Эрих Фромм

Эрих Фромм указывает на то, что можно провести определенные параллели между учением Лютера и фашистской идеологией. У Лютера человек должен полностью отдать себя во власть Бога и осознать свою ничтожность; согласно фашистским доктринам целью жизни человека должно быть ее жертвоприношение на алтарь “высшей силы” — вождю и расовому обществу. Хорошо известно, к чему привела реализация этой идеи в Третьем Рейхе.

§2 Учение Кальвина

Теология Кальвина сыграла примерно ту же роль для англосаксонских стран, что и теология Лютера для Германии. Кальвин подобно Лютеру выступал против церковной власти, и идея о самоуничижении и подавлении человеческой гордыни и силы воли занимает одно из центральных мест в его учении. Чтобы войти в мир грядущий, надо презреть мир настоящий [5]: "Мы не себе принадлежим; потому ни разум наш, ни воля наша не должны преобладать в наших рассуждениях и поступках. Мы не себе принадлежим; потому цель наша не в том, чтобы искать пригодное для нашей плоти. Мы не себе принадлежим; потому забудем, насколько возможно, о себе и обо всех делах своих. Но мы принадлежим Господу, и потому должны жить и умереть по воле Господней. Ибо страшней чумы судьба людей, повинующихся собственной воле, и единая пристань спасения — ничего не знать собственным разумом и не повиноваться собственному желанию, но положиться на водительство Господа, шествующего впереди нас".

В своих догмах Джон Кальвин адресовался к человеку из среднего класса, который в то время был охвачен чувством одиночества и страхом за свою судьбу. Кальвин же в своем учении фактически постулировал, что так и должно быть и это нормальная ситуация. Новое религиозное учение, получившее распространение во Франции, Англии и Голландии, выражало чувство свободы, но в то же время указывало индивидууму на его ничтожность и никчемность. Оно предлагало человеку способ обрести уверенность путем полной покорности и самоуничижения. Бог, изображенный Кальвином, — это Бог-тиран, лишенный любви и жалости к кому бы то ни было. Человек не вправе решать свою судьбу, он превращается в безвольное орудие в руках высшей силы. В позднем кальвинизме можно легко узреть предостережение против открытого проявления дружелюбия к чужеземцу, жестокость по отношению к бедняку и общую атмосферу подозрительности.

Одной из основополагающих доктрин в системе взглядов Кальвина является идея о предопределении, которой не было в учении Лютера. Согласно этой доктрине Бог заранее предопределяет, кому будет даровано прощение, и обрекает на вечное проклятие всех остальных. Бог делает это только ради того, чтобы продемонстрировать свою безграничную власть.

Недостатком теории Кальвина является то, что человек, которому заранее предписано быть спасенным, может творить при жизни все, что угодно, и все равно будет спасен. Доктрина предопределения была призвана дать верующему чувство уверенности и избавить его от всяческих сомнений, однако от верующего требовалась фанатичная вера в то, что он принадлежит к числу избранных Богом. Надо отметить, что сам Кальвин и его последователи считали, что они относятся к числу тех избранных, которым предначертано всепрощение и спасение.

В доктрине предопределения Эрих Фромм усматривает еще одну параллель с нацизмом. Согласно теории Кальвина, участь человека предопределена еще до его рождения, и все человечество делится на две группы: спасенных и не спасенных. Здесь невооруженным глазом виден принцип прирожденного неравенства людей, который сыграл центральную роль в идеологии нацизма.

К плюсам учения Кальвина относится то, что он ратовал за добродетельный образ жизни и признавал важность моральных усилий. Сам факт наличия таких усилий причислял человека к избранным. Вот некоторые из добродетелей, которыми должен обладать человек: скромность и умеренность, справедливость, благочестие. Кальвинизм обязывает человека жить по божественным принципам, даже если он относится к тем, кто обречен на вечное проклятие. Человек должен развивать активную деятельность и прилагать усилия ради того, чтобы узнать свою заранее предначертанную Богом судьбу, хотя он и не в силах ее изменить. Сама по себе эта бурная деятельность — как и любая бурная и лихорадочная деятельность — помогала человеку заглушить свои страхи и ощущение своей беспомощности.

По мнению Эриха Фромма, учения Лютера и Кальвина были в целом проникнуты духом враждебности по отношению к другим людям и были привлекательными лишь для людей, которым была свойственна та же напряженная подавленная враждебность, а, следовательно, — для среднего класса того времени. Также Эрих Фромм пишет, что поскольку отношение к другим и отношение к себе не могут быть разными и по сути своей параллельны, то враждебность к другим людям, заложенная в учениях Кальвина и Лютера, означала и враждебность по отношению к самому себе. Лютер и Кальвин лишили человека его собственного достоинства и гордости, дали ему понять, что с точки зрения высших устремлений, обусловленных Божественной Силой, его усилия не имеют никакой ценности и смысла.

