Языческая культура древних славян

Рожаниц было две: Мать и Дочь. Мать связывалась славянами с периодами летнего плодородия, когда созревает и тяжелеет урожай. Имя ей было Лада. С ним в русском языке связано множество слов и понятий, и все они имеют отношение к установлению порядка: ладить, наладить, сладить, ладно; ладушка, лада – ласковое обращение к супругу. Раньше свадебный сговор назывался «ладины». Лада считалась также матерью двенадцати месяцев, на которые делится год.

Леля – дочь Лады, младшая Рожаница. Леля – богиня трепетных весенних ростков, первых цветов, юной женственности, нежности. Отсюда бережное отношение к кому-либо передается словом «лелеять». Славяне считали, что именно Леля заботится о весенних всходах – будущем урожае.

Позднее, уже после крещения Руси, Рожаниц приравнивали к христианской Богородице.

Культ Перуна, бога грозы, войны и оружия возник сравнительно поздно в связи с развитием дружинного, военного элемента общества. Перун, или как его еще называли Перун-Сварожич, представлялся славянам вооруженным воином, мчащимся на золотой колеснице, запряженной крылатыми жеребцами, белыми и черными. Топору – оружию Перуна – издревле приписывалась чудесная сила. Так, топор с символическим изображением Солнца и Грома, всаженный в дверной косяк, был непреодолимым препятствием для злых духов, стремящихся проникнуть в человеческое жилище. Другой символ Перуна – «громовый знак», похожий на колесо с шестью спицами. Его изображение часто воспроизводилось на щитах славянских дружинников. Перуну было посвящено животное – дикий тур, громадный лесной бык.

После крещения славяне многие свойства Перуна «передали» Илье-пророку, одному из самых почитаемых христианских святых.

Кроме Перуна было еще несколько «главных» богов и ряд второстепенных, как бы полубогов.

Главными были: Даждьбог-Сварожич, Сварог (Стрибог), Макошь-Земля, Огон-Cварожич, Ярила, Змей-Волос (Велес) он же Цмог и бог Симаргл.

Даждьбог был у языческих славян богом Солнца. Имя его не от слова «дождь», как иногда ошибочно думают, оно означает – «дающий Бог», «податель всех благ». Славяне верили, что Даждьбог ездит по небу в чудесной колеснице, запряженной четверкой белых огнегривых коней с золотыми крыльями. А солнечный свет происходит от огненного щита, который Даждьбог возит с собой. Дважды в сутки – утром и вечером – он пересекает Океан-море на ладье, которую тянут гуси, утки и лебеди. Поэтому славяне приписывали особую силу оберегам-талисманам в виде уточки с головой коня.

Утренняя и Вечерняя зори считались сестрой и братом, причем Утренняя Заря была Солнцу женой. Каждый год, во время великого праздника летнего солнцестояния Ивана Купалы (православный Иванов день) торжественно праздновали их брак.

Славяне считали солнце всевидящим оком, которое строго присматривает за нравственностью людей, за соблюдением законов. А священным знаком Солнца с незапамятных времен был ... крест! Прищурьтесь, глядя на Солнце, и вы его увидите. Именно поэтому христианский крест, так похожий на древнейший языческий символ и прижился столь быстро на Руси.

Сварог был у славян богом Неба, отцом всего сущего. Легенда рассказывает, что Сварог подарил людям самый первый плуг и кузнечные клещи, научил выплавлять медь и железо. Кроме того, Сварог установил самые первые законы для людской общины.

Макошь-Земля – олицетворяет собой женское начало природы и является супругой Сварога. Выражение Мать-Земля, современный вариант имени древней славянской богини, до сих пор с почтением и любовью произносится русским человеком.

Огонь-Сварожич, был сыном Сварога и Макоши. В древние времена огонь был поистине центром того мира, в котором проходила вся жизнь человека. Нечистая сила не смела приблизиться к Огню, зато Огонь был способен очистить что-либо оскверненное.

Огонь был свидетелем клятв, и вот откуда пошел русский обычай прыгать парами через костер: считалось, если парень и девушка сумеют перелететь над пламенем, не расцепив рук, то их любви суждена долгая жизнь. Кстати, истинное имя Бога-Огня было настолько священно, что его не произносили вслух, заменяя иносказаниями. Видимо, поэтому до нас оно так и не дошло, во всяком случае, ученые не имеют единого мнения по этому поводу.

Имя забылось, но не забылись приметы, связанные с Огнем. Русская сваха, приходившая сватать невесту, в любое время года протягивала руки к печи, тем самым призывая Огонь в союзники. Новобрачную молодой муж торжественно трижды обводил вокруг очага, прося у Бога-Огня счастливой жизни и много здоровых детей.

Ярила был у древних славян богом плодородия, размножения и физической любви. Именно эта сторона любви, которую поэты называют «страстью кипучей», и находилась в «ведении» славянского бога Ярилы. Его представляли себе юным, красивым мужчиной, пылким влюбленным женихом.

