Зарождение криминалистической экспертизы в России

Криминалистическая экспертиза в России.

Возникновение экспертизы в  России, как и в других странах  чаще всего связывают с медициной. В качестве первой экспертизы обычно называют случай освидетельствования  врачом Феофилом удельного князя  Андрея Старицкого, подозревавшегося в притворной болезни (1535).

Из истории известен и  другой случай врачебного освидетельствования, произведенного по указу царя Михаила  Федоровича в первой четверти XVII в. Дело касалось девицы Марии Хлоповой, которая была выбрана в царские невесты и взята ко двору в 1616 г. Однако женой царя Мария Хлопова не стала, так как приближенные к царю бояре Салтыковы донесли ему, что девушка опасно и неизлечимо больна. Хлопову сослали в Тобольск и позднее перевели в Нижний Новгород

В 1623 г. дело о болезни  царской невесты вновь привлекло  к себе внимание в связи с тем, что царь «возымел подозрение в том, что Мария Ивавновна Хлопова была здорова завсегда, и что по злоумышленной токмо клевете отдалена от двора». Расследование дела началось с допросов родственников Хлоповой, лечивших ее врачей и бояр Салтыковых, после чего в Нижний Новгород были направлены для освидетельствования мнимой больной придворные врачи Валентин Бильс, Артур Дий, лекарь Бальзир. Вместе с ними в качестве следователей ездили в Нижний Новгород бояре Шереметев и Глебов, а также архимандрит Чудовского монастыря Иосиф. Врачебное освидетельствование показало, что Мария Хлопова совершенно здорова, о чем по возвращении посланных в Москву и было доложено царю.

Если обе эти экспертизы были явлениями исключительными, то начиная с середины XVII в. подобные случаи перестают быть таковыми. Освидетельствования назначались царским указом. Целью большинства из них являлось определение пригодности тех или иных лиц к военной и другой государственной службе. Это была не единственная причина освидетельствований. Уже в XVII в. они стали производиться и с другой целью, в частности для установления характера телесных повреждений.

Анализ актов социально-экономической  истории Северно-Восточной Руси и других сохранившихся исторических документов, относящихся к XIV-XVII вв., показывает, что возникновение экспертизы в административных и судебных делах было обусловлено экономическими и политическими факторами.

С самого начала своего возникновения  экспертиза носила ясно выраженный классовый  характер. Великий князь и феодалы  использовали ее в своих классовых  и имущественных интересах.

Роли судьи и эксперта вначале не разграничивались. Так, например, установление «знамений» (следов побоев) по Русской Правде возлагалось на самого судью.

Постепенно эти роли разделились. Для производства экспертиз стали  приглашаться врачи, дьяки, подьячие, ремесленники и другие «сведущие лица».

Общей законодательной регламентации  экспертизы долгое время не существовало. Эксперты в ряде случаев назначались  и действовали на основе указа  великого князя или распоряжения назначенного им судьи.

Первое упоминание о привлечении  «сторонних людей» для выполнения экспертных функций  содержалось в статьях  Уложения 1649 г.

Общие положения, касавшиеся привлечения сведущих людей к  исследованию документов, имелись, кроме  того в Указе 1699 г. «О порядке исследований подписей на крепостных актах в случае возникшего о подлинности оных спора  или сомнения». Начало законодательной регламентации экспертизы, таким образом относится к XVII в. Более широкую регламентацию экспертиза получила в Воинском уставе Петра I, но она касалась лишь судебно-медицинской экспертизы.