§3 Итоги за XV–XVI века

После падения средневековых феодальных устоев человек обрел долгожданную свободу, но оказался в полном одиночестве. Он лишился былого чувства уверенности, оказался вырванным из привычного ему мира. Лишь малая часть общества в результате зарождения капиталистической системы получила в свои руки богатство и подлинную власть. Эти люди смогли продуктивно воспользоваться своей свободой, и то, чего они достигли, было результатом их собственных усилий. Для новой аристократии обретенная свобода оказалась позитивным фактором, что вылилось в появление новой культуры — культуры Возрождения. В религиозных католических доктринах позднего Средневековья много внимания уделялось внутренней воле человека и индивидуальной деятельности; отношение же человека к Богу в первую очередь было основано на принадлежности его к церкви.

В эпоху Реформации низшие классы хотели поскорее покончить с растущим экономическим и моральным угнетением; они стремились установить фундаментальные библейские принципы — справедливость и братство. Это находило свое отражение в протестах, политических восстаниях и новых религиозных движениях.

Для среднего класса рост капиталистических отношений представлял значительную угрозу. Представителю среднего класса трудно было ориентироваться в обретенной свободе, он оказался в изоляции и был бессилен что-либо изменить. Кроме этого он был обозлен на роскошь, в которой жили аристократы и представители римской церкви. Эти чувства негодования нашли свое выражение в протестантстве. Протестантство исказило основные концепции христианской религии. Согласно идеям протестантства, чувства одиночества и бессилия оказались вполне естественными чувствами, которые и должны присутствовать в душе человека. Человек должен был всю жизнь вымаливать прощение, каяться и придаваться самоуничижению. Эта деятельность помогала человеку избавиться от внутреннего беспокойства. Протестантство дало ответы на многие вопросы загнанного в угол человека из среднего класса: спрос определил предложение.

У человека появились новые качества: трудолюбие, готовность превратить свою жизнь в орудие для достижения целей определенной внешней силы, отречение от земных благ и бесконечное чувство долга. Все это обусловило дальнейшее развитие капиталистического общества. Появился новый склад характера человека, который определил дальнейшее экономическое развитие и оказал влияние на течение и формирование общественных процессов.

Глава 5

Два аспекта свободы в жизни современного человека

Цель книги Эриха Фромма — раскрыть диалектический характер процесса развития свободы, показать, что современное общество оказывает свое влияние на характер человека одновременно в двух направлениях: человек становится все более независимым и самокритичным, но одновременно он попадает в полную изоляцию и ощущает одиночество, что его очень волнует и пугает.

Корни этого явления следует искать в эпохе Реформации и протестантстве. Человек избавился от старых внешних врагов, но заработал себе новых: ими стали определенные внутренние факторы, которые в значительной мере блокируют внутреннюю реализацию современной личности. Например, свобода вероисповедания привела к тому, что многие люди утратили религию вообще, и если во что-то верят, то только в научные факты.

Мы в значительной мере получили независимость от внешней власти, но нажили нового врага — общественное мнение. В результате мы боимся выделиться из толпы, стремимся вести себя так, как того ожидают окружающие (хотя всем сразу угодить попросту невозможно), постоянно испытываем внутренний страх сделать что-либо не то или не так. Вместе с внешней свободой пришел сонм внутренних опасений и страхов.

Протестантство дало толчок к духовному освобождению индивидуума. Капитализм подхватил эстафету и продолжил освобождение дальше. Чтобы добиться успеха, от индивидуума требовались усердие, инициатива и удача. У него появились шансы уцелеть и преуспеть в новой капиталистической системе. Получила развитие и политическая свобода. Верхом борьбы за политические свободы стало появление современного демократического государства, основанного на всеобщем равенстве (в смысле равных возможностей) и дававшему любому гражданину равное право участвовать в управлении государством через выборные органы.

В результате капиталистическая система внесла большой вклад в развитие позитивной внутренней свободы и в развитие активной самокритичной и ответственной личности. С другой стороны, капитализм обрек человека на изоляцию и моральное одиночество. Этому способствовал и принцип частной инициативы, получивший широкое распространение в современном капиталистическом обществе.

