Толкование международных договоров

Автор работы: Пользователь скрыл имя, 18 Декабря 2013 в 17:58, реферат

Краткое описание

Обычно толкование рассматривается лишь применительно к стадии осуществления права. Большинство ученых рассматривают толкование как стадию применения нормы. Между тем оно необходимый элемент и процесса создания нормы, в ходе которого участники должны выяснить содержание будущей нормы, ее цели, а также последствия ее создания и будущего применения.

Содержание

Толкование договоров……………………………………………………………2
Глава 1. Понятие толкования…………………………………………………….5
Глава 2. Объект и средства толкования…………………………………………6
Глава 3. Принципы и правила толкования……………………………………...7
Глава 4. Способы толкования…………………………………………………..12
Глава 5. Субъекты толкования………………………………………………….17
1. Государства……………………………………………………………………17
2. Международные органы и организации…………………………………….18
3. Физические и юридические лица…………………………………………….21
Глава 6. Толкование норм международного права как части права страны...22
Заключение……………………………………………………………………….24

Вложенные файлы: 1 файл

фрагмент 2.doc

— 211.50 Кб (Скачать файл)

Конвенции четко определили значение для толкования последующих  соглашений и практики. Последующие  соглашения и практика применения договора, устанавливающая соглашение участников относительно толкования, учитываются "наряду с контекстом". Иначе говоря, они приравниваются к положениям контекста. Такой подход призван обеспечить динамизм толкования с учетом развития содержания воплощенной в договоре воли.

Наконец, наряду с контекстом учитываются соответствующие  нормы международного права, применимые между участниками, включая и  те, что появились после заключения договора. Это относится и к  такому основополагающему договору, каким является Устав ООН. Заместитель Генерального секретаря ООН по правовым вопросам Х. Корелл отмечает: "Устав должен всегда толковаться в свете новых условий, и потому мы обязаны принимать во внимание право, появившееся после его принятия..." ( Corell H. From Territorial Sovereignty to Human Security//http://www.un.org/law/counsel/ottawa.htm. P. 3.).

К дополнительным средствам толкования отнесены такие, как подготовительные материалы  и обстоятельства заключения договора (ст. 32). Они могут быть использованы лишь для подтверждения результатов, полученных в итоге толкования контекста с помощью основных средств. Самостоятельное значение они способны приобрести, когда толкование контекста оставляет значение двусмысленным, неясным или приводит к абсурдным результатам.

Приведенные положения получили воплощение и отчасти развитие в  практике Международного Суда ООН. Так, в Решении о морском разграничении  района между Гренландией и Ян Майеном 1993 г. Суд подчеркнул значение основного положения ст. 31 Венских конвенций, определив, что соглашение "при всех условиях должно пониматься в его контексте, в свете объекта и цели" (ICJ. Reports. 1993. P. 50.). Толкованию в свете объекта и цели придается существенное значение для реализации одного из основных принципов толкования - принципа эффективности. В Решении по делу о территориальном споре между Ливией и Чадом (1994 г.) в этой связи говорится о принципе эффективности, как о "фундаментальном принципе толкования договоров, которого последовательно придерживается международная юриспруденция".

Заявления о толковании. Анализ практики свидетельствует, что  государства считают себя вправе делать односторонние заявления  о понимании ими содержания договора. В процессе кодификации права  международных договоров Комиссия международного права касалась этого вопроса, но в конце концов отказалась от его решения. Обойден он молчанием и в Венских конвенциях о праве международных договоров. Между тем рост числа многосторонних договоров, а также количества субъектов международного права делает проблему заявлений о толковании все более актуальной. Об этом свидетельствует как судебная практика, так и увеличение числа теоретических работ, посвященных вопросу. Вернулась к его решению и Комиссия международного права при подготовке руководства по практике "Оговорки к международным договорам".

Основная сложность решения  вопроса состоит в том, чтобы  провести четкое различие между заявлениями  о толковании и оговорками, поскольку  их юридическое значение совершенно различно. Теоретически это сделать несложно. Цель заявления о толковании состоит в том, чтобы уточнить или разъяснить смысл или значение, которое субъект придает договору или его отдельным положениям. Цель оговорки - исключить или изменить юридическое действие определенных положений договора применительно к делающему оговорку.

Однако на практике проведение такого различия встречается с трудностями. В результате в течение длительного  времени ни в практике, ни в теории не проводилось четкого различия между оговорками и заявлениями  о толковании. Однако развитие правового регулирования стало все чаще ставить этот вопрос в практическом плане. Суды исходят из того, что "толкование" означает разъяснение смысла и содержания правового акта, а не его ревизию" (См.: Консультативное заключение Международного Суда "Толкование мирных договоров с Болгарией, Венгрией и Румынией//ICJ. Reports. 1950. P. 229.).

Еще одно отличие заявления  о толковании от оговорки состоит  в том, что последняя может  быть обычно сделана лишь при принятии субъектом договора, а первое может быть заявлено в любое время.

