Правовое положение иностранных юридических лиц на территории РФ

 

 

1. Критерий инкорпорации

 

В странах  англо-американской правовой семьи традиционно используется критерий места учреждения (инкорпорации) юридического лица. В основе такого подхода лежит идея, в соответствии с которой юридическое лицо должно иметь государственную принадлежность и личный статут государства, от которого исходит акт о наделении правоспособностью.

Критерий  учреждения возник в XVIII в. в Великобритании. Потребности британской колониальной империи обусловливали необходимость  инкорпорировать компании по отечественному праву и одновременно гарантировать им применение этого права в месте их фактической деятельности. Это давало возможность торговым компаниям переносить свои органы управления на другие территории без риска утраты правового статуса и обеспечивало претворение в жизнь экономических интересов колониального государства.

Закон Великобритании «Об иностранных корпорациях» устанавливает, что при определении правоспособности юридических лиц принимаются во внимание законы территории, по которым инкорпорировано юридическое лицо.

Закон Венесуэлы  «О международном частном праве» определяет, что существование, правоспособность, деятельность и прекращение деятельности юридических лиц частноправового характера определяются правом места их учреждения. Под местом учреждения понимается место, в котором выполняются условия, по форме и существу требуемые для создания упомянутых лиц.

Как было указано выше, критерий места учреждения юридического лица используется в странах, принадлежащих к англосаксонской системе права (в Великобритании, США и большинстве государств, входящих в Британское Содружество наций), а также в ряде стран Латинской Америки (в Бразилии, Венесуэле, Мексике, на Кубе, в Перу). В советском законодательстве вплоть до 1977 г. вопрос об определении личного статута юридического лица законодательно решен не был, хотя в практике арбитражных органов и в большинстве двусторонних торговых договоров применялся именно критерий места учреждения юридического лица.

Практические  достоинства критерия инкорпорации заключаются в том, что критерий места инкорпорации очень четкий и легко устанавливаемый. Он опирается на очень четкий признак – административный акт, легко идентифицируемый во времени и пространстве, - что облегчает четкое и правильное установление личного закона. Тем самым, участникам оборота обеспечивается минимум безопасности, а в спорах исключаются какие-либо произвольные оценки со стороны судьи. Будучи наиболее либеральным в отношении выбора места учреждения юридического лица, критерий инкорпорации представляет учреждениям широкие возможности, что наиболее полно отвечает интересам свободного предпринимательства и развития международных экономических отношений. Позволяя перемену места нахождения юридического лица без ликвидации и повторного учреждения, критерий инкорпорации способствует дальнейшему существованию юридического лица. И, наконец, к преимуществам данного критерия можно отнести широкие возможности дипломатической защиты государством «своих» компаний за границей, а также возможности подчинения собственной юрисдикции компаний, инкорпорированных на его территории.

Доктринальное обоснование целесообразности применения критерия места учреждения юридического лица в отечественном праве было дано, в частности, в работе A.M. Ладыженского: «Правосубъектность и физического  и юридического лица зависит от государства, ее предоставившего. Юридическое лицо становится субъектом права в силу признания его таковым государством, где утвержден или зарегистрирован его устав. Поэтому не только с практической точки зрения, но и теоретически правильным критерием национальности юридического лица должно быть признано место инкорпорации»¹¹.

Однако несмотря на то, что критерий инкорпорации имеет  множество сторонников, встречаются  и резкие возражения против его применения. Общим недостатком критерия инкорпорации является предоставление неограниченных возможностей для многочисленных манипуляций при создании юридического лица (например, создание компаний в государствах – «налоговых оазисах»). К тому же, максимально защищая интересы учредителей, критерий инкорпорации в меньшей степени обеспечивает соблюдение интересов страны, на территории которой данное юридическое лицо имеет место нахождения либо осуществляет деятельность, таким образом в какой-то мере способствуя обходу закона, что является дестабилизирующим фактором в современных международных частноправовых отношениях. В отечественной литературе критерий места учреждения юридического лица подвергался развернутой критике со стороны М.И. Бруна: «Если на территории государства находятся весь субстрат юридического лица и его центральный орган и если здесь же происходит вся его функциональная деятельность, то государство не может согласиться считать такое юридическое лицо за иностранное только на том основании, что устав этого лица утвержден или зарегистрирован за границей»¹².

