Технологии социальной работы с мододёжью

Эффективность и результативность работы с молодежью  в различных регионах России во многом зависят от степени внимания молодежи со стороны руководства или умения руководителей социальных служб найти взаимопонимание с представителями местной администрации.

Молодежные  службы взаимодействуют со многими учреждениями, в той или иной мере занимающимися решением проблем молодежи; поддержка со стороны мэрии обеспечивает финансирование детских и молодежных программ с привлечением как бюджетных, так и внебюджетных средств. С целью самофинансирования социальных служб и молодежных программ широко используется хозрасчетная деятельность с использованием и таких форм, как проведение аукционов, лотерей, телемарафонов и т.п.

К сожалению, гораздо чаще выделяемых средств  хватает лишь на содержание аппарата ведомств по делам молодежи и немногочисленных социальных служб. 

Сравнительный анализ организации деятельности социальных служб для молодежи с зарубежными аналогами позволяет сделать вывод, что основное внимание в период индустриализации социальной работы с молодежью должно быть уделено разработке законодательного обеспечения социальной защиты молодежи как в области организации соответствующих служб, гарантирующих реализацию прав и развитие молодого человека, так и в области предотвращения; негативного влияния на молодежь окружающей среды, характеризующейся жестокостью, насилием, распространением алкоголизма, наркомании и т.п..

В связи с «неразвитостью гражданского общества» в России приоритет в создании социальных служб для молодежи должен быть отдан государственным структурам (вопреки теории социальной работы) с одновременной поддержкой общественных формирований и молодежных инициатив (в настоящий момент деятельность детских и молодежных объединений охватывает незначительное число молодежи, а так называемые гражданские инициативы — это все еще усилия, предпринимаемые одиночками-энтузиастами).

В этих условиях особенно актуально использование  новейших 
зарубежных технологий в области социальной работы с молодёжью, которые получили обобщающее называние «мобильная социальная работа с молодежью». 

Сущность  мобильной социальной работы — контроль за той частью молодежи, которая не склонна обращаться ни в молодежные центры, ни в консультационные пункты, проявляя предрасположенность к девиантному поведению и агрессивность. Как правило, это рокеры, футбольные болельщики (фанаты), представители радикальных группировок, наркоманы. Принцип мобильной социальной работы — установление взаимоотношений и взаимодействий с ними с целью проникновения в мир молодежи, склонной к правонарушениям.

Своим происхождением мобильная социальная работа обязана энтузиастам из США, которые на улицах крупных городов и местах «тусовок» молодежных группировок осуществляли «поисковую» деятельность по социальной помощи и адаптации данной категории молодежи. Таким образом, социальная работа переместилась из различных центров, ведомств и консультационных пунктов непосредственно на улицы. Увеличение числа бездомных среди молодежи, не имеющей ни работы, ни профессии и склонной к противоправному поведению, обусловило быстрое распространение социальной работы на улицах практически на всем европейском пространстве, сохранив при этом свое англоязычное звучание — «стритворк» ( т.е. работа на улице).

В настоящее время существуют разнообразные формы мобильной социальной работы, в частности организация спортивных мероприятий, предоставляющих возможность контролировать агрессию (американский футбол, бокс, восточные единоборства и др.).

В социальной работе с молодежью необходимо учитывать особенности мужской социализации, связанной с проявлением агрессии. В этом аспекте заслуживает внимания опыт организации деятельности социальных работников по «сублимации» агрессивности   в   молодежной   среде,   т.е.   ее   преобразования   в целесообразную и контролируемую адаптивную форму. Здесь возможны самые неожиданные решения — от организации секций для «трудных» подростков до изучения приемов рукопашного боя или   восточных   единоборств,   организации   команд   по американскому футболу или регби.

Другое важное направление социальной работы —  апробация новых методов поддержки девушек и молодых женщин, оказавшихся в кризисных ситуациях. Эти новые методы способствовали снятию табу с темы сексуального насилия в семье. В ФРГ существует около 200 домов-приютов для женщин и девушек — жертв сексуального насилия, работники которых призваны своевременно вмешиваться в кризисную ситуацию и создавать новые формы социальной работы. Находиться в этих приютах могут не только женщины — жертвы насилия, но и их дети. Допуск сюда мужчин абсолютно исключен. Деятельность женских домов-приютов осуществляется в условиях анонимности и самоуправления, и здесь во многом реализуются принципы антиавторитарного воспитания английского педагога Александра Нейла.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

4 Стратегическая программа  становления 

молодёжной политики в Красноярском крае

4.1 Основные концептуальные положения стратегической программы

Стратегическая программа – это ориентированное на будущее управленческое видение. Оно основано на особом организационно-деятельностном типе знания, указывающем на инструменты перехода от концептуально заданных стратегических идей к механизмам их реализации в конкретной исторически определенной ситуации.

Стратегическая программа оформляется в документе, который конституирует программную организацию изменений в крае, и отличается от закона и плана. Отличие состоит в том, что стратегическая программа всегда опережает существующую нормативно-правовую базу и поэтому требует самоопределения и принципиального отношения к ней законодательных органов власти. Если текст программы в ее генеральных направлениях основывается только на сформированной законодательной базе, то это означает, по большому счету, отказ от идеологии развития в лучшем случае в пользу идеи совершенствования уже сложившегося положения дел, а в худшем – просто «смену вывесок».

Целями Стратегической программы являются:

1. Определение культурно-исторического  смысла становления молодежной  политики в  Красноярском крае.

2. Задание вектора  базовых направлений становления молодежной политики в  Красноярском крае.

3. Создание условий  для интеграции различных субъектов,  участников и сообществ хозяйственной,  экономической, социокультурной  жизни региона, принимающих на  себя ответственность за решение практических проблем в становлении подрастающего поколения края.

