Игровые концепции культуры

 

Автономная некоммерческая организация высшего образования «ПЕРМСКИЙ ИНСТИТУТ ЭКОНОМИКИ И ФИНАНСОВ»

 

Факультет дистанционных образовательных технологий

 

 

 

 

 

 

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

по курсу: «Культурология»

Реферат на тему «Игровые концепции культуры»

 

 

 

Вариант № 10

 

Выполнил:
ФИО полностью (заполняется студентом)
Группа:	Э1-14-Дот(и)
(заполняется студентом)
Контактная информация:
e-mail, номер сотового телефона (заполняется студентом)
Проверил:
ФИО преподавателя
Дата:		Оценка:
Примечания:

 

Пермь 2014 г.

Содержание

Введение………………………………………………………………………...…3

Глава 1 Игровая концепция  культуры Й. Хейзинга……………...…………….5

Глава 2 Игровая концепция  культуры Х. Ортега-и-Гассета…………………10

Глава 3 Игровая концепция  культуры Г.Гессе………………………..………11

Заключение…………………………………………………………………….…14

Список литературы……………………………………………………………....16

 

 

 

 

 

 

Введение

Значительное место в теории культурологии занимает игровой подход изучения культуры. Культурология ищет ответы на вопрос: «Как в природном мире возник новый феномен – культура?». Одним из таких ответов стала игровая концепция культуры. Человек всегда имел способность и склонность облекать в формы игрового поведения все стороны своей жизни.

Игра - прежде всего свободная деятельность. Все исследователи подчеркивают незаинтересованный характер игры. Она  необходима индивидууму как биологическая  функция, а обществу нужна в силу заключенного в ней смысла. Игра, скорее, нежели труд, была формирующим  элементом человеческой культуры. раньше, чем изменять окружающую среду, человек  сделал это в собственном воображении, в сфере игры.

Ощущение  и ситуация игры, давая максимально  возможную свободу ее участникам, реализуются в рамках контекста, который сводится к появлению  тех или иных жестко очерченных правил — правил игры. Смысл и значение игры целиком определяются отношением непосредственного, феноменального текста игры - к так или иначе опосредованному универсальному, то есть включающему в себя весь мир, контексту человеческого существования.

Одна  старая мысль гласит, что если проанализировать любую человеческую деятельность до самых пределов нашего познания, она  покажется не более чем игрой. С давних пор все определеннее шло к убеждению, что человеческая культура возникает и развертывается в игре, как игра. Игра в данной работе рассматривается как явление культуры, не как биологическая функция, и анализируется средствами культурологического мышления. В этом реферате рассмотрены игровые концепции в культурологи, а именно концепции таких философов как Й.Хейзинга, Х.Ортега-и-Гассета, Г.Гессе. 

Проблематика игры с особой остротой звучит в наше неспокойное и часто весьма зловещее время. Именно оно сделало столь актуальным вопрос игровых концепций культуры.

Целью данной работы является раскрытие игровых  концепций культуры, сформулированных Й.Хейзингом, Х.Ортега-и-Гассетом, Г.Гессе. Для достижения данной цели были поставлены следующие задачи:

- дать определение игры, её характера и значения как явления культуры;

- проанализировать  игровую концепцию культуры, сформулированную  Й. Хейзингом;

- рассмотреть игровую концепцию  культуры Х. Ортега-и-Гассета;

- рассмотреть игровую  концепцию  культуры Г. Гессе.

В работе были использованы различные источники, которые представлены в списке использованной литературы.

