Иван Грозный

16 января 1547 года в Успенском соборе  Московского Кремля состоялась  торжественная церемония венчания, чин которой был составлен самим митрополитом. Митрополит возложил на него знаки царского достоинства — крест Животворящего Древа, бармы и шапку Мономаха; Иван Васильевич был помазан миром, а затем митрополит благословил царя.Позднее, в 1558 году Константинопольский патриарх Иоасаф II сообщал Ивану Грозному, что «царское имя его поминается в Церкви Соборной по всем воскресным дням, как имена прежде бывших Византийских Царей; это повелено делать во всех епархиях, где только есть митрополиты и архиереи», «а о благоверном венчании твоем на царство от св. митрополита всея Руси, брата нашего и сослужебника, принято нами во благо и достойно твоего царствия». «Яви нам, — писал Иоаким, патриарх Александрийский, — в нынешние времена нового кормителя и промыслителя о нас, доброго поборника, избранного и Богом наставляемого Ктитора святой обители сей, каков был некогда боговенчанный и равноапостольный Константин… Память твоя пребудет у нас непрестанно не только на церковном правиле, но и на трапезах с древними, бывшими прежде Царями».

Царский титул позволял занять существенно  иную позицию в дипломатических  сношениях с Западной Европой. Великокняжеский  титул переводили как «принц»  или даже «великий герцог». Титул  же «царь» в иерархии стоял наравне с титулом император.

Безоговорочно титул уже с 1554 года предоставлялся Ивану Англией. Сложнее стоял  вопрос о титуле в католических странах, в которых крепко держалась теория единой «священной империи». В 1576 году император Максимилиан II, желая привлечь Грозного к союзу против Турции, предлагал ему в будущем престол  и титул «всходного [восточного] цесаря». Иоанн IV отнесся совершенно равнодушно к «цесарству греческому», но потребовал немедленного признания себя царем «всея Руси», и император уступил в этом важном принципиальном вопросе, тем более, что ещё Максимилиан I признал царский титул за Василием III, именуя Государя «божиею милостью цесарем и обладателем всероссийским и великим князем». Гораздо упорнее оказался папский престол, который отстаивал исключительное право пап предоставлять королевский и иные титулы государям, а с другой стороны, не допускал нарушения принципа «единой империи». В этой непримиримой позиции папский престол находил поддержку у польского короля, отлично понимавшего значение притязаний Московского Государя. Сигизмунд II Август представил папскому престолу записку, в которой предупреждал, что признание папством за Иваном IV титула «Царя всея Руси» приведёт к отторжению от Польши и Литвы земель, населённых родственными московитам «русинами», и привлечёт на его сторону молдаван и валахов. Со своей стороны Иоанн IV придавал особенное значение признанию его царского титула именно Польско-Литовским государством, но Польша в течение всего XVI века так и не согласилась на его требование. Из преемников Ивана IV его мнимый сын Лжедимитрий I использовал титул «императора», но Сигизмунд III, посадивший его на московский престол, официально именовал его просто князем, даже не «великим».

В результате коронации родня царя упрочила своё положение, добившись значительных выгод, однако после Московского  восстания 1547 года род Глинских потерял  всё своё влияние, а юный правитель  убедился в разительном несоответствии между его представлениями о  власти и реальным положением

Пожар и восстание в  Москве

Переломным  в судьбах Ивана IV и Руси оказалось  другое событие. В июне 1547 г. Москву поглотил грандиозный пожар. Все  пылало, даже Кремль с его каменными  палатами, монастырями и соборами. В городах в пепел обратилось 25 тыс. дворов. Около 80 тыс. москвичей  лишились крова и имущества. Около 1700 горожан задохнулись в дыму или сгорели заживо. Начавшиеся эпидемия и голод косили людей. Проползли слухи: «Москву-де подожгли Глинские, а бабка царя Анна Глинская колдовала: вынимала сердца человеческие и клала их в воду да тою водою, ездя по Москве, кропила, и оттого Москва выгорала». Подобный оборот событий оказался выгодным для Захарьиных и их сторонников.

Падение правительства ускорило выступление  простых москвичей. 26 июня они собрались  на вече, и по его решению восставшие двинулись  в Кремль, схватили и  убили одного из Глинских – дядю царя боярина князя Юрия Васильевича, его брат Михаил Васильевич Глинский успел бежать из столицы. Дворы ненавистных  правителей подверглись разгрому.

