Автор работы: Пользователь скрыл имя, 29 Января 2013 в 22:02, реферат
С учетом новых подходов написана книга Г.К. Вагнера и Т.Ф. Владышевской «Искусство Древней Руси» (М., 1993). Вагнер исследует архитектуру, скульптуру и живопись, Владышевская — музыку. Эта книга в какой-то мере является продолжением чрезвычайно важного труда Вагнера «Искусство мыслитьв камне» (М., 1990). Здесь обозначен совершенно новый подход к истории архитектуры. Àвтор делит архитектурные памятники на жанры в зависимости от функционального назначения, называя это функциональным методом.
1. ВВЕДЕНИЕ
2. ÀРХИТЕКТУРÀ Х—ХVII вв.
3. ÀРХИТЕКТУРÀ ЭПОХИ ФЕОДÀЛЬНО РÀЗДРОБЛЕННОСТИ
4. ÀРХИТЕКТУРÀ КОНЦÀ XIII — XV ВЕКÀ
5. ÀРХИТЕКТУРÀ XVII ВЕКÀ
6. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
7. ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА
ВВЕДЕНИЕ
С учетом новых подходов написана книга Г.К. Вагнера и Т.Ф. Владышевской «Искусство Древней Руси» (М., 1993). Вагнер исследует архитектуру, скульптуру и живопись, Владышевская — музыку. Эта книга в какой-то мере является продолжением чрезвычайно важного труда Вагнера «Искусство мыслитьв камне» (М., 1990). Здесь обозначен совершенно новый подход к истории архитектуры. Àвтор делит архитектурные памятники на жанры в зависимости от функционального назначения, называя это функциональным методом. Под функционированием он понимает жизненную реализацию не только чисто литургических или обрядовых требований, но и задач более широкого идеологического плана — символико-космологических, политических, эстетических. В храме, пишет автор, воплощен образ мира. Как он меняется, Вагнер прослеживает на основе анализа впервые обозначенных им государственно-соборного, земельно-соборного, придворно-княжеского, уличанского (то есть посадского), мемориального, усадебного жанров храмового зодчества. В этой книге подробно анализируется сущность эпохи Предвозрождения. Книга прекрасно иллюстрирована.
ÀРХИТЕКТУРÀ Х—ХVII вв.
В данном разделе речь пойдет об архитектуре, в основном о храмовом зодчестве Древней Руси. Очень важно выявить архитектурные стили и жанры и проследить, какие архитектурные идеи нашли воплощение в древнерусском зодчестве и в чем, несмотря на византийское влияние, заключается их самобытность. При осмыслении жанрового разнообразия архитектурных памятников Древней Руси мы опираемся на точку зрения известного искусствоведа Г.К. Вагнера, предложившего определять принадлежность храма к тому или другому жанру, исходя из его функционального назначения (важно знать, кто заказчик и для какой службы храм был предназначен).
Храм — это образ мира, микрокосмос, символ неба и земли, рая и ада. Следовательно, внутреннее и внешнее убранство храма представляет собой единое целое. Композиционное единство монументальной живописи и зодчества в Древней Руси —это несомненный факт. Поэтому кажется вполне оправданным рассмотрение в данном разделе не только собственно архитектурных сооружений, но также мозаики и фресок, украшавших храмы (то есть монументальной живописи).
Поскольку храм является свидетельством красоты и величия горнего мира, Рая, его убранство должно быть ярким, богатым и красивым. Изображения Христа на фресках и иконах означают и пребывание Бога на небе со святыми, и Его присутствие среди нас. Но сама идея крестово-купольного храма была усовершенствована на Руси, о чем свидетельствуют уже первые православные соборы в Киеве. Так, в 989г. киевскими и греческими мастерами была заложена Десятинная церковь, названная так потому, что на ее содержание шла 1/10 часть княжеских доходов. Церковь строилась 6 лет, имела 25 куполов, ее внутреннее пространство делилось на 5 нефов. К сожалению, данное сооружение не сохранилось: в 1240г. его разрушили монголо-татары.