 

Глава 1 Игровая концепция  культуры Й. Хейзинга

Игровая концепция культуры целостно была сформулирована нидерландским историком и философом-идеалистом Йоханом Хейзингом в работе «Человек играющий». Она рассматривает игру как первооснову культуры, которая возникает и развертывается в игре, носит игровой характер. Игра – это всеобъемлющий способ человеческой деятельности, универсальная категория человеческого существования. Игра – это не манера жить, а структурная основа человеческих действий. А для того, чтобы игровое содержание культуры было культуросозидающим, оно должно оставаться чистым. Цель игры – в ней самой. Игра сама по себе, в самом начале, лежит вне сферы нравственных норм. Она не может быть ни дурной, ни хорошей. Нравственный, так же как и безнравственный, поступок совершается по тем или иным правилам той или иной игры. В сущности, игра несовместима с насилием. Именно нравственные поступки свидетельствуют о должном соблюдении «правил игры». Ведь нравственность есть не что иное, как укорененная в прошлом традиция. Безнравственность, с данной точки зрения, это намеренно избранное положение «вне игры», т.е. нечто абсурдное по определению.

 Игра как феномен культуры по Й. Хейзинга

Игра  старше культуры, игра предшествует культуре, игра творит культуру - таковы основы концепции Хейзинга. Свой интерес к Homo ludens Хейзинга обосновывает следующим образом: люди оказались не столь разумными, как наивно внушал светлый XVIII век в своем почитании Разума. И название человека Homo  faber неполно. Homo faber, человек играющий, выражает такую же существенную функцию жизнедеятельности, как и человек созидающий, и должен занять свое место рядом с Homo faber. Игра в концепции Хейзинга - это культурно-историческая универсалия. Как общественный импульс, более старый, чем сама культура, игра издревле заполняла жизнь и, подобно дрожжам, заставляла расти формы архаической культуры. Дух, формирующий язык, всякий раз перепрыгивал играючи с уровня материального на уровень мысли. Культ перерос в священную игру. Поэзия родилась в игре и стала жить благодаря игровым формам. Музыка и танец были сплошь игрой. Мудрость и знание находили свое выражение в освященных состязаниях. Право выделилось из обычаев социальной игры. На игровых формах базировались улаживание споров с помощью оружия и условности аристократической жизни. Хейзинга убежден, что культура в ее древнейших формах «играется». «Она происходит из игры, как живой плод, который отделяется от материнского тела, - пишет автор, - она развивается в игре и как игра». «Культура зачинается не как игра и не из игры, а в игре». Обзор истории культуры, ее различных эпох приводит ученого к выводу об убывании игрового элемента в культуре.

