Владимир Сергеевич Соловьёв

Владимир Сергеевич Соловьёв (16 января (28 января) 1853 — 31 июля (13 августа) 1900) — русский философ, богослов, поэт, публицист, литературный критик; почётный академик Императорской Академии наук по разряду изящной словесности (1900). Стоял у истоков русского “духовного возрождения” начала XX века. Оказал влияние на религиозную философию Н. А. Бердяева, С. Н. Булгакова, С. Н. и Е. Н. Трубецких, П. А. Флоренского, С. Л. Франка, а также на творчество поэтов-символистов — А. Белого, А. Блока и др..  Пытался найти гармонию между космической и социальными темами в концепции "всеединства" и учении о Софии, а в гносеологии - в "цельном знании".

Родился в Москве 16 января 1853 года в семье русского историка Сергея Михайловича Соловьёва. В доме , где он вырос очень строгие правила и за всем в доме следила жена. Владимир Соловьев не испытывал к родителям настоящих сердечных чувств. Мать философа Поликсена Владимировна принадлежала к дворянской украинско-польской семье Романовых, среди предков которой был известный украинский философ Г.С.Сковорода. В истории его отец любил Владимира Мономаха и Петра 1,был вежлив, благожелателен и очень с большими деловыми качествами, служба ректором университета была единственным его интересом, в субботу он ходил в оперу, а в воскресенье в церковь. Он был преподавателем истории царевича Николая Александровича, сына Александра II. Его старший сын Всеволод (1849-1903) писал романы на исторические темы, сестра Поликсена писала стихи и рассказы, а брат Михаил(1862-1903), младший из 12 детей, был историком и филологом, преподавателем в гимназии, переводчиком Платона.

  В.С. Соловьев с момента своего рождения был окружен высоконравственными и высокоинтеллектуальными людьми. Дед его, Михаил Васильевич Соловьев, был протоиерей. О нем сохранилось предание как о человеке и возвышенно настроенном, и в то же время весьма склонном к юмору, любившему остроумно шутить и вести себя весьма непринужденно. Его внуки собирались у него по воскресеньям, причем все были убеждены, что добрый дедушка беседует с Богом и Бог тоже беседует с ним. И если отцу В.С. Соловьев, пожалуй, обязан своим интеллектуальным стартом, то дед его, безусловно, оказал влияние на религиозное начало. Однажды он подвел восьмилетнего Владимира к алтарю и в искренней молитве благословил его на служение Богу. Стоит заметить, что у В.С. Соловьева, как и у его деда было это удивительное радостное ощущение жизни.

Учился В.С. Соловьев в московской 1-й гимназии, которая была разделена, и заканчивал обучение уже в 5-й гимназии (на базе её была основана московская школа № 91 Российской академии образования). Учась в гимназии, Владимир выделялся среди воспитанников не только феноменальной памятью, начитанностью и самостоятельностью мышления, но и своей внешностью. Лицо женственно-юношеское, бледное с большими темно синими глазами, безжизненными, стоящими и не моргающими, смотрящими в даль. Сухая бледная шея и длинные тонкие руки, засунутые в карманы или поправляющие волосы на голове. Голос звучал и проникновенно и гармонично. Очень красивые глаза. Красивое лицо с необыкновенно одухотворенным выражением, не от мира сего, лицо христианского мученика. Его часто принимали за лицо духовное.  Окончил гимназию Соловьёв с золотой медалью.

В 1869 — 1873 гг. был студентом в Московском университете, сначала на физико-математическом факультете, а затем перевелся на историко-филологический факультет. На лекции он ходил редко и связи со студентами не поддерживал. В это же время он познакомился со страстным спиритом А. Н. Аксаковым и на некоторое время превратился в “пишущего медиума”. Впоследствии он увлекся оккультизмом и теософией. К 16-ти годам он уже начинает понимать несостоятельность материализма и ищет более цельного мировоззрения. В его философском развитии решающая роль принадлежит Спинозе.

Молодой философ окончательно освобождается от догматизма и через кантовскую гносеологию приходит к заключению, что знание не противоречит вере и что наука совместима с религией. Изучение Канта было для Соловьева школой философской дисциплины мысли, но теория познания, формально разрешив ему искать Бога, не могла этих исканий удовлетворить. Бог Канта был не живым Богом, а отвлеченным понятием, “постулатом практического разума”. И Соловьев стремительно “влюбился” в Шопенгауэра. У него он нашел, по словам Лопатина, "удовлетворение никогда не умолкавшей в нем религиозной потребности, религиозное понимание и религиозное отношение к жизни". Шопенгауэр открыл ему глаза: эта правда – нирвана. На некоторое время Соловьев становится буддистом и со страстью отдается изучению восточных религий. Затем новые искания. Соловьев изучает системы немецких идеалистов: Фихте, Шеллинга, Гегеля. Гегелем он был отравлен на всю жизнь, сам не замечая этого.