У католиков связующим звеном между Богом и человеком была церковь. Человек представал перед Богом, будучи членом некоторой общности. У протестантов человек и Бог были один на один, в результате чего у человека возникали чувства собственной ничтожности и беспомощности. Подобное отношение человека к Богу у протестантов и явилось подоплекой развития индивидуализма в современном обществе.

По сравнению со средними веками характер экономической деятельности сейчас в корне изменился. В средние века капитал стоял на службе у человека и был средством достижения его жизненных целей. В наши дни капитал подчинил себе человека. Любая экономическая деятельность направлена на получение выгоды ради выгоды, что показалось бы абсурдным средневековому человеку. Человек стал маленькой деталью в огромной экономической машине, целью которой является умножение капитала ради самого капитала. Если индивид обладает большим капиталом — он большая и нужная шестерня. Если у него за душой нет ни гроша — он маленькое колесико. Но в любом случае он — всего лишь часть огромной машины и служит ее целям, а не своим. Идея о том, что человек должен посвятить себя исключительно служению внешним силам, была, как мы выяснили, заложена в учениях Кальвина и Лютера.

Обычная практика современного капитализма заключается в том, что полученные прибыли не расходуются на собственные нужды, а снова пускаются в оборот. Эта система оказалась эффективной и способствовала росту производительных сил. Однако этот принцип сделал человека рабом огромной машины и заставил его работать не на себя, что было бы естественно, а ради вне личностных целей.

Современная система настолько же иррациональна в плане социальном, насколько она рациональна в плане технологическом. Человек создал свой мир, он построил дома, фабрики и заводы. Но он не является хозяином этого мира, а, наоборот, этот мир превратился в его хозяина. Человек кичится, что он — царь природы, но на самом деле его гложет чувство ничтожности и бессилия, которое наши предки испытывали перед Богом, а мы испытываем перед огромной экономической машиной, которая, правда, нас же и кормит.

Связи индивидуума с себе подобными приобрели характер взаимных манипуляций, где человек выступает как средство. На первый план в межличностных отношениях вышли законы рынка, нацеленные на выживание в экономическом пространстве и борьбу с конкурентами. Работник и работодатель взаимно используют друг друга для достижения своих личных целей, их отношения проникнуты безразличием. Подобный характер отчуждения проник и в межличностные отношения: в некотором роде они стали напоминать отношения вещей.

Показателен пример с малым и большим предприятиями. На небольшом предприятии в прежние времена любой рабочий знал хозяина лично, знал все о предприятии и имел представление о процессе производства в целом. Подобная связь с производством давала ему ощущение опоры и надежду на экономический успех. На большом современном предприятии работают тысячи человек. Рабочий видит лишь крошечный сектор его работы; хозяин или директор предприятия — это абстрактная фигура, которую никто не видит и не знает; администрация — это нечто вроде анонимной власти; отдел кадров, как правило, слабо представляет, какие именно кадры нужны конкретным секторам предприятия; личность простого рабочего не представляет никакого интереса ни для администрации, ни для отдела кадров. Все эти аспекты психологически подавляют личность простого работника. Несколько исправило положение появление профсоюзов, призванных поддерживать простого рабочего. Но некоторые из этих профсоюзов сами превратились в гигантов, не оставив места для инициативы их отдельных членов.

Сам человек начал ощущать себя товаром. Рабочий продает свою физическую силу, врач или работник умственного труда — свою "личность", которая должна обладать всеми качествами товара, чтобы ее можно было продать. Эта "личность" должна обладать высокими профессиональными качествами, быть энергичной, инициативной и т.п. Рынок же определяет, какие личные качества можно считать товаром, и назначает за них цену.

Степень самоуважения и уверенности личности прямо пропорциональны ее успеху и популярности на рынке. Если успеха нет, то человек скатывается в пропасть неполноценности.

Человек стал "индивидуумом", но этот индивидуум одинок и запуган. Собственность человека стала как бы частью его личности. Если он лишался своей собственности, то он уже не может считаться полноценной личностью, необходимой обществу.

Однако некоторые факторы играли и позитивную роль для развития личности: экономические и политические свободы, возможность реализации личной инициативы, развитие просвещения. В своем позитивном смысле свобода получила наибольшее развитие во 2-ой половине XIX – начале ХХ века. Позже развитие монополий усилило отрицательные аспекты свободы. Появление монополий являло явную угрозу для мелких и средних предпринимателей. Им было не по силам тягаться с экономическими гигантами, и даже если они выживали в экономическом плане, над ними довлело чувство угрозы. В результате, вера в победу инициативы у мелкого предпринимателя сменилась чувством отчаяния и разочарования.