Структура и свойства государственной власти

В новейшей литературе, конституционном  законодательстве, официальных политических документах и в международно-правовых актах термин «суверенитет» употребляется для обозначения разных общественно-политических и правовых реальностей:

1) краткого определения  статуса государства (правосубъектность);

2) обозначения политической  независимости и самостоятельности  государства во внутренней и  внешнеполитической деятельности (суверенное государство);

3) подчеркивание принадлежности  государственной власти народу, нации (суверенитет народа, национальный  суверенитет);

4) характеристики свойств  государственной власти быть  единой, неделимой, неотчуждаемой, неограниченной, верховной и независимой во внутренних и внешних делах (государственный суверенитет);

5) обозначение совокупности  прав, принадлежащих народу, нации  или государству (суверенные права);

6) определения объема  правовой связанности государства (суверенитет права).

Как видим, под общим  названием могут подразумеваться  существенно разнящиеся социальные, политические, экономические и правовые отношения. Неудивительно, что употребление термина «суверенитет» нередко  носит спекулятивно-популистский характер. Соперничающие между собой политики используют эту идею отнюдь не в качестве научной концепции, а в виде звонкого политического лозунга, мало понятного и, тем не менее, привлекательного для народа.

При всем многообразии взглядов на проблему, идеи суверенизации можно все-таки определенным образом сгруппировать. Прежде всего, в зависимости от того, какой общий смысл вкладывается в понятие «суверенитет». Часть теоретиков отождествляет категории «суверенитет» и «верховная государственная власть». Это относится к тем, чьи первоначальные представления о суверенитете сформировались под влиянием преимущественно французских философов, политологов, государствоведов (Боден, Руссо, Дюги, Эсмен и др.).

Причем, часто употребляемые  ими формулы «суверенитет принадлежит народу» и «государственная власть принадлежит народу», по существу, выражают одну и ту же мысль. Многие же ученые под суверенитетом понимают не саму государственную власть, а лишь одно из ее свойств или признаков – быть верховной и независимой. В конституционном плане оба понятия суверенитета – результат длительного исторического развития этой идеи.

Исторически она представляла собой отражение сеньоральных отношений  при феодализме, когда крупные  земельные собственники являлись в  отношении зависимого от них населения в той или иной мере носителями судебной, административной и политической власти. Создание крупных централизованных государств, преодоление феодальной раздробленности и установление неограниченной власти монарха в странах Западной Европы нашло свое обоснование в правовой мысли средневекового общества в виде идеи верховной государственной власти, представленной в персоне государя.

Впервые понятие суверенитета власти было сформулировано французским  ученым Ж.Боденом в работе «О республике», вышедшей в 1576 году. Он не только обосновал и развил идею верховенства и независимости государственной власти, но и наполнил ее юридическим содержанием. По его мнению, к «правам суверенитета» относились: право законодательства, право войны и мира, право назначения высших должностных лиц, право верховной юрисдикции, право на верность и повиновение, право помилования, право чеканки монет и право взимания налогов и пошлин.

Перечень суверенных прав пытались определить Гоббс, Гроций и другие мыслители, стоявшие у истоков теории суверенитета. Кстати, уже самые ранние метаморфозы идеи суверенитета весьма существенны для правильного понимания глубинных исторических корней современных дискуссионных вопросов.

Даже при беглой оценке давних политико-правовых конструкций становится очевидным: во-первых, теория суверенитета с момента ее рождения представляла собой синтез политических и юридических начал. Во-вторых, слабое развитие в этот период международных отношений и международного права позволяет говорить о том, что доктрина суверенитета отражала внутригосударственную действительность, т. е. была обусловлена внутренними социальными процессами, а не только международными отношениями. В-третьих, верховенство государственной власти понималось как верховенство одного органа государства, в те времена, как правило, монарха. В-четвертых, в тот период понятие «суверенитет» отождествлялось с самой государственной властью.

Существенное изменение  взглядов на суверенитет происходит со сменой общественно-экономических  формаций. Вступление буржуазии в борьбу с абсолютной королевской властью потребовало нового теоретического арсенала. Демократически и популярно звучащий лозунг «суверенитет принадлежит народу», всесторонне обоснованный Ж.Ж.Руссо в его «Общественном договоре», стал идейным оружием буржуазии в ее борьбе с абсолютной монархией. Но, завоевав государственную власть и достаточно окрепнув, буржуазия устами своих теоретиков начинает высказывать уже иные мысли, своеобразие которых обусловлено также и появлением федеративных государств, когда возникла необходимость обосновать верховенство одновременно нескольких властей в едином союзном государстве.

Несмотря на множество  течений, можно выделить, по крайней  мере, несколько существенно отличающихся друг от друга концепций суверенитета: развитие идеи народного или национального суверенитета, частичное или полное отрицание суверенитета, учение о суверенитете права, теорию государственного суверенитета. Кроме того, особое место занимают труды по философским аспектам суверенитета.

Идея народного суверенитета, отвечающая интересам широких масс, всесторонне обоснована Ж.Ж.Руссо  – одним из величайших мыслителей XVIII века, сыгравшим большую роль в идеологической подготовке французской  буржуазной революции 1789 года. Руссо  не был основателем теории народного суверенитета, однако именно он придал ей завершающую стройность и глубокое философское обоснование. Под суверенитетом Руссо понимал абсолютную, независимую, неотчуждаемую и неделимую власть народа, осуществляемую согласно его воле. Если Боден использовал в свое время концепцию суверенитета для обоснования абсолютной монархии, то Руссо употребил ее для обоснования безграничной власти народа. Суверенным, по мнению Руссо, является народ и только народ, который определяет формы правительства.

