Торговые пути и «путешествия за знаниями»

 

Великолукская государственная  академия физкультуры и спорта

Социально-гуманитарный факультет

Кафедра гуманитарных и социальных дисциплин

 

 

 

 

 

Реферат по истории туризма  и гостеприимства

Торговые пути и «путешествия за знаниями»

 

 

 

 

 

 

 

Выполнил студент:

Тихомиров К.А.

Проверил преподаватель:

 

 

 

 

Великие Луки

2011

Оглавление:

1. Введение…………………………………………………..3
2. Основная часть……………………………………………4
3. Заключение……………………………………………….22
4. Список используемой литературы…………………..….23

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение.

Необходимость в перемещениях и путешествиях возникла у наших предков еще в глубокой древности. Причем термин «путешествие» можно трактовать буквально, так как «ознакомление» с новыми территориями было жизненно необходимо. Также термин «путешествие» можно трактовать как - поездка или передвижение пешком по каким-нибудь местам, странам. В моей работе я хочу рассказать о истории путешествий различных стран и народов.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Основная часть

     Циркуляция товаров и коммерческая жизнь в средневековой Европе не затухала, хотя христианство, проповедуя евангельскую бедность, относилось к ней с презрением. Иоанн Златоуст прямо говорил, что «ремесло купца неугодно Богу». Эту тему развивал и Фома Аквинский, утверждая, что «торговля имеет в себе нечто постыдное», впрочем, полностью осознавая ее необходимость.

   Со временем, в XII в., профессия купца была морально реабилитирована генуэзским архиепископом в его «Золотой легенде», где он самого Христа уподобил купцу, который на корабле креста приплывает, дабы дать возможность людям обменять земные, преходящие вещи на вечные. 
В VII в. происходит сдвиг торговых путей на север Европы. Переориентация была связана с тем, что возникший арабский халифат отрезал европейские рынки от африканских и восточных, а также с развитием большого торгового пути вдоль берегов Северного моря. Западными первопроходцами этого пути стали фризы, обосновавшиеся во Фрисландии и Зеландии (территории современных Бельгии и Голландии). Именно они сумели связать британский запад со скандинавским востоком. Последователями фризов по освоению этого морского пути были кельты, англосаксы, франки, скандинавы и славяне. Изменение торговых маршрутов четко прослеживается в эволюции денег. От золотого «триента», составлявшего треть (отсюда и название) римского су или византийской номисмы, переходят к чеканной серебряной монете с надписями на местных языках. 
Купцы старались отдавать предпочтение водным путям: как морским, так и речным. Это происходило из-за многочисленных налогов во всех крупных городах, а также бессчетных сборов — за переезд через мост и переход через брод, за поднятую пыль, за ремонт дороги и т.п. Морские торговые связи были столь отлажены, что когда ирландскому миссионеру Колумбану в начале VII в. понадобилось из Нанта вернуться на родину, то никаких проблем с морским транспортом у него не возникло. 
Сухопутные средства сообщения были в средневековой Европе частично унаследованы от варварских народов, а частично достались в наследство от античности. Для передвижения использовали легкие двух- и четырехколесные повозки. Они и положили в XIV в. начало пассажирским экипажам многих видов. Для перемещения грузов пользовались большими крытыми грузовыми телегами, где колеса часто представляли собой сплошные деревянные диски. В связи с незначительной потребностью в транспорте для перевозки людей в период раннего средневековья особого внимания на его усовершенствование не обращалось. Все отличие между грузовыми повозками и повозками для путешественников заклю-

