Фольклорное направление в русской литературе второй половины ХVIII века

            Публикация огромного свода простонародