Формы государства

Так, еще Платон пытался свести различие форм правления к различию трёх добродетелей – мудрости, мужества и умеренности, из которых каждая может преобладать то в одном, то в другом государстве10.

Вслед за ним Аристотель, рассматривая форму государства как политическую систему, которая олицетворяется верховной властью, в процессе классификации форм правления использовал наряду с количественным критерием также и другие критерии. В частности, он широко использовал такие критерии, как общая польза, благо и интерес11.

В более поздний период Монтескье, рассматривая в качестве критериев классификации форм правления различные принципы организации и деятельности государственной власти, считал, что добродетель лежит в основе демократии, умеренность – в основе аристократии, честь – в основе монархии и страх – в основе деспотии12.

Помимо названных критериев в отечественной и зарубежной литературе, в особенности ранних лет, довольно широко использовались так называемые юридические критерии. Суть их, по общему признанию, сводилась к тому, что в процессе классификации форм правления за основу брались не количественные или любые иные факторы, а юридическое положение (статус) высших государственных органов и «правящих лиц».

Различие между монархической и республиканской формами правления, констатировал в связи с этим Н.М. Коркунов, заключается не в наличии различного числа правящих или иных, второстепенных по своему характеру, лиц, их особенностей, а в различном «юридическом положении» правящих лиц.

При республиканской форме правления, пояснял автор, все лица, «участвующие в распоряжении властью», ответственны перед народом от «последнего избирателя до президента», стоящего во главе республики и призванного действовать от ее имени. В монархии же все обстоит как раз наоборот, а именно – в условиях монархии «имеется и безответственный орган власти», называемый монархом13. Именно в этом различии ответственности и безответственности, подытоживал Н.М. Коркунов, заключается «различие президента республики и монарха, а не в объеме и характере их функций», как это иногда утверждается в литературе. В самом деле, президент США пользуется большей властью, нежели английская королева. Однако президент «ответствен перед конгрессом и потому не монарх». Английская же королева, напротив, «безответственна и потому, несмотря на всю ограниченность своей власти, остается все же монархиней»14.

Юридические критерии классификации форм правления широко использовались также известным русским ученым-юристом Ф. Кистяковским. В своих «Лекциях по общему государственному праву», изданных в 1912 г., он всячески подчеркивал, что «юридическое различие между монархией и республикой нужно искать не в компетенции правительственной власти, а в ее организации, именно, в юридическом положении носителя этой власти»15.

В чем конкретно выражается это «юридическое положение»? Согласно представлениям Ф. Кистяковского и других авторов, многократно подтвержденных самой жизнью и политико-правовой практикой, оно может выражаться, во-первых, в выборности (в условиях республики) или наследственности (в условиях монархии) высших органов государства и самой государственной власти.

Указывая на то, что «обыкновенно отличительным признаком монархической власти считают наследственность ее монарха, а отличительным признаком высшей правительственной власти в республике – ее выборность», Ф. Кистяковский в то же время вполне справедливо утверждал, что многие теоретики государства и права не разделяют данной точки зрения. Основная причина этого заключается в том, что история знает не только наследственные, но и выборные монархии16.

Однако, замечает автор, выборные монархии составляют не столько само правило, сколько исключение из него. А кроме того, по наблюдениям автора, «избирательная монархия» везде, где бы она ни существовала, «оказывалась учреждением весьма неустойчивым и нецелесообразным». Она «или приводила к разложению государственного строя, или превращалась в наследственную монархию»17.

Выборность и наследственность как критерии подразделения форм правления государства на республики и монархии органически сочетаются с такими их немаловажными признаками, как срочность пребывания у власти главы государства в условиях республики и соответственно бессрочность – в условиях монархии.

Данные критерии, впрочем, как многие другие, имеют, естественно, относительный и к тому же формально-юридический характер, поскольку в реальной жизни иногда бывает все наоборот. Однако тем не менее они довольно широко использовались раньше в процессе классификации форм правления как дополнительные критерии. В качестве таковых они могут быть использованы и сейчас.

Во-вторых, различное юридическое положение носителей власти как общий критерий классификации форм правления может выражаться, по мнению ряда авторов, в ответственности их перед народом, нацией, парламентом и т.д. в условиях республики и «полной безответственности» в условиях существования монархии.

Самостоятельность власти монарха и его безответственность, писал Н.М. Коркунов, имея в виду прежде всего «доконституционную» монархию, оказывают значительное влияние «на все формы проявления государственного властвования». Монархический принцип требует, чтобы «в государстве ничего не совершалось против и даже помимо воли монарха»18.

От его имени отправляется правосудие. Он назначает «всех высших должностных лиц суда и управления». В отношении к законам «ему принадлежит обыкновенно право абсолютного вето и всегда право их обнародования и обращения к исполнению». Разумеется, заключает автор, все эти функции могут принадлежать и президенту республики, но, конечно, огромная разница при этом состоит в том, осуществляются ли они «безответственным монархом или же ответственным перед народом должностным лицом»19.

Об ответственности государственных органов – носителей власти как признаке республики и безответственности носителя власти как признаке монархии говорится также в работах и других авторов. Так, в названной работе Ф. Кистяковского при выявлении особенностей монархической формы правления наряду с наследственностью как существенным признаком монархической власти безответственность, т.е. неподотчетность ее носителя какой-либо иной власти или органу, рассматривается в качестве ее обычного признака.

При этом автор справедливо утверждает, что «исторически начало безответственности установилось задолго до конституционных учреждений». Она стала результатом неограниченности власти монарха, с одной стороны, и «бессрочности его права – с другой». Однако безответственность монарха «сохранилась повсюду и после введения конституционного строя»20. Формально-юридически существует она в большинстве конституционных монархий и по сей день.

