Герменевтический круг

1. Герменевтический круг

 Данное  понятие выражает ту существенную  особенность процесса понимания,  которая связана с его циклическим  характером. Герменевтический круг  был известен уже античной  риторике, а также патристике. Так,  согласно Августину, для понимания Священного писания необходимо в него верить, но для веры необходимо его понимание. Различные модификации герменевтического круга связаны с осознанием взаимообусловленности объяснения и интерпретации, с одной стороны, и понимания – с другой. Для того, чтобы нечто понять, его необходимо объяснить, и наоборот.

 Изначально  герменевтический круг разрабатывается  как круг целого и части:  целое следует понимать исходя  из частного, а последнее –  исходя из первого. Это правило  было выработано античной риторикой, а герменевтика Нового времени перенесла его на искусство понимания. Уже Ф. Шлейермахер применил риторически-герменевтическое правило – «части становятся понятными благодаря целому, а целое – исходя из частей» – к внутреннему миру «Я» как понимающего. Так, например, слово – часть относительно предложения, предложение – часть относительно текста, текст – часть относительно творческого наследия данного автора и т.д. Следовательно, смысл отдельного всегда вытекает только из взаимосвязи и, тем самым, в конечном счете – из целого.

 Шлейермахер  применяет этот принцип к психологическому  пониманию, считая, что каждую  мыслительную структуру можно  понять лишь как момент целостной  жизни данного человека. Он, таким  образом, выделяет психологическую  сторону герменевтического круга: текст есть фрагмент целостной душевной жизни некоторой личности, и понимание части и целого здесь также взаимно опосредовано. Свою герменевтику он основывал на понятии индивидуальности. Согласно Шлейермахеру, «понимание – это всегда самодвижение в таком круге, в силу чего столь существенным является возврат от целого к частям и наоборот. В довершение ко всему подобный круг постоянно расширяется». Таким образом, смысл текста раскрывается только в этом, «взад-вперед» кругового движения между целым и частями. В таком же движении мы учимся понимать чужое мнение, чужой язык, чужое прошлое и т.д. Заслугу Шлейермахера Гадамер видит в том, что он в процессе понимания постоянно употребляет «прием полярного диалектического описания», выводя данный прием из древнего принципа целого и частей и включает предмет (текст, язык и т.п.) во все более широкие взаимосвязи.

 Рассматривая  индивидуальность как «тайну, которую  невозможно до конца разгадать», Шлейермахер считал герменевтику  не «механической сноровкой», а искусством. Он полагал, что понимание должно быть доведено до такой степени завершенности, как великое произведение искусства. Герменевтическое движение по кругу (а точнее – по спирали) необходимо потому, что ничто истолковываемое не может быть понято за один раз – даже при понимании текста на родном языке.

 Таким  образом, Шлейермахер рассматривает  понимание как круговое движение, которое происходит «туда и  обратно» в пределах текста  и снимается в его законченном  понимании. Последнее оказывается,  по его мнению, возможным только тогда, когда мы полностью переносимся в душевное состояние автора и уже с этой точки зрения разрешаем все «загадки и странности», встречающиеся в тексте.

 Впоследствии  В. Дильтей, присоединяясь к  этой концепции и развивая  идеи Шлейермахера, переносит на исторический мир то, что издавна служило основным принципом всякой интерпретации текстов, а именно, что текст должен быть понят из него самого. Дильтей считал, что понимание текста как «объективизации жизни» творческого индивида возможно при условии понимания духовного мира соответствующей эпохи, что, в свою очередь, предполагает понимание оставленных этой эпохой «объективации жизни».

 Достоинство  концепции Дильтея – универсальное  расширение герменевтического метода: «Подобно взаимосвязи текста, структурная взаимосвязь жизни определена отношением целого и частей. Каждая часть выражает некоторую сторону жизни, то есть имеет значение для целого, а собственное значение части определяется на основе целого». Тем самым давно известный способ интерпретации текста был перенесен на реальную жизнь и оказался верным в отношении взаимосвязи ее явлений. А верным данный способ здесь является на том основании, что в жизни (как и в тексте) предполагается единство значений, которое выражается во всех ее частях.