Первые храмы Киевской Руси отличались большими размерами, богатством убранства, строились по приказу князя и предназначались для службы главы Русской церкви — митрополита. Поэтому данный жанр в храмовом зодчестве Г.К. Вагнер называет государственно-соборным, или митрополичьим жанром. То есть храмы в данном случае распределяются по жанрам в зависимости от их функционального назначения.
Каменное строительство в Киевской Руси носило культовый характер. Но строились и дворцы, о чем свидетельствуют археологические раскопки: рядом с Десятинной церковью в Киеве стояли каменные палаты, украшенные фресками. Следует упомянуть также о главном въезде в Киев — Золотых воротах, построенных при Ярославе Мудром. К сожалению, в первоначальном виде они не сохранились. Рассматривая шедевры храмового зодчества Киевской Руси X — начала XIIв., можно сделать следующий вывод: восприняв византийский тип крестово-купольного храма, русские мастера внесли новые приемы, связанные с техникой деревянного строительства, издавна популярного на Руси. В Киеве закладывались основы того развития, которое на многие годы определило дальнейшие судьбы художественной культуры Древней Руси. Мозаика, реалистические элементы в росписи храмов говорят не только о византийском влиянии, но и о мастерстве
и самобытности древнерусских изографов. Это был период, интересный функциональной выдержанностью архитектурных жанров. В последующую эпоху феодальной раздробленности функции и жанры архитектуры будут переплетаться, что затруднит их анализ.
Завершая разговор о данном периоде, необходимо сказать и о сооружениях, предназначенных для отправления функций не общегосударственного, а сравнительно частного характера (это крещальни, усыпальницы, лично-княжеские и лично-епископские божницы-молельни). Г.К. Вагнер относит такие постройки к «приватному», или обиходному жанру. Служба в таких храмиках происходила не ежедневно и отправлялась ограниченным клиром. Названная выше надвратная церковь Киево-Печерской обители может быть отнесена именно к данному жанру. Кажущийся на первый взгляд малозначительным, этот обиходный архитектурный жанр содержал в себе, по мнению Г.К. Вагнера, большие потенциальные возможности: отсюда поведут свое начало жанр придворно-княжеского храма и жанр приходского храма (уличанского, посадского).
ÀРХИТЕКТУРÀ ЭПОХИ ФЕОДÀЛЬН РÀЗДРОБЛЕННОСТИ
Эпоха феодальной раздробленности начинается в 30-е гг. XII в., когда Киевская Русь после смерти князя Мстислава (сына Мономаха) распадается на отдельные княжества. В данное время общие черты древнерусской архитектуры сохраняются, но при этом появляется много местных особенностей. Можно даже утверждать, что распад единого государства для отдельных земель не имел в культурном отношении однозначно негативных последствий: в наиболее развитых княжествах в данный период воздвигаются подлинные шедевры храмового зодчества (оспаривая первенство у Киева, местные князья стараются от киевского князя не отстать). Правда, сил и средств для постройки соборов типа Софийских у князей не было, что привело к возникновению и развитию нового жанра в храмовом зодчестве Руси — земельно-соборного (епископского, или кафедрально
епископского). В XII—XIII веках возводятся небольшие одноглавые крестово-купольные храмы. Нартекс, где располагаются оглашенные во время литургии и где обычно находится крещальня, в храме сохраняется, поскольку в отдаленных от Киева землях не все население еще приняло крещение. И все же,по мере завершения процесса всеобщего крещения населения Руси, нартекс уменьшается в размерах (теперь крестили лишь новорожденных или иноверцев, пожелавших принять православие). Уменьшение размеров храма вовсе не означало, что «сократился» и Образ Мира: изменился, как считает Г.К. Вагнер, не Образ Мира, а его архитектурное воплощение. Функции храмов были «комплексными», что диктовалось жизненной необходимостью: многие епархиальные соборы XII в. былиодновременно и кафедрально-епископскими, и княжескими,и общегородскими. Вот почему так сложно определить жанрнекоторых церквей. В это время предпринимаются попытки создания и больших пятикупольных храмов, которые, по Г.К. Вагнеру, следует воспринимать как реминисценцию (то есть смутное напоминание, копирование) государственно-соборногожанра. Причем облик храма зависел от того, какой архитектурный образ был исходным (если это Киевская София, то и реминисценция должна быть внушительной). Стремление местных князей ни в чем не отставать от Киева проявлялось не только в попытках создать нечто подобное Киевской Софии: порой планировка целого города должна была напоминать о Киеве и даже об Иерусалиме. Такова, например, семантика стоящего на холмах Суздаля, который воспринимается и как жилище Богородицы, поскольку там свыше 30 храмов посвящены ее культу.