Царь  Иван, уехавший из-за пожара из Москвы, отсиживался в подмосковном селе Воробьеве (на Воробьевых горах). Сюда 29 июня явились восставшие, вооруженные чем попало, и потребовали у царя отдать им на расправу Анну и Михаила Глинских. Иван уговаривал прекратить восстание, уверял, что Глинских у него нет. Москвичи, поверив ему, ушли в город. Восстание вскоре утихло. Память о нем Иван IV сохранил на всю жизнь:

- 

От этого  вошел страх в душу мою и  трепет в кости мои, и смирился дух мой. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Реформы Избранной Рады

После пожара 1547 г. началось самостоятельное  правление Ивана IV. Прежние временщики утратили влияние на царя. Он окружил  себя новыми людьми, талантливыми и  яркими. Они составили к 1549 г правительственный  круг, который, с легкой руки Курбского, получил в литературе название Избранной  рады (рада – совет при монархе). Главную роль в ней играли Алексей Федорович Адашев, из богатых костромских дворян, постельничий царя, ставший его волей думным дворянином (третий чин в Боярской думе после боярина и окольничего), а также глава Посольского приказа (министерство иностранных дел XVI-XVII вв.) Иван Михайлович Висковатый, думный дьяк (четвертый думский чин), духовник царя Сильвестр, несколько знатных князей и бояр.

…Конец  февраля 1549 г. удивил москвичей пышным и торжественным действом: по улицам, прилегающим к Кремлю, в красивых каретах, возках, на лошадях, украшенных богатой сбруей, в царский дворец съезжались, пробираясь через толы народа, бояре и столичные дворяне, иерархи и дьяки. Их собрание, названное  современниками «Собором примирения», услышало упреки монарха в насилиях и поборах времени его малолетства, когда бояре, «аки звери лютые, все  делали по своему хотению». Впрочем, Иван Васильевич от гневных упреков перешел  к делу, призвав всех к совместной работе, объявил о необходимости  и начале реформ.

Военная

Согласно  программе, намеченной этим первым в  истории России Земским сбором,  т.е. представительным органом при  царе, начали с преобразований военных. Согласно приговору 1550 г., запретили  местнические споры между воеводами  во время походов; все они, в соответствии со строгим распорядком, подчинялись  первому воеводе большого полка, т.е. главнокомандующему. Местнические распри воевод часто ставили под  вопрос успех дела. Иван IV во времена  боярского правления сам имел возможность убедиться в этом: когда русских атаковали крымские татары, полки не могли их отразить, ибо не имели достойных командиров. Воеводы младших полков отказались повиноваться воеводе большого полка, который был главнокомандующим, утверждая, что им «невместно» стоять ниже. Юному великому князю пришлось умолять бояр, бросив споры, оборонить  от татар. Позже на Земском соборе Иван IV жаловался: «С кем кого ни пошлют на которое дело, ино всякой разместничается».

В середине XVI столетия в “Государевом родословце”  был очерчен  круг родовитых людей, имевших право местничать. Все  их назначения записывались в специальные  разрядные книги.

Войско  обычно делилось на полки: большой (главная  часть войска), передовой (авангард), правой руки (левый фланг), сторожевой (арьергард). В том же году появляется войско из стрельцов – воинов, вооруженных не только холодным оружием, как дворянская конница, но и огнестрельным пищали, насчитывавшее несколько тысяч человек.

Предшественниками стрельцов были отряды пищальников, созданные при Василии III. Стрелецкое войско делилось на городовых и московских стрельцов. Городовые стрельцы, жившие в различных русских городах, были конные и пешие. 12 тыс. московских стрельцов (в том числе 2 тыс. отборных стремянных) являлись пехотинцами. Стрельцы имели на вооружении аркебузы (пищали). В бою стрельцы устанавливали их на специальные топоры-подставки – бердыши – и вели огонь по противнику. Запас пуль стрельцы носили в кожаных мешочках на перевязи, каждый пищальщик имел также рог для пороха.

Стрелецкие  полки отличались высокой боеспособностью  и, будучи расквартированы в Москве и прочих городах, находились всегда под рукой властей.