 Если  Дильтей расширил герменевтику  до органона наук о духе, то  М. Хайдеггер предпринял выведение  круговой структуры понимания  из темпоральности бытия. В  его философии герменевтический  круг связывается не с формальными  условиями понимания как метода познания, а с онтологическими его условиями как основного определения человеческого существования. Поскольку герменевтический круг выражает взаимообусловленность истолкования бытия человеком и человеческого самоистолкования, постольку задача герменевтики состоит не в размыкании герменевтического круга, а в том, чтобы в него войти.

 Как  пишет Гадамер, «суть хайдеггеровской  герменевтической рефлексии сводится  не к тому, что мы сталкиваемся  здесь с логическим кругом, а  скорее к тому, что этот круг  имеет онтологический позитивный смысл». Задачу герменевтики Хайдеггер видел в том, чтобы в разработке ее понятий «научная тема гарантировалась самими фактами». Он подчеркивал, что всякое правильное истолкование должно отрешиться от произвола озарений к ограниченности чисто «мыслительных привычек» и сосредоточить внимание на самих фактах, руководствоваться сутью дела. Например, для филолога в качестве таковых выступают осмысленные тексты, которые, в свою очередь, говорят о фактах.

 Как  видим, Хайдеггер требует реализации в процессе понимания принципа объективности, ибо у него «речь идет о том, чтобы придерживаться фактов вопреки всем искажающим воздействиям, которые исходят от самого толкователя и сбивают его с верного пути». Чтобы этого не произошло, тот, кто хочет понять текст, постоянно осуществляет «набрасывание смысла», т.е. разрабатывает «предварительный набросок», который подвергается непрерывному пересмотру при дальнейшем углублении в смысл текста. Этот «набросок» и есть предмнение, предпонимание – важнейшее герменевтическое понятие, о котором речь шла выше.

 Проанализировав  проблему герменевтического круга,  Хайдеггер по словам Гадамера, показал, что понять нечто можно  лишь благодаря заранее имеющимся  относительно него предположениям, а не когда оно предстоит  нам как что-то абсолютно загадочное. Определяя вклад Хайдеггера в разработку данной проблемы, Гадамер в статье «О круге понимания» отмечает, что тонкость хайдеггеровской герменевтической мысли состоит не столько в доказательстве наличия круга, сколько в обосновании онтологически позитивного смысла, присущего кругу.

 Согласно  Хайдеггеру, текст всегда необходимо  читать с известными ожиданиями  в направлении того или иного  смысла. При этом предварительная  проекция смысла, несомненно, постоянно  пересматривается в зависимости  от того, что получается при  дальнейшем вникании в смысл. Кроме того, рядом друг с другом могут существовать соперничающие проекции смысла, пока не установится более или менее однозначное единство смысла. Таким образом, «толкование начинается с предварительных понятий, которые со временем заменяются более адекватными понятиями, – вот это непрестанное проецирование, пробрасывание смысла, составляющее смысловое движение понимания и истолкования, и есть процесс, который описывает Хайдеггер».

 Он обращает  внимание на то, что те предмнения, которые не оправданы самой сутью дела, представляют собой источник заблуждений. А это значит, что понимание должно постоянно заботиться о том, чтобы разрабатывать верные, адекватные самой «сути дела» проекции смысла. При этом важно, чтобы сознание, во-первых, с самого начала понимания было восприимчиво к «инаковости текста», а во-вторых, осознавало свою собственную предвзятость, оберегало себя от «произвольных внушений». Чтобы быть таким, т.е. объективным, сознание должно пройти школу герменевтики. Только пройдя эту школу, оно будет в состоянии выполнить важнейшее герменевтическое требование. А именно: «методически руководимому пониманию придется не просто реализовать предвосхищаемое им, но и осознавать свои предвосхищения, чтобы контролировать их и благодаря этому обрести верное понимание, исходя из самой сути дела. Это и имеет в виду Хайдеггер».

 Он, таким  образом, осознает, что понимание  текста всегда предопределено  забегающим вперед движением  предпонимания. Тем самым герменевтический  круг у Хайдеггера получает, как  отмечает Гадамер, совершенно новое значение. Круг целого и части, лежащий в основе любого понимания, у него является по смыслу содержательным, а не формальным.

