Штрассеровский национал-социализм

С приходом к власти Адольфа  Гитлера национал-большевистское движение в Германии было легко и быстро ликвидировано. Его участники эмигрировали /Эбелинг, Петель…/, подверглись репрессиям /сотни сторонников Никиша в 1937г./ или были убиты при нелегальной  работе, как Д.Шер. Журнал Эрнста Никиша «Видерштанд» закрыли в 1934г., а его  через пять лет приговорили к  длительному сроку заключения. Подтверждались опасения «правых» нацистских идеологов, предупреждавших в «период борьбы»  о провокационности большевистских тенденций с нестойкой национальной окраской. В ранней брошюре «Чума  в России» Альфред Розенберг  писал об угрозе «движения западно-азиатского духа против Европы». Либеральная пресса реагировала по-своему. Когда в  июне. 1921г. православный национал-социалист  Макс Шойбнер-Рихтер, – близкий друг и наставник /!/ Адольфа Гитлера, убитый во время «пивного путча», организовал  конгресс русских монархистов в  Бад-Рейхенгалле, крупная буржуазная газета писала о «правых большевиках, собравшихся благодаря мягкости правительства Кара». Уже к 1923г. КПГ  создала в Германии обширную разведслужбу, которой полностью руководили советские  спецы, превратившие немецкую промышленность в стеклянный дом, просматриваемый  из Москвы. В феврале-марте 1925 в Лейпциге прошел «процесс ЧК» над участниками  коммунистического путча 1923г. Осудили  советского военного лидера восстания  А.Скоблевского /«Гельмута»/ и руководителя террористической группы «Т» Феликса  Ноймана, готовившего покушение  на ведущего сторонника сближения с  Россией генерала фон Секта.

После 1933г. значительная часть  национал-большевиков проявила себя в сфере шпионажа в пользу СССР. Здесь отличились Х.Шульце-Бойзен и  Харнак – лидеры «Красной Капеллы», казненные после её разоблачения. Харнак возглавлял «Сообщество по изучению советского планового хозяйства», вдохновлявшееся  идеями профессора Ф.Ленца, а обер-лейтенант  Шульце-Бойзен до 1933г. издавал национал-революционный  журнал «Гегнер», критикуя «косность  Запада» и «американское отчуждение». Работали на советскую разведку: бывший редактор «Ди Тат» Адам Кукхоф /1887—1943/, Беппо Ремер со своими оберландовцами; Г.Бохов, Г.Эбелинг, д-р Карл Хаймзот /псевдоним в советской разведке – «доктор Хитлер»!/. Влияние национал-большевистских идей испытали ведущие заговорщики  против Гитлера братья Штауфенберги /бывшие «консервативные революционеры»/.

В начале 1933г. Никиш, Петель и  др. пытались выдвинуть единый избирательный  список в рейхстаг во главе с лидером  крестьян-террористов Клаусом Хаймом. Петель опубликовал «Национал-большевистский манифест». Но было уже поздно. Под  занавес Э.Никиш выпустил книгу  «Гитлер – злой немецкий рок» /1932/. Движение завершило практическую часть  своей истории. По мнению исследователя  А.Севера национал-большевикам для  овладения властью не хватало  «оригинальности, бесстрашия и активности». Но эти качества, как многие другие, присущи лишь подлинно народным вождям, идеология которых целиком совпадает  с настроением масс. История отсеивает  всех, кто придерживается промежуточных  позиций, пытаясь претворить в практику несовместимые убеждения.

Провалилась и тактика  «единого фронта» близких по идеологии  крупных левых движений. В конце 20-х – начале 30-х гг. не было ни одного серьезного случая сотрудничества СДПГ и КПГ на руководящем уровне. С другой стороны, определенные плоды  приносила в то время совместная тактика НСДАП и КПГ. 20 октября 1930г. на совместном митинге в Берлине /300 коммунистов и 1200 нацистов/ выступали  Геббельс и Нойман. В августе 1931г. НСДАП и КПГ вместе голосовали против прусского правительства, возглавлявшегося СДПГ. В апреле 1932г. центральный коммунистический орган «Роте Фане» выдвинула  лозунг: «Красный натиск на Красную  Пруссию!», после чего в июне при  поддержке КПГ нациста избрали  председателем прусского ландтага, а в июле фон Папен, опираясь на парламентское большинство НСДАП  и КПГ, ликвидировал социал-демократическое  правительство Пруссии. Наконец, 3 ноября 1932г. партии провели совместную забастовку транспортников Берлина. Этот парадоксальный расклад сил отражал логику борьбы за немецкий народ.