Наконец, в-третьих, различное юридическое положение носителей власти в условиях республики и монархии проявляется в том, что в первом случае в организации и деятельности высших и местных государственных органов преобладают принципы коллегиальности, а во втором – единоличности.

В монархической форме правления, замечает по этому поводу Н.М. Коркунов, «властвование по собственному праву плохо мирится с разделением этого властвования между несколькими лицами». Правительство в монархии «всегда стремится принять единоличную форму». Республике же, напротив, «более соответствует коллегиальная организация правительства, так как этим лучше обеспечивается подчинение делегированной правительственной власти народу». Там же, где при республиканской форме имеется «единоличная организация» правительственной власти, это объясняется, по мнению автора, влиянием монархических идей21.

Подразделение форм правления на монархию и республику является исторически первой и самой общей их классификацией. Противоположность монархической и республиканской форм проявляется уже на самых ранних ступенях развития государственной жизни. Та и другая выступают в истории как основные формы организации жизни государства.

Уже орда, по справедливому замечанию известного немецкого государствоведа и правоведа Г. Еллинека, которая предшествовала территориальной организации государства, была организована либо на началах единоличного властвования, либо «на принципе товарищества». Руководящее и «решающее значение имеет либо воля одного лица, стоящего над всеми другими, либо воля всей совокупности полноправных членов орды»22.

Глубокое и разностороннее исследование форм правления с неизбежностью требует, во-первых, изучения их не вообще, а применительно к конкретным условиям жизни общества и государства, а во-вторых, дальнейшего подразделения основных форм правления на отдельные виды и подвиды.

ГЛАВА 2. ФОРМЫ ГОСУДАРСТВЕННОГО УСТРОЙСТВА И ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВЫЕ РЕЖИМЫ КАК ХАРАКТЕРИСТИКИ ФОРМЫ ГОСУДАРСТВА

2.1. Понятие и  разнообразие форм государственного  устройства

Под формой государственного устройства понимается «территориальная организация государственной власти, соотношение между центром и остальными властями государства»23. С этой точки зрения государства подразделяются на унитарные (единые) и федеративные, или сложные24.

Большинство современных государств являются унитарными. Причем унитарными государствами являются как небольшие скандинавские государства, так и такие крупные государства, как Франция, Италия, Китай, Индонезия, Япония и т.д. После распада Советского Союза все образовавшиеся на его основе независимые государства, кроме России, приняли унитарную форму территориально-государственного устройства.

Унитарное государство обычно характеризуется следующими признаками25:

• единая конституция и единая правовая система;
• единая система органов государственной власти и управления;
• единое гражданство;
• единство судебной системы и осуществление правосудия на основе единых норм;
• деление государства на административно-территориальные единицы (провинции, департаменты, области, округа, районы и другие), органы управления которых регулируются общегосударственными правовыми нормами и подчинены центральным органам государственной власти и управления.

Территория унитарного государства подразделяется лишь на административно-территориальные единицы (провинции, районы, графства и т.д.), не обладающие какой-либо политической самостоятельностью. При этом в рамках такого государства возможно существование районов, обладающих административной автономией (например Синцзянь-уйгурский автономный район в Китае). Унитарные государства подразделяются на централизованные и децентрализованные. В централизованных государствах значительная часть вопросов местной жизни решается центральной властью. В децентрализованных государствах их решение передается на места. Исторически унитаризм явился прогрессивной формой территориально-государственного устройства, поскольку он активно способствовал созданию единого капиталистического рынка, сильной и независимой центральной власти взамен феодальной раздробленности с ее слабой территориальной системой управления.

В отличие от унитарного государства федерация является сложным государством: в его структуру помимо центральной (или федеральной власти) входят государственные образования (республики, штаты, кантоны, земли и т.д.), обладающие политической самостоятельностью, включающей, в частности, собственное законодательство, судебную и налоговую системы. В итоге суверенитет в условиях федерации становится как бы разделенным между федеральным центром и субъектами федерации. Соответственно, в федеративном государстве существуют две относительно самостоятельных системы органов государства: федеративная и система органов субъектов федерации.

Таким образом, в условиях федерации на одной и той же территории одновременно и параллельно функционируют две власти - федеральная и местная, т.е. власть субъекта федерации. Каждая из них имеет свою компетенцию.

Федерации могут строиться26:

• по национальному признаку (как в свое время СССР, Чехословакия, Югославия и т.д.);
• по национально-территориальному признаку (Российская Федерация);
• по территориальному признаку (США, Мексика, Бразилия и подавляющее большинство современных федераций).

Обычно наряду с общефедеральной конституцией и федеральными законами действуют законы субъектов федерации, а в ряде федераций их субъекты имеют собственные конституции. При этом, предполагается довольно четкое обеспечение верховенства федеральной конституции и других федеральных законов, которым должно соответствовать законодательство членов федерации. Как правило, в верхней палате парламента - сенате - обеспечивается особое представительство субъектов федерации. Причем в одних федерациях в верхней палате устанавливается равное представительство субъектов федерации. Например, в США избираются по два сенатора от каждого штата, вне зависимости от численности проживающего в штате населения, а в других федерациях (Канада, ФРГ, Индия и т.д.) представительство субъектов федерации в верхней палате общефедерального парламента находится в прямой зависимости от численности населения соответствующего субъекта.

При определении компетенции федерации и ее субъектов обычно придерживаются принципов, апробированных опытом развития практически всех федеративных государств. Это, во-первых, равенство прав всех субъектов и во-вторых, наделение их достаточными полномочиями, а следовательно, и материальными ресурсами, поскольку федерация призвана служить сложению сил, а не их разъединению и, как следствие, проведению единой общефедеральной политики.