 

2. Критерий места нахождения административного центра юридического лица (критерий оседлости)

 

В западноевропейских странах, принадлежащих к континентальной  правовой семье, наибольшее распространение получил другой критерий— критерий места нахождения административного центра юридического лица (критерий оседлости). Согласно этому критерию применимым является право той страны, в которой находится главный административный центр компании (совет директоров, правление, иные исполнительные или распорядительные органы юридического лица). В доктрине иностранных государств различают два возможных способа определения места нахождения административного центра юридического лица — «статутарную» (формальную) оседлость, указанную в учредительных документах, и «эффективную» (реальную) оседлость, которая учитывает фактическое место нахождения административного центра на каждый отдельно взятый момент времени¹³. Представляется, что применение критерия статутарной оседлости в подавляющем большинстве случаев будет приводить к тем же практическим результатам, что и использование критерия места учреждения юридического лица, поскольку государства, придерживающиеся рассматриваемого критерия, обычно требуют, чтобы совпадали место регистрации (инкорпорации) юридического лица и место нахождения административного центра, отражаемое в учредительных документах. Значение каждого из отмеченных выше критериев можно продемонстрировать на примере Указа Венгрии 1979 г. «О международном частном праве», который устанавливает следующую последовательность применения формул прикрепления: «(2) Личным законом юридического лица является право государства, на территории которого юридическое лицо было зарегистрировано. (3) Если юридическое лицо зарегистрировано по праву нескольких государств или если согласно праву, действующему в указанном в уставе месте нахождения этого лица, такая регистрация не требуется, личным законом является право места нахождения юридического лица, указанное в уставе. (4) Если согласно уставу юридическое лицо не имеет места нахождения или имеет несколько мест нахождения, и оно не было зарегистрировано по праву какого-либо государства, его личным законом является право государства, на территории которого находится центральный орган управления юридического лица»¹⁴. Данная законодательная норма четко высвечивает совпадение функционального назначения критерия учреждения и критерия статутарной оседлости, с одной стороны, и различие между эффективной и статутарной оседлостью, с другой стороны. Что касается критерия эффективной оседлости, то данный критерий взят за основу в таких странах, как Германия, Австрия, Португалия, Греция, Египет, Польша, Литва, Грузия. К примеру, Федеральный Закон Австрии «О международном частном праве» устанавливает, что законом юридического лица является право государства, в котором правообладатель имеет фактическое место нахождения своего главного органа управления. Впервые же критерий эффективной оседлости был закреплен в бельгийском Законе о торговых обществах от 18 мая 1873 г., который гласил: «Каждое общество, чей главный управляющий центр находится в Бельгии, подпадает под бельгийский закон, даже если учреждение его было за границей». Активным приверженцем данной теории в отечественной доктрине был М.И. Брун, который выдвигал следующие аргументы в ее пользу: «Здесь заключаются договоры от имени юридического лица, устанавливаются отношения с другими субъектами права, отсюда посылаются распоряжения должностным лицам юридического лица и здесь же осуществляется контроль за выполнением указаний. Непосредственно воздействовать на юридическое лицо можно только через его центральные органы, что осуществимо лишь через государство, где они находятся. Здесь те же отношения, что между головой и туловищем, с одной стороны, и конечностями — с другой. Центральные органы юридического лица — это его голова, а руки и ноги могут распространяться в пространстве. Но всем управляет голова»15.

Многие ученые также подчеркивают правильность и  целесообразность применения критерия места нахождения административного центра, указывая на то, что в месте нахождения органов юридического лица сосредотачивается если не хозяйственная, то во всяком случае правовая жизнь юридического лица, возникают и разрешаются наиболее серьезные юридические отношения. При этом необходимо, чтобы местонахождение правления не было избранно умышленно, с целью, к примеру, обхода закона, сокрытия имущества от налогообложения и т.п. Недопустимо также, чтобы указание в уставе на место нахождения правления было чисто фиктивным. В случае расхождения номинального и действительного места нахождения управления юридического лица решающее значение должно быть придано действительному местонахождению.

Несомненно, критерий оседлости имеет большое практическое значение. Безусловным его преимуществом является предупреждение возможности обхода закона и злоупотребления правом. Не создавая искусственных привязок к тому или иному правопорядку, он позволяет реально установить государственную принадлежность юридического лица с учетом реальной хозяйственно-экономической связанности.  Однако в качестве основного и единственного критерия его принимать все же нельзя. Даже сторонники критерия оседлости выделяют главный недостаток данного критерия – невозможность изменения юридическим лицом места нахождения своих органов. Как следствие, применение критерия оседлости ограничивает конкуренцию, не позволяя фирмам, учрежденным за границей, основывать в стране пребывания свою эффективную управленческую структуру.

3. Критерий места осуществления основной деятельности (критерий центра эксплуатации).

 

Суть данной теории выражается в применении права  государства, на территории которого юридическое  лицо осуществляет свою основную коммерческую (производственную) деятельность. Этот критерий зачастую используется в законодательстве развивающихся государств, которые стремятся таким  образом обеспечить контроль над юридическими лицами, ведущими деятельность на территории этих государств. В частности, в качестве альтернативной данная коллизионная привязка используется в праве Египта и Туниса. Находит свое субсидиарное применение этот критерий также в праве Испании и Италии.

Во французской  литературе данный критерий развивался Вейсом, а в дореволюционной русской  литературе – Г. Шершеневичем.