чалось только во внешней  их отделке, поэтому последние отличались нередко роскошным убранством. Во Франции с XIII в. были экипажи, украшенные резьбой и росписью на наружных стенах кузова. Сверху кузов по обручам  был обтянут дорогими коврами, а  внутри помещали множество подушек  для ослабления толчков во время  езды. Лошадей, чтобы их вид соответствовал убранству экипажа, нередко покрывали  дорогими попонами. 
Кроме повозок продолжали использовать для путешествий и носилки (портшезы). К ним прибегали преимущественно больные путешественники, а также те, кто предпочитал этот, безусловно, более дорогой, но комфортный способ передвижения, езде на лошади. При дальних путешествиях в них впрягали по одной лошади спереди и сзади. Погонщик в этом случае шел с кнутом около носилок. Достаток и социальное происхождение проявлялось в этом случае в изящных украшениях портшеза и дорогих занавесях и подушках [12]. Экипажи, из-за их крайне ограниченного использования, мало подвергались изменениям. Вплоть до XVI в. путешественники ехали или верхом, или на специальных носилках, которые везли лошади. Указом Филиппа Красивого (1294) правом пользования экипажами обладали лишь женщины княжеского происхождения и их ближайшее окружение. И поэтому даже в XV в. использование экипажа воспринималось как роскошь и было редким явлением. 
Купцы, военачальники, послы, а также путешествующие богатые люди при поездках на дальние расстояния пользовались итинерариями — дорожными путеводителями, составленными на основе рисованных карт с иллюстрациями. 
  По большей части путеводители были не очень высокого класса, давая разрозненные исторические и топографические сведения о столице. Один из них, «Краткий исторический обзор», относится к VIII в. Более подробный путеводитель «Отечество Константинополь» был составлен на рубеже X—XI вв. Он состоял из трех частей. В первой рассказывалась собственно история возникновения города и отдельных городских районов, во второй давалась топографическая структура Константинополя, а третья повествовала о главных достопримечательностях столицы — городских памятниках, дворцах как императора, так и частных лиц, банях, больницах, монастырях, церквах и т. д. Отдельно рассказывалось о постройке и освящении храма Св. Софии. По структуре эта работа очень сильно напоминала современные путеводители. И кроме подробной и точной топографии города «Отечество Константинополь» базировался на очень широком круге источников. В нем использовались произведения Прокопия Кесарийского, Иоанна Лида, патриарха Фотия, хронистов VIII —IX вв. и др. 
Путешествующих было много, но дороги были совсем не безопасны. Шайки разбойников могли ограбить кого угодно, в том числе и пилигримов. Разбоем занимались даже рыцари, а иногда и более знатные сеньоры: графы и бароны, которых «интересовали» богатые купеческие караваны. 
Путники вне города чаще всего находили приют и защиту в монастырях. Здесь они всегда могли получить кусок хлеба, безопасный ночлег и благословение их дальнейшего пути. С XIV—XV вв. во всех сколько-нибудь крупных городах существовали гостиные дворы. Здесь могли остановиться путешественники за умеренную плату. Кроме того, во многих трактирах были комнаты для проезжих. 
Еще один вид путешествий был характерен для средневековья: внутренняя колонизация. Это явление было присуще многим регионам Европы, но особенно ярко оно проявило себя на Пиренейском полуострове. 
Одной из христианских святынь, находившихся в Галисии, была могила Святого Иакова (Сантьяго). Она привлекала паломников буквально со всей Европы: из итальянских, французских и германских земель. Всех пришельцев из Западной Европы жители Пиренейского полуострова называли франками. По пути продвижения паломников — а они, пройдя четыре гряды Пиренеев, следовали через земли басков, Кантабрию, Астурию, прежде чем попадали в Галисию, где находилась могила апостола, — стали возникать новые поселения и расширяться старые. 
Испанский король Санчо Наваррский в X в. распорядился о строительстве многочисленных приютов для путников. В следующем веке король Наварры и Арагона Санчо Рамирес освобождает паломников от всех видов пошлин в первых городах после Пиренейских перевалов — Хаке и Памплоне. Для привлечения новых поселенцев из паломников многие населенные пункты стали получать различные льготы и привилегии. В XI в. приюты — альбергерии и оспита-лии, где паломники и лица, их сопровождающие, могли не только отдохнуть, но и получить медицинскую помощь, обменять деньги, появляются на протяжении всего пути следования пилигримов по испанским землям. При альбергериях и оспиталиях стали появляться и кладбища для пилигримов, содержавшиеся за государственный счет. Приюты на горных дорогах обязывали их смотрителей во время снегопада или тумана звонить в колокола, указывая странникам дорогу к жилью, если надо, то они должны были выступать и в роли проводников. Должности смотрителей скоро стали дефицитными, так как они очень высоко оплачивались, а их владельцы за столь важную, нужную и опасную службу получали различные льготы, а некоторые даже возводились в дворянское достоинство. 
Но кроме паломников привлекались сюда и просто иностранные поселенцы, в частности торговцы. Зачастую они получали льготы на монопольное снабжение паломников хлебом и вином, все жители становились свободными, независимо от своего прежнего состояния, могли иметь движимость и недвижимость. 
Регулярные контакты с иноземцами носили не только торгово-экономический, но и научно-образовательный характер. «Путешествия за знаниями» становятся характерной чертой средневековья.

