Экономические кризисы, сущность, причины, последствия и пути выхода

1.  «Великая депрессия»

Наиболее ярким  и, по существу, единственным примером ЭКК глобального масштаба в условиях развитого индустриального общества является неоднократно упоминаемая выше Великая депрессия, охватившая практически синхронно в 1929 г. весь капиталистический мир. Она началась с краха на фондовых рынках развитых стран, который вызвал среди держателей акций панику, и очень быстро стоимость ценных бумаг снизилась в 3–4 раза. За этим последовали массовые банкротства и свертывание производства. В рамках кризиса 1929–1933 гг. объем промышленного производства упал по сравнению с докризисным максимумом в среднем по всем капиталистическим странам на 46%, численность безработных возросла до 25% от общего количества занятых в производстве, а реальные доходы населения уменьшились в среднем на 58%. Но этим все не закончилось. После нескольких лет депрессии (1934–1936 гг.) произошел еще один мировой кризис (1937–1938 гг.), в ходе которого объем промышленного производства снизился в сравнении с предкризисным максимумом (1936 г.) на 11%. Оба спада сопровождались стремительным увеличением числа преступлений, самоубийств и смертности от болезней системы кровообращения, особенно, от инфаркта.

Ученые, изучающие кризисы, предлагают самые различные объяснения Великой депрессии. Так, М. Фридмен, А. Шварц и К. Уорбертон утверждают, что этого кризиса могло бы и не быть, или он представлял бы собой рядовой спад, если бы ФРС в 1929–1930 гг. не допустила резкого сокращения денежной массы, т. е. не проводила «в высшей степени дефляционную политику». Сжатие денежного предложения и, соответственно, потребительского спроса, по мнению монетаристов, привело к сокращению производства и банкротствам, которые в дальнейшем начали лавинообразно расширяться по принципу «домино».

Однако другие экономисты весьма обоснованно опровергают  монетаристское объяснение Великой  депрессии. По их мнению, вопреки утверждениям М. Фридмена и др. в описываемый  период не было острой дефляции, а происходило снижение спроса на банковский кредит, о чем можно судить по динамике процентных ставок. Последние на протяжении 1930–1931 гг. устойчиво уменьшались. Например, средняя ставка по коммерческим ссудам нью-йоркских банков снизилась за этот период с 6 до 3,3%, по онкольным ссудам под ценные бумаги – с 8,5 до 1,5%.

Ряд экономистов-марксистов пытается объяснить особую глубину данного кризиса «нестандартным» поведением монополий: вместо того, чтобы в начале кризиса, как это было и прежде, понизить цены на свою продукцию, они продолжали удерживать их на стабильном уровне, а в отдельных случаях – даже повысили. В условиях кризисного сжатия спроса, естественно, возникли проблемы с реализацией продукции монополий по высоким ценам и в итоге было сокращено производство, выросла безработица, снизился потребительский спрос, затем снова уменьшилось производство и т. д. В подтверждение своей позиции эти экономисты приводят данные по 9 высокомонополизированным отраслям США, цены на продукцию которых в ходе кризиса 1929–1933 гг. изменились в интервале от +1% до –12%, а объем выпуска сократился в 1,7–14 раз. И, наоборот, в немонополизированных отраслях (прежде всего, в сельском хозяйстве) объем производства по сравнению с докризисным уровнем изменился в пределах от –15 до +15%. Зато цены на продукцию этих отраслей упали в 2–6 раз. В результате многие предприятия потеряли конкурентоспособность и разорились. В 1929–1933 гг. прекратили свое существование около миллиона ферм и т. д.  [1, стр12]

В 1932 г к власти в стране пришел президент Рузвельт. Страна ему досталась в плачевном состоянии, но ему ничего не оставалось, как вытаскивать её из хаоса. Методы Рузвельта описаны во множестве учебников и служат наглядным доказательством того, что контроль и управление рынком со стороны государства не просто желательны, но и обязательны. Условными штрихами действия Рузвельта можно обозначить следующим образом: он национализировал банковскую систему, убрал привязку к золотому стандарту, девальвировал доллар и обеспечил занятость населения. Ещё грубее можно сказать, что Рузвельт просто печатал ничем не обеспеченные доллары, и через национализированные банки платил их людям, которых направлял на строительство им же самим придуманных автотрасс, электростанций, линий электропередач и т.д. И эти изначально ничем не наполненные доллары превращались во вполне осязаемую мощную инфраструктуру страны. Рузвельт создал плановую экономику, управляемую государством, и этим вывел страну из кризиса.   [1, стр13]