Приход национал-социалистов  к власти д е м о к р  а т и ч е с к и м  п у т е м мгновенно изменил  политическую ситуацию в Германии. Все партии, включая СДПГ, проявили готовность к участию в работе по созданию народной общности и понимание  собственных упущений и ошибок в  период Веймарской республики. Массы  лишившихся иллюзий партийцев устремились  в НСДАП и СА, в том числе  более пятисот руководителей  компартии. Двое когда-то особенно радикальных  членов КПГ опубликовали брошюру  «От советской звезды к свастике через концентрационный лагерь». Многие высшие коммунистические функционеры  сотрудничали с гестапо. – Бертольд Карване и депутат рейхстага  от КПГ Мария Реезе стали видными  национал- социалистами. В 1941г. бывшие председатели фракций КПГ в рейхстаге  и прусском ландтаге Торглер и  Каспер работали в Восточном отделе Имперского министерства пропаганды. Эрнста Тельмана арестовали по доносу его близкого соратника. Рабочий  – поэт Макс Бартель – близкий  друг Вилли Мюнценберга писал  в газете Геббельса «Ангрифф»: «По  сравнению со старыми рабочими-партийцами национал-социалистическая партия –  цветущий весенний луг». Группа молодых  левых из пражской эмиграции /«Новый почин»/ во главе с бывшими коммунистами В.Левенгеймом и Р.Лёвенталем по-новому определяли природу национал-социализма, а социал-демократ В.Шифф объявил  причиной фашизма не реформистский, но революционный дух.

Летом 1933г. журнал Коминтерна признал, что в марте и апреле «рабочие массы потоками устремились  к фашизму», первым впечатлением был  «колоссальный триумф фашизма». Во многих местах произошли стачки, но скоро все попытки коммунистов  собраться с силами нейтрализовало гестапо. Партия понесла новые тяжелые  потери. Уже в июле Гитлер объявил  о завершении бескровной революции  национал-социалистов. Расправа с оппозицией в СА устранила реальную угрозу потрясений. Почти все старое чиновничество  сохранило свои места. Организация  промышленной верхушки лишь изменила свое название и поменяла некоторых  функционеров, а в военном руководстве  не произошло заметных изменений. Но сотрудничество рейхсвера и Красной  Армии завершалось. Карл Радек неожиданно выступил в «Правде» против «ревизионизма». Корректировка советского курса  сопровождалась назначением сторонника прозападной линии еврея М.Литвинова  министром иностранных дел СССР. Советский Союз вошел в Лигу Наций, которую перед тем долго называл  сборищем поджигателей войны. Однако Сталин не собирался полностью порывать с Германией, и через несколько  лет открылись новые возможности  для сближения. В марте 1939г. советский  вождь произнес речь, обвинив западные страны в натравливании Германии на СССР, а в апреле Литвинов был  заменен Молотовым.

Но и в Германии не прерывалась  «раппальская» линия. Второй человек  в Рейхе Герман Геринг много сделал для продолжения связей между  двумя странами. В Германии уже  некоторое время бытовали размышления об ослаблении идеологического противоборства и констатировали «национализацию большевизма» /!/ в духе идей русской эмиграции начала 20-х годов. В 1936г. Гитлер в меморандуме о задачах 4-х – летнего плана открыто ссылался на «грандиозный план» советского государства и требовал хозяйственной мобилизации. Он грозил расправиться с «кое-какими коммерсантами», а в следующем году сказал, что если частное хозяйство не выполнит 4-х-летний план, то государство перейдет к полному контролю над экономикой. Геринг же подчеркнул, что в связи с масштабами задачи, как получение прибылей, так и соблюдение законов не имеют значения. Я.Шахт обрушился на такие воззрения и в конце 1937г. ушел в отставку. В Зальцгиттере при создании «Государственных предприятий им. Г.Геринга» появились зачатки государственной или партийной экономики.