Змей-Волос (Велес) в славянской языческой мифологии – это божественный противник Перуна. В нем воплощались силы первобытного Хаоса, буйной, неупорядоченной, необжитой природы, зачастую враждебной древнему человеку, но по сути своей вовсе не злобной. А с ними и животные инстинкты самого человека, та часть нашей личности, которая не знает слова «надо», только «хочу». Но ничего дурного в этом нет, надо только держать свои страсти в повиновении.

Языческие славяне поклонялись обоим божественным противникам – и Перуну и Змею. Только святилища Перуна были по высоким местам, а святилища Велеса – в низинах. Некоторые предания позволяют думать, что укрощенный, загнанный в подземелье Змей-Волос стал отвечать за земное плодородие и богатство.

Симаргл считался божеством, близким к русалкам, подательницам влаги на поля; это – Бог почвы, корней растений, разновидность божеств плодородия.

«Второстепенными» божествами были те, которые жили бок о бок с человеком, помогали ему, а иногда и мешали, в разных хозяйственных делах и житейских заботах. В отличие от главных божеств, которых никто никогда не видел, эти довольно часто показывались человеку на глаза. Об этих случаях у славян имеется огромное количество преданий, легенд, сказок и даже рассказов очевидцев, начиная с глубокой старины и до наших времен.

Вот некоторые из этих божеств: Домовой, Овинник, Банник, Дворовый, Полевик и Полудица, Водяной, Леший.

Домовой – это душа дома, покровитель строения и живущих в нем людей. Строительство дома было для древних славян исполнено глубочайшего смысла, ведь человек при этом уподоблялся Богам, создавшим Вселенную. Огромное значение придавалось выбору времени начала работ, выбору места и строительных материалов.

Срубая деревья, языческий славянин винился перед древесными душами, изгоняемыми из стволов, а сам подолгу постился и исполнял очистительные обряды. Но древний славянин все-таки не был до конца уверен, что срубленные деревья не начнут ему мстить, и чтобы обезопасить себя приносил так называемые «строительные жертвы». Череп коня или быка закапывался под красным (восточным) углом дома, в котором помещались резные изваяния богов, а позже – иконы. А из души убиенного животного, собственно, и возникал Домовой.

Домовой устраивался жить в подполье, под печью. Он представлялся в виде маленького старичка, похожего лицом на главу семьи. По нраву он – вечный хлопотун, ворчливый, но заботливый и добрый. Люди старались поддерживать с Домовым добрые отношения, заботиться о нем как о почетном госте, и тогда он помогал содержать дом в порядке и предупреждал о грозящем несчастье. Переезжая из дома в дом, Домового всегда с помощью заговора приглашали переехать вместе с семьей.

Живущий рядом с человеком Домовой – самый добрый из «малых» божеств. А уже непосредственно за порогом избы «свой» мир становиться все более чужим и враждебным. Дворовый – хозяин двора – считался уже чуть менее доброжелательным, чем Домовой. Овинник – хозяин овина – еще менее, а Банник, дух бани, стоящей вовсе на отшибе, на краю двора, а то и за его пределами – попросту опасен. По этой причине верующие люди считают баню – символ, казалось бы, чистоты – «нечистой». В древности слово «нечистый» означало вовсе не что-то греховное, дурное, а просто менее священное, более доступное действию злых сил.

Когда начали расчищать леса и распахивать земли под поля и пастбища, новые угодья, конечно немедленно обзавелись своими собственными «малыми» божествами – Полевиками.

Иногда люди встречали в поле старичка, невзрачного с виду и донельзя сопливого. Старичок просил прохожего утереть ему нос. И если не брезговал человек, в руке у него неожиданно оказывался кошель серебра, а старичок-Полевик исчезал. Таким образом наши предки выражали простую мысль, что Земля щедро одаривает лишь тех, кто не боится выпачкать рук.

Рабочий день в деревнях начинался рано, а вот полуденную жару лучше было переждать. Было у древних славян особое мифическое существо, которое строго присматривало, чтобы в полдень никто не работал. Это Полудица. Ее представляли себе девушкой в длинной белой рубахе или наоборот – косматой страшной старухой. Полудицы побаивались: за несоблюдение обычия она могла наказать, и жестоко – теперь мы называем это солнечным ударом.

За оградой жилища древнего славянина начинался лес. Этот лес определял весь уклад жизни. В языческие времена в славянском доме из дерева делали буквально все, от самого жилища до ложек и пуговиц. А, кроме того, лес давал дичь, ягоды и грибы в огромном разнообразии. Но кроме благ, даруемых человеку, дикий лес всегда таил немало загадок и смертельных опасностей. Идя в лес, всякий раз надо было быть готовым ко встрече с его хозяином – Лешим. «Леший» на старославянском языке означает «лесной дух».

Водным божеством был Водяной – мифический обитатель рек, озер и ручьев. Водяного представляли в виде голого обрюзглого старика, пучеглазого, с рыбьим хвостом. Особой силой наделялись родниковые Водяные, ведь родники, по преданиям, возникли от удара молнии Перуна – самого сильного божества. Такие ключи назывались «гремячими» и это сохранилось в названии многих источников.

