Коллизионные нормы

В соответствии с этой коллизионной привязкой для  регулирования отношений, возникающих  вследствие причинения вреда, должно применяться  право государства, на территории которого был причинен вред.

д) закон места  совершения брака (lex loci celebrationis). Этот тип  привязки используется, как правило, при регулировании вопросов, связанных  с формой заключения брака. Например, п. 1 ст. 156 Семейного кодекса РФ устанавливает, что «форма и порядок заключения брака на территории Российской Федерации определяются законодательством Российской Федерации». В других разновидностях брачно-семейных правоотношений указанная коллизионная привязка применяется значительно реже.

• Закон страны продавца (lex venditoris)

Этот принцип  закреплен, например, в п.1 ст. 8 Гаагской конвенции о праве, применимом к  договорам международной купли-продажи: «Если стороны договора международной  купли-продажи не выбрали применимое право, то тогда сделка регулируется правом государства, в котором продавец имел свое коммерческое предприятие в момент заключения договора».

Как видно изданного  примера, привязка используется главным  образом для выбора применимого  права, определяющего права и  обязанности сторон по внешнеторговым сделкам.

• Закон, избранный сторонами правоотношения (lex voluntatis)

Применяется в  сфере договорных обязательств. В  данном случае подавляющее большинство  законодательных актов различных  государств и международных договоров  исходят из того, что при определении  применимого права воля сторон должна быть решающей. И лишь в том случае, если она никак не выражена, должны применяться другие типы коллизионных привязок.

В законодательстве России на этой основе построены, в  частности: избрание супругами, не имеющими общего гражданства или совместного места жительства, права, подлежащего применению для определения их прав и обязанностей по брачному контракт.

Здесь, однако, необходимо отметить, что с чисто  формальной точки зрения сама возможность  сторон сделки избирать применимое право еще не содержит указания на это право. Оно будет определено субъектами соответствующих правоотношений позднее путем обозначения права конкретной страны или же обращения к одной из формул прикрепления, содержащихся в других коллизионных нормах. Поэтому это только своеобразная правовая предпосылка для определения коллизионной привязки и способ ее фиксации.

Принцип автономии  воли сторон при определении применимого  права нередко используется против экономически более слабого участника  сделки. Это чаще всего практикуется в так называемых «договорах присоединения», которые содержат условия, изложенные в формулярах, выпускаемых страховыми обществами, транспортными, финансовыми организациями и другими крупными компаниями, занимающими доминирующее положение на рынке. Их клиенты в выработке подобных договоров не участвуют, и им остается только «присоединиться» к таким документам.

• Закон флага (lex flagi)

Эта привязка применяется  главным образом при регулировании  отношений, возникающих в сфере  торгового мореплавания. Из принципа исходят, например, многие положения главы XXVI «Применимое право» Право собственности и другие вещные права на судно, а также возникновение, переход и прекращение таких прав определяются законом государства флага судна.

• Закон суда (lex fori)

Оговаривает необходимость применения закона страны, где рассматривается спор. В соответствии с этим типом привязки, судебный орган, несмотря на наличие иностранного элемента о рассматриваемом деле, будет применять при его разрешении только свое права.

Суды РФ рассматривают и разрешают дела с участием иностранных граждан, лиц без гражданства, иностранных организаций, организаций с иностранными инвестициями, международных организаций. Это значит, что суды рассматривают дела с участием иностранных граждан по общим правилам подсудности. В ряде случаев обладают исключительной подсудностью дел с участием иностранных лиц. Это дела о праве на недвижимое имущество, находящееся на территории Российской Федерации; дела по спорам, возникающим из договора перевозки, если перевозчики находятся на территории Российской Федерации; дела о расторжении брака российских граждан с иностранными гражданами или лицами без гражданства, если оба супруга имеют место жительства в Российской Федерации;

• Закон, с которым данное правоотношение наиболее тесно связано (Proper Law of the Contract)

Эта формула  прикрепления сложилась и применяется  преимущественно в доктрине и  практике международного частного права  англосаксонских стран при регулировании  договорных правоотношений. Нормы, содержащие подобную привязку, получили наименование «гибкие» коллизионные нормы. Это, по всей видимости, объясняется тем, что в данном случае связь конкретного правоотношения с правом того или иного государства устанавливается самим судом или сторонами путем толкования контракта и всех относящихся к нему обстоятельств.

