Самки, если и поют, то значительно
реже самцов и не так демонстративно;
их пение чаще всего
аномальное явление, вызванное старением.
Однако бывают и исключения
из правила. У некоторых певчих
птиц самки поют почти так
же громко, как и самцы. Это
характерно, например, для обитающего
в Америке кардинала (Richmondena cardinalis)
или встречающейся у нас на
Дальнем Востоке синей мухоловки.
Весенняя демонстративная песня
птиц—признак, очень интересный
с генетической точки зрения.
По характеру его наследования
всех птиц можно разбить на
две группы.
Первую группу составляют птицы
со строго наследственной песней. Молодые кукушки, голуби, тетерева,
глухари, дятлы и другие неворобьиные
птицы, а также часть воробьиных (певчих)
птиц с примитивной песней (сверчки, овсянки,
некоторые пеночки) в первую же весну размножения
начинают куковать, ворковать, бормотать,
чуффыкать, курлыкать, барабанить, тенькать
и т. п. точно так же, как это делали их родители.
Никакого обучения при формировании весенней
демонстративной песни этим птицам не
требуется.
Вторая группа представлена большим
количеством видов воробьиных птиц, у которых песня без обучения
сформироваться не может. У этих птиц имеется
общая наследственная основа, побуждающая
молодую особь усваивать песню своего
вида. Это, однако, осуществляется лишь
при контакте ее со взрослой птицей. Поскольку
у многих птиц весенняя демонстративная
песня — признак строго сезонный, связанный
с гнездованием, обучение видовому напеву
происходит в основном ранней весной,
в пору, непосредственно предшествующую
размножению, в конце первого года жизни.
У птиц с сильно растянутым периодом пения
или поющих осенью оно может осуществляться
и раньше—летом или осенью.
Весной у многих птиц представлена
и другая форма недемонстративной
песни, которую можно назвать
ухаживательной песней. Это один
из наиболее эмоциональных сигналов, издаваемый самцом лишь в момент
ухаживания за самкой, обычно в непосредственной
близости от нее. Эта песня сопровождается
причудливыми позами, специфичными для
каждого вида. У некоторых птиц (чечевица,
зяблик) по характеру звучания ухаживательная
песня может не отличаться от обычной
демонстративной песни, но исполняется
очень тихо, «под сурдинку». У других, например
у сорокопута-жулана, она, наоборот, громкая
и имеет совершенно особое значение.
К сигналам призывного значения
можно отнести особый призывный брачный крик, по
всей видимости, выражающий готовность
к спариванию. Его могут издавать как самцы,
так и самки, хотя далеко не для всех видов
он характерен. Этот сигнал издается значительно
менее регулярно, чем весенняя демонстративная
песня, но он обычно столь же громкий, то
есть рассчитанный на далекое расстояние,
и весьма специфичный по характеру звука.
Призывный брачный крик — ваваканье перепела
и ответное «трю-трю» перепелки, квохтанье
и «лай» самца кукушки, услыхавшего «хохот»
самки, жвяканье селезня кряквы, истошно-призывное
кряканье утки и т. п. Сюда же, очевидно,
следует отнести особое, непохожее на
их обычную песню, воркование голубей
перед самкой, а также хорошо знакомую
всем орнитологам так называемую вторую
песню пеночки-трещотки, самцы которой
в брачную пору, помимо весенней демонстративной
песни (звонкая трель), временами издают
несколько раз повторяющийся свист «тю-тю-тю-тю»,
похожий на учащенный сигнал беспокойства.
Хотя, строго говоря, биологический смысл
этого крика самцов трещотки до сих пор
окончательно не разгадан.
В период размножения птиц
иногда удается услышать еще
одну весьма специализированную
голосовую реакцию, которую издают
как самцы, так и самки, каждый
по-своему. Это призыв к спариванию
— обычно негромкий, много раз повторяющийся звук.
Он оказывает возбуждающее действие и
провоцирует повторные спаривания, необходимые
для нормального оплодотворения яиц.
