Дифференциация уголовной ответственности за терроризм

Существует острая необходимость  в конкретизации особо квалифицирующего признака ст.205 УК РФ "совершение организованной группой". Размах террористической деятельности в Чеченской Республике показывает, что террористические акты совершаются в большей части  именно такими группами.

Так, Верховный Суд Дагестана  вынес приговор по делу Магомедова А., Подсудимому были предъявлены  обвинения в совершении террористического  акта 18 января 2002 года, когда на ул. Озерной  в Махачкале был взорван военный  грузовик. В результате взрыва погибли  семь солдат внутренних войск МВД  РФ. По данным следствия, А.Магомедов совершал в составе диверсионно-террористической группы под руководством З. Акавова. Она действовала в Дагестане по приказу полевого командира Раппани Халилова По приговору суда З.Акавов получил пожизненное заключение.[3]

Однако привлечение к  уголовной ответственности по ст.205 УК РФ организаторов преступных групп, в частности чеченских полевых  командиров, не всегда представляется возможным и сопряжено с заведомыми трудностями, поскольку ст.35 УК указывает, что лицо, создавшее организованную группу, будет нести ответственность  за совершенные организованной группой  преступления, если они охватываются его умыслом, а умысел руководителей-террористов, как правило, направлен не на совершение конкретного акта терроризма, а имеет более широкие цели, в том числе и международные.

Нужно учитывать и то, что  деятельность лиц, оказывающих террористам  финансовую и иную материальную помощь, настоящим уголовным законодательством  не урегулирована. Привлечь их к уголовной  ответственности за терроризм практически  невозможно, ведь деньги идут не на конкретный теракт, а на финансирование террористической деятельности в целом под весьма благовидным предлогом - оказание гуманитарной помощи, коммерческие сделки и т.д.

Еще одно особо отягчающее обстоятельство терроризма связано  «с посягательством на объекты использования  атомной энергии либо с использованием ядерных материалов, радиоактивных  веществ или источников радиоактивного излучения»

К объектам атомной энергии  в соответствии с Федеральным  законом от 21 ноября 1995 г. N 170-ФЗ "Об использовании атомной энергии"(В ред от 22 августа 2004 г. )[4] относятся

- ядерные установки - сооружения  и комплексы с ядерными реакторами, в том числе атомные станции,  суда и другие плавсредства, космические и летательные аппараты, другие транспортные и транспортабельные средства; сооружения и комплексы с промышленными, экспериментальными и исследовательскими ядерными реакторами, критическими и подкритическими ядерными стендами; сооружения, комплексы, полигоны, установки и устройства с ядерными зарядами для использования в мирных целях; другие содержащие ядерные материалы сооружения, комплексы, установки для производства, использования, переработки, транспортирования ядерного топлива и ядерных материалов;

- радиационные источники  - не относящиеся к ядерным  установкам комплексы, установки,  аппараты, оборудование и изделия,  в которых содержатся радиоактивные  вещества или генерируется ионизирующее  излучение;

- пункты хранения ядерных  материалов и радиоактивных веществ,  хранилища радиоактивных отходов  не относящиеся к ядерным установкам  и радиационным источникам стационарные  объекты и сооружения, предназначенные  для хранения ядерных материалов  и радиоактивных веществ, хранения  или захоронения радиоактивных  отходов;

К ядерным материалам, радиоактивным  веществам или источникам радиоактивного излучения относятся: материалы, содержащие или способные воспроизвести  делящиеся (расщепляющиеся) ядерные  вещества; радиоактивные вещества, испускающие ионизирующее излучение, не относящиеся к ядерным материалам; радиоактивные отходы, т.е. вещества и материалы, испускающие ионизирующие излучения, использование которых  не предусмотрено[5].

Данные виды материалов выходят  за рамки видов оружия, предусмотренных  в законе «0б оружии»

В настоящее время все  больше встречается заявлений об актах терроризма с применением  биологического и химического оружия. Усовершенствование технологии их изготовления и ее доступность открывают широкие  возможности для криминального  производства отравляющих веществ  и бактериологических возбудителей болезней. Такое производство, действительно, не представляет сегодня трудностей.

В 1999 - 2000 гг. в г. Грозном  террористами применялись химические вещества в крупномасштабных целях. Совершение террористических актов  с применением указанных веществ  может повлечь необратимые последствия  не только для конкретных граждан, общества, но и для мира в целом. В связи  с этим целесообразно ч.3 ст.205 УК РФ дополнить таким особо квалифицирующим  признаком, как "совершение данного  преступления с использованием ядовитых, отравляющих, токсичных, химических, биологических  веществ" или еще лучше ввести общий термин, охватывающий все виды оружия массового поражения.