В порядке исключения, если в свете всех обстоятельств, взятых в целом, например, деловых  отношений между сторонами, договор  купли-продажи имеет явно более  тесную связь с правом иным чем  то, которое было бы применимо к договору в соответствии с п. 1 и 2 настоящей статьи (право страны продавца и покупателя), договор купли-продажи регулируется этим иным правом.

В числе других типов коллизионных привязок, существующих в современном МЧП, можно назвать  закон валюты долга (lex monetae); закон места осуществления трудовой деятельности (lex loci laboris) и др.

УСТАНОВЛЕНИЕ  СОДЕРЖАНИЯ ИНОСТРАННОГО ПРАВА

Отечественная правовая доктрина исходит из того, что суд или другой правоприменительный  орган знает свое право и его применяет. Суд не обязан изначально знать содержание иностранного права, к которому отсылает отечественная коллизионная норма. Однако если коллизионный вопрос решён и применению подлежит иностранное право, то суд должен определить содержание его предписаний. Причём установление содержания норм иностранного права является обязанностью правоприменителя, которая возложена на него законом.

Целью установление содержания иностранного права является определение нормативно-правовой основы принимаемого решения, как этого требует федеральный закон или международный правовой договор. Содержание норм иностранного права устанавливается судами общей юрисдикции, арбитражными судами, третейскими судами, а также иными органами, управомоченными применять иностранное право.

Основным требованием  к правоприменителю при рассмотрении частноправового отношения является применение норм иностранного права  таким образом, как если бы оно  рассматривалось в той стране, к закону которой отсылает коллизионная норма.

Страны англо-американского права исходят из принципиально  иного  отношения к иностранному праву и по-иному решают вопрос, о том кто обязан устанавливать его содержание.

Согласно  англо-американской доктрине и практике суд применяет  только своё собственное право, однако он может признать субъективные права, возникшие под действием иностранного права. При этом иностранное право рассматривается как фактическое обстоятельство, которое наряду с другими фактическими обстоятельствами выступает доказательствами по делу. Представить суду доказательства обязаны стороны, отсюда все доказательства, связанные с содержанием норм иностранного права, под действием которых возникло спорное субъективное право, обязана представить заинтересованная сторона. Суд лишь оценивает представленные сторонами доказательства, в том числе и по поводу содержания конкретного правила иностранного права и обоснованности притязаний на основе этого правила. Следовательно, суд не применяет иностранное право как юридически обязательные предписания, а оперирует им как фактом по делу.

Английские  юристы Д.Чешир и П.Норт говоря о  применении иностранного права высказывают  мнение, что единственным законом, применяемым  судьёй, является  закон места  рассмотрения дела. Однако ввиду наличия  в деле иностранного элемента иностранный закон - это факт, который должен быть принят во внимание. Если вопрос об иностранном праве не поднимается заинтересованной стороной, то суд решает дело на основе английского права.

Российское право предписывает  правоприменителю применять нормы  материального права, избранного сторонами, а при отсутствии соглашения сторон по этому вопросу - определять их в соответствии с коллизионными нормами, которые в данном случае он считает применимыми.

В ряде случаев сторона, ссылающаяся  на нормы иностранного права, самостоятельно представляет соответствующую информацию об их содержании, включая сведения об официальном толковании и практике применения со ссылками на имеющиеся публикации.