Наконец, Соловьев знакомится с позитивизмом Огюста Конта. В нем видит он завершение всей западной философии. Отказ от познания сущности бытия, ограничение области знания миром явлений, – вот чем, по его мнению, заканчивается многовековое развитие европейской мысли. Занятия естествознанием и философией приводят Соловьева к пессимистическому выводу: ни опытное знание, ни отвлеченная мысль не способны удовлетворить метафизическим запросам человеческого духа. Он пришел к сознанию, что "истинная жизнь" открывается в христианстве и стал "пламенно-верующим христианином".

Одновременно с подготовкой к кандидатскому экзамену Соловьёв посещал — в качестве вольнослушателя — лекции в Московской духовной академии по богословским и философским предметам. В июне 1873 года сдает кандидатский экзамен.

Он с самого начала обнаружил гениальность. В 1874 году, в возрасте 21 года, В.С. Соловьев блестяще защитил магистерскую диссертацию "Кризис западной философии" , в которой выступил против позитивизма и разделения (дихотомии) “спекулятивного” (рационалистического) и “эмпирического” знаний. Защита состоялась 24 ноября в Санкт-Петербургском государственном университете. Не случайно после этой защиты один из современников сказал: "Россию можно поздравить с гениальным человеком".

Соловьев сразу же избран доцентом Московского университета и преподавал в нем философию один семестр в январе — июне 1875 года. 1 мая 1875 году отправился в командировку в Лондон для работы в Британском музее. Оттуда 16 октября он предпринял вояж в Египет (Каир), где пробыл 4 месяца. Во время этого путешествия Соловьев впервые познакомился с различными древними и современными мистическими учениями, в том числе с Каббалой. А во время пребывания в Египте ему было видение, которое он принял за Софию Премудрость Божию. С этого времени тема Софии становится одной из важнейших в творчестве философа.

В июне 1876 года вновь приступил к преподаванию в Московском университете, но из-за профессорской склоки в марте 1877 года покинул Москву и переехал в Санкт-Петербург, где стал членом Ученого комитета при Министерстве народного просвещения и одновременно преподавал в университете. В 1877 году его назначили членом Ученого комитета Министерства народного просвещения. Он переехал в Петербург, где прожил с небольшими перерывами четыре года. Самым значительным духовным событием этого периода жизни Соловьева было его сближение с Ф. М. Достоевским. Они познакомились еще в 1873 году, но настоящая дружба между ними началась только в 1877 году. А.Г. Достоевская, жена писателя, полагала, что Соловьев был прообразом Ивана из романа "Братья Карамазовы". Влияние Достоевского на Соловьева сказывается на первом же его публичном выступлении в Петербурге в 1877 года– речи “Три силы”, прочитанной в апреле в заседании Общества любителей российской словесности. В 1877 году в “Журнале министерства народного просвещения” появилось незаконченное исследование Соловьева “Философские начала цельного знания”. Это – первый набросок философской системы; начертана схема, намечены основные вехи, разработаны вчерне главные отделы: философия истории, логика и метафизика.

Начиная с 1878 года Соловьев усиленно работал над своей докторской диссертацией, отдельные главы которой печатались в “Русском вестнике”. 6 апреля 1880 года защитил докторскую диссертацию “Критика отвлеченных начал”. Игравший в Петербургском университете влиятельную роль М. И. Владиславлев, который раньше положительно оценил магистерскую диссертацию Соловьёва, стал относиться к нему довольно холодно, поэтому Владимир Соловьёв оставался на должности доцента, но не профессора.

В «Критике отвлеченных начал»  Соловьёв решает ту же проблему, что и Гусарль, Хайдеггер.  Всеединство, как преодоление отвлечённых начал, представляет собой единство сознания и действительности (сущего), т.е. действительности, которая попала под взор мыслящего сознания.  Но этим не ограничивается единство. Соловьёв говорит, что Всеединство – это некая философия синтеза познавательной способности и сущего абсолютного сознания, т.е. Бога. Он отводит  второстепенное место концепции о Боге, как о творце мира, бытия и выдвигает концепцию о боге, как источнике идеи божественного Всеединства.

Всеединство он схватил в формуле “Всё во всём”, т.е.каждая познавательная способность имеет своим основанием своё потенциальное содержание. А значит, Всеединство предохраняет от изоляции, гордыни. Есть просто Всеединство и положительное Всеединство , Всеединство, сопряжённое с разумом Христа.

Сознание и результаты его работы безразличны к человеку. Знание может не только создавать человека, развёртывая его содержательность, но может и разрушать (“злой гений”). Всеединство, сопряжённое с Богом, даёт знание в контексте добра, взращивает сознание в направлении к божественному. Впервые в системе философии появляется не познание, а постижение. Познание постигает что-то по существу в себе. Истина – цель и результат рационального мышления, т.е. познания. А В.С.Соловьёв видит смысл целью постижения.

