Римский скульптурный портрет

Женский портрет в Эрмитаже, так называемая "Сириянка", отличается от московского портрета сильной  полировкой лица и почти полным отсутствием  следов бурава.Тонкое продолговатое лицо "Сириянки" с неправильными, даже некрасивыми чертами восточного типа благодаря полировке кажется почти прозрачным. Глаза с утолщенными верхними веками смотрят в сторону и вверх, выражение лица немного грустное и мечтательное. На губах чуть заметная улыбка с легким оттенком иронии. Густые брови выполнены пластически и контрастируют с гладкой поверхностью лица. Сложная прическа с большим узлом волос кажется слишком тяжелой для этой небольшой головы. Ровные волосы разделены процарапанными линиями. Этот портрет правдиво передает не только внешние черты, но и внутренний облик молодой женщины, принадлежавшей, вероятно, к высшим кругам провинциальной знати с ее высокой и утонченной культурой.

Характерные черты антониновского портрета достигли предела своего развития к концу II века н.э. Время правления  последнего императора из династии Антонинов  Коммода, сына Марка Аврелия (180-192 гг. н.э.), характеризуется нарастанием  кризиса рабовладельческих отношений  и борьбы социальных группировок. Экономическое  состояние государства было сильно поколеблено длительными войнами. Вступив на престол, Коммод заключил мир с непокоренными еще племенами  квадов и маркоманов, чем вызвал большое недовольство сената. Опираясь главным образом на военные круги, особенно на преторианские войска, Коммод стремился к превращению  своей власти в неограниченную монархию. Он требовал особого поклонения и  божеских почестей. Недовольство Коммодом вызвало заговор против него среди  его приближенных. Он был убит в  ночь на 1 января 193 года. Портретов Коммода сохранилось немного. Видимо, многие из них были уничтожены после его смерти.

Наибольшей известностью пользуется портрет Коммода, хранящийся во дворце Консерваторов в Риме. Император изображен в образе Геркулеса. Культ Геркулеса, греческого Геракла, считавшегося покровителем династии Антонинов, получил особенно широкое  распространение в Риме при Коммоде, который называл себя "новым  Геркулесом". Коммод изображен в накинутой на плечи львиной шкуре, лапы которой завязаны узлом на его груди. Голову покрывает львиная морда. Правой рукой Коммод держит положенную на плечо дубинку, в левой – яблоки Гесперид. Лицо, обрамленное пышной шапкой волос и короткой вьющейся бородой, напоминает портреты Марка Аврелия. Глаза полуприкрыты верхними веками, но зрачки пробуравлены глубже, благодаря чему взгляд кажется особенно выразительным. Сильно полированы обнаженные части тела. Создается живописный контраст гладкой и блестящей кожи лица с крутыми завитками волос и бороды, глубоко расчлененными врезами бурава.Бросается в глаза несоответствие большого бюста, почти полуфигуры, и хрупкой резной подставки, на которой он покоится. Подставка представляет собой шар – символ Вселенной, – на котором лежат два перекрещивающихся рога изобилия – символ Фортуны. Между ними – щит с рельефной головой Горгоны. По сторонам шара находились две фигуры коленопреклоненных амазонок, из которых сохранилась лишь левая. В целом портрет Коммода, выполненный около 190 года н.э., отличается изысканной манерностью, утонченностью техники обработки мрамора. Если лицо Коммода выполнено еще в традициях более раннего антониновского портрета, то построение всей скульптуры говорит о полном нарушении этих традиций.

В заключение следует еще  раз отметить, что скульптурный портрет  времени Антонинов представляет собой знаменательное явление в  истории римского портретного искусства. От более ранних периодов он отличается в основном тем, что, используя новые  художественные приемы, глубже передает внутреннюю жизнь – мысли, настроения и чувства людей своего времени.

Скульптурный портрет  III века н.э.

Третий век в истории  Римского государства был временем глубокого кризиса всей рабовладельческой  системы. Первые признаки кризиса появились  уже во второй половине II века н.э., сначала  в районах с наиболее развитым рабовладением, прежде всего в Италии, затем кризис охватил всю территорию империи.Новые условия жизни, новые представления нашли выражение в искусстве, прежде всего в портрете. Классицизирующий портрет эпохи Антонинов не мог удовлетворить смятенного и озлобленного, ищущего утешения в экзальтации религии или в культе грубой силы человека нового времени. Создаются новые типы портретов, с предельной правдивостью и остротой раскрывающие характеры людей, их отношение к действительности.

Борьба художественных течений  и поиски нового выразительного языка  придают портрету III века исключительный интерес. Для его изучения еще  большее значение, чем в предшествующие периоды, имеют портреты императоров, так как они хорошо датированы, а их иконография подтверждается изображениями на монетах. Портреты частных лиц еще не изучены  полностью. Естественно, что новое  направление формируется далеко не сразу. В этом отношении особый интерес приобретают портреты начала рассматриваемого периода, времени  Северов.