Субъективная сторона  терроризма, повлекшего по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия, характеризуется двойной формой вины: прямым умыслом по отношению  к террористическим действиям и  неосторожностью (как легкомыслием, так и небрежностью) по отношению  к указанным в п.3 ст.205 УК РФ последствиям. Для этого состава характерно наравне с осознанием общественной опасности характера своих действий и предвидением абстрактной возможности  наступления общественно опасных  последствий отсутствие волевого критерия. Лицо, хотя и предвидит возможность  наступления указанных последствий, тем не менее не желает их, рассчитывая на какие-то реально существующие факторы (силы), например поджигает здание, полагая, что вовремя приехавшие пожарные сумеют его потушить и не дадут ему перекинуться на другие здания, или закладывает взрывчатку, считая, что в момент взрыва в радиусе его поражающего действия никого не будет.

Возможно, что виновный рассчитывает на свои собственные личные качества - опыт, ловкость, профессионализм и  т.д. Например, лицо ошибается в мощности разрушающего действия взрывного устройства, однако расчеты его оказываются  легкомысленными, самонадеянными, и  в результате взрыва происходит вместо предполагаемого незначительного  повреждения здания его полное разрушение.

Для преступной небрежности  как вида неосторожной вины характерно то, что лицо не предвидит возможности  наступления смерти человека или  иных тяжких последствий в результате своих действий (бездействия), хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло их предвидеть. Например, виновный в целях устройства предупреждающего взрыва в ночное время закладывает  взрывное устройство под автомобиль, рассчитывая на то, что взрыв произойдет до того, как хозяин автомобиля воспользуется  им, тем самым причинит ему лишь имущественный вред, однако в результате взрыва погибает случайный прохожий. В этом случае интеллектуальный критерий преступной небрежности состоит  в том, что лицо не сознает возможность  наступления последствий, указанных  в ч.3 ст.205 УК РФ. Виновный не имеет  намерения причинить эти последствия, не желает и даже не допускает возможность  их наступления. Однако непредвидение последствий в данном случае свидетельствует о пренебрежении лица к требованиям закона, правилам общежития, интересам других лиц и т.п.[6]

Одним из недостатков диспозиций ч. 2 и ч. 3 ст. 205 УК РФ, по мнению В.В. Мальцева является то, что их содержанием  вообще не охватывается умышленное причинение каких бы то ни было общественно  опасных последствий (может быть законодатель и хотел лишь подчеркнуть, что в соответствии с ч. 2 ст. 24 УК РФ наряду с умышленно причиненными последствиями и причиненные "по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия" (ч. 3 ст. 205 УК РФ) должны вменяться при терроризме в вину, но получилось обратное). [7]

Террорист, своими действиями умышленно причинивший вред собственности, здоровью, не говоря уже о жизни, согласно закону должен отвечать и  по соответствующим статьям УК РФ, предусматривающим ответственность  за преступления против собственности, здоровья, жизни. Парадоксально, но например, террористические действия, к счастью, не унесшие жизни людей и не причинившие тяжкого или средней  тяжести вреда здоровью, при причинении умышленного легкого вреда здоровью согласно ст. 205 УК РФ должны квалифицироваться  по совокупности сост. 115 УК РФ

(умышленное причинение  легкого вреда здоровью).[8]

Таким образом, как бы в  законодательстве не рассматривались  по своему значению объекты уголовно-правовой охраны, но общественная безопасность (отношения, обеспечивающие безопасность неопределенно большого числа членов общества) как уголовно-правовой объект по своему объему шире таких объектов, как собственность, здоровье, жизнь, включает их в свое содержание. Более  того, причинение ущерба общественной безопасности почти всегда происходит посредством причинения ущерба именно этим объектом. Отсюда и выделение  за рамки диспозиций ч. 2 и ч. З ст. 205 УК РФ умышленного причинения вреда собственности, здоровью, жизни выхолащивает содержание общественной безопасности как объекта уголовно-правовой охраны, превращая, в свою очередь, и норму о терроризме в лишенную реального содержания искусственную норму. Дифференциация ответственности за совершения терроризма требует совершенствования путем включения дополнительных признаков в ч. 2 и 3 ст. 205 УК РФ.

Глава 3. Проблемы уголовной  ответственности за терроризм

3.1 Освобождение от уголовно  ответственности и назначение  наказания

Терроризм как преступления носит, по мнению законодателя, особый характер и требует необходимости  предотвращения тяжких последствий  таких преступлений. Обстоятельства данного преступления таковы, что  действия террористов могут нанести  непоправимый вред в виде гибели людей, возможно, с большим числом жертв, причинения тяжкого вреда их здоровью, крупного имущественного ущерба. Принимая во внимание все это, государство  идет на компромисс с преступником, делая ему уступки, заботясь при этом о благополучии потерпевших.

