общины персидских низаритов, он почерпнул в более ранний период от своих персидских информантов. Имя вождя персидских низаритов — Алаодин и сообщение, что сей Старец имел наместника в Сирии, должно быть, относились к подробностям, почерпнутым молодым Марко Поло на пути через Персию. Однако на самом деле его Старец Алаодин — это Ала ад-Дин Мухаммад III (1221—1255 гг.), предпоследний владыка государства низаритов в Персии. Последним правителем был его сын Рукн ад-Дин, который в 1256 году сдался монголам и был убит несколькими месяцами спустя в Монголии. Наблюдательный Джувайни, посетивший Аламут в 1256 году, вскоре после частичного разрушения крепости монголами, не обнаружил там никаких следов «сада», прославленного Марко Поло. Наличие такого «райского уголка» у исмаилитов Персии не было подтверждено ни Рашид ад-Дином, ни каким-либо иным мусульманским источником. В то же время на Джувайни произвела сильное впечатление организация в Аламуте системы водоснабжения и складского хозяйства для хранения продуктов.