Следовательно, для определения  того, имеем мы дело с заявлением о толковании или оговоркой, необходимо прибегнуть к толкованию. Заявление  необходимо толковать добросовестно  в соответствии с обычным значением терминов и в свете договора, к которому оно относится. Должным образом учитывается намерение автора заявления.

Заявление о толковании не оказывает влияния на юридические параметры договора. Вместе с тем оно обязывает сделавшего его субъекта придерживаться изложенного понимания. Другие субъекты вправе на этом настаивать. Несмотря на то что заявление о толковании представляет собой односторонний акт, он встречается с реакцией других участников договора. Они могут его молчаливо признать, могут предложить собственное толкование соответствующих положений и, наконец, вправе признать, что предлагаемое толкование противоречит договору.

Глава 3. Принципы и правила толкования

 

Принципы представляют собой  наиболее общие правила толкования. Центральное место среди них принадлежит принципу добросовестности, тесно связанному с основным принципом международного права - принципом добросовестного выполнения обязательств по международному праву (О принципе добросовестности см.: Каламкарян Р.А. Принцип добросовестности в современном международном праве. М., 1991). Нормы международного права должны добросовестно выполняться, а следовательно, и добросовестно толковаться.

Венские конвенции  ставят этот принцип во главу угла и раскрывают его главное содержание в общем правиле толкования: "Договор должен толковаться добросовестно в соответствии с обычным значением, которое следует придавать терминам договора в их контексте, а также в свете объекта и целей договора" ( п. 1 ст. 31).

Значение принципа не раз подчеркивалось Международным  Судом. В решении по делу об испытании  ядерного оружия говорится: "Одним  из основных принципов, регулирующих создание и выполнение правовых обязательств, каков бы ни был их источник, является принцип добросовестности. Доверие присуще международному сотрудничеству особенно в век, когда сотрудничество во многих областях становится все более важным" *(1802). Здесь подчеркивается такой существенный элемент принципа добросовестности, как доверие, честность.

Следующим принципом  толкования является принцип эффективности. В уже упоминавшемся решении  Международного Суда по спору между  Ливией и Чадом 1994 г. сказано: "Один из основных принципов толкования договоров, которого последовательно придерживается международная судебная практика, - принцип эффективности" (ICJ. Reports. 1994. P. 25.). Для понимания этого принципа представляет интерес вывод, содержащийся в решении Международного трибунала для бывшей Югославии от 2 октября 1995 г.: "Таким образом, в пределах, допустимых с точки зрения существующего международного права, Статут должен толковаться так, чтобы обеспечить эффективность этой цели" (Решение от 2 октября 1995 г. по ходатайству защиты относительно юрисдикции//Criminal Law Forum. 1996. No. 1. P. 99.).

В этой связи заметим, что  обеспечению эффективности международных  норм суды стали уделять большое  внимание. Однако сам принцип вовсе  не является новым. Он издавна считается общим принципом права, присущим любой правовой системе. Известна максима "толкование должно быть таким, чтобы соглашение было действенным, а не бездейственным" (interpretatio fienda est ut res magis valeat quam pereat). Сюда же можно отнести и такие максимы, как "закон не требует невозможного" (ad impossibilia lex non cogit) и "закон не предписывает бесполезное" (lex non praecipit inutilia). Сюда же можно отнести и максиму - "двусмысленные выражения должны толковаться так, чтобы избежать неудобства и нелепости" (intepretatio talis in ambiguis semper fienda est ut evitetur inconviniens et absurdum). Наконец, "необычное и двусмысленное толкование в праве не одобряется" (curiosa et captiosa interpretatio in lege reprobatur).

Принцип эффективности нашел отражение в Венских конвенциях, требующих, чтобы толкование осуществлялось "в свете объекта и целей договора". Содействие реализации целей договора - основное требование принципа эффективности.

Следующий принцип - принцип  правомерности. Толкование должно осуществляться с учетом норм международного права и иных обязательств сторон, не вести к их нарушению. Толкование закона не порождает нарушения права (constructio legis non facit injuriam). Принцип имеет серьезное практическое значение. Как уже отмечалось, одностороннее толкование нередко используется для оправдания нарушения норм.

Результаты толкования должны соответствовать существующему  международному праву. Значение этого  принципа не раз отмечалось и Международным  Судом. В решении 1957 г. относительно права прохода через индийскую территорию (предварительные возражения) Суд определил: "Является правилом толкования, что текст, исходящий от правительства, должен в принципе быть истолкован как порождающий или намеренный породить результат, соответствующий существующему праву, а не нарушающий его" (ICJ. Reports. 1957. P. 142.). Это положение подтверждалось Судом и в дальнейшем (См.: Fisheries Jurisdiction Case. Jurisdiction of the Court//ICJ. Reports. 1998. P. 455.).

С принципом правомерности  связан принцип единства толкования. Он означает, что нормы международного права следует толковать единообразно во всех случаях. Нельзя в одном случае толковать нормы одним образом, а в других - иным.