 

До нашего времени дошло  довольно много портретов Септимия Севера. Он родился в Лептис Магна, в Северной Африке, выдвинулся на военной  службе и был одним из самых  выдающихся императоров конца II —  начала III века.

По свидетельствам древних  историков, это был человек с  сильной волей, храбрый и жестокий. Элий Спартиан рассказывает, с какой  жестокостью он расправлялся со своими соперниками Нигером и Альбином и их сторонниками, но, с другой стороны, отмечает и положительные его  черты как правителя: «Север отличался  не только неумолимостью по отношению  к преступлениям, но и особым умением  выдвигать способных людей. Достаточно много времени он отдавал занятиям философией и ораторским искусством и отличался необыкновенным рвением к наукам; ...с одной стороны, он казался чрезвычайно жестоким, а с другой — чрезвычайно полезным для государства» (Элий Спартиан, Север, XVIII, 4—7). Север вел удачные войны на Востоке и в Британии. Как основатель новой династии, Септимий Север старался внешне походить на «законных» императоров из дома Антонинов, пользовавшихся популярностью.  В своих портретах он, видимо, ценил благообразие и импозантность. Его портрет в Мюнхенской глиптотеке во многом напоминает изображения императоров из династии Антонинов. Лицо с неправильными мягкими чертами обрамлено густыми вьющимися волосами и небольшой кудрявой бородкой. Гладкая, тонко моделированная поверхность кожи сочетается с шероховатой фактурой волос, выполненных с обильным применением бурава. Этот портрет еще полностью примыкает к портретам Антонинов. В нем есть эффектность, декоративность, поверхность трактована в живописной светотеневой манере. В то же время его кроткое, грустное выражение не вяжется с образом императора, охарактеризованным выше.

Бюст жены Септимия Севера Юлии Домны из Мюнхенской глиптотеки построен по тому же принципу выделения  наиболее характерного в лице, как  и портрет Капитолийского музея, но превосходит его по художественным качествам. Лицо обрамлено тяжелой  массой волос, разделенных прямым пробором, спускающихся волнами, закрывая уши  и часть щек; сзади волосы сложены  плоским пучком на затылке. Довольно низкий широкий лоб, густые сросшиеся  брови придают облику индивидуальный характер. Взгляд больших миндалевидных  глаз, обращенных влево, недоверчив и  печален. Небольшой рот плотно сжат, хотя в тонком рисунке губ сохраняется  как будто отблеск улыбки. Этот образ приковывает внимание зрителя  своей внутренней одухотворенностью  и справедливо может быть отнесен  к лучшим портретам начала III века.

Если в женских портретах  эпохи Северов появляются новые  черты, то особенно яркое воплощение новый стиль получил в портретах  сына и преемника Септимия Севера, Марка Аврелия Антонина, прозванного  Каракаллой (211—217 гг. н.э.). Он получил  имя Каракаллы от названия спускающегося до пят одеяния, которое он раздавал народу (Элий Спартиан, Антонин Каракалла, IX, 7). Он любил походы и солдат, мечтал о мировом господстве, о славе Александра Македонского. Но властолюбие, непомерная жадность, жестокость и подозрительность Каракаллы создали ему репутацию одного из самых мрачных тиранов. «Жесточайший человек... братоубийца и кровосмеситель, враг отца, матери и брата...» так характеризует Каракаллу историк начала IV века н.э. (Элий Спартиан, Антонин Каракалла, XI, 5). Вероятно, историки несколько сгустили краски, а может быть, такая характеристика соответствовала действительности, но ею не исчерпывается значение деятельности Каракаллы как правителя. Он продолжал политику последнего из Антонинов — императора Коммода и своего отца Септимия Севера: поддержку городов, армии, среднего и мелкого землевладения и рабовладения — против сословия сенаторов и против интересов владельцев сальтусов (крупных имений вне городских территорий). Но ввиду все растущих трудностей Каракалла принимал экстренные меры, чтобы содержать армию и вести войны. Он жестоко расправлялся с крупными землевладельцами, усилил конфискации земель, увеличил налоговый пресс и тем ухудшил положение городов, чем вызвал недовольство населения. Он вел успешную войну в Германии, сражался с племенами карпов и языгов на Дунае. В 216 году он выступил в поход против парфян, но весной 217 года был убит заговорщиками. Личность Каракаллы является порождением эпохи — сложной, противоречивой, полной кровавых столкновений и трагических ситуаций, когда начиналась мучительная агония старого мира и зарождался новый феодальный порядок. 