У многих птиц, у которых в
заботе о потомстве принимают
участие оба пола (моногамы), существуют ритуальные церемонии во время
смены партнеров на гнезде. Они обычно
сопровождаются особыми звуками, означающими
призыв к смене дежурства у гнезда. Подобного
рода церемонии чрезвычайно характерны
для большинства колониальных птиц— пингвинов,
цапель, чаек, альбатросов, а также для
аистов и других.
Отношения между родителями и
птенцами в период воспитания
потомства тоже устанавливаются
прежде всего с помощью сигналов
призывного значения в широком
смысле этого слова. Громкий
и специфичный для каждого вида призывный крик птенца,
который впоследствии преобразуется в
основной видовой призывный крик, позволяет
родителям с большого расстояния определять
место, где находится голодный птенец,
а пищевой птенцовый сигнал, имеющий обычно
уже другое звучание, побуждает взрослую
птицу отдать ему корм.
Особенно ярко выражен пищевой
птенцовый сигнал у подрастающих
дятлов. Они, как известно, сидя
в дупле, кричат хором все
время, даже тогда, когда взрослые
птицы находятся далеко от
гнезда. Можно предположить, что непрекращающийся крик голодных
птенцов имеет в данном случае двойной
смысл. С одной стороны, он активизирует
родителей, заставляя их интенсивнее разыскивать
пищу, а с другой — помогает им ориентироваться
в лесу и в любой момент, когда будет собрано
достаточное количество корма, определять
кратчайший путь к гнезду.
Такого рода отношения характерны
в основном для так называемых
птенцовых птиц, у которых в
первое время после вылета
из гнезда не птенцы ищут
родителей, а родители находят
своих птенцов по их голосам. Поэтому пищевой
сигнал у них прежде всего и исходит от
птенца, а не от родителя. Правда, взрослые
птицы при подлете к гнезду иногда подают
голос, как бы предупреждая птенцов о своем
приближении, и этот голос можно расценивать
как сигнал, стимулирующий пищевой рефлекс
у птенцов. В громадном большинстве случаев
этот сигнал, однако, не имеет специального
звучания. Многие птицы используют при
этом либо основной видовой призывный
крик (длиннохвостая синица, корольки),
либо тревожный крик (иволга), либо обрывок
весенней демонстративной песни (черный
дрозд, славка-черноголовка). Тихие звуки,
которые издают иногда самки певчих птиц,
например вьюрков, стоя в гнездах перед
своими птенцами, во всей видимости, тоже
следует рассматривать как стимулирующий
сигнал того же значения.
У так называемых выводковых
птиц, птенцы которых вскоре после
вылупления оставляют гнездо
и ходят выводком по кормовым
местам или за матерью (тетеревиные,
утиные), или за отцом (плавунчики),
или за обоими родителями (журавли, поганки, гуси, лебеди
и др.), существуют особые сигналы, которых
у воробьиных и других птенцовых птиц
нам пока что наблюдать не приходилось.
Имеются в виду специальные крики матери
(отца), адресованные к птенцам. Они бывают
двоякого рода и имеют два значения. Один
из них—сигнал нахождения пищи, которым
мать подзывает птенцов к месту, где обнаружена
пища. Он обычно сочетается с показом найденного
корма. Такое поведение можно наблюдать
у домашних кур, за исключением белых леггорнов,
утративших инстинкт материнства.
Другую голосовую реакцию матери
(у курицы она выражается в
обычном квох-таньи) можно назвать
сигналом сбора птенцов. Она
имеет более широкое значение.
С помощью этого сигнала выводковые
птицы уводят птенцов от опасности, указывают направление перемещения выводка
при вождении его по кормовым местам, собирают
птенцов вместе для отдыха, на обогрев
и т. п.
Защитные сигналы. С помощью
этих сигналов птицы предупреждают
особей своего вида о появлении
опасности, указывают на врага, преследуют, отпугивают
или
отводят его в сторону,
а также угрожают соперникам во время
драк и т. д. Многие из этих голосовых
реакций связаны между собой
переходами и представляют по существу
видоизменения одного и того же звука,
издаваемого в зависимости от степени возбуждения
с меньшей или большей частотой и интенсивностью.
Например, зяблики, выражая различную
степень своего беспокойства, могут пинькать
с частотой от нескольких до 200 раз в минуту.