Подводя итоги рассмотрения Великой депрессии, следует особо подчеркнуть, что этот кризис имел ряд как отрицательных, так и положительных последствий. Был более решительно осуществлен переход в экономике капиталистических стран от третьего технологического уклада к четвертому. В состав экономической политики ведущих государств Запада был включен в качестве одного из важнейших элементов комплекс мер по смягчению негативных проявлений циклических кризисов. Много внимания стало уделяться моделированию и прогнозированию экономической динамики. Были созданы международные и региональные финансовые институты (МВФ, МБРР, ЕБРР и т. д.), в задачи которых входило и до сих пор входит регулирование острых экономических напряженностей в отдельных странах и в отношениях между странами, и т. д.  [1, с 19]

Однако за эти достижения пришлось заплатить слишком дорогую  цену. По существу, речь идет о завоеваниях, для характеристики которых принято использовать выражение «пиррова победа». На наш взгляд, в течение Великой депрессии и выхода из нее в виде 2-й мировой войны человечество потеряло несравненно больше, чем нашло. Из-за серьезного ухудшения ситуации как в реальном секторе мирового хозяйства, так и в отношении формирования ресурсов банков, государственных бюджетов, семейных бюджетов и т. д., наряду с нежизнеспособными предприятиями разорялись перспективные фирмы, производившие товары четвертого технологического уклада. А какие эмоциональные, демографические, социально-психологические потери понесли народы Запада вследствие огромной безработицы, нарастания нищеты, преступности и пресловутой неуверенности в завтрашнем дне? Эти потери оценить невозможно. Зато уже подсчитано, какой ценой мир вышел из Великой депрессии: сколько людей было убито и покалечено в войнах 1939–1945 гг., во что человечеству обошлись вооружения, на какую сумму уничтожено культурных ценностей, жилых домов, мостов, дорог и т. д. Иными словами, период 1929–1945 гг. стал еще одним примером экономических кризисов-катастроф и трудности выхода из них без внешней поддержки.   [1, с 19]

2. Мировой финансовый кризис 2008-2010 гг

Первые признаки глобального финансового кризиса, начались в августе 2006 г. в США в форме снижения числа продаж домов, в начале 2007 г переросли в кризис высокорисковых ипотечных кредитов, а летом 2007 из ипотечного кризис плавно начал трансформироваться в финансовый и в течение 2007-2008 гг. охватил всю мировую экономику. Кризис показал противоречивость финансовых нововведений, впервые появившихся в 70-х годах как механизмов, позволяющих преодолевать ограничения государственного регулирования рыночной экономики. В качестве одного из них следует назвать модификацию механизма мультипликации денег, который приобрел международный характер для валют, имеющих свободное хождение. Второе явление связано с финансовыми производными инструментами, использование которых должно было обеспечить как диверсификацию рисков, так и расширить возможности финансовых спекуляций. И третье – это появление новых кредитных институтов, прежде всего банковских холдинговых групп и транснациональных банков, одновременно действующих на нескольких сегментах финансового рынка.   [16, с 255]

Банкротство Lehman Brothers, объявленное в понедельник, 15 сентября 2008 года, изменило правила игры. До этого момента финансовые власти всегда приходили на помощь, если система оказывалась на грани краха. На этот раз они не вмешались. Последствия были катастрофическими. Рынок кредитных дефолтных свопов (credit default swaps) немедленно рухнул, и American International Group (AIG), ранее открывшей крупные короткие позиции по CDS, грозил неминуемый дефолт. На следующий день, во вторник, министр финансов Генри Полсон все-таки пришел на помощь AIG, хотя и предложил для спасения компании жесткие, почти карательные условия. Но худшее было впереди. Lehman являлась одним из основных игроков и эмитентов на рынке коммерческих бумаг (краткосрочные долговые бумаги). Ее бумаги находились в портфеле независимого фонда, оперировавшего на денежном рынке. Так как у фонда не было значительных резервов про запас, ему пришлось сделать то, что на жаргоне американских финансистов называется Break the Buck, — прекратить принимать паи к выкупу по номиналу. Началась паника среди вкладчиков, и к четвергу бегство из фондов, оперировавших на денежном рынке, достигло своего пика. Паника распространилась и на фондовый рынок. Федеральная резервная система (ФРС) была вынуждена расширить гарантии для всех фондов, работавших на денежном рынке, открытие коротких позиций по акциям финансовых компаний было временно заморожено, а министерство финансов объявило о закачке 700 миллиардов долларов в банковскую систему. Это вызвало временное облегчение на фондовом рынке.

Все эти потрясения оказали огромное влияние на поведение потребителей, компаний и финансовых учреждений по всему миру. Финансовая система находилась в кризисе еще с августа 2007 года, однако это было почти незаметно для широкой публики, а компании (за редкими исключениями) работали как всегда. Все изменилось за несколько недель, прошедших с 15 сентября 2008 года. Мировая экономика рухнула в пропасть, что стало очевидным при появлении первых статистических данных за октябрь и ноябрь. Последствия оказались невероятными. Пенсионные фонды, фонды университетов и благотворительные учреждения потеряли от 20 до 40% своих активов всего за пару месяцев — и еще до того, как стало известно о скандале с 50 миллиардами долларов фонда Бернарда Мэдоффа. Практически повсеместно было признано, что наступила глубокая и длительная рецессия, которая, возможно, приведет к депрессии.

