Общая характеристика договора международной купли-продажи

Руководствуясь  личным законом соответствующей  стороны, МКАС разрешал вопросы, связанные  с заявлением, что она выступает  или не является правопреемником  субъекта, заключившего контракт, из которого возник такой спор. Основанием для  принятия решений служили представленные стороной документы, подтверждающие факт правопреемства в соответствии с требованиями закона места ее учреждения.

1.3. Отличие договора внешнеторговой купли-продажи от других договоров

Основаниями изучения проблемы разделения договора международной купли - продажи товаров и договора подряда в рамках Венской конвенции 1980 г. являются их различная правовая природа, выражающаяся, в частности, в правах и обязанностях сторон, в последствиях нарушения обязательств, вытекающих из данных договоров.

Установленные в ст. 3 Венской конвенции критерии для разделения вышеуказанных договоров  должны быть применены в соответствии с принципами Венской конвенции  и не могут рассматриваться в  отрыве от ее положений. К сожалению, в российской научной литературе данному вопросу уделено недостаточно внимания, а применение ст. 3 Венской конвенции в практике иностранных судов вызывает определенные возражения.

Кроме того, изучение данного вопроса необходимо не только с теоретической точки зрения, но и с практической, т.к., если заключенный  внешнеэкономический договор будет  квалифицирован судом иначе, чем  сторона такого договора предполагала (например, договором подряда), то возникнут вопросы в применении положений национального законодательства о договоре подряда, а это повлечет отрыв от положений указанной Конвенции, сложности в установлении национальных норм, подлежащих применению, и множество других проблем.

В связи с вышеизложенным в настоящей работе рассматриваются некоторые вопросы применения положений ст. 3 Венской конвенции применительно к договору купли - продажи и договору подряда.

Вопрос о  юридической квалификации и отмежевания  друг от друга договоров поставки и подряда рассматривался еще во время действия Общих условий поставок²⁷.

Венская конвенция  устанавливает свое правило отмежевания  договора купли - продажи от договора подряда и договоров на оказание услуг. Договор подряда с условием "под ключ" в целях настоящей статьи считается также договором подряда.²⁸

Пункт 1 ст. 3 Венской  конвенции устанавливает правило, согласно которому Конвенция не регулирует договоры, по которым заказчик "берет  на себя обязательства поставить  существенную часть материалов, необходимых для изготовления или производства необходимых ему товаров". Данное правило было установлено в римском праве, воспроизведено в Конвенции и считается, что использование продавцом собственных материалов влечет квалификацию договора как договора купли - продажи, а для классификации договора как договора подряда необходимы материалы заказчика²⁹.

Вопрос о  критериях квалификации договора многоаспектен, в настоящей работе, однако, рассматриваются  лишь критерии квалификации договоров, установленные в Венской конвенции 1980 г. в рамках ст. 3.

Понятия "существенная часть материалов" и "в основном" не раскрыты в Конвенции, поэтому  сторонам необходимо в договоре определять, что для них является существенным или основным. Термин "в основном" общепринято (Honnold, Schlechtriem и мн. др.) обозначает более 50%, в то время как "существенная часть" несколько ниже. Существуют несколько мнений о квалификационных критериях, установленных в Венской конвенции. В частности, утверждается, что единственным критерием квалификации договоров является количество материалов (Czerwenka, T. Ebenroth)³⁰.

Другие ученые (J. Honnold, M. Bonell, F. Liguori) считают, что существенной может быть только стоимость, и именно по этому критерию необходимо квалифицировать  договор. Последний квалификационный критерий нашел свое применение на практике. Так, например, суд, установив, что продавец обязан собрать и установить проданные материалы (производилась сборка гостиницы), решил, что эти обязательства являются второстепенными к обязательству по поставке товаров, т.к. это, очевидно, вытекало из договора, и из переписки сторон не следовало иного. Кроме того, при рассмотрении дела суд "подтвердил" свое решение указанием, что стоимость сборки и установки материалов является "очевидно" второстепенной по отношению к стоимости проданных товаров (материалов)³¹.

