Контрольная работа по "Международному частному праву"

Российская  федерация

Министерство  образования

Тюменский государственный  университет

Институт дистанционного образования

Институт государства  и права

 

 

 

Контрольная работа

 

Международное частное право

(предмет)

 

 

 

 

 

 

 

Исполнитель,

Студент 5 курса (полная форма обучения – 2007 г .поступления)

 

Спец-ть  Юриспруденция  ______________________    Боровикова Л.Р.

                                                                                (подпись, дата)                (Ф.И.О.)

 

 

 

 Преподаватель,

Уч. звание, должность   ___________________________      ___________

                                                  (зачтено, не зачтено; подпись,  дата)           (Ф.И.О)

 

                                                                     

     ___________________________________                             _________________________

                           (подпись, дата)                                                                        (Ф.И.О.)

 

 

Регистр №_________

 

 

Тарко-Сале

(город)

2012

 

 

Содержание

 

1. Какова роль автономии воли сторон в международном частном праве?  3

 

2. Сравните  правовое положение иностранных  граждан, апатридов и бипатридов 7

 

3. Проанализировав  договоры о правовой помощи, в  которых участвует РФ, укажите,  какие коллизионные нормы применяются к наследственным отношениям, осложненным иностранным элементом       17   

4. Список использованной литературы       20

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1. Какова роль  автономии воли сторон в международном  частном праве?

 

Вторая половина прошлого столетия отмечена усилением влияния коллизионного начала "автономии воли сторон", причем не только на Европейском континенте, но и в западном полушарии, где в прошлом отмечалось довольно стойкое ее неприятие. В 1991 г. Институтом международного права было высказано мнение, что автономия воли сторон стала одним из фундаментальных принципов международного частного права. В немалой степени тому способствовало закрепление данного принципа в международных конвенциях - Кодексе Бустаманте, Конвенции о праве, применимом к международной купле-продаже товаров, 1955 г., Римской конвенции о праве, применимом к договорным обязательствам, 1980 г., Конвенции о праве, применимом к договорам международной купли-продажи товаров, 1986 г., Межамериканской конвенции о праве, применимом к международным контрактам, 1994 г. и др. Положения ст. 3 Римской конвенции 1980 г., озаглавленной "Свобода выбора", в составе других правил Конвенции нашли отражение в законодательстве стран ЕС, ее участниц.

О выборе сторонами права, применимого для регулирования обязательств, возникающих из международной купли-продажи товаров, и иных договорных обязательств, говорится в международных конвенциях, унифицирующих коллизионное право в этой области. Особенностями такой унификации являются:

придание началу автономии воли значения основополагающего коллизионного правила, предваряющего другие коллизионные решения;

разнообразие способов выражения и пределов автономии  воли сторон (воля, выражаемая в самом  договоре; вытекающая из договора, поведения сторон, совокупности обстоятельств дела; обозначаемая прямо, непосредственно или следующая с разумной определенностью; позволяющая определять применимое право к договору в целом или к его части, переподчинять его иному праву и др.);

допущение в определенных случаях ограничения автономии воли посредством императивных норм страны суда или третьей страны, а также в силу оговорки о публичном порядке;

использование в качестве субсидиарной (в отсутствие выбора сторонами применимого права) "гибкой" коллизионной привязки к праву страны, с которой договор имеет наиболее тесную связь, а также дифференцированных систем других коллизионных правил, включая правила так называемого характерного (типичного) исполнения (characteristic performance).

Автономия воли, являясь  одним из основополагающих, фундаментальных начал, на которых строятся частноправовые отношения, опосредуется в коллизионном праве системой правоположений, определяющих выбор участниками этих отношений применимого закона. Согласно ст. 1210 ГК РФ стороны договора могут при заключении договора или в последующем выбрать по соглашению между собой право, которое подлежит применению к их правам и обязанностям по этому договору. При этом разрешается выбор применимого права как для договора в целом, так и для отдельных его частей.

Современное коллизионное право не ограничивается признанием автономии воли сторон в рамках договорных отношений, допуская в ограниченных пределах обращение к ней в  сфере односторонних сделок, внедоговорных  обязательств, наследственных отношений и др.