ФРС предприняла  силовые действия, снизив 26 декабря 2008 года ставку по федеральным фондам почти до нуля и приступив к плану наращивания денежной массы в экономике. Администрация Обамы готовит рассчитанный на двухлетний период пакет стимулирующих мер, предусматривающий возврат налогов на сумму 850 миллиардов долларов, а также собирается применить другие радикальные средства.

Международная реакция представляется более сдержанной. МВФ одобрил новый механизм, позволяющий периферийным странам с нормальным финансовым положением занимать средства в размерах, в пять раз превышающих их обычные квоты, без дополнительных условий. Однако даже такие суммы крайне малы, и эта мера не позволяет избежать проблем. В результате механизм не используется. ФРС открыла своп-линии с Мексикой, Бразилией, Кореей и Сингапуром. Между тем президент Европейского центрального банка Жан-Клод Трише решительно не согласен с подобной финансовой безответственностью, а Германия попрежнему выступает категорически против чрезмерной денежной эмиссии, способной заложить основу для будущих инфляционных процессов. Использование различных подходов значительно усложняет совершение согласованных международных действий. Кроме того, это может привести к сильным колебаниям валютных курсов.  [17, С 17-27]

       В условиях полномасштабного экономического кризиса данные механизмы, первоначально способствовавшие существенному ускорению развития экономики, стали источником серьезнейших дисбалансов. Более того, неконтролируемый национальными центральными банками процесс мультипликации валют, имеющих свободное хождение, привел к стремительному росту заемных ресурсов. Сложилась парадоксальная ситуация, когда новые кредиты предоставлялись за счет ресурсов, полученных от размещения ценных бумаг, эмитированных под ранее выданные средства. Это создавало риск обесценения залога по первоначальному кредиту, в результате чего банк-кредитор попадал в ситуацию, когда был не в состоянии точно оценить качество собственного кредитного портфеля и риски, связанные с его вероятным обесценением.

      Падение цен на реальные активы, служившие первичным залогом по банковским кредитам, стало «пусковым механизмом», приведшим в действие принцип домино: снижение цен на реальные активы →снижение качества первичного кредита → повышение доходности по ценным бумагам, обеспеченным банковскими активами → падение курсов деривативов → массовая распродажа деривативов → сокращение инвестиционных и торговых портфелей банков и рост убытков от инвестиций → еще большее снижение качества кредитных портфелей → необходимость для банков формировать дополнительные резервы под возможное обесценение кредитов → рост убытков или банкротство банков. Все вместе эти явления выразились в резком сжатии фондовых рынков и ограничении предложения новых кредитов.  [16, с 257]

Глобальный  экономический кризис, охвативший мировую экономику со второй половины 2008 года, привел к резкому замедлению темпов ее роста. Предшествующие кризису годы характеризовались очень высокими темпами роста: в 2001-2007 годах среднегодовой прирост мировой экономики составил 4,1%, то есть был выше, чем в предшествующие три десятилетия. В 2008 году темпы прироста мировой экономики сократились до 2,8%, а в 2009 году вообще оказались отрицательными, то есть объем мирового производства товаров и услуг сократился на 0,6%. В 2009 году ВВП развитых стран сократился на 3,2%, тогда как в 2008 году все еще наблюдался небольшой прирост – 0,2%. ВВП развивающихся стран в 2009 году увеличился на 4,7%, несколько сократившись по сравнению с 6,5% в 2008 году. ВВП стран с переходной экономикой сократился на 5,6% в 2009 году по сравнению с приростом в 4,2% в 2008 году. В результате вклад развивающихся стран в прирост мировой экономики в 2009 году составил 1,70 процентных пункта, тогда как вклад развитых стран и стран с переходной экономикой оказался отрицательным – 1,75 и 0,55 процентных пункта соответственно.  [10,с 36]

В 2009 году в странах с переходной экономикой наблюдалось наибольшее падение ВВП -5,6%. Сокращение ВВП европейских стран с переходной экономикой (практически все они ныне являются членами ЕС) вызвано их тесной зависимостью от развития экономики остальных стран Европы, большей волатильностью их хозяйственных систем. При росте экономики ЕС экономики восточно-европейских стран растут быстрее, чем экономики остальных стран Европы, а при падении производства в ЕС – сокращаются быстрее. Соответственно, из кризиса эти страны будут выходить несколько позднее, чем ведущие страны ЕС, но темпы послекризисного роста их экономик будут выше. В 2009 году падение ВВП в обеих группах стран было почти одинаковым -4,0% и -4,1%.  [13,с 38]

Данные основных показателей развития мировой экономики к 2009 году и показателей инфляции представлены в приложении А.