Итак, вода – как и другие природные сути – была для славянских язычников исконно доброй, дружественной стихией. Но, как и все стихии требовала обращения с нею на «вы». Могла ведь и утопить, погубить ни за что. Могла потребовать жертв. Могла смыть деревню, поставленную «без спросу» у Водяного – мы бы сказали теперь, без знания местной гидрологии. Вот почему Водяной часто выступает в легендах как существо, враждебное человеку. Видимо славяне, как опытные жители леса, заблудиться боялись все-таки меньше, чем утонуть, поэтому и Водяной в сказаниях выглядит опаснее Лешего.

2.2. Языческие праздники, ритуалы и обряды.

Обряды и моления славян-язычников своим богам были расписаны по временам года и сельскохозяйственным срокам. Год определялся по солнечным фазам, так как Солнце играло огромную роль в мировоззрении и верованиях древних земледельцев.

Начинался год, как и у нас сейчас, 1 января. Новогодние празднества – святки – длились 12 дней, захватывая конец старого и начало нового года. В эти дни сначала гасили все огни в очагах, затем добывали трением «живой» огонь, пекли специальные хлебы и по разным приметам старались угадать, каков будет наступающий год. Кроме того, язычники всегда стремились активно воздействовать на своих богов при помощи жертвоприношений. В честь богов устраивались пиры, на которых закалывали быков, козлов, баранов, всем племенем варили пиво, пекли пироги. Боги как бы приглашались на эти пиры – братчины, становились сотрапезниками людей. Существовали специальные святилища – требища, предназначенные для таких ритуальных пиров. Впоследствии Церковь использовала новогодние языческие святки, приурочив к ним христианские праздники рождества и крещения (25 декабря и 6 января). Следующим праздником была Масленица – буйный и разгульный праздник весеннего равноденствия, встречи солнца и заклинания природы накануне весенней пахоты. Церковь боролась с этим праздником, но не смогла его победить и добилась только выдворения его за календарные сроки «великого поста» перед Пасхой.

В пору пахоты, сева яровых и «прозябания» зерна в земле мысль древнего славянина обращалась к предкам, тоже лежащим в земле. В эти дни ходили на кладбище и приносили предкам пшеничную кутью, яйца и мед, считая, что предки-покровители помогут всходам пшеницы. Кладбища представляли собой в древности как бы «поселки мертвых» – над сожженным прахом каждого умершего строилась деревянная «домовина» («столп»); в эти миниатюрные дома и приносили угощение предкам весной и осенью. Позднее стали над могилами насыпать земляные курганы. Обычай «приносов» в родительские дни сохранился и до наших дней.

На протяжении весны и лета беспокойство древнего земледельца об урожае все возрастало – нужны были вовремя дожди, вовремя солнечное тепло. Первый весенний праздник приходился на 1-2 мая, когда появлялись первые всходы яровых.

Второй праздник, слившийся впоследствии с христианским Троицыным днем, это день бога Ярилы, бога животворящих сил природы; в этот день (4 июня) убирали лентами молодую березку и украшали ветками дома. Всю ночь горели костры, молодежь гуляла, пела, плясала, все считались друг другу невестами и женихами. Язычники-славяне считали, что весенний расцвет должен пробуждать в людях страсть, а людская любовь – увеличивать плодородие полей. И эти верования очень долго держались в крестьянской среде. Желая подчеркнуть юность и красоту Бога-Ярилы, им зачастую наряжали девушку. Ее сажали на белого коня, надевали венок из полевых цветов, давали в левую руку колосья, а в правую – символ смерти, изображение человеческого черепа. Коня со всадницей водили по полям, прося у Ярилы хорошего урожая.

«Похоронам» состарившегося Ярилы был посвящен праздник, приходившийся на позднюю осень. Но люди знали, что минует зима, и Ярила воскреснет, как и зерно, похороненное в земле, воскресает новым зерном.

Третий праздник отмечал летний солнцеворот 24 июня – день Купалы (Иван Купала).

Во всех этих праздниках ощущается настойчивое моление о дожде. Хороводы девушек, обрядовые песни и пляски в священных рощах, жертвоприношения рекам и родникам – все было направлено на получение дара неба – дождя. Дню Купалы предшествовала русальная неделя. Русалки – нимфы воды и полей, от которых, по представлениям славян, зависело орошение земли дождем.

В славянской этнографии хорошо известно, что в дни таких русальных празднеств в деревнях выбирали самых красивых девушек, обвивали их зелеными ветками и с магической целью обливали водой, как бы подражая дождю, который хотели вызвать такими действиями. Праздник Купалы был наиболее торжественным из всего весенне-летнего цикла. Поклонялись воде (девушки бросали венки в реку) и огню (в купальскую ночь на высоких холмах, на горах разводили огромные костры, и юноши и девушки попарно прыгали через огонь). Жизнерадостная игровая часть этих молений сохранялась очень долго, превратившись из обряда в веселую игру молодежи.