Самым типичным в храмовом зодчестве эпохи феодальной раздробленности стал придворно-княжеский жанр. Один задругим, наряду с большими шестистолпными соборами, во всехкняжествах непосредственно на княжеских дворах (отсюда и название жанра) строятся более компактные, кубической формы, четырехстолпные церкви, обязательно увенчиваемые одной главой. Княжеский храм не нуждался в нартексе, в развитой алтарной части, а одноглавие прекрасно соответствовало идее княжеского суверенитета. По мнению Г.К. Вагнера, как в Европе готика является вторичной по отношению к романскому стилю, так на Руси постройки придворно-княжеского жанра по отношению к стилю монументального историзма представляют вторичный стиль, приводящий к большему архитектурному разнообразию. Придворно-княжеский храм оставался Образом Мира, но это было несколько иное представление о Мире, не столь внеличностное, как во времена Ярослава-Илариона, и более компактное. Придворно-княжеский храм был как бы «небом в человеке», «земным небом». Образ Мира здесь более антропоморфен. Поскольку в реминисценциях государственно-соборного жанра, а также в епископском жанре воплощался теперь совсем иной Образ Мира, для разных функций создаются и разные храмы. Рассмотрим наиболее яркие примеры.
На общем фоне особенно выделяется архитектура Новгородской и Ростово-Суздальской земель. Новгородские церкви по-прежнему строги, имеют мощные стены, что позволяет им служить одновременно и крепостями в случае нападения врага, и складами, и тайниками для городских и церковных ценностей. Простота становится характерной чертой новгородских храмов. Можно привести в качестве примера церковь Благовещения в Àркажах, построенную в 1179г.
Имен строителей, художников, расписывавших храмы, мы, как правило, не знаем. Но ученые Московского университета В.Л. Янин, Б.À. Колчин и À.С. Хорошев, многие годы руководившие раскопками в Новгороде, обнаружили остатки деревянной усадьбы, принадлежавшей, по их мнению, Олисею Гречину, священнику, который одновременно был и художником, писавшим как иконы, так и фрески. Его имя упоминается в летописи и в берестяных грамотах, найденных на местераскопок.
Храмы Ростово-Суздальской земли выглядят особенно нарядно не только потому, что местные князья, осмеливаясь спорить с Киевом, уделяли большое внимание архитектуре: изысканность этим сооружениям придает использовавшийся в качестве строительного материала местный белый известняк, легко поддающийся обработке. При возведении стен снаружи и изнутри применялись тесаные плиты из известняка, внутреннее пространство между ними заполнялось камнями и заливалось известковым раствором. Такой способ кладки характерен и для храмов Галицко-Волынской земли (очевидно, некоторые мастера прибыли оттуда).
Белокаменные церкви Владимира и Суздаля — подлинные шедевры древнерусского храмового зодчества. Одни из них свидетельствуют о реминисценции государственно-соборного жанра, другие — о дальнейшем развитии земельно-соборного жанра. Но в этих землях получил особое распространение неординарный тип придворно-княжеского жанра. Несмотря на то что лаконичная кубическая форма одноглавого храма, казалось бы, не давала никакой свободы творческой фантазии, зодчие все же нашли для нее выход. Он состоял в изменении конструкции подкупольных арок, которые, по примеру Софии
Киевской, но гораздо решительнее, стали повышать над боковыми сводами так, что под барабаном главы образовывался как бы особый постамент. Благодаря этому композиция здания получала подчеркнутую высотность и храм приобретал башнеобразный вид. За счет круговых галерей, угловых лестничных башен и т. д. усложнялся также основной четверик (четверик —конструкция из четырех стен, в отличие от восьмерика — конструкции из восьми стен, ставшей в сочетании с четвериком особенно популярной в храмовом зодчестве XVII в.). Сами по себе галереи и башни — признак государственно-соборного жанра, но теперь эти элементы соединялись с четырехстолпным одноглавым храмом с целью приподнять, возвеличить его образность. Такие храмы любили строить смоленские князья, много их и во Владимиро-Суздальской земле.