Существует мнение, высказанное в свое время П. Марлером и У. Торпом и
подкрепленное анализом сонограмм тревожных
сигналов зяблика, о том, что у некоторых
птиц имеются два варианта крика тревоги,
принципиально отличающихся по своим
акустическим и функциональным свойствам.
Первый вариант, который можно назвать криком
демонстративной тревоги,— сигнал наиболее
распространенный. Он выражается обычно
резким повторяющимся звуком, характеризующимся
широким диапазоном частот. У зяблика
это его обычное пиньканье. Оно издается,
когда птица предупреждает птенцов об
опасности или указывает местонахождение
скрывающегося хищника. Подавая сигнал
демонстративной тревоги, птица всегда
ведет себя заметно, как бы специально
привлекая к себе внимание, при этом ее
крик обладает как раз такими свойствами,
которые позволяют легко определить место,
откуда он исходит.
Второй вариант—крик замаскированной
тревоги. У зяблика это очень
тонкий протяжный свист с неопределенными,
нерезкими, началом и концом
и с узким диапазоном частот.
Такой звук затрудняет определение места его возникновения.
К тому же он издается обычно один раз,
без повторений. Полагают, что этот сигнал
птицы подают в том случае, когда они замечают
пролетающего ястреба. Услышав его, остальные
птицы обычно приседают и некоторое время
напряженно следят за обстановкой. Подавая
тревогу таким образом, зяблик имеет возможность
предупреждать других особей об опасности,
не выдавая при этом своего местонахождения.
Отмечено, что второй вариант тревожного
сигнала настораживает не только зябликов,
но и представителей других видов птиц.
Говоря о тревожных сигналах
птиц, следует еще раз напомнить,
что у разных видов степень
разнообразия их неодинакова.
У очень многих птиц существует один обычный,
сигнал тревоги, который звучит сходно
во все времена года, с тем лишь отличием,
что у гнезда он подается значительно
чаще, чем в другие сезоны. У некоторых
птиц, например у снегиря или обыкновенного
дубоноса, которые особенно не любят попадаться
на глаза у гнезда, беспокойство около
птенцов выражается их видовым призывным
криком — свистом или громким цыканьем.
Так же ведут себя многие хищники, кулики,
врановые, поползни и другие птицы. Наконец,
у третьих можно выделить специальный
сигнал тревоги у гнезда или птенцов со
своим особым звучанием.
Заключение
Сигналы специального значения - это
голосовые сигналы, предназначенные для
выражения совершенно особых состояний
и действий, свойственных только данному
виду или узкой группе птиц. Поэтому пение
птиц играет немаловажную роль как в жизни
самих птиц, так и окружающей среды. Данная
форма сигнализации и общения свойственна
многим птицам. Чаще её используют самцы
воробьиных птиц, но иногда поют и самки
некоторых видов. Пение птиц несёт разные
биологический функции: оно может служить
сигналом, призывающим самку в период
размножения, предупреждающим соперников,
оповещающим о той или иной биологической
ситуации в поселении (появлении врага)
и т.д. Многие воробьиные заимствуют элементы
пения у других видов, что приводит к расширению
общения и усложнению его формы. До сих
пор ученые орнитологи ведут наблюдения
за птицами пытаясь классифицировать
их сигналы. Поэтому сейчас мы не можем
точно утверждать о значении их голоса
в те периоды, которые не относятся к брачному
или моменту опасности. Если ученые когда-нибудь
составят словарь языка птиц, то он будет
содержать более 100 000 «слов».
Список литературы
- Зимин , В.Б.: Экология воробьиных птиц Северо-Запада СССР – Л.: Наука, Ленингр. отд-ние, 1988
- Современная орнитология 1992: Сб. науч. тр. / отв. ред. Е.Н. Курочкин. – М.: Наука,1994 – 262с
Приложения
Рис.1
Аист
Рис.2
Чайка
Рис.3
Тетерев
Рис.4
Журавль
Рис.6
Кукушка
Рис.7
Соловей
Рис.8
Зяблик
Рис.9 Ворона
Рис.10
Чиж