Подобные явления означали большее, чем заимствование чужих  идей. Верхушка национал-социалистов  во главе с самим фюрером искала пути воплощения государственной идеологии, свободной от незримого диктата  частного капитала. Но даже если со стороны  Гитлера это было тактическим  приемом для выигрыша времени, не связанным с позицией левых нацистов, то ряд ответственных лиц III Рейха  с энтузиазмом воспринял такой  поворот событий /Геббельс, Риббентроп и др./. В июне 1939г. эстонский посол  сказал статс-секретарю МИД Германии Вайцзекеру, что в Москве не доверяют демократическим государством в  большей степени, чем тоталитарным. Высокие чины министерств иностранных  дел СССР и Германии, беседуя, пришли к выводу, что при всех различиях  общее в идеологии Рейха, Италии и Советского Союза – враждебная установка к капиталистическим  демократиям. «О непримиримых противоречиях  речь идти не может, так как Коминтерн  уже не занимает господствующего  положения, большевизм все больше сплавляется  с национальной историей России, а  мировая революция откладывается  Сталиным до греческих календ», –  сообщали немецкие участники.

В обращении к НСДАП 1 января 1940г. Гитлер обратил гнев исключительно  против «плутократических сил» и  «еврейско-капиталистического мирового врага», который находится в упадке, тогда как «молодым нациям и системам принадлежит будущее» /!/. В последующие  месяцы он не раз высказывался положительно о Советском Союзе, прежде всего  в личной корреспонденции. 8.03. Гитлер писал Муссолини, что Россия со времен победы Сталина без сомнения переживает период изменения большевистских принципов  в направлении национального  российского уклада жизни, и поэтому  отсутствует интерес и повод  к борьбе, тем более, что обе  экономики чрезвычайным образом  дополняют друг друга. После второго  посещения Москвы Риббентроп и гауляйтер  Гамбурга Форстер утверждали, что  их беседы с ведущими советскими лицами протекали как со старыми партийными товарищами.

Однако логика событий  влекла фюрера по ранее проложенному им курсу. И в речи 3 октября 1941г. он назвал большевизм и капитализм «крайностями, одинаково удаленными от принципа справедливости», за осуществление которой державы  Оси ведут борьбу в стремлении придать Европе новый, лучший облик. Гитлер неоднократно заявлял, что он осуществил другую, лучшую революцию, чем большевики, так как она  дала возможность занять государственные  посты самым бедным, причем «творческая  сила старых сословий» не ущемлялась и национальная собственность не была уничтожена.

В последние годы национал-социализма его облик оставался таким  же, как у истоков, когда произошло  непрочное слияние революционного народного движения с руководящими прослойками из традиционной элиты. Но именно благодаря этому в национал-социализме существовали тенденции, указывающие  на его типологическую новизну. Возможно, они могли быть доведены до конца, если бы это самобытное политическое движение взяло из большевизма то, что заслуживало внедрения в дополнение к собственным построениям. В беседе с руководителями Рейха и гауляйтерами в мае 1943г. Гитлер представил Сталина и большевизм как образец для внутренней структуры своего режима. В свою очередь, рейхсфюрер СС Гиммлер заявлял, что Германия одержала победу на Западе, так как являлась «революционной» по сравнению с этими буржуазными государствами. 22 июля 1944г., в день покушения на Гитлера рейхслейтер Роберт Лей обрушился на «свиней с голубой кровью» и при большом одобрении аудитории потребовал, чтобы «немецкая революция вернула все, что они промотали».

Знаменитая речь рейхсминистра  пропаганды Йозефа Геббельса 18.02.43г. с  призывом к «тотальной войне» получила огромный резонанс еще и потому, что в ней провозглашалась  необходимость отмены всяких «привилегий». Еще раньше в выступлениях Гитлера  начались резкие нападки на правосудие и чиновников. После июльского  заговора он публично и в частных  беседах осуждал «прогнившие  и упадочнические высшие сословия…  этот буржуазный сброд». Гитлер считал, что «интеллигенты и ученые не годятся для создания сообщества, совершенно сплоченного по мировоззрению», так как они «никчёмны и  вредны». В последних беседах /февраль—март 1945г./ фюрер, объясняя причины поражения  своей революции, говорил, что немецкая политика в значительной степени  делалась генералами и дипломатами  – «людьми вчерашнего дня». Он назвал «закосневшую буржуазию» «бессердечным  и безродным отродьем», противодействовавшим его идее перестроить немецкое общество на всесословных принципах, в едином идеологическом духе.