В Багдаде христианским богословом Иоанном Дамаскином был создан энциклопедический  труд «Источник знания». 
Поездки из города в город и даже из страны в страну «в поисках знаний» были обычны для многих арабских ученых. Языковые проблемы не стояли перед ними, так как языком межгосударственного, научного и культурного общения для всех сколько-нибудь образованных мусульман был арабский язык (как для европейцев латынь). 
Примером, демонстрировавшим сочетание «научного туризма» с экскурсионной программой, могут служить странствия арабского путешественника XII в. Абу Хамид аль-Гарнати. Он родился и провел юность в Кордовском халифате на Пиренейском полуострове. Чтобы продолжить свое образование, он совершает морское путешествие (с заходом на Сицилию и Мальту) в один из

культурных центров мусульманского мира — Александрию. Целый год  он слушал лекции ученых в местном  университете, а потом перебирается в Каир — второй после Багдада  центр науки на мусульманском  Востоке. Абу Хамид, как «заядлый турист», знакомится со всеми выдающимися  достопримечательностями Египта. Он не только осматривает пирамиды, но и забирается даже внутрь пирамиды Хеопса. Фаросский маяк, в то время  еще служивший в качестве дневного маяка, и его камни не были растасканы местными жителями, также был одним  из пунктов его обширной экскурсионной  программы. 
Абу Хамид решает завершить свое образование (он совершенствовался в области мусульманского права) в самом Багдаде, который в то время был столицей халифата. По пути туда он останавливается в Дамаске и Пальмире, где им даже был прочитан короткий курс лекций. В Багдаде он прожил около четырех лет. Затем он отправился в Южный Азербайджан, Кавказ и далее на Волгу. Река потрясла его воображение, он отметил, что она «больше Тигра во много-много раз, она будто море, из которого вытекают большие реки» [27]. Кроме того, река замерзала так, «что становилась, как земля, ходят по ней лошади и телята и всякий домашний скот. И на этом льду даже сражаются». Его поражает обилие и размеры рыб. «Некоторых рыб может унести только верблюд.» Видимо, речь шла о белугах, иногда весивших до полутора тонн. Отмечает он и дешевизну продуктов питания, особенно баранины и меда. 
В городе Булгаре он испытал на себе все особенности континентального климата, с очень жарким летом и большими перепадами температуры в течение суток. 
Абу Хамид в 1150 г. отправился на Русь. О быте и жизни славян можно многое узнать благодаря его воспоминаниям. До него в X в. в Волжской Булгарии побывал в составе посольской делегации багдадского халифа арабский путешественник Ахмед ибн-Фадлан — он также мог на Волге наблюдать обычаи и быт славян, о которых упоминает в мемуарах, названных «Рисале» («Записка»). 
Абу Хамид рассказывает о вероисповедании и судопроизводстве, особенностях финансово-обменных операций и обрядах, о географических особенностях и климате страны славян. Прибыв в Киев, он встретил там много мусульманских купцов. 
Далее его путь лежал в Венгрию, где он прожил три года, активно занимаясь не только торговлей, но и миссионерской деятельностью. Потом он задумал совершить хадж в Мекку. Путь его паломничества был непростым. Абу Хамид возвращается в Киев, оттуда продолжает свое путешествие на восток, достигает Хорезма, а потом уже держит свой путь на Аравийский полуостров. На склоне лет он поселился в Багдаде, но перед смертью переехал в Сирию. Аль-Гарнати провел в странствиях сорок лет. Свои впечат-