Правила ст. 1190 ГК РФ, исключая обратную отсылку при решении  любых коллизионных вопросов, выходящих  за рамки правового положения  физического лица, в том числе  связанных с договорными отношениями, учитывают распространенную практику неприятия обратной отсылки в этой области. Основополагающим коллизионным началом здесь является принцип автономии воли сторон, позволяющий сторонам подчинять свои отношения по контракту той или иной правовой системе. Истолкование выбора сторон как относящегося не только к материально-правовым, но и к коллизионным предписаниям этой системы делает такой выбор, по существу, беспредметным, лишает его определенности, предсказуемости. Средством, способным предотвратить "опасность" неопределенности в выборе права, которая может возникнуть вследствие обращения к иностранной коллизионной норме, служит квалификация применимого права лишь как материального.

Основу правового регулирования  коллизионных вопросов договорных обязательств в странах ЕС образуют положения  Римской конвенции о праве, применимом к договорным обязательствам, 1980 г. Конвенция не распространяется на вопросы статуса физических лиц, договорных обязательств, касающихся наследования, вещных прав, связанных с брачными отношениями, семейных отношений, обязательств, возникающих из векселей, чеков и иных оборотных документов, вопросы арбитражных соглашений и соглашений о выборе суда, права компаний и некоторые другие. Предметом регулирования Конвенции являются договорные обязательства в любой ситуации, при которой возникает выбор между законами различных стран, применимое же в силу Конвенции право может быть правом любой третьей страны, в том числе страны, не участвующей в Конвенции (по этой причине Конвенцию называют универсальной). Конвенция, следовательно, не ограничивает выбор сторон правом участвующих в ней стран. Она применяется также в случаях, когда одна из сторон либо стороны контракта принадлежат третьим странам.

Подчиняя контракт праву, избранному сторонами, Конвенция (п. 1 ст. 3) исходит из того, что выбор должен быть прямо выражен или с разумной определенностью (with reasonable certainty) вытекать из условий контракта либо обстоятельств дела (тем самым допускается не только прямо выраженный, но и подразумеваемый выбор права). Стороны контракта могут в любое время договориться о его подчинении иному праву, чем то, которое явилось предметом ранее состоявшегося выбора. Любое состоявшееся после заключения договора изменение сторонами применимого права не наносит ущерба формальной действительности договора, равно как и правам третьих лиц. Конвенция закрепляет за сторонами контракта возможность выбирать право, применимое как ко всему контракту, так и к его части, разрешая, таким образом, "расщепление" статута контракта.

Ограничение автономии  воли сторон допускается Конвенцией в случаях, когда: 1) все элементы контракта локализованы в одной стране; императивные нормы этой страны применяются к такому контракту независимо от выбранного права; 2) речь идет о потребительских и индивидуальных трудовых договорах; для этих договоров устанавливаются особые коллизионные привязки, позволяющие, независимо от права, определенного по выбору сторон, применять "защитные" нормы права страны, где потребители имеют обычное место жительства, а работники обычно выполняют свою работу (или страны, где находится предприятие, нанявшее работника, либо иной страны, с которой трудовой договор наиболее тесно связан). Автономия воли сторон может быть ограничена также по основаниям, предусмотренным ст. 7 (императивные нормы права страны суда или права третьей страны) и ст. 16 (публичный порядок страны суда) Конвенции.

Межамериканская конвенция, подобно Римской конвенции о  праве, применимом к договорным обязательствам, 1980 г. рассматривает начало автономии  воли сторон как первооснову решения  коллизионной проблемы. Это означает важный шаг в преодолении странами западного полушария, подписавшими Межамериканскую конвенцию, негативного подхода к принципу автономии воли. Идентична правилам Римской конвенции 1980 г. позиция в отношении пределов выбора применимого права, в качестве которого может быть избрано также право государства, не являющегося участником Межамериканской конвенции. Как и Римская конвенция 1980 г., Межамериканская конвенция наряду с прямо выраженным допускает и подразумеваемый выбор права; предметом выбора может быть право, применимое не только к контракту в целом, но и к отдельной его части. Таким правом может быть право иное, чем то, которому контракт был подчинен сторонами ранее.

Вместе с тем Римская  конвенция 1980 г. и Межамериканская  конвенция имеют существенные различия. Так, Межамериканская конвенция позволяет суду не учитывать избранное сторонами право и, следовательно, исходить из собственного закона, не применять императивные нормы права третьей страны; при определении же права, с которым контракт имеет наиболее тесную связь, обязывает суд принимать во внимание любые объективные и субъективные элементы договора, общие принципы международного коммерческого права, признаваемые международными организациями.

