Орфоэпическая норма

В 20-е – 30-е  годы ХХ века московские произносительные нормы были значительно поколеблены  в результате резкого расширения социальной палитры носителей литературного  языка. Источниками нарушения старомосковского произношения явились диалектная речь и речь письменная.

Большую нормализаторскую роль в упорядочении русского произношения (и написания, и образования грамматических форм, и толкования семантики слова) сыграл “Толковый словарь русского языка” в четырех томах Д.Н. Ушакова.

В наше время  появилось достаточно много словарей и справочников, помогающих уточнить фонетический облик слова или  словоформы (см. список литературы в конце параграфа).

Следует отметить две основные тенденции современного этапа развития орфоэпических норм:

·        стремление к упрощению трудных орфоэпических правил;

·        сближение произношения с написанием (разумеется, это не относится к основным произносительным нормам, но касается только некоторых случаев).

В апреле 1917 года А. Блок пишет в своём письме к  матери: “Если история будет продолжать свои чрезвычайные игры, то, пожалуй, все  люди отобьются от дела, и культура погибнет окончательно...”

Глубоко любящий  свою родину поэт метался в предчувствии гибели русской культуры. Но, преодолевая  и время, и самую вечность, не стремясь убежать от жизненных тягот, он всей душой пытался утвердиться в  заветных думах и надеждах: ... “и невозможное возможно”...

Но проходят десятилетия – и всё то же “большое проклятие” висит над Россией. “Мы всё те же рабы старого мира.” Худо, очень худо – и впредь, кажется, не предвидится лучшего. “Нищая Россия” нищает ещё больше, а вместе с ней нищает и вырождается её культура и язык.

Очень досадно, что ушла из нашей жизни потребность  говорить тонким и даже изысканным языком наших великих классиков. Нашу словесность сегодня уж никак  не назовёшь изящной. А когда-то... Сама манера произношения, лексическая тонкость речи тургеневских и чеховских героев отличалась особенной деликатностью, тактом и глубоким уважением к  душевному состоянию собеседника. Отсюда особый подбор слов, чутьё к  звучанию собственной речи. Из нашей  лексики навсегда ушли в прошлое  тысячи прекрасных слов и словосочетаний, масса великолепных эпитетов, сравнений, метафор и пр. с бесконечным  количеством оттенков и нюансов, рождённых в великих творениях  А. Пушкина, М. Лермонтова, Ф. Тютчева, А. Фета, Я. Полонского, А. Григорьева, А. Блока  и многих, многих других.

Гармонические мелодии их слов, внесённые в мир, проявляли своё неожиданное могущество: своей красотой и великолепием они испытывали человеческие сердца и вызывали к жизни поток прекрасных человеческих чувств.  

По отношению  к художественному творчеству задачи такого выбора в самом общем виде сформулированы Л. Н. Толстым, указавшим, что искусство писателя выражается в том, чтобы находить "единственное нужное размещение единственно нужных слов". Им же приводится изречение  Брюллова относительно работы над тончайшими оттенками: "Искусство начинается там, где начинается чуть-чуть". Анализ этого "чуть-чуть", т. е. разнообразных  незначительных сдвигов в выразительных  средствах, и составляет предмет  стилистики; она выясняет особенности  в значении и экспрессии различных  синонимических языковых приемов.

Отличие стилистики от нормативной грамматики и лексикологии и орфоэпии можно иллюстрировать такими примерами из стихотворений  Пушкина.

В фразе из "Пророка" И жало мудрыя змеи в уста замершие мои вложил десницею кровавой архаическая форма родительного падежа мудрыя нарушает нормы современного русского языка и ни в каких случаях не может быть употреблена ¹. Это отступление в данной форме от норм современного языка и отмечается нормативной грамматикой; недопустимость этой формы делает ненужным ее рассмотрение в стилистике.

Когда же мы знакомимся с черновыми вариантами стихотворения "Поэту", то видим, как Пушкин, прежде чем прийти к окончательной редакции строки Ты им доволен ли, взыскательный художник, долго искал соответствующий содержанию всего стихотворения эпитет и сменил несколько прилагательных в такой последовательности: божественный — увенчанный — разборчивый — взыскательный. Хотя все они вполне допустимы по нормам языка и даже уместны в данном случае, но нетрудно заметить, каким исключительно ярким и выразительным — единственно нужным — является последний (взыскательный), — в этом сказалось стилистическое мастерство Пушкина. И стилистика может воспользоваться для анализа оттенков этих прилагательных их подбором у Пушкина.  

ЛИТЕРАТУРА

Попов Р.Н., Валькова Д.П. и др. Современный русский язык. М., 1978.

Аванесов Р.И. Русское литературное произношение.М., 1984. С.12 – 31, 31 – 36 и далее.

Горбачевич К.С. Нормы современного русского литературного языка. М., 1981. С.11-131.

Орфоэпический словарь русского языка: Произношение, ударение, грамматические формы. М.,1985.

Касаткин Л.Л., Крысин Л.П. и др. Русский язык. Ч.1. М., 1989. С.237 –246.

Панов М.В. Русская  фонетика. М., 1967. С.294 – 350.