ления о странствиях он отразил в нескольких трудах, основным из которых является «Подарок умам и выборка чудес». Абу Хамид  молодым юношей пошел в «поход за знаниями» и настолько преуспел в этом, что смог стать не только ученым-богословом, но и активным миссионером. 
К наиболее выдающимся посольским миссиям эпохи средневековья можно отнести посольство Джиованни ди Монте Корви-но, отправленное папой Николаем IV к наместнику монгольского хана в Персию. Это и посольство Венецианской республики, возглавляемое Иосафатом Барбаро в 60-е гг. XV в. в Тану (Азов), принадлежавший в то время генуэзцам и бывший важнейшим рынком, куда поступали китайские и индийские товары. Иосафат Барбаро прожил в Крыму около полутора десятков лет и оставил интересные воспоминания, в которых касается, в частности, многих сторон жизни русских, также пытавшихся здесь торговать. 
Персидский посол в Китае Шади-Кой осветил свои странствия в дневниках, которые, будучи отредактированными лучшими поэтами Персии, вышли в свет под названием «Чудеса мира». Путешествия итальянского монаха-францисканца Джиованни дель Плано Карпини и фламандского монаха-францисканца Гильома Рубрука имели многопрофильный характер, но официально они также носили статус посольств. 
Карпини отправился в путь по поручению папы Иннокентия IV для установления дипломатических отношений с монгольскими ханами и образования союза с ними против мусульман. В 1245 г. в возрасте шестидесяти трех лет он предпринял путешествие в Центральную Азию, в столицу государства монголов Каракорум, расположенную у северных границ Китая. Это было уже второе посольство, которое направляла христианская Европа к монголам. К первым дипломатам в ставке у Великого хана отнеслись крайне высокомерно. Поэтому Карпини необходимо было действовать крайне дипломатично, чтобы не только суметь выведать у монголов их дальнейшие планы в отношении их завоеваний в Европе, но и заручиться если не поддержкой, то хотя бы нейтралитетом в борьбе с мусульманами. 
Путешествие Карпини началось из Лиона, где в то время находилась резиденция папы. Он проследовал через чешские и польские земли. У мазовецкого князя произошло его знакомство с волын-ским князем Василько Романовичем, от которого он получил много полезных сведений о монголо-татарах. «Если мы захотим поехать к ним, то нам следует иметь великие дары для раздачи им (монголам), так как они требовали их с большой надоедливостью, а если им их не давали, то и посол, соответственно, не мог исполнить своих дел» [28]. Прислушавшись к советам русского князя, Карпини приобрел меха в подарок Великому хану. Поездка по русской земле и вид крайних опустошений после завоева-

ний монголов, произвели  на Карпини крайне тяжелое впечатление. «Татары вступили в землю язычников-турок; победив их, они пошли против Руси и произвели великое избиение в земле Руси, разрушили города и крепости и убили людей, осадили  Киев, который был столицей Руси; после долгой осады они взяли  его и убили жителей города. Поэтому, когда мы ехали через  их землю, мы находили в поле бесчисленное количество голов и костей мертвых  людей. Этот город был весьма большой  и очень многолюдный, а теперь разорен почти дотла: едва существует там двести домов, а людей татары держат в самом тяжком рабстве. Уходя  отсюда, они опустошили всю Русь.» 
Посольство Карпини достигло первоначально ставки Батыя, которая находилась в Сарае — городе, основанном в устье Волги. По всей вероятности, подарки, а также и текст папской грамоты удовлетворили монголов, и Карпини разрешили ехать в Каракорум, но одному — вся свита должна была вернуться обратно. Ему разрешили взять с собой только одного спутника, им был монах-францисканец Бенедикт. 
Путешествие через азиатские просторы было изнурительным, Карпини с Бенедиктом проехали более восьми тысяч километров. Но они отметили, насколько хорошо была налажена транспортная сеть монголов. «Всякий день, по пяти или семи раз на дню, у нас бывали свежие лошади, за исключением того времени, когда мы ехали по пустыням. Но тогда и лошади были лучше, более крепкие». По всему пути были расположены специальные станции, где монгольские «госслужащие» могли поменять лошадей и взять новые подводы. Весь путь от берегов Волги до стен Каракорума занял у Карпини три с половиной месяца. Если учесть, что Карпини вряд ли мог по причине своей крайней тучности передвигаться быстро, то можно согласиться с тем, что дорожно-транспортный вопрос монголы смогли разрешить. 
В Каракоруме послов ждало неожиданное известие. Великий хан Угэдэй незадолго до их прибытия скончался. И теперь все готовились к торжественному восхождению на престол нового хана — Гуюка. Более месяца Карпини дожидался аудиенции у Гуюка. Ему была предоставлена редкая возможность наблюдать столь длительное время жизнь столицы. Более всего Карпини и Бенедикта поразила свобода вероисповеданий. В монгольском государстве среди завоеванных народов были и мусульмане, и буддисты, а также и христиане. Все они свободно могли отправлять свои религиозные обряды в Каракоруме. Он отметил также неприхотливость в быту монголов, их дисциплинированность, правдивость и практическое отсутствие воровства. Их главный недостаток, по его мнению, в том, что они ни во что не ставят человеческую жизнь, «убийство других людей считается у них ни за что», и презирают иностранцев.