Таким образом, суд квалифицирует договор путем  его разложения на две части (с  определенной условностью на два  договора) и оценивает экономическую  составляющую каждой части. Если, например, стоимость работ или услуг будет выше, то договор не подлежит регулированию Венской конвенцией, а если наоборот, то подлежит. Представляется, что данные утверждения и метод квалификации нельзя признать бесспорными.

М.Г. Розенберг  не соглашается с данным способом квалификации. Автор настоящей работы поддерживает позицию М.Г. Розенберга, т.к. если считать решающим фактором в квалификации договора его стоимость, то это несоразмерно влияет на область применения Конвенции, в частности договор на покраску потолка золотой краской будет считаться договором купли - продажи, т.к. стоимость золота намного превышает стоимость работ³².

Существует  третья точка зрения, которая заключается  в придании решающего значения в  квалификации договора характеру материалов (the nature of the materials), т.е. их важности (существенности) при производстве того или иного товара. Важность материалов может быть определена не только и не столько их стоимостью³³.

Пункт 1 ст. 3 Конвенции  предлагает для квалификации договора критерий "существенности" материалов, а п. 2 ст. 3 Конвенции указывает, что обязательства должны состоять, в основном, в выполнении работ или услуг. Вопрос состоит в следующем: можно ли применять эти критерии без соотношения с другими статьями, а именно ст. 8 Конвенции, и какой смысл необходимо вкладывать в данные квалификационные критерии ст. 3 Конвенции?

Квалифицировать договор только на основании ст. 3 Конвенции представляется необоснованным, а квалификационные критерии должны быть истолкованы с точки зрения намерений сторон. Квалифицировать договоры на основании вышеуказанных квалификационных критериев означает частичный, а иногда и полный отход от намерений сторон, закрепленных в условиях договора. Фактически квалификация договора по этим критериям означает придание стоимости договора ничем не оправданного преимущества над другими условиями договора без учета намерений сторон. В связи с этим необходимо выяснение общих намерений сторон (п. 1 ст. 8 Конвенции), а при невозможности их установления - использовать институт разумного лица (п. 2 ст. 8 Конвенции).

Применяя  институт "намерений сторон", необходимо помнить, что таковые устанавливаются  в положениях договора³⁴ и при возникновении проблем с их толкованием "суд может выяснить вероятное или предполагаемое намерение сторон (так называемую эмпирическую волю сторон), только если при объективном толковании обнаруживается двусмысленность или несоответствие слов текста договоров"³⁵. В отношении эмпирической воли сторон необходимо помнить, что суд не может придать условию договора значение, которое не вытекает из его объективного содержания. Пункты 1, 2 ст. 8 Конвенции не обязывают суд придерживаться "понимания" адресата заявления или поведения, т.е. суд может придать свое значение поведению или заявлению стороны, если, например, "понимание" ответчика не отвечает требованиям разумности. Если невозможно установить эмпирическую волю сторон, то в условия договора вкладывается смысл в соответствии с п. 2 ст. 8 Конвенции.

Для правильной квалификации договора необходимо обратиться к п. 1 ст. 8 Венской конвенции, которая, устанавливая критерий "намерений стороны", предполагает установить, как минимум, следующие три фактора, имеющие фундаментальное значение для правильной квалификации договора:

- юридическую  и экономическую цели договора (направленность на результат);

- существенность  поставки материала, необходимого  для производства товара;

- важность  предоставляемых работ для сторон.

К предмету ведения  Конвенции, безусловно, относятся вопросы  квалификации договора, т.к. квалификация договора затрагивает намерения сторон, а последнее подлежит обязательному выяснению. Указание сторонами в договоре, что для них является существенным или основным, есть не что иное, как намерения сторон. И эти намерения подлежат немедленному истолкованию на основании ст. 8 Конвенции. Без исследования намерений сторон суд не сможет квалифицировать договор.

Вышеуказанное применение и истолкование Конвенции  не входят в противоречие со ст. 7 Конвенции  в части изменения принципов  толкования Конвенции³⁶ и расширения сферы ее применения. "Весьма спорно мнение, что ст. 6 предоставляет сторонам право установить иные принципы ее толкования, чем предусмотренные ст. 7, и договориться о том, что в их взаимоотношениях по договору можно не соблюдать добросовестность, принятую в международной торговле".

