Возникновение и развитие право-монархических организаций и партий

     Оппонентов  Дубровина нельзя было назвать сторонниками конституционных преобразований, тем не менее, Марков подчеркивал: «Можно быть недовольным 3-й, 4-й Думой, 20-й, разгоните их, выберите настоящую русскую, но, как учреждение, Государственная дума необходима: без этого России не существовать»⁶.

     Дубровинское  и «обновленческое» (так назывались сторонники Маркова, предлагавшие обновить Главный совет) течения разошлись и в оценке столыпинской аграрной реформы. Дубровинская пресса квалифицировала покушение на общину как разрушение России, а Марков наоборот с думской трибуны заявил, что народ обнищал через общинное землевладение.

     В 1911–1912 гг. Союз русского народа распался на две враждующих партии – Всероссийский  дубровинский Союз русского народа и обновленческий Союз русского народа. Обновленцы опирались в основном на имущие слои населения, их поддерживало правительство. Дубровинцы позволяли себе резкую критику центральной и местной администрации, помещиков, фабрикантов (преимущественно нерусского происхождения).

     На  этом дробление не закончилось, тем  более что организационный кризис поразил практически все крайне правые организации.

     Имея  многослойный состав, черносотенцы были обречены на глубокие социальные разногласия. Как полицейские, так и партийные документы постоянно подчеркивали охлаждение к правомонархическим партиям и организациям и даже отход от них в годы войны тех или иных групп, различных слоев населения. Подобное явление объясняется тем, что мотивы у различных слоев населения были неодинаковыми.

     В 1905 -1907 гг. многих приверженцев православной веры, самодержавия и русской народности объединяло желание «одолеть» революционное  оппозиционное движение, которое  особенно проявило себя в конце 1905 г., в связи с объявлением Манифеста 17 октября.

     Но  со временем положение стало меняться, и представители некоторых сословий по или иным мотивам стали уклоняться от членства и открытой поддержки  правых партий и организаций, стали  «переходить» из активных приверженцев «союзников» в лучшем случае к скрытым их сторонникам. Кроме идейных интересов – приверженности самодержавия, православию и русской народности, - у представителей сословий были и 2собственные», корыстные интересы, которые побуждали их в своей практической деятельности изменить свои прежние позиции в отношении правых партий и организаций, «охладевать» к ним. Этот процесс начался сразу после революции 1905-1907 гг. его констатировали накануне 1914 г., а в годы первой мировой войны  он получил дальнейшее развитие, имея негативные для правых последствия.

     Для простого народа – крестьян и рабочих  – притягательной стороной членства в правых организациях была, в частности, возможность обратиться с жалобой  и просьбой в легально существующую организацию. Крестьяне неоднократно обращались в руководящие органы правых партий за разъяснениями и советами по поводу реализации столыпинской реформы – выхода из общины на хутора и отруба, за поддержкой в связи с тяжбами крестьян с землевладельцами. В наличии союзнической организации и близости к ней часть рабочих и крестьян видели, прежде всего, гаранта достигнутого благополучия, реального официального защитника интересов рабочих, крестьянского общества и из ходатае в получении каких-либо «выгод». Но по мере того, как помощь рядовые союзники не получали, их интерес к правым организациям нередко ослабевал и подчас исчезал⁷.

     Все же у определенной части правых сохранялась  надежда, что в случае чрезвычайных обстоятельств и необходимости  монархию, царя и династию защити именно крестьянство, провинция, деревня, простой народ. Но эта ставка на деревню, крестьян оказалась иллюзорной, по причине того, что «земство глубоко пустило корни в крестьянскую жизнь». Несостоятельность надежд правых на крестьянство была очевидной для ряда политиков, и из радикального, и из либерального лагерей.  

     В годы войны правые организации хотя и продолжали существовать и действовать  на ряде промышленных предприятий, их число и численность членов сокращались, а предприниматели содействовали  этому процессу.  Газета «День» приводила в конце 1915 г. следующую заметку об отношении рабочих Петрограда к правой печати: «На фабриках и заводах района Нарвской заставы раздается бесплатно газета «Русский рабочий!... Газета …ведет агитацию за вступление рабочих в правые организации. Среди рабочих агитация эта успеха не имеет и в отдельных случаях распространителям газетки рабочие предложили прекратить свою деятельность»⁸.