Оценивая перспективы  и неудачи национальных левых  движений в Германии, представлявших в совокупности уникальное явление, следует добавить, что достаточно влиятельные группы левой ориентации существовали в 20-40-е годы и в ряде других стран. В 1929г. шведская секция Коминтерна исключила из III Интернационала руководство  компартии Швеции за «правый уклон». Её лидеры Нильс Флюг и Кари Чильбум  выступили против нового курса Коминтерна – «класс против класса». В начале 30-х гг. исключенная группа объединилась с небольшой социал-демократической  группой в Социалистическую партию Швеции. Во второй половине 30-х годов  СПШ, еще называвшая себя марксистско-ленинской, стремительно эволюционировала к национал-социализму. На деньги германского посольства она  издавала свою газету. Один из основателей  Коммунистического интернационала молодежи Н.Флюг стал ярым национал-социалистом. В 40-е годы Социалистическая партия Швеции была крупнейшей нацистской организацией, объединив вокруг себя более мелкие группы той же ориентации. Во время  второй мировой войны шведское правительство  преследовало ее за активную прогерманскую  деятельность.

В Италии Муссолини и подавляющее  большинство фашистских лидеров  были выходцами из левореволюционного крыла Итальянской социалистической партии, на базе которого образовалась коммунистическая партия. Многие коммунисты также перешли в фашистское движение. Один из основателей и фактических  лидеров ИКП начала 20-х гг. Николо Бомбаччи в 40-е годы стал секретарем фашистской партии и вместе с Муссолини  был автором второго, последнего фашистского манифеста. До этого  он входил в Исполком Коминтерна, приезжал на все его конгрессы, за исключением 1-го, и встречался с Лениным. Раньше Н.Флюга Бомбаччи вступил в конфликт с Коминтерном, в конце 20-х гг. вернулся в Италию из эмиграции и  редактировал небольшой лево-фашистский журнал «Прометео». В конце войны  партизаны казнили Н.Бомбаччи вместе с Дуче. Левая фракция фашистской партии во главе с Джузеппе Боттаи, мало отличавшаяся от ИКП, активно действовала  в Италии в 20-40-е годы. В середине 30-х гг. среди молодых левых  фашистов, вокруг сына Муссолини Витторио сложилась группа так называемых «диссидентов» /«универсальных фашистов»/, превозносившая социалистическое строительство в СССР и особенно Сталина. После разгона группы часть ее перешла в ИКП, другие создали «Революционную социалистическую партию» и после войны также слились с коммунистами. Интересно, что тайная террористическая группа в рядах фашистской партии, инспирированная Муссолини для расправы с политическим противниками, называлась «ЧК из Виминале» /см. советский фильм «Убийство Матеотти»/.

Первым национал-большевиком  Франции был Жак Дорио, рабочий-металлург, основатель французского комсомола, затем  член Политбюро и секретарь ЦК ФКП, мэр «красного пригорода» Парижа Сен-Дени, часто сидевший в тюрьме за участие в беспорядках и  потому популярный в СССР. В свое время он поддерживал дружеские  отношения с Лениным, Сталиным и  Мао Цзедуном. В начале 30-х гг. Дорио был конкурентом заурядного Мориса Тореза, но совершил ошибку, за полгода до приказа из Москвы выступив инициатором Народного Фронта, чем  воспользовался Торез, выставив его  из ФКП. Тогда Дорио создал «Народную  партию Франции», структурно копировавшую ФКП и ставшую одной из крупнейших фашистских партий мира. Жак Дорио  активно сотрудничал с оккупационным  режимом. Он приезжал на Восточный фронт  подбодрить французских добровольцев, а в феврале 1945г. погиб при бомбежке в Германии в форме немецкого  офицера. В его партию входили  многие бывшие коммунисты, включая  членов ЦК и Политбюро.

Во Франции действовали  и другие фашистские группы, созданные  коммунистами. Член Политбюро и секретарь  ЦК ФКП, рабочий Марсель Життон – 3-й человек в партийной иерархии, после подписания советско-германского  пакта порвал с коммунистами, создав «Нацистскую рабоче-крестьянскую партию». За протест против Пакта он попал  в список бывших депутатов-коммунистов, подлежавших уничтожению, и в  сентябре 1941г. члены военной организации  ФКП застрелили его в Париже.