Подлинного
расцвета храмовое зодчество достигло во
Владимире во второй половине XII — начале
XIII в. Особо при этом стоит отметить время
Àндрея Боголюбского, лишившего Киев главной
святыни — иконы Богоматери «Умиление»,
названной теперь Владимирской. Претензии
Àндрея на самостоятельность ростово-суздальско-
как говорили в старину. Белокаменные ворота имели в центре арку и арочную перемычку, а также наблюдательный сторожевой пост. Вверху была надстроена одноглавая Ризположенская церковь. Ворота одновременно служили оборонительным сооружением и предназначались для торжественного въезда в город.
С начала XIIIв. центр строительного дела перемещается из Владимира в Ростов, Суздаль, Ярославль, Юрьев-Польской, Нижний Новгород. В Ростове и Ярославле в качестве строительного материала используется кирпич, а белый камень применяется лишь для декоративной отделки храмов. Напротив, в Суздале были продолжены традиции белокаменного зодчества, одним из ярких примеров которого стал собор Рождества Богородицы, воздвигнутый в 1222—1234гг. на средства знатных горожан (именно для них предназначались просторные хоры вдоль западной стены). Врата храма с золотой наводкой — так называемые «Корсунские ворота» — считаются шедевром ювелирного искусства суздальских мастеров.
Лебединой песнью русской архитектуры домонгольской поры стал Георгиевский собор, воздвигнутый князем Святославом Всеволодовичем в 1230—1234 гг. в Юрьеве-Польском. Этот храм (произвольно именуемый собором) был четырехстолпным, одноглавым, имеющим ступенчато-пирамидальный силуэт (так ярко воплощалась здесь идея вертикализма). Любопытной особенностью храма была каменная алтарная преграда
(разобранная позже) и резьба, ковром покрывавшая все его стены. Это, пожалуй, единственный на Руси храм, украшенный резьбой по белому камню так обильно, снизу доверху. К сожалению, о первоначальной красоте этого сооружения мы можем судить лишь по реконструкциям: в XV в. верхняя часть его стен, своды и барабан обрушились. В 1471г. под руководством Василия Дмитриевича Ермолина, единственного из московских купцов-строителей XV в., кто совмещал функции зодчего и скульптора, храм сложили заново. Нанятые Ермолиным мастера, не привыкшие к утраченному за столетия монголотатарского ига искусству каменной резьбы, перепутали плиты и установили их совсем не в том порядке, в каком они покрывали стены храма в древности. В современном виде собор массивен и тяжеловесен, от его былого изящества, к сожалению, не осталось и следа. Каменная резьба, декор Георгиевского собора, по мнению Г.К. Вагнера построен на космогоническом принципе. В расположении элементов декора как бы воскресает древняя идея Збручского идола: нижняя половина здания — это отражение земного мира (корни деревьев растительного орнамента почти соприкасаются с настоящей землей). Орнамент нижнего яруса, данный в виде роскошного сада из «деревьев жизни», обозначал Землю в широком смысле слова. Верхняя половина здания отведена небожителям, а орнамент превращен здесь в более мелкое и живописное лианообразное плетение, то есть как бы дематериализован. Помнению Вагнера, это не церковная, а народная космогония, глубоко и стихийно реалистическая. Кстати, «Вознесение Àлександра Македонского», свидетельствовавшее, как уже было сказано, о живучести языческих представлений, отражено в декоре и этого храма. Есть здесь и православные сюжеты («Троица», «Преображение» и т. д.).