В портрете Каракаллы  из Государственных музеев Берлина  запечатлен образ человека сильного, злобного и преступного. Сдвинутые  брови, изборожденный морщинами  лоб, подозрительный исподлобья взгляд, чувственные губы поражают силой  характеристики. Крепкая голова посажена на толстую мускулистую шею. Крутые завитки волос плотно прижаты  к голове и подчеркивают ее круглую  форму. Они не имеют декоративного  характера, как в предшествующий период. Передана легкая асимметрия [с.74] лица: правый глаз меньше и помещен ниже левого, линия рта скошена. Скульптор, создавший этот портрет, владел всем богатством виртуозной техники обработки мрамора, которой обладали мастера позднеантониновского времени; все его умение было направлено на создание произведения, передающего с предельной выразительностью физические и психические особенности личности Каракаллы.

Отказ от сложившихся в  эпоху Антонинов типов портретов, в которых всегда наличествовал  элемент идеализации, тенденция  к беспощадной правдивости, стремление найти и передать самую сущность портретируемого, обнажить ее, не останавливаясь перед ее порою отрицательными и  даже отталкивающими чертами, — таковы особенности нового направления  в скульптурном портрете начала III века н.э.

Подобное разоблачающее  изображение, как портрет Каракаллы, могло возникнуть в период жестокой борьбы, происходившей в то время, когда успех зависел только от личных качеств человека, а идеалы долга, чести и благородства, в  которые рядились деятели I и II веков, отпали, как ненужная мишура. Теперь беспощадно правдивый образ служил для утверждения личности императора так же, как раньше этой цели служили  идеализирующие портреты. Для начала III века характерно разнообразие в решении  проблем выразительного реалистического  портрета.

В портретах второй четверти III века н.э. преобладает строгое, даже суровое выражение — это как  бы отпечаток, накладываемый эпохой на человеческие лица.

Этот отпечаток  лежит и на лице неизвестной молодой  женщины, чей портрет хранится в  Глиптотеке в Копенгагене. Предполагают, что это Марция Отацилия Севера, жена императора Филиппа Аравитянина. Крупные правильные черты лица отличаются пластичностью. Большие глаза, обрамленные  тяжелыми веками, обращены в сторону; взгляд печален, недоброжелателен. Тонко  промоделирована [с.76]нижняя часть лица, но в целом формы упрощены, волосы переданы в плоскостно-графической манере.

 

В 30—40-е годы III века портретная пластика достигает наивысшего подъема  реалистического экспрессивного стиля, который зародился еще в эпоху Северов. Большую роль в усилении эмоционального воздействия портрета играет сопоставление ярко освещенных и затененных частей скульптуры. Настроение моделей несет некоторые черты неуверенности в окружающем мире и желание рассчитывать только на себя.

К лучшим произведениям  относится портретная статуя мальчика в тоге, хранящаяся в собрании скульптуры в Дрездене. Это, по-видимому, посмертное изображение одного из членов императорской  фамилии. Сохранилась только верхняя  часть статуи. Мастер изобразил большеголового подростка, во взгляде которого, кажется, читается вопрос и недоумение. Торжественная  одежда и печальное лицо напоминают о смерти. Этот портрет выполнен в строгом стиле, мастер заменяет живописную массу волос скупыми  насечками и мягкие складки одежды — жесткими, как бы накрахмаленными  складками.

Среди произведений скульптуры, созданных на периферии античного  мира, особый интерес представляют портреты Пальмиры. Искусство Пальмиры было своего рода синтезом искусства  восточного и греко-эллинистического. Пальмира была некогда самостоятельным  государством, затем присоединенным к Сирии. Она стала римской  колонией, возвысившейся и разбогатевшей  благодаря своему положению одного из центров караванной торговли. Во II—III веках Пальмира достигает вершины  экономического расцвета, она становится форпостом Рима на Востоке. В это  время искусство портрета здесь  находится на высшей точке своего развития.

Преобладающая форма пальмирских  портретов — надгробный рельеф с  поясным изображением умершего. Форма надгробия была связана с характером захоронения. Тела умерших хоронили в нишах, в стене, в несколько ярусов. Отверстие ниши закладывалось рельефной плитой.

Хорошим образцом пальмирского портрета эпохи расцвета можно считать  женский портрет из собрания Государственного музея изобразительных искусств имени А.С. Пушкина. 

Это горельефное  изображение молодой женщины  в покрывале. Справа — надпись на арамейском языке: имя умершей и сожаление о ее смерти. Характерен тип удлиненного лица, большие глаза, прямой нос; типичны прическа и украшения: узорчатая повязка на голове, большие серьги из отдельных шариков в виде грозди винограда. Своеобразен прием изображения бровей в виде ровных сильно выступающих рельефных полосок, похожих на шнурок. Сочетание малорасчлененной скульптурной массы с графическим изображением деталей — глаз, волос, бровей, украшений — присуще пальмирской скульптуре. Для портретов Пальмиры характерны очень обобщенные образы. Под воздействием греко-римского искусства появляется тенденция к большей индивидуализации изображений. Но, разумеется, в них превалируют восточные традиции: пальмирские портреты неподвижны, плоскостны, в них очень силен элемент декоративности, узорчатости, выраженной графическими средствами.