Первыми экспертными учреждениями в России были Аптекарский приказ , возникший в первой половине XVII в., и Ивановская площадь, о существовании которой впервые упоминается в исторических документах, относящихся к 1589-1590 гг

Аптекарский приказ сначала  являлся учреждением узко придворным. Об этом свидетельствует и само его  расположение, «на царском дворе». Экспертная деятельность сочеталась в  нем с заведованием водочными  изделиями для царского стола, наблюдением  за часами в царском дворце, отпуском корма для царских лошадей  и т.д. Каждый случай экспертизы производился в приказе по особому царскому приказу. Интересно отметить, что основные процессуальные  черты назначения и производства экспертизы, характерные для современности стали складываться уже в то далекое время. К числу таких черт можно отнести: а)назначение конкретного эксперта боярином, руководившим аптекарским приказом; б) экспертизы в Аптекарском приказе часто производились не единолично, а комиссией, состоящей из двух-трех врачей; в) вопросы, подлежащие разрешению эксперта нередко формулируются уже в письменном виде; г)в письменном же виде эксперты составляют заключение («сказку»); д) заключение эксперта начинает признаваться обязательным доказательством в тех сомнительных случаях, разрешение которых требует специальных познаний.

В сохранившихся материалах Аптекарского приказа отсутствуют  данные, свидетельствующие о том, что выводы эксперта были отвергнуты из-за необоснованности или по другим подобным причинам. «Да, очевидно, таких случаев и не было, так как в то время не имелось еще необходимых условий для строгой критической оценки заключений экспертов», пишет И.Ф. Крылов.

Вторым старинным экспертным учреждением, о котором сохранились  исторические сведения, являлась Ивановская площадь в Москве. Указанная площадь  как организация упоминается  впервые в документах, относящихся  к 1589-1590 гг. Однако исследователь ее истории М.Ф. Злотников не без  основания полагает, что Ивановская площадь как организация существовала и ранее. Однако значение экспертного  учреждения она приобрела только после зарождения самой экспертизы документов, т.е. лишь в начале XVII в. Во всяком случае дошедшая до нас экспертиза подьячих Ивановской площади относится к 1686 г. .( В первой половине XVI века вблизи церкви Иоанна Лествичника были устроены «дьячьи избы», на месте которых при царе Борисе Годунове было возведено первое каменное здание приказов. С этого времени площадь стала одним из самых бойких и многолюдных мест Москвы. Сюда стекались челобитчики со всей Руси. На площади дьяки громко объявляли царские указы (отсюда и пошла поговорка: «Кричать во всю Ива́новскую»).

 Известный исследователь истории Москвы И.Е. Забелин так описывает назначение Ивановской площади во второй половине XVII в.: «На ней сосредотачивалась благодаря новопостроенным Приказам судейская, дьяческая и подьяческая приказная служба для всего государства, привлекавшая к делам множество всякого народа…От приказов выдвигались на площадь семь длинных каменных лестниц к верхним ярусам Приказов. У этих лестниц и толпились челобитники в ожидании прихода дьяков, подьячих или самого судьи».Здесь же находились и площадные подьячие в ожидании работы. Однако сама работа площадных подьячих происходила в особой конторе, которая носила название «палатки Ивановской площади» или просто «Ивановские палатки». Здание этой палатки было расположено вблизи приказов, то есть место для нее было выбрано обдуманно.

 Ивановская палатка  по существу была главной нотариальной  конторой в Московском государстве.  Уже в первой половине XVII в. число таких сделок, которые полагалось совершать в письменном виде, было довольно значительным и постоянно увеличивалось. Так, в 1635 г. вышел царский указ о том, чтобы все договоры поклажи, займа и ссуды совершались письменно.

Площадные подьячие исполняли  разные поручения: довершали неоконченные дела, вели челобитниковы дела и т.д.

Если возникала потребность  в экспертизе документов, то она  поручалась площадным подьячим, причем поручение адресовывалось не конкретному подьячему, а всей «Площади» как целостной организации. Более того, оно давалось не непосредственно, а через Приказ, в ведении которого находилась Площадь. Основанием такого поручения служил царский указ.

Экспертная деятельность подьячих Ивановской площади прекратилась в 1699 г. С этого времени экспертизы документов стали производиться  дьяками и подьячими в приказах.