Поскольку процесс установления содержания иностранного права достаточно сложен правоприменитель имеет возможность обращаться за помощью в Министерство юстиции РФ, его представительства, иные компетентные органы или учреждения в России и за границей. Кроме того, суд может привлечь экспертов, а  также воспользоваться помощью научно-исследовательских учреждений, дипломатических и консульских представительств за рубежом, путём направления запроса оформленного в соответствующей форме.

Министерство юстиции  в свою очередь может в установленном  порядке запросить такие сведения учреждения юстиции иностранного государства. В Положении о Министерстве юстиции Российской Федерации, утверждённом Указом Президента от 2 августа 1999 г., осуществление обмена правовой информацией с иностранными государствами отнесено к его основным функциям.

В случае если содержание иностранного права по ряду объективных причин (например, в результате отсылки к праву другой страны суд не смог  установить право, действующее в этой стране на момент заключения сделки) не будет установлено, законы некоторых государств содержат специальные нормы, определяющие поведение правоприменителя. Большинство из государств в этой ситуации предписывают применение своего собственного права.

Подводя итог по данному  вопросу отметим, что хотя правоприменитель в процессе установления иностранного права делает всё возможное чтобы максимально объективно и юридически грамотно рассмотреть исследуемое дело, применение иностранного права, в силу его иной правовой природы,  не может быть полностью идентичным применению отечественного права. 

Не исключено также, что при переводе на родной язык того или иного нормативного акта может быть  изменён или вообще утерян смысл, который вкладывал в него иностранный законодатель. Поэтому идеальным вариантом на взгляд автора этой работы было бы создание единых, унифицированных коллизионных норм международного частного права во внутреннем праве  каждого государства, что существенно бы сократило количество возникающих на практике коллизионных вопросов.

Действие коллизионной нормы, то есть, иными словами, применение иностранного права, может быть ограничено путем использования оговорки о публичном порядке. Согласно правилам, действующим в ряде стран, иностранный закон, к которому отсылает коллизионная норма, может быть не применен и основанные на нем права могут быть не признаны судами или иными органами данного государства, если такое применение закона или признание права противоречило бы публичному порядку данного государства.

Понятие публичного порядка (ordre public, public policy) отличается в судебной практике и доктрине многих государств крайней неопределенностью; более того, некоторые юристы на Западе утверждают, что неопределенность — основной характерный признак этого понятия. Суды используют оговорку о публичном порядке с целью ограничения, а иногда и полного отрицания применения иностранного права, и прежде всего права страны другой социально-экономической системы. Определение пределов применения этой оговорки во многих государствах полностью предоставляется судейскому усмотрению. Вследствие этой практики оговорка о публичном порядке превратилась в один из типичных “каучуковых параграфов”.

Наше законодательство исходит  из того, что норма иностранного права, компетентная регулировать соответствующее  отношение, в исключительных случаях  не должна применяться, если последствия ее применения явно противоречили бы основам правопорядка (публичному порядку) Российской Федерации.

Зеркальным отражением оговорки о публичном порядке является новая для отечественного права  концепция так называемых "императивных норм" , которые вследствие указания в самих императивных нормах или ввиду их особого значения, в том числе для обеспечения прав и охраняемых законом интересов участников гражданского оборота, должны действовать всегда, независимо от подлежащего применению права. Таким образом, если традиционная оговорка о публичном порядке запрещает применение некоторых норм иностранного права, то оговорка об императивных нормах, напротив, предписывает обязательное применение некоторых норм национального права. Кроме того, ст. 1192 ГК РФ позволяет суду принять во внимание и императивные нормы иностранного права, имеющего тесную связь с соответствующим отношением, при условии, что в этом иностранном праве также существует аналогичная оговорка об императивных нормах.

Наряду с отмеченными новеллами, ГК РФ содержит и ряд других институтов, отсутствовавших в прежнем законодательстве. К их числу относятся, например, оговорка о взаимности (ст. 1189 ГК РФ) и нормы, регулирующие применение права страны с множественностью правовых систем (ст. 1188 ГК РФ).