Автор работы: Пользователь скрыл имя, 02 Июня 2013 в 18:33, реферат
Он всегда делал картины бескомпромиссные, поэтому человеческое отношение к нему у многих было сложное.
Балабанов привнес в наше кино довольно редкие вещи: крайности решений, как морально-этических, так и художественных, безжалостность по отношению к своим героям. Он был плоть от плоти российской культурной традиции, поэтому за рубежом его хоть и знали, но не всегда адекватно воспринимали.
Введение………………………………………………………………………….3
Основная часть
Биография……………………………………………………………….…4
Темы и оценки творчества…………………………………………….….6
Фильмография………………………………………………………….….7
«Брат», «Война», «Я тоже хочу»…………………………………….…..9
Заключение………………………………………………………………....……13
Список используемых источников …………………………………….…..….14
В жестокой сказке Балабанова нет
хорошего конца и нет вообще как
такового. Мои слезы здесь ничего
не изменяют. Да, хотя Город отпустил
Данилу. Может быть, потому, что они
«одной крови»? Но не спасение ждет юношу
за его пределами — под полой
куртки уносит он обрез…
Балабанов проявил себя как режиссер,
тонко чувствующий избранный жанр, обладающий
абсолютным композиционным чутьем и сориентированный
на создание выразительного музыкального
образа, который является и знаком времени,
и характерной реальности, и отображением
душевного состояния человека. Герои фильма
не способны сформулировать свое отношение
к происходящему, но ощущают все непосредственно,
чувственно, через музыку, звук.
Из-за всего этого «Брат» не позволяет
сомневаться в его безусловном лидерстве.
Как показывает статистика, зрительский
успех «Брата» складывается сразу из нескольких
составных частей. Вряд ли на него особенно
повлияли призы «Кинотавра» или даже участие
в официальной программе Каннского кинофестиваля.
Самое главное — наконец-то впервые за
несколько лет появился фильм, вызвавший
действительный, а не привычно подогретый
рекламой общественный интерес. Не столько
модно было смотреть «Брата», сколько
немодно его не посмотреть и не высказать
по его поводу собственное мнение. «Брат»
стал поводом для самостоятельных обобщений:
хорошо ли, когда символом эпохи становится
киллер (пусть даже любитель)? Кроме того,
своим спорным подходом к показу межнациональных
отношений (русские, чеченцы, немцы) фильм
наконец-то сделал рассуждение о политкорректности
в российском искусстве обоснованными.
«Война»
Этот фильм Алексея Балабанова хоть и рядится в одежды чуть ли не документального репортажа, однако является своего рода аналогом фантазии-сказки, точнее — героического сказа. Главная «обманка» содержится уже в эпически-романном названии ленты, претендующим на всеохватность и объёмность исторического взгляда на всё-таки локальный вооружённый конфликт, который выгодно считать крупномасштабной битвой только тем, кто на нём большие дивиденды (и политические, и экономические) зарабатывает. Потому что никакой войны в толстовском смысле или же в привычном нам по советскому кино преимущественно панорамном виде тут как будто не могло быть в принципе, а не из-за недостатка средств на съёмки. Но и неизбежные аналогии с «Кавказским пленником» того же Толстого и с вольной экранизацией Сергея Бодрова (ведь в «Войне» словно специально появляется Сергей Бодров-младший в роли капитана Медведева, сидящего в яме в плену у чеченцев) тоже от лукавого, как и сознательно неполиткорректные выпады против всех «чёрных», что дальше развивает провокационные мысли, впервые озвученные в «Брате» и «Брате 2». Ибо задачей Балабанова является вовсе не показ чеченской войны и даже не судьбы её вольных и невольных жертв, а попытка вывести общество из состояния индифферентно-аморфного восприятия где-то далеко в стороне от происходящих событий. Эта война остаётся чужой и нас не касающейся, пока она не становится для кого-то личной. Проще простого углядеть в «Войне» язвительную антигосударственную историю и одновременно проникнуться патриотическими чувствами, испытать униженную растерянность в своих мыслях относительно непутёвого народа, невезучей страны и бездарного правительства, а также преисполниться умилительной гордости за индивидуально непреклонного героя, почти сказочного Иванушку-дурачка, который «одним махом семерых побеждахом». Но, пожалуй, особое лукавство Алексея Балабанова состоит в том, что весь фильм он представляет как рассказ Ивана Ермакова, сидящего в КПЗ и беседующего с неким журналистом, который остаётся за кадром и лишь изредка подаёт какие-то реплики. Здесь не столь решающе зрительское сомнение относительно того, посадят или не посадят Ивана в тюрьму за всё случившееся, сколь определяюще (хоть и сразу не улавливается) иное: а не является ли поведанное обычными байками-враками, присочинёнными впечатлительным юнцом?! Вопрос не в том, было ли подобное на самом деле — киновидеохроника может предоставить множество свидетельств реальных ужасов, которые творились в той же Чечне. Дело в другом: мы сами оказываемся в положении репортёра, выслушивающего исповедь солдата Ивана Ермакова, и должны для себя осознать, какова правда и что есть истина. «Война», как лакмусовая бумажка, определяет наше собственное, личное отношение и к пересказанной истории, и к тому, что происходит в подлинной действительности. Так что смешно и наивно упрекать ленту Алексея Балабанова в том, что мы там разглядели. Каждый видел в ней только то, что хотел увидеть.