Стрельцы  получали хлебное и денежное жалованье, оружие и обмундирование от казны. В  мирное время они играли роль городской  стражи. В свободные от службы часы стрельцы занимались ремеслом и торговлей, имея ряд привилегий. (Совмещение военной службы с мирными хозяйственными занятиями как раз и указывает на полурегулярный характер стрелецкого войска. Профессиональная регулярная армия занимается только военным делом.) Жили стрельцы в особых стрелецких слободах. Ведал стрелецкими полками особый Стрелецкий приказ.Были также приняты меры к увеличению числа пушек в русском войске и городах. Расширен штат пушкарей и прочих служилых людей по прибору, т.е. по призыву.

Основную  часть русской армии XVI в. составляло конное ополчение служилых людей  по отечеству. Уложение о службе 1556 г. регламентировало порядок их военной  службы.

Сын боярский, владелец вотчины или поместья, должен был приступать к службе, имея коня и полное вооружение, и приводить  с собой конных вооруженных холопов. С первых 100 четвертей вотчиной или  помещичьей земли в одном поле (150 десятин или примерно 170 га) выходил  сам владелец, с последующих –  его люди. Если служилый человек  приводил воинов меньше, чем полагалось, его штрафовали. Если воинов было больше – то награждали. В походах служилые люди получали хлебное и денежное жалованье, размеры которого были оговорены  Уложением. Службу дети боярские начинали в 15 лет. Срок службы не указывали. Служили, пока старость, болезнь или тяжелое  увечье не прекращали службу естественным образом. Однако походы и смотры ополчения  отнимали у служилых людей не так  уж много времени – большую  часть года они мирно жили в  своих имениях, занимаясь хозяйством, получая оброки, которые были их основным источником существования. Для  учета служилых людей по уездам вели их списки – десятни.

Чтобы хорошо вооруженное конное войско, подобно стрельцам, было всегда под  рукой государя, в 1550 г. решили дать поместья под Москвой тысяче бояр и сынов боярских. А через два  года составили список Государева двора, куда были включены 4000 лучших царских  слуг, которых начали именовать дворянами. Дворяне стояли выше детей боярских. Дворян назначали на командные должности в войске.

Судебник 1550 г.

В 1550 г. был принят новый Судебник. В основном он повторил Судебник 1497 г., но имелись  и новшества.

Судебник 1550 г. предусматривал наказания наместникам  и волостелям, берущим взятки. Важнейшие  судебные дела изымались из ведения  наместников и передавались в  Москву. В прочих тяжбах в суде должны были участвовать выбранные из местных  посадских людей или черносошенных крестьян старосты и их помощники – целовальники.

Новый Судебник запретил обращать в холопов  детей боярских и дворян.

Была  усилена власть вотчинников и  помещиков над зависимыми крестьянами: крестьянин обязан был, как холоп, именовать  своего господина государем, обращаться к нему за судом, за преступления крестьян владелец земли нес ответственность, был увеличен размер пожилого, выплачиваемого крестьянами при уходе к другому  владельцу.

Все это  заставляет рассматривать Судебник 1550 г. как шаг к установлению в  будущем крепостного права в России.

Церковный собор 1551 г.

В 1551 г. были приняты меры к укреплению православной церкви. В Москве собрался Церковный  собор.

Выступивший в нем Иван IV укорил священнослужителей в нарушениях правил монашеской жизни, затронул и вопрос церковного землевладения, однако желание царя получить монастырские земли встретило резкий протест. Собор принял решения, записанные в  книге из ста глав (Стоглав), которые  как бы отвечали на вопросы, поставленные Иваном IV.

Стоглав – сборник решений собора в  виде ста глав-статей из ответов  на вопросы царя Ивана о церковном  «строении». Он укреплял дисциплину, регламентировал  церковную жизнь – службы и  обряды в храме, бытовые стороны  монастырского и церковного обихода.

В середине века правительство организовало описание земель, ввело определенную единицу  поземельного налога – большую соху. Одинаковую сумму брали с 500 четвертей (половина десятины) «доброй» (хорошей) земли в одном поле с черносошных  крестьян; с 600 четвертей – с церковных  земель; с 800 четвертей – со служилых феодалов (помещиков, вотчинников). 

Создание  приказов

Одной из главных реформ Избранной рады была реформа центрального управления. Были созданы приказы, ведавшие государственными делами.

Одни  приказы ведали какой-либо отраслью управления; другие властвовали территориями; третьи, временные, создавались для  выполнения отдельного приказа царя и позже распускались.