Всеединство – мистическая реальность. Мистика – не туманность и темнота, просто сам процесс постижения – есть чудо, и его не возможно рационалистически описать. Управление процессом на уровне интуиции, метафизического чувства. Под мистикой Соловьёва надо понимать нерасписываемость самого акта открытия.

Мистика или теургия (взращивание Бога в себе) равна искусству, творчеству. Единство Соловьёв утверждает в целостности всего существующего. И человек, получивший счастье обрести в сознании положительное всеединство, отождествляется с Христом. Т.е. философия – это школа подготовки к принятию Христа ( пропедевтика к богословию). Т.к. Всеединство в качестве сущего обнимает все вещи, содержит их, оно выше всех вещей. У каждой вещи есть определённое содержание, а Всеединство есть сущность сущего (сущность есть содержание вещи).

Соловьёв вводит термин “теософия”, чтобы отмежеваться от теологии. Теологию он считал слишком рассудочной отраслью знания. Он развивает идеи теософии, определяя ее как соединение теологии, философии и науки. Религия – связь между человеком и Богом. Остаётся человеку пройти свой путь к Богу, чтобы встреча состоялась, а Бог свои вопросы решил, дав человеку Библию. Соловьёв не считает нужным делать теологию предметом своего исследования. Теология – это путь, пройденный Богом к человеку.

В 1881 году В.С. Соловьев  выступил с призывом не казнить "первомартовцев", тех революционных народников, которые подготовили и осуществили 1 марта 1881 года убийство царя Александра II. Ему запрещают чтение публичных лекций. Вскоре он сам уходит из университета, что, по-видимому, было связано с его нежеланием продолжать педагогическую деятельность. Объяснить это нежелание можно, пожалуй тем, что ему, как человеку в высшей степени творческому, отзывавшемуся каждому порыву творящей души, было трудно сдерживать себя в рамках университетских распорядков. После выхода в отставку он сосредоточился на научной, публицистической и литературной деятельности.

В 80-е — 90-е гг. XIX века им написаны важнейшие философские книги и статьи. Кроме того, Соловьев становится известен как поэт. Он задумывает трехтомный труд в защиту католицизма, но по разным причинам цензурного и технического характера вместо этих запланированных трех томов вышла в 1886 г. работа „История и будущность теократии“, а в 1889 г., уже на французском языке, в Париже, „Россия и вселенская церковь“, посвященная проблеме образования новой религии, включающей в себя все положительные черты многочисленных направлений христианства. В этой работе Соловьёв даёт теоретическое обоснование русской идеи, которая кратко может быть охарактеризована как идея богоизбранности русского народа.  Соловьев уверен, что у каждой нации есть в мире свое предназначение.

В чем же предназначение русского народа?  Именно России отведена роль строителя Вселенской церкви, а русскому народу, в силу его промежуточного положения между Западом и Востоком, роль основного, базисного народа для последующего всеобщего объединения народов. Истинная русская идея, считает Соловьев, это идея, засвидетельствованная религиозным характером народа, преобразованная и указанная важнейшими событиями и величайшими личностями нашей истории.

Подготовив к печати «Россию и вселенскую Церковь», С. проводит Рождественские праздники у еп. Штросмайера в Загребе. Штросмайер посылает Римскому папе «Русскую идею». Лев XIII комментирует: “Прекрасная идея! Но возможная разве только чудом”. Это действительно сильно напоминает новое «социальное» учение Первого Ватиканского собора о Христе-Царе, получившее окончательную форму в энциклике Пия XI Quas Primas (1925). Отношения с католиками, однако, складываются у Соловьёва не безоблачно. В 1889 г. он жалуется: “Мои приятели иезуиты сильно меня ругают за вольнодумство, мечтательность и мистицизм”.

Вновь появляться перед публикой в качестве лектора Соловьёв после долгого перерыва стал только в конце 90-х гг. В 1891 году он становится редактором философского отдела в большом энциклопедическом словаре Брокгауза и Эфрона, помимо редакторской работы он был автором ряда крупных статей, трудился над переводом Платона, начал работу над циклом философских трактатов, излагающих его систему философии, открывающихся работой “Оправдание добра”.

В этой работе Соловьёв говорит о том, что в человеке есть нравственное начало, основанное на трёх принципах: отношение к природе (стыд), отношение к себе и другим людям (жалость), отношение к высшему (благоговение). Нравственность не привязана к религии.

Стыдом человек отличается от животных, это начало нравственности. Это отношение человека к низшему в себе. Стыд подталкивает нас к деятельности, к поднятию своего достоинства. Благодаря этому человек приходит к аскетизму, но это должно быть только средство, а не цель.