 Проблема пуелеризации культуры по Й.Хейзинга  

Вытеснение  игры, начавшееся в XVIII в., фактически заканчивается  к XIX в. Духом общества, по мнению Хейзинга, начинает завладевать трезвое, прозаическое понятие пользы. Получает признание  постыдное заблуждение, что экономические  силы и экономический интерес  определяют ход истории. Дух рационализма и утилитаризма убили таинство и  провозгласили человека свободным  от вины и греха. Труд и производство становятся идеалом, а вскоре идолом. Культура гораздо меньше играется, чем в предшествующие периоды. Бесспорное достоинство и актуальность исследования голландского ученого обусловлены  тем, что анализ истории культуры под знаком игры сопряжен автором  с жизненными процессами и катаклизмами современного сознания, с перспективами  культурного движения. Позднебуржуазная культура теряет игровую традицию; там же, где, похоже, что она играет, отмечает Хейзинга, - игра эта фальшива. Автор предупреждает о «порче», разрушении культуры, уходящей от своих  истоков. Игра, наполненная эстетическими  моментами, «проигрывающая» и творящая духовные ценности, - ранее культуросозидающий фактор, - ныне переродилась в суррогат игровой деятельности - в спорт. Он превратился в научно-технический  организованный азарт. Из единства духовного  и физического он сохранил низменную  физическую сторону. Культурная игра - игра общественная и общедоступная. Чем больше в ней участников и меньше зрителей, тем плодотворнее она для личности. Духовное напряжение культурной игры, по мнению Хейзинга, утратило даже искусство. В искусстве обособились две стороны художественной деятельности: свободно-творческая и общественно-значимая. Масса людей потребляет искусство, но не имеет его необходимой частью своей жизни и, тем более, не творит его сама. Анализ современного сознания автор «Homo ludens» сопровождает понятием «пуелиризм» - понятием, которое передает наивность и ребячество одновременно. Пуелиризм противоположен игровому сознанию, он несет в себе несамостоятельность, грубость и нетерпимость юношества. В основе пуелиризма - путаница игры и серьезного. Работа, долг, жизнь - не воспринимаются современным человеком серьезно, и, наоборот, игровая деятельность приобретает серьезный характер. Политические речи ведущих лидеров - злое озорничание, замечает Хейзинга. В современной жизни царит суррогат игровой деятельности: темперамент переросших детей и мудрость юношеских клубов. Сюда попадает, к примеру, легко удовлетворяемая и никогда не насыщаемая потребность в банальных развлечениях, жажда грубых сенсаций, тяга к массовым зрелищам. Ранние эпохи не исключают подобных явлений, но там нет массовости и жестокости, с которой они проявляются в публичной жизни сегодня. В пуелиризации культуры сыграло роковую роль вступление полуграмотной массы в духовное общение, приведшее к девальвации нравственных ценностей, полагает Хейзинга. Путь преобразования культуры ученый видит в распространении нового общественного духа. Необходимо возродить в широком культурном сознании первозданную игровую природу. Такова по сути альтернатива духовному кризису, предложенная в «Человеке играющем». Концепция «культуры-игры» конструирует своего рода образную модель культуры, базирующуюся на гуманистических ценностях, вступивших в противоречие с реальностью XXI в. Такие понятия, как закон, порядок, благородство, честь, порядочность, свобода, бескорыстие, душевное равновесие, коллективность, гармония и целостность личности, определяют игровую альтернативу. Тесны и многообразны узы, связующие игру и красоту. Игра пронизана ритмом и гармонией, ей присущи радость и изящество. Условность игры как таковой подчеркивает релятивность проекта Хейзинга. Этот момент особенно виден в его «Осени Средневековья». «Действительность полна страстей, трудна и жестока, - пишет он, - ее возводят до прекрасной мечты о рыцарском идеале, и жизнь строится как игра». И далее. «Стремление к более прекрасной жизни наполняет общество элементами игры». Не всякая игра может быть культуросозидающим фактором. Подлинная культура требует «благородной игры». В этой идее достоинство гуманиста Хейзинга, выступающего против произвола и варварства, но в то же время и основное противоречие заявленной темы, в которой проблема серьезного и игрового запутана в коловращении понятий. Ведь сама по себе игра ни добра, ни дурна. И если человек оказывается в ситуации морального выбора, Хейзинга, предписывает ему решение, достойное кантовского категорического императива. Нравственная совесть представляет мерило человеческого поступка. Особенности стиля «Человека играющего» исключают разработку строго научной концепции. Идея «культуры-игры», по преимуществу, обладает свойствами плодотворного научного мифа, позволяющего глубже понять специфику современных духовных процессов путем постижения фундаментальных основ культурной традиции. 

 Признаки игры по Й. Хейзинга

Психологи и физиологи стремятся проникнуть в суть игры, не проявляя интереса к ее эстетическим особенностям, поэтому изначальные качества игры ускользают от описаний. Всесторонне изучение феномена игры позволило Й.Хейзингу  выделить следующие ее признаки:

- игра – свободное действие: игра по принуждению не может  оставаться игрой;

- игра не есть «обыденная»  или «настоящая» жизнь. Игра –  это выход из такой жизни  в преходящую сферу деятельности  с ее собственными устремлениями;

- третий, отличительный признак  игры – замкнутость, ограниченность. Она «разыгрывается» в определенных  границах места и времени. Ее  течение и смысл заключены в ней самой;

- игра устанавливает порядок, она  сама есть порядок – и этот  порядок непреложен. Эта глубокая  связь с идеей порядка есть  причина того, почему игра в  столь значительной мере лежит  в области эстетического. Игра  склонна быть красивой;