Критерий  места осуществления основной деятельности практически неудобен, так как  одно и то же юридическое лицо может  прилагать свой капитал в разных странах и переносить центр своей  хозяйственной деятельности из одного государства в другое, меняя тем  самым, согласно данной теории, и свой личный статут. Государство, на территории которого находится центр хозяйственной  деятельности какого-либо юридического лица, не может считать его лицом  своей национальности еще и потому, что органы управления данного юридического лица могут  иметь постоянное пребывание в другом государстве. Исходя из этого, критерий, основанный на месте осуществления основной деятельности, не может быть принят как единственный критерий при определении личного закона юридического лица. Применение этого критерия может быть оправдано в том случае, если он применяется не самостоятельно, а наряду с другими критериями. Поэтому данный критерий применяется в законодательстве отдельных стран не в качестве основного, а в качестве дополнительного критерия.

К примеру, Законом Эстонии «Об общих принципах Гражданского кодекса» устанавливается, что к правоспособности и дееспособности иностранного юридического лица применяется закон страны, где расположен орган управления иностранного юридического лица. Если основная деятельность иностранного юридического лица не ведется в стране, где расположен орган управления, применяется закон страны, где ведется основная деятельность юридического лица. Итальянский закон 1995 года «Реформа итальянской системы международного частного права», несмотря на установление в качестве основного критерия инкорпорации, устанавливает, что в случае, когда орган управления юридического лица находится в Италии или когда их основная деятельность осуществляется на территории Италии, применению подлежит итальянское право.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

4. Критерий государственной принадлежности участников юридического лица (критерий контроля).

 

Данный критерий изначально был призван наиболее достоверно с политической и экономической точек зрения охарактеризовать государственную принадлежность юридического лица. Активное использование этого критерия было связано с событиями Первой и Второй мировых войн, когда на повестку дня встал вопрос о запрещении деятельности юридических лиц, принадлежащих к враждебным государствам, а также об экспроприации их имущества.

В теории международного права эту точку зрения отстаивал, например, П. Варейль-Соммьер. Он рассматривал юридическое лицо как «легкое покрывало, накинутое на членов группы в целях объединения их; оно конденсирует их в одно лицо, которое от их самих ничем не отличаются, потому что оно есть они сами; его национальность не может быть иной, чем их национальность»¹⁶.

Однако по мнению некоторых исследователей, национальность лиц, входящих в состав юридического лица, не может быть критерием при определении национальности последнего.

Так, национальность владельцев акций на предъявителя установить чаще всего практически невозможно, нередко состав участников юридического лица бывает весьма разнообразным по их государственной принадлежности и ни одна национальность не имеет в нем решительного преобладания. Бывает также, что численно меньшая группа лиц – граждане одного какого-либо государства – владеет акциями на большую сумму, чем более многочисленная группа лиц другой национальности. Возникает вопрос, как определять большинство – по числу участников или по размеру вложенного капитала.

Вследствие  того что определение национальности юридического лица по национальности физических лиц, входящих в его состав, практически затруднительно и теоретически неправильно, данный критерий отвергается  многими странами. Однако именно этот критерий лег в основу доктрины контроля.

Доктрина  контроля появилась в законодательстве и судебной практике некоторых стран в период двух мировых войн в связи с ведением экономической войны с вражескими иностранцами, в частности, в связи с наложением секвестра на имущество, принадлежащее тесно связанным с ними обществам, а в послевоенный период послужила теоретическим обоснованием ликвидации собственности враждебных организаций. Своим появлением доктрина контроля обязана английской судебной практике. В законе  Великобритании о торговле с враждебными иностранцами 1914 года было дано определение вражеских обществ как организаций, находящихся или осуществляющих торговлю во вражеском государстве.

Аналогичное регулирование было введено во время  двух мировых войн во Франции, США, нашло  свое отражение в судебной практике Бельгии и некоторых других стран.¹⁷

 

В практике Международного Суда ООН первоначально  эта теория отвергалась (в решении  по делу Barcelona Traction, 1970). В этом решении проводилось четкое различие между собственностью компании как юридического лица и собственностью акционеров на акции. При этом судом было признано, что национальность юридического лица определяется двумя принципами (по месту учреждения или нахождения правления). Позже, однако, Международный суд применял данный критерий, но его применение было основано на соглашении между государствами, предусматривающем данный критерий, так как в соответствии со статьей 38 Статута Международного Суда ООН последний выносит решения в первую очередь на основании международных договоров.

И.С. Петерский  считал, что критерии, основанные на национальности акционеров, являются «чрезвычайно шаткими и могут  привести к серьезным затруднениям на практике; они вызваны не спокойным  анализом правовых явлений, а стремлением  захватить побольше «военной добычи».¹⁸

Однако в  послевоенный период критерий контроля стал применяться в ряде стран для определения действительной принадлежности хозяйственных организаций. Применялся данный критерий и в России. При этом зачастую в зависимости от тех или иных целей политики государства он использовался в сочетании с общепризнанными критериями определения национальности юридических лиц.

Безусловно, критерий контроля имеет свои преимущества, поскольку он не носит сугубо формального  характера и позволяет  определить действительную принадлежность капитала. Вместе с тем, наличие таких недостатков, как невозможность использования  для «многонациональных» предприятий, в случаях изменения состава  участников и т.п., исключает его  применение в качестве коллизионной привязки при определении личного  статута юридического лица.