Инициатива в предложении  компромисса со стороны государства  носит скорее вынужденный характер, а не мотивируется снисхождением  к преступнику или экономией  уголовно-правовой репрессии (как в  общих случаях деятельного раскаяния). Тем самым законодатель предоставляет  возможность виновному одуматься, путем совершения положительных  посткриминальных поступков предотвратить наступление общественно опасных последствий в обмен на освобождение его от уголовной ответственности.

Преступления, в которых  жизнь и здоровье зависят от усмотрения преступника, подлежат особым формам урегулирования. При возникновении подобных ситуаций, когда под угрозой находятся  жизнь и здоровье людей, независимо от их количества целесообразно пойти  на компромисс с виновным и тем  самым предотвратить возможные  нежелательные последствия, что  и закреплено в примечании к ст.205 УК РФ.

Примечание к ст.205 "Терроризм" содержит положение, согласно которому лицо, участвовавшее в подготовке акта терроризма, освобождается от уголовной ответственности, если оно  своевременным предупреждением  органов власти или иным способом способствовало предотвращению осуществления  акта терроризма.

Такое согласие законодателя поощрить предупреждение акта терроризма объясняется особой опасностью этого  преступного посягательства, в основе которого лежит стремление субъекта запугать граждан, нанести им непоправимый ущерб, в том числе жизни и  здоровью, парализовать социально полезную деятельность населения, нормальное функционирование органов власти. В силу указанных  причин законодатель счел возможным  предложить преступнику компромиссное  решение конфликта, если он своевременно предупредит органы власти или иным способом предотвратит акт терроризма.

Ведь жизнь людей, граждан  государства имеет значительно большую ценность, чем политическая программа или отдельное направление государственной политики (в частности, бескомпромиссная борьба с терроризмом). В каждом конкретном случае террористического акта главной целью становится предотвращение опасных последствий, спасение жизней граждан, попавших под удар терроризма.[9]

Своевременным признается такое  предупреждение специальных органов, когда они имеют реальную возможность  предотвратить совершение террористических действий либо наступление общественно опасных последствий. Причем значение будут иметь все действия, направленные на предотвращение тяжких последствий, даже если не удалось пресечь деятельность террористов, но благодаря положительному поступку субъекта большая часть возможных последствий была предотвращена. Например, своевременно эвакуировали граждан из здания, в которое, как стало известно, было заложено взрывное устройство, но обнаружить и ликвидировать его не удалось - акт терроризма (взрыв) произошел, и все-таки последствия в большей части были предотвращены, спасены человеческие жизни, которые несомненно представляют собой значительно большую ценность, нежели материальные убытки (пострадавшее здание).[10]

Для рассмотренного освобождения единственным общим основанием будет  требование, чтобы в действиях  этого лица не содержалось иного  состава преступления.

В подобных случаях правоохранительным органам, как правило, известно лицо (группа лиц), совершившее преступление, которому можно предложить компромиссное  разрешение ситуации при выполнении им определенных условий (освобождение заложника) в обмен на освобождение от уголовной ответственности.

Возможность применения данного  вида освобождения от уголовной ответственности  заканчивается с момента, когда  виновный в результате действия специальных  уполномоченных органов вынужден освободить заложника, прекратить свои преступные действия. Примером может служить  вооруженный штурм специального отряда милиции помещения, в котором  удерживается заложник, в ходе таких  событий преступнику бессмысленно заявлять о добровольном освобождении заложника.

По мнению И.Е Елизарова, данное примечание не соответствует  положениям Общей части УК РФ о  добровольном отказе от преступления. Так, в ст. 31 УК РФ сформулированы понятные и четкие основания, в соответствии с которыми лицо не освобождается  от уголовной ответственности, а  не подлежит уголовной ответственности  при добровольном отказе от совершения преступления, что не одно и то же. При этом в данной норме Общей  части УК РФ не содержится каких-либо дополнительных условий непривлечения лица к ответственности в случае добровольного отказа от совершения преступления, тогда как в примечании к ст. 205 УК РФ они есть (своевременное предупреждение органов власти и т.д.)[1].

Кроме этого, в соответствии со ст. 31 УК РФ добровольный отказ возможен не только на стадии приготовления, но и на стадии покушения на совершение преступления. В связи с этим возникает  конкуренция между ст. 31 и примечанием  к ст. 205 УК РФ, которая в соответствии с Конституцией РФ не может не разрешиться  в пользу лица, покушавшегося на совершение акта терроризма, но в последний  момент окончательно отказавшегося  от его совершения. В связи с  этим, на наш взгляд, примечание к  ст. 205 УК РФ лишнее, поскольку в Общей  части Кодекса уже имеются  положения, стимулирующие отказ  от совершения преступления или доведения  его до конца лицом вне зависимости  от тяжести и направленности преступления, к совершению которого оно готовилось или на совершение которого покушалось.