Для реализации этих целей  необходимо:  
– обозначить основные проблемные области становления молодежной политики края и определить способы их разрешения;  
– сформировать      коалицию    управленцев,    предпринимателей,    представителей властных структур, деятелей науки, культуры, образования, здравоохранения,  готовых      предоставить     собственную     ресурсную базу

и   осуществлять    «вклады     деятельностью»   в  качестве     средства      для

решения актуальных проблем молодежи в крае;  
– инициировать межотраслевое и межтерриториальное сотрудничество по проблемам молодежи края на основе совместных инновационных программ и проектов;  
– определить практические требования к качеству становящейся            молодежной политики края;     
– обеспечить процедурную возможность самоопределения жителей края к содержанию стратегической программы становления молодежной политики;  
– разработать организационный, финансовый, экономический, правовой, кадровый механизм реализации открытой молодежной региональной политики.

Эффективное решение  проблем молодежи в современной  ситуации требует принципиального  пересмотра многих традиционных положений  в области миссии, задач, полномочий и содержания деятельности различных структур социальной сферы, так или иначе соприкасающихся с миром молодежи. Необходимость этого действия обусловлена многими факторами.

Первое. Начало XXI века характеризуется тем, что в области молодежной политики – фактически уже испробованы практически все имеющиеся идеи, подходы, концепции. И нельзя сказать однозначно какая идея в современном мире является наиболее перспективной относительно устройства молодежной политики. Очевидно, что в условиях культурного многообразия не может быть единой теории воспитания молодежи и главным тогда становится диалогическое взаимодействие разных культуросообразных парадигм.

Второе. Специфика существующей ситуации в России состоит в том, что общество переживает процесс трансформации, с соответствующим оформлением различных систем ценностей и нравственных идеалов. Весьма вероятно, что многоукладность жизни будет отличительной чертой России XXI века. Это соответственно означает, что ключевым моментом при разработке концептуальных оснований молодежной политики становится вопрос о создании принципиальных мыслительных схем объекта изменений и предмета преобразований на основе понимания предельных философских категорий и знания существующих мировых традиций и тенденций в воспитании молодежи.

Третье. Принципиально изменилась модель социализации. Механизм социализации не сводится больше к тому, что семья и школа вырабатывают нормы, молодежь эти нормы присваивает и следует предписанными этими нормами поведению. Молодежь активно включается в процессы социализации как ее равноправный участник. Она конституирует себя в процессах взаимодействия со своими сверстниками, СМИ и ТV, с семьей и школой посредством не-формальных (не-оформленных) способов образования.

Четвертое. Образование не сводится только к школе. Да, школа определяет объем знаниевых ресурсов и условия доступа к образованию каждого человека с учетом его индивидуальных особенностей и возможностей. Но социальная трансформация в современном мире, кризис идеи общества – ставят под сомнение и возможности существующей системы образования. Учителя и учащиеся каждый день большую часть времени проводят вместе, но «невидимый мир», который выстраивает при этом молодежь, его законы часто остаются совершенно неизвестны взрослым. Институт школы по прежнему состоятелен в том, что он может обязать каждого человека определенное количество лет жить в нем, но смысло-порождение, смысло-образование, смысло-оправдание этой жизни и в этой жизни происходит уже под влиянием других, более значимых факторов.

Пятое. Принадлежат ли родители и их дети к одному и тому же обществу? Что это за общество или общества? Проблема, стоящая за этими вопросами гораздо глубже споров по поводу модернизации отрасли образования. Она прямо связана с осмыслением изменения природы знаний и устройства механизмов их трансляции; с оформлением сути социальной трансформации; с освоением способов включения в различные культурные пространства; с рефлексивным «опознаванием» собственных ценностей в моменты отказа от мира одной «правды» и перехода в мир иной «правды».

Шестое. Мир образования становится все более тонким и множественным (много-образным). Проект же устройства (институционализации) образования представляет собой единую отраслевую машину, организованную в логике достижения общественных идеалов, оформленных в отраслевой логике. Неоднородность социального организма лишает нас надежд на то, что государство через свои социальные институты – и прежде всего через существующую «машину образования» сможет контролировать становление много – образных форм местных укладов жизни, решительно разрывающих иллюзорное единство общего. Социальный организм существует в условиях многообразия пронизывающих его логик действия – и поэтому невозможно больше понимать социальную роль школы посредством только одной какой-то «правильной» логики.

Седьмое. Население Россия, в течение всего XX века неизменно оказывающееся в центре сильнейших геополитических, геоэкономических и геокультурных изменений – оказалось выбитой из готовых социальных и бытовых матриц, оказалось в мировоззренческом вакууме, наедине с самим собой. Это, по большому счету делает невозможным, не реальным так необходимое для практики работы с молодежью оформление нравственных основ в моральные нормы, в своды однозначных норм и установок, так характерное для предыдущего периода нашей истории. Устройство повседневной жизни требует, чтобы на все случаи жизни существовали ясные моральные предписания, но в переходные периоды жизни такие нормы отказывают. В ситуации столкновения многообразных ценностей в чрезвычайно насыщенном культурном пространстве, что так характерно для нашего времени, возникает искушение некритически использовать чужие моральные устои (постулаты) для того, чтобы уйти от собственных, действительно непонятных, мучительных нравственных перипетий. Эти чужие постулаты имеют нравственный смысл в собственном историко-культурном контексте, поэтому переносить их в готовом виде в наши российскую действительность, да еще использовать в облегченном виде для дела воспитания подрастающего поколения – чрезвычайно опасно. В XX веке система мировоззренческих координат «нравственность-мораль» меняется на систему «вне-нравственность – нравственность».