 Гадамер  считает хайдеггеровское описание  и экзистенциальное обоснование  герменевтического круга решительным поворотом от формального понимания к содержательному, считающемуся с «конкретностью исторического сознания». Преодолевая рамки формального отношения частного и общего, «Хайдеггер описывает круг так, что предвосхищающее движение предпонимания постоянно определяет понимание текста. ...Круг понимания, таким образом, вообще не является “методологическим” кругом, он описывает онтологический структурный момент понимания».

 Хайдеггеровский  круг целого и части, таким  образом, описывает понимание  как взаимодействие двух движений – традиции и истолкования. Понятым, по его мнению, является лишь то, что действительно представляет собой законченное смысловое единство. Развивая идеи Хайдеггера, Гадамер отмечает, что рассматриваемое герменевтическое правило («целое надлежит понимать на основании отдельного, а отдельное – на основании целого») «берет начало в античной риторике; герменевтика Нового времени перенесла его из области ораторского искусства на искусство понимания. В обоих случаях перед нами круг. Части определяются целым и в свою очередь определяют целое: благодаря этому эксплицитно понятным становится то предвосхищение смысла, которым разумелось целое».

 Как  и Хайдеггер, Гадамер также  озабочен прежде всего обоснованием  онтологических предпосылок понимания.  При этом он стремится связать принятое наукой понятие объективности с требованием историчности понимания. Хайдеггеровскую «соль герменевтики фактичности» Гадамер конкретизирует «историческим пониманием». Исходя из того, что процесс понимания постоянно переходит от целого к части и обратно к целому, он пишет: «Задача состоит в том, чтобы концентрическими кругами расширять единство понятого смысла. Соответствие всех частностей целому суть критерий правильности понимания. Отсутствие такого соответствия означает неверность понимания». Лишь в пределах целого и может совершаться понимание. При этом вопрос применения правил, которыми руководствуются в «критико-текстологических изысканиях» неотделим от содержательного понимания текста.

ГЕРМЕНЕВТИЧЕСКИЙ КРУГ – особенность процесса понимания, связанная с его циклическим характером. Различные модификации герменевтического круга связаны с осознанием взаимообусловленности объяснения и интерпретации, с одной стороны, и понимания – с другой; для того чтобы нечто понять, его необходимо объяснить, и наоборот. В отчетливой форме – как круг «целого и части» – представлен в герменевтике 18–19 вв. (Ф.Шлейермахер, А.Бёк): для понимания целого необходимо понять его отдельные части, но для понимания отдельных частей уже необходимо иметь представление о смысле целого. Чтобы понять некоторый текст, надо понять отдельные предложения, но для понимания каждого предложения надо уже располагать пониманием тектста; чтобы понять предложение, надо понять отдельные слова, но для правильного понимания их смысла надо понимать предложение и т.д. Слово есть часть относительно предложения, предложение – часть относительно текста, текст – часть относительно творческого наследия данного автора, тексты данного автора – часть определенной жанровой совокупности и т.д. Шлейермахер, различавший «грамматическую» и «психологическую» интерпретации письменных документов, столкнулся со следующей модификацией герменевтического круга: текст есть фрагмент целостной душевной жизни некоторой личности, и понимание «части» и «целого» здесь также взаимно опосредовано. На другой аспект герменевтического круга обратил внимание В.Дильтей: понимание текста как «проявления жизни» творческого индивида возможно при условии понимания духовного мира соответствующей эпохи, что, в свою очередь, предполагает понимание оставленных этой эпохой «жизнепроявлений». В философии М.Хайдеггера герменевтический круг связывается не с формальными условиями понимания как метода познания, а с онтологическими его условиями как основного определения человеческого существования. Поскольку герменевтический круг выражает взаимообусловленность истолкования бытия человеком и человеческого самоистолкования, постольку задача герменевтики состоит не в том, чтобы выйти из герменевтического круга, а в том, чтобы в него войти. Герменевтический круг имеет, т.о., не методологический, а онтологический характер. В философской герменевтике Гадамера эта трактовка герменевтического круга развивается путем конкретизации хайдеггеровского учения о понимании. Языковая традиция, в которой укоренен познающий субъект, составляет одновременно и предмет понимания, и его основу: человек должен понять то, внутри чего он с самого начала находится. С проблемой своего рода герменевтического круга сталкивается философия науки: факты, из которых строится теория, всегда концептуально нагружены, их отбор и интерпретация обусловлены той самой теорией, которую они должны обосновать.