«Я тоже хочу»
На Венецианском кинофестивале состоялась мировая премьера нового фильма Алексея Балабанова «Я тоже хочу» — самого личного и трагического фильма российского классика. Ночь, питерская подворотня. Из-за угла выходит крепкий браток (вскоре мы узнаем, что он майор милиции) и мастерски укладывает нескольких других братков.
На следующее утро он приходит в церковь и с той же легкостью, с какой отправил на тот свет себе подобных, получает отпущение грехов, а сразу после этого вместе с другом-музыкантом (его играет музыкант Олег Гаркуша) идет париться в баню — отдохнуть и, так сказать, окончательно смыть с себя случившееся.
Уже в этой открывающей фильм триаде — «убил-покаялся-попарился» — виден весь Балабанов. Он, как никто другой в нашем кино, старом и новом, чувствует смысл и загадку «русской жизни», показывая ее с убийственной иронией, вызывающей и смех, и страх, и слезы.
Дальше майор и музыкант узнают о некой «колокольне счастья», расположенной между Питером и Угличем, в радиоактивной зоне, где царит ядерная зима. Не думая ни секунды — ритм фильма буквально молниеносный, — мужики отправляются туда «за счастьем», прихватив с собой друга, одного из родственников и встреченную по пути проститутку, окончившую, как выяснится позже, философский факультет. Но никто из них не знает, что колокольня, окруженная горами трупов, принимает далеко не всех, хотя счастья — в этом глубинный гуманизм фильма — хотят и даже заслуживают все.
«Я тоже хочу» — кино снайперское: оно не промахивается ни в одном кадре. Или так: это ювелирной выделки клинок, направленный автором во все узловые точки русского характера, от понимания смерти до понимания бога, но прежде всего — в свое собственное сердце, потому что Балабанов от своих горе-героев себя не отделяет. Он, как и все мы, «тоже хочет», но в отличие от многих знает, что никакого счастья нет, а есть лишь неутолимая жажда его. И это единственное, что заставляет жить и умирать.
Заключение
Говорят, что Балабанов придумал русского человека, как это сделали до него Толстой и Достоевский, Платонов и Ерофеев. Что он мог соединить арт-хаус с массовым кино, а это именно то, что сейчас нужно нашему кинематографу. Что он умел провоцировать дискуссии и снимать табу. Что он единственный, кто сформулировал, что такое девяностые годы. Что он выдающийся и при этом недооцененный режиссер — и что он не боялся выглядеть немодно и при этом навязывал моду.
Часто говорят, что Балабанов — самый русский режиссер за последние тридцать лет. Что он делал кино исходя из позиции человека, живущего в России, для которого понятия «народность» и «народный» не пустое слово. Потому-то он и сумел пробиться к массовой аудитории, однако его фильмы настолько точно описывают национальный характер, что совершенно непонятны на Западе. Тут, конечно, можно остановиться, свести все это вместе и сделать из Балабанова чуть ли не выразителя русских — как идеи, общественного деятеля и политика, ответившего на вопросы о постсоветском времени, о нынешнем обществе, о русских. Только к такой простоте его нельзя свести — именно потому, что в каждом из мнений будет не, скажем, Россия вообще, а личная Россия каждого. Да, именно они и сходятся потом в одно, но Балабанов действует не на все сразу, не на общий принцип, а через каждого человека в отдельности. При этом в случаях, когда человек задает что-то важное для всех, он редко думает об этом в таких словах. И он редко бывает представителем чего-то типичного.
Используемые источники
Информация о работе Творчество Алексея Балабанова в контексте эстетики постмодернизама