Различая законодательную  и исполнительную власть, он считал, что законодательная власть всегда должна принадлежать народу, исполнительная власть или управление может быть передано в руки одного лица (монархия) или группы лиц (аристократия), или  большей части народа (демократия). Идеи Руссо носили явно революционный характер, они не остались только на страницах его творений, а оказали огромное влияние на конституционное законодательство многих стран. Принцип народного суверенитета закреплен во французских конституциях 1791, 1793, 1795 гг., а также во многих ныне действующих конституциях современных государств.

Определенная же группа ученых под суверенитетом понимает не саму верховную власть, а лишь свойство, один из признаков государственной  власти, выражающий ее верховенство и независимость. Таким образом, существует еще одно понятие суверенитета, которое принципиально отличается от предыдущих.

И эти два понятия, первое из которых носит преимущественно  социально-политический характер, второе – формально-юридический, вряд ли совместимы в рамках одной теоретической конструкции. В этой связи нелишне подчеркнуть, что концепции народного, национального и государственного суверенитетов исторически формировались как самостоятельные течения политико-правовой мысли, зачастую как противоположные и отрицающие друг друга доктрины. Даже сам термин «суверенитет» в словосочетаниях «народный суверенитет» и «государственный суверенитет» употребляется в разном смысле.

Идея суверенитета с  момента своего зарождения имела не только сторонников, но и противников, которые целиком или частично отвергали суверенитет как принцип устройства любой власти. Наиболее скептически к ней отнеслись на родине автора теории суверенитета. Например, французский государствовед Дюги отрицал суверенитет во всех его проявлениях, считал понятие суверенитета фикцией, схоластической формулой, исчезающей при простом исследовании действительности. По его мнению, принцип национального суверенитета не только не доказан и недоказуем, но он еще и бесполезен. Он резко выступал против идеи народного суверенитета.

«Надо остерегаться, –  писал он, – на место монархического абсолютизма поставить демократический  абсолютизм, основанный на божественном праве народа. Надо понять, что гарантии должны быть установлены также и против деспотизма народных собраний, причем эти гарантии должны, быть может, более энергичными, чем против деспотизма королей».

В современных условиях существуют объективные причины  как для отрицания, так и для  сохранения и развития доктрины суверенитета. Критика суверенитета в основном преобладает в зарубежной литературе. Например, один из авторитетных ученых нашего времени, видный общественный деятель, организатор и первый президент Римского клуба Аурелио Печчеи дает следующую критическую характеристику суверенитета: «... при всей своей этической, политической и функциональной неприемлемости и нелепости, суверенитет национального государства по-прежнему остается краеугольным камнем нынешнего мирового порядка».

Далее он считает, что  структура нынешнего международного здания оказывается очень нестабильной и шаткой, потому что оно построено из старых негодных кирпичей – суверенных национальных государств. Само собой разумеется, что подобные кирпичи, по мнению А.Печчеи, неприемлемы для внутригосударственного строительства. В книге А.Печчеи «Человеческие качества» излагаются аналогичные взгляды и других ученых. Так, гарвардский политолог С.Хоффман утверждает, что «сосуд суверенитета дал течь», что постепенно обретает реальные черты идея необходимости отказа от принципа суверенитета национального государства.

Другой ученый Тойнби отмечал, что «сила поклонения культу национального государства вовсе  не свидетельствует о том, что  национальный суверенитет действительно  представляет собой удовлетворительную основу политической организации человечества в атомный век. Истина как раз в прямо противоположном. В нашу эпоху национальный суверенитет, по сути дела, равносилен массовому самоубийству».

Опираясь на эти высказывания и свои собственные суждения, А.Печчеи делает вывод, что вызревает не менее  обильный урожай идей, связанных с  прямо противоположной принципу суверенитета концепцией взаимозависимости. Гарантией прав государств должна служить  не химера независимости, а утверждение и коллективные гарантии отсутствия зависимости от какого бы то ни было другого государства.

 

Заключение.

На современном этапе  развития общества и государства, и в современных условиях, когда Россия находится на нелегком пути к формированию и закреплению экономических, правовых и социальных основ демократического общества, дееспособная государственная власть является важнейшим условием эффективных преобразований. Она является организующей и направляющей силой для этих преобразований, гарантией того, что наша страна не стоит на месте, а двигается вперед, развивается, притом интенсивно. И чтобы эти слова в дальнейшем были не пустым звуком, важно принимать меры по укреплению института власти, в том числе и государственной, способной принимать важные решения и претворять их в жизнь, тем самым оказывая влияние на наше с вами общество. 
 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список  использованной литературы.

1) Гомеров И.Н. Государство и государственная власть: Предпосылки, особенности, структура / И. Н. Гомеров. - М.: Юкэа, 2002. - 832 с. - РЕД. - 157-50.

2) Дегтярев А.А. Основы политической теории: Учеб. пособие / А. А. Дегтярев; Ин-т "Открытое о-во". - М.: Высш. шк., 1998. - 239 с. - РЕД. - ISBN 5-06-003528-Х : 20-00 : Б.ц.

3)Дмитриев Ю.А. Система государственной власти в России и в мире: Ист.-правовая ретроспектива: Моногр. / Ю. А. Дмитриев, А. М. Николаев. - М.: Профобразование, 2002. - 840 с. - РЕД. - 215-00 : 180-00.

4)Теория государства и права. Учебник/ Л. А. Морозова. – Изд. 3-е, перераб. и доп.- М. : Эксмо, 2008.