Коллизионные правила, определяющие право, применимое к содержанию договора, строятся на признании главенствующего значения в этой области автономии воли сторон - одного из фундаментальных начал современного международного частного права. Выбор сторонами подлежащего применению к договору права опирается, как следует из ст. 1210 ГК РФ, не на единичные нормы, ограничивающиеся лишь привязкой к соглашению сторон (п. 2 ст. 165 и п. 1 ст. 166 Основ 1991 г.), а на развернутую систему предписаний, которые вместе, в целом образуют особый институт коллизионного права договоров. Первооснова этого института - принцип автономии воли сторон, его производные составляющие определяют предмет, способы и пределы волеизъявления сторон, опосредующего выбор применимого права. Значение объединяемых ст. 1210 ГК РФ правил выражается, в частности, в следующем.

Во-первых, стороны, определяя  применимое право, могут по своему усмотрению отдать предпочтение российскому или  любому иностранному праву. Следуя линии  отечественной доктрины и практики, п. 1 ст. 1210 ГК РФ не ограничивает выбор применимого права требованиями о "локализации" договора, о приоритете права, "свойственного данному контракту", об установлении "разумной", "наиболее тесной связи" договора с применимым правом либо иными подобными требованиями. Но есть и определенное ограничение: если из совокупности обстоятельств дела, существовавших на момент выбора, следует, что договор реально связан только с одной страной, выбор права другой страны не может затрагивать действие императивных норм страны, с которой договор реально связан (п. 5 ст. 1210 ГК РФ). В комментарии к п. 5 ст. 1210 ГК РФ было отмечено, что этот пункт "появился в проекте раздела VI после исключения из него статьи о последствиях обхода закона, которая была составлена по образцу ст. 1198 Модели ГК для стран СНГ...".

Это новое для отечественного законодательства правило получило различные оценки в литературе. Согласно одной из них данный пункт ввел "абсолютную новеллу в российское законодательство: даже если договор  связан только с одной страной, то есть в нем отсутствует иностранный элемент, стороны могут выбрать по своему усмотрению применимое право".

Серьезный довод в  пользу такого подхода усматривается  в том, что при "сегодняшнем  уровне интернационализации коммерческих отношений нет смысла лишать стороны возможности воспользоваться теми преимуществами, которые предоставляет та или иная иностранная правовая система". Поддержка данной позиции привела, как было замечено, "к достаточно революционному для отечественной доктрины выводу о том, что выбор иностранного права возможен и в отношении "внутреннего" договора, не имеющего иных объективных факторов, связывающих этот договор с другими государствами" и к еще более радикальному его продолжению, касающемуся "пересмотра традиционной концепции иностранного элемента в отношении".

Не вторгаясь в обсуждение вопроса о степени революционности  упомянутых подходов (но и не оспаривая  обоснованности интереса к их всестороннему  исследованию), полагаем, что возможность  реализации их может рассматриваться  сегодня лишь в плане de lege ferenda, поскольку правила п. 1 ст. 1186 ГК РФ предусматривают применение положений этого раздела не иначе как к гражданско-правовым отношениям, осложненным иностранным элементом. Следует к тому же учитывать, что стороны контракта и так могут включить в него привлекающие их внимание положения иностранного права в качестве условий контракта (если они не противоречат императивным нормам отечественного права). Обращение к иностранному праву, как известно, может быть сопряжено (по требованиям, связанным с осуществлением сторонами предпринимательской деятельности) с возложением судом на стороны бремени доказывания содержания иностранных правовых норм, а это и непростое, и подчас дорогостоящее дело. Непростым может оказаться и решение вопроса о соотношении императивных и диспозитивных норм в той или иной правовой системе (как сказано, выбор сторонами права другой страны не может затрагивать действие императивных норм страны, с которой договор реально связан), поскольку разграничение таких норм далеко не всегда основывается на пресловутой формуле "если иное не предусмотрено договором" и может потребовать судебного толкования. И еще: сохраняет ли "препарированное" указанным образом иностранное право качества права? Любопытно, что Закон Украины о международном частном праве, в котором норма, аналогичная норме п. 5 ст. 1210 ГК РФ отсутствует, тем не менее завершает ст. 5 об автономии воли сторон правилом следующего содержания: "Выбор права не осуществляется, если отсутствует иностранный элемент в правоотношениях".