       Отход рабочих от правых организаций в  годы войны был связан с увеличением  «ножниц» между изначальной программной установки правых – не принимать участия в массовых  выступлениях, - усиливавшейся необходимостью рабочих отстаивать  свои материальные интересы путем экономической борьбы, стачек.

       Торговец-купец в период революции 1905-1907 гг. был заинтересован в прекращении «смуты», которая расстраивала торговлю, была ей помехой. Но после того, как уличная борьба завершилась и положение в стране «нормализовалось» интерес купца-торговца к правым организациям стал угасать, оживляясь лишь тогда, когда приходилось решать вопросы конкурентной борьбы с представителями своего сословия иной национальности, иностранцами. Период первой мировой войны оказался далеко не лучшим временем проявления их тяготения к правомонархическим организациям и партиям. Их прохладное отношение к правым стало очевидным. По полицейским данным  от февраля 1916 г., в московской губернии «значительное число …членов означенных организаций, будучи по профессии торговцами, в последнее время всецело отдали себя делам коммерции»⁹.

     Представители первенствующего сословия, дворяне, в своем большинстве  поддерживали принципы правомонархических партий и организаций. Их представители отстаивали эти принципы в Гос. совете и Гос. думе.  Немало дворян было в числе руководителей правых организаций. Но что касается дворян землевладельцев, помещиков, то их отношение к правым организациям было далеко не однозначным. Нередко отношение к правым организациям в деревне, где по соседству находились помещичьи имения, было негативным. Так, организовавшиеся в пределах Хотинского уезда Бессарабской губернии накануне войны подотделы Союза русского народа распались при первом же нажиме со стороны помещиков, недовольных вообще существованием в деревне какой бы то ни было организационной силы. Подобное отношение помещиков к местным правым организациям объясняют тем, что на местах общие интересы правы – и дворян-землевладельцев, и крестьян – отстаивание самодержавия, православия и народности сопровождались и противостоянием, интересов крестьян и помещиков, касавшихся землевладения, противостоянием, в котором крестьяне нередко пытались заручится поддержкой правых организаций. Это побуждало некоторых деятелей правых партий обращать внимание на необходимость хотя бы какого-то решения аграрного вопроса в годы войны, - в частности, за счет немецкого землевладения.

     Государственные служащие, чиновники, согласно распоряжениям  П.А. Столыпина, не должны были занимать по крайней мере, руководящие посты  в местных правых организациях, дабы не отвлекаться от основной работы. Вместе с тем, в циркуляре П.А. Столыпина от 14 сентября 1906 г. чиновникам запрещалось участие не только в «явно революционных» политических партиях, но и в партиях, обнаруживающих стремление к борьбе с правительством. Под такую формулировку, при желании, вполне могли подойти правомонархические организации. Это побуждало чиновников и служащих уклоняться от участия в деятельности правых организаций, даже в тех случаях, когда они проявляли симпатии к ним.

     Интеллигенция в своем большинстве после 1905 -1907 гг. склонялась если не к революционному, то к либерально-оппозиционному образу мышления и деятельности и во всяком случае не к монархическому. Еще накануне войны один из видных деятелей правых монархистов в Киеве священник М.П. Алабовский отмечал, что «интеллигенция в громадном большинстве как в Киеве, так и в губернии пришла к националистам. Вследствие отлива от Союза русского народа интеллигентных работников, значение его должно уменьшиться. Даже та часть интеллигенции, которая сохраняла монархические убеждения, публично сторонилась правых организаций, опасаясь дискредитации со стороны господствовавшего общественного мнения, либеральной, оппозиционной печати.

     В годы войны качественный состав правых организаций претерпел значительные изменения, что было связано не только с оттоком части членов в армию, но и с определенным изменением отношения дворянства и привилегированных к правомонархическим организациям. Выступления черносотенных депутатов-крестьян значительно отличались от речей помещиков, их коллег по фракции (сельские подотделы Союза русского народа выступали за принудительную конфискацию помещичьих земель). В конце концов местные, отделы вышли из-под контроля центра, и к 1914 г. черносотенный лагерь представлял собой конгломерат разрозненных, конкурирующих между собой группировок.