Следующий принцип - принцип уважения прав субъектов. Этот принцип вытекает из принципа суверенного равенства государств. Результаты толкования не могут односторонне ограничивать права лишь одного из субъектов. Соответственно нормы, устанавливающие ограничения правомочий одного из субъектов, должны толковаться ограничительно. Правомочие должно толковаться ограничительно (potestas stricte interpretatur).

Ограничение правомочий допустимо  лишь в том случае, если это несомненно вытекает из нормы. В таких случаях  особое значение имеет четкость формы воплощения соответствующего содержания. Всякая неясность и сомнения толкуются в пользу минимального ограничения прав. Существует целый ряд прав, ограничение которых противоречило бы императивным нормам международного права, например право на безопасность, на самоопределение и др. Никакая норма не может лишить государство этих неотъемлемых прав. Тем более не может вести к таким результатам толкование.

Характерной чертой современного международного права является упрочение  в нем положения принципа справедливости (См.: Дмитриева Г.К. Мораль и международное право. М., 1991. Гл. 4.2.). Ему принадлежит важная роль и при толковании. Результаты толкования не должны односторонне ущемлять законные интересы одного из субъектов. Принцип справедливости связан с другими принципами толкования, добросовестности, правомерности, уважения прав субъектов. Особое значение принцип справедливости имеет для судебного толкования.

В работе бывшего председателя Международного Суда, польского профессора М. Ляхса, посвященной роли справедливости в международной арбитражной и судебной практике, говорится: "....Справедливость нельзя отделить от права.... Справедливость нацелена на правильное применение права в конкретном деле... Ее функция - содействовать толкованию нормы права в контексте конкретной ситуации и соизмерять все элементы отношений между данными сторонами. Таким путем справедливость обеспечивает праву жизненность и делает его способным учитывать особенности обстоятельств в каждом деле" (Lachs M. Equity in Arbitration and Judicial Settlement of Disputes//Leiden Journal of International Law. Vol. 6. 1993. P. 325.).

Основные правила толкования состоят в следующем. Содержащиеся в норме термины следует понимать в их обычном значении и с учетом контекста. Специальное значение может быть придано термину лишь в том случае, если установлено, что таковым было намерение сторон.

Правило специальной нормы (lex specialis) - общий принцип права. Толкование должно исходить из приоритета применения специальных норм перед общими нормами. Речь идет именно о приоритете применения, а не об общем приоритете, не о более высокой юридической силе, которая позволяла бы специальной норме отменять общую. Специальные нормы уточняют, конкретизируют и дополняют общие нормы, а иногда и делают исключения. Признавая приоритет применения специальных норм, нельзя толковать их расширительно. Такие нормы применяются в строгом соответствии с их назначением и к тем случаям, которые ими прямо предусмотрены.

Для определения специального характера нормы порой приходится не ограничиваться одним актом, а  анализировать и связанные с  ним акты, т.е. прибегать к систематическому толкованию. Приведем следующий пример: Венская конвенция о праве  договоров 1969 г. содержит положение: "Настоящая Конвенция применяется к любому договору, являющемуся учредительным актом международной организации, и к любому договору, принятому в рамках международной организации, без ущерба для соответствующих правил данной организации" (ст. 5). Аналогичное положение содержит и Венская конвенция 1986 г.

Буквальное  толкование приведенного положения  может дать основания для вывода о том, что правила международной  организации обладают приоритетом  перед нормами Венской конвенции. Известный специалист в области права договоров профессор А.Н. Талалаев считает, что приведенное положение означает, что "правила, предусмотренные уставом международной организации по данному конкретному вопросу, имеют приоритет перед положениями Венской конвенции" (Талалаев А.Н. Венская конвенция о праве международных договоров. Комментарий. М., 1997. С. 22.).

Однако анализ остальных статей Венской конвенции 1969 г., включая статьи о толковании, не подтверждает такого рода мнение. В них нет и следа признания указанного приоритета. Привлечение к толкованию Венской конвенции о договорах организаций явно опровергает приведенное мнение. В ней говорится: "Международная организация - участник договора не может ссылаться на правила данной организации в качестве оправдания для невыполнения этого договора" (п. 2 ст. 27). Организация не вправе также ссылаться на то, что ее согласие на обязательность договора было выражено в нарушение правил этой организации (п. 3 ст. 46).

Изложенное  толкование дает основания для вывода о том, что рассматриваемое положение  Венских конвенций представляет собой специальную норму, которая  выражает признанное положение о  том, что организация вправе устанавливать  свои правила подготовки, принятия и осуществления договоров. За этими правилами признается приоритет применения. В остальном же указанные договоры подчинены общим нормам Венских конвенций. Приведенный пример показывает, что порой выяснение специального характера нормы оказывается непростым делом и что решение этого вопроса может иметь большое значение.

Информация о работе Толкование международных договоров