- следующий признак игры –  напряжение. Именно элемент напряжения  сообщает игре то или иное  эстетическое содержание, ведь напряжение  игры подвергает силы игрока  испытанию: его физической силы, упорства, изобретательности, мужества, выносливости, а также ду

- в каждой игре – свои правила. Правила игры бесспорны и обязательны, и не подлежат никакому сомнению, ведь стоит какому-либо игроку  отойти от правил, и мир игры  тот час же разрушится;

- немаловажным признаком игры  Й. Хейзинга признает то, что играющие создают новое сообщество – группу, которая сохраняет свой состав и после того, как игра закончилась;

- наконец, последняя отличительная  черта игры – ее обособленность, выраженная в таинственности. В  подтверждение своей мысли Хейзинга приводит в доказательство игры первобытных народов, например, обряд инициации, окруженный таинственностью. 

Таким образом, игра, с точки зрения игровой концепции культуры Й.Хейзинги,  это некоторая свободная деятельность, которая осознается как «ненастоящая», несвязанная с обыденной жизнью, но, тем не менее, могущая полностью захватить играющего; которая не обуславливается никакими ближайшими интересами (материальными или доставляемой пользой); которая протекает в особо отведенном пространстве и времени, упорядочена и в соответствии с определенными правилами, и вызывает к жизни общественные объединения, стремящиеся окружить себя тайной или подчеркивает свою необычность по отношению к прочему миру своеобразной одеждой и обликом.

Глава 2 Игровая концепция  культуры Х. Ортега-и-Гассета

Тема  игры воодушевила также испанского философа X.Opтeга-и-Гассета (1889-1955). Подобно  Хейзинга, Ортега озабочен судьбой  современной культуры, кризисным  бытием личности в условиях «массового общества».

 Концепция  игры в теории массового общества  Х. Ортега-и-Гассета.

Путь  спасения культуры он видит в сохранении духовных ценностей  аристократической  элиты. Ортега по праву называют теоретиком элиты. Свои социологические идеи он достаточно определенно выразил  в небольшой  по объему, но широко известной книге  «Дегуманизация искусства». Он склонен  считать, что существуют две разновидности  рода человеческого: «народ», или масса, являющаяся «косной материей историческою процесса»; элита - особо одаренное  меньшинство, творцы подлинной культуры. Предназначение «лучших» - быть в меньшинстве  и сражаться с большинством.

В течение полутора веков серая толпа претендовала на то, чтобы представлять «все общество».  С этим Ортега связывает все недуги Европы. По его убеждению, близится время, когда общество от политики и до искусства вновь начнет складываться, как должно, в два ордена или ранга: орден людей выдающихся и орден людей заурядных. Жизнь людей выдающихся сосредоточена в сфере игровой деятельности. Игра противопоставляется обыденности, утилитаризму и пошлости человеческого бытия.

В произведениях испанского автора установка на игру  приобретает различные оттенки: от трагического до ликующего, спортивно-праздничного чувства жизни.  В «Медитации о Дон-Кихоте» Ортега полагает, что способ существования подлинной личности заключается в трагедии. Трагический герой - это избранник, принадлежащий духовной элите, определяющим его качеством является способность к созерцательной игре. В отличие от обывателя, герой не берет необходимость в расчет, сопротивляется привычному и общепринятому, руководствуется собственной свободой воли. Свои философские откровения Ортега завершает символически: ночью на парижском кладбище два бессмертных флоберовских пошляка Бувар и Пекюше хоронят поэзию во имя натурализма и детерминизма. Духовный кризис эпохи завершается. Ортега, без сомнения, - один из самых глубоких интерпретаторов буржуазной действительности. Констатируя тяжелейший кризис, через который проходит современное сознание, мыслитель отмечает тончайшие его проявления. «Система ценностей, организовывавшая человеческую деятельность еще каких-нибудь тридцать лет назад, утратила свою очевидность, притягательность, императивность. Западный человек заболел  ярко выраженной дезориентацией, не зная больше, по каким звездам жить».