     Вступление  России в Первую мировую войну  на стороне Антанты создало для  крайне правых ряд проблем, ибо среди  них были сильны германофильские  тенденции. Так, в самый канун  войны Н.Е.Марков заявлял, что лучше вместо большой дружбы с Англией иметь маленький союз с Германией, поскольку будет гораздо проще договориться. Пришлось срочно переписывать устав Русского народного союза имени Михаила Архангела, в котором выражалось особое благорасположение немцам.

     Тем не менее, черносотенцы с ходу включились в шовинистическую истерию, которой ознаменовались первые недели военных действий. Видный деятель «черной сотни» архиепископ Волынский Антоний в своих проповедях призывал не ограничиться получением Черноморских проливов;  Рассуждая о будущих границах Российской империи, монархисты намеревались присоединить к владениям Романовых все славянские земли.

   Военные неудачи весны – лета 1915 г. привели к резкому изменению политической обстановки. Создание Прогрессивного блока, в который вошла часть националистов и даже бывшие лидеры крайне правых (например В.В. Шульгин), было воспринято черносотенцами как сплочение врагов самодержавия. В противовес Прогрессивному блоку была предпринята попытка создать «черный блок». Однако его участники не могли преодолеть разногласия в собственных рядах.

     Лидеры черносотенцев сознавали, что «министерская чехарда» и назначения на высокие посты одиозных личностей, сделавших карьеру благодаря распутинской клике, окончательно подрывают авторитет царской власти. В беспощадного обличителя казнокрадства и некомпетентности правительства превратился Пуришкевич. 17 декабря 1916 г. Пуришкевич вместе с великим князем Дмитрием Павловичем и князем Ф.Ф. Юсуповым убили Распутина. Однако физическое устранение фаворита не спасло положение. В последние месяцы существования самодержавия в лагере крайне правых господствовала полнейшая растерянность. В феврале 1917 г. черносотенцы, всегда хваставшие миллионной ратью своих сторонников, не смогли оказать правительству ни малейшей помощи. Сразу после отречения Николая II монархические союзы исчезли с политической сцены, их газеты были закрыты, а лидеры предстали перед Чрезвычайной следственной комиссией Временного правительства.  

 Заключение

     За  все время существования с  конца 1905 г. по начало марта 1917 г. Союз русского народа «растерял множество сторонников и большинство своих руководителей и из могучей действенной и грозной народной силы превратился в организацию пропаганды идей самодержавия и идейной борьбы с темными силами. В начале они являлись самой многочисленной политической силой, насчитывая около 400 тыс. человек. Однако, в дальнейшем, после революции 1905 -1907 гг., развитие этих партий претерпело существенные изменения, что сказалось на их численности, составе, общности, размахе и, в конечном счете, - значимости их деятельности.

     На  кризис правых партий и организаций  оказала влияние не только война, но и комплекс разнородных причин, начавших действовать в более  раннее время. Это и спад революционного движения после 1905-1907 гг., и политика премьера Столыпина, не желавшего терпеть возле себя «второе правительство», и «расщепление», разъединение правых, и равнодушное, а нередко недоброжелательное отношение местных властей, и усиление распри в среде самих правых на почве получения правительственных средств отдельными группами и лицами, и ослабление внимания царя к правым, и развал организаций на местах, и дискредитация правительства, «угасание» ореола и престижа самого царя. Но вместе с тем потеря влияния и дееспособности правых партий и организаций, уменьшение численности членов и 2ухудшение качественного состава» под влиянием обстоятельств военного времени и самого хода общественного движения явилось одной из далеко не последних по важности причин кризиса и краха правых в начале 1917г.

     Возможно, уязвимым местом черносотенцев была их слабая организованность. Большинство из возникавших организаций ограничивали свою деятельность пределами одного города, уезда, редко – губернии. Отношения между ними были запутаны, и в этом они заметно отставали от либеральной буржуазии, успевшей создать кадетскую партию. Монархисты регулярно созывали всероссийские «съезды русских людей», но постановления съездов не имели обязательной силы для местных организаций. Предпринимались попытки создать руководящий центр, однако выбранная на коалиционной основе Главная управа оказалась недееспособной.

     Война, которая, казалось бы, объединила население  под лозунгом защиты отечества, православной веры, монарха, вместе с тем явилась  для самих правых партий и организаций  разрушающим фактором, ослабив и превратив их в конечном счете в недееспособные партийные объединения. В значительной мере это явилось результатом утраты правыми партиями влияния в различных слоях населения и какой-либо значимости в общественном движении.