Нельзя считать  использование института "намерений  сторон" для квалификации договора как отход от принципов Конвенции, т.к. к предмету ведения Конвенции  относится сфера ее применения, а  выяснение воли сторон является важнейшей  задачей квалификации договора. При этом положения ст. ст. 1 - 5 Конвенции толкуются не для целей расширения сферы действия Конвенции, а для правильного их применения. При разработке Конвенции указывалось, что положения ст. ст. 1 - 5 Конвенции не могут быть истолкованы расширительно.

Возможна  ситуация, когда два договора, содержащих одинаковые права и обязанности, могут быть в одном случае признаны договорами купли - продажи, во втором случае - договорами подряда, а в  третьем случае - смешанными договорами. При этом такая квалификация может быть совершена судом, рассматривающим спор, если заинтересованная сторона докажет наличие условий договора подряда, а не договора купли - продажи.

Изучив ст. 3 Конвенции, можно утверждать, что  она предполагает регулирование  договоров, содержащих условия о производстве работ или оказании услуг. Однако эти условия не должны соответствовать требованиям ст. 3 Конвенции.

Глава 2. Условия договора международной купли-продажи

2.1. Существенные условия договора международной купли-продажи

Договор купли-продажи является одной из распространенных сделок во внешнеэкономической деятельности. Несмотря на девятилетний опыт (с 1991 г.) осуществления российскими предпринимателями права самостоятельного выхода на международный рынок, по-прежнему допускаются ошибки при заключении и формировании условий внешнеторговых контрактов ввиду несерьезного и невнимательного подхода к данному вопросу, что является причиной возникновения убытков у российской стороны контракта и применения к ней соответствующих санкций российскими государственными органами³⁷.

Во многом этому также способствует: несовершенство российского законодательства, регулирующего  внешнеэкономическую деятельность; редкое участие российских предпринимателей в различных конференциях, симпозиумах  и семинарах, посвященных вопросам внешней торговли; часто встречающаяся экономия на услугах профессионального юриста по причине распространенной позиции российских участников торгового оборота, согласно которой прибегать к услугам квалифицированного специалиста в области внешнеторговой деятельности на стадии заключения и формирования условий контракта вовсе не обязательно; а также юридически неграмотные советы по вопросам заключения и исполнения внешнеторговых контрактов, содержащиеся в компьютерной сети INTERNET и "коммерческой" юридической и экономической литературе, так широко сейчас распространенной. Именно по этой причине следует осторожно пользоваться такой литературой, а лучше всего использовать монографии и иные научные труды ведущих специалистов по внешнеторговому праву: М.Г. Розенберга, А.С. Комарова, И.С. Зыкина, А.П. Белова, Н.Г. Вилковой, Р. Джуровича, К. Шмитгоффа и др.

Особенностью  договора международной купли-продажи  является широкое применение для  его регулирования международно-правовых актов, являющихся результатом унификации материального права. Наиболее важным достижением в этой области явилось принятие Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г. (Венская конвенция), участниками которой в настоящее время являются более 60 ведущих стран мира, в том числе Российская Федерация (как правопреемник СССР).

Создание  единообразных правил регулирования  договоров международной купли-продажи  товаров не могло не затронуть  вопросов существенных условий, учитывая их значение для заключения договора и формирования его содержания.

В Венской  конвенции положения о существенных условиях договора международной купли-продажи  товаров рассматриваются в рамках регулирования вопросов заключения договора (ч. II п. 1 ст. 14). Вместе с тем  ее применение неразрывно связано с другими положениями Венской конвенции, содержащимися в ч. I "Сфера применения и общие положения", а также в ч. III "Купля-продажа товаров", раскрывающей содержание обязательств участников этого договора. При этом следует учитывать, что решение ряда конкретных вопросов (в том числе относящихся к существенным условиям) в Венской конвенции явилось результатом компромисса между противоречивыми подходами, существующими в различных правовых системах. Применение общих положений, включенных в Конвенцию, нередко позволяет устранить возникающие между сторонами разногласия, обусловленные этими различиями, не исключая при этом действия Конвенции в целом. В частности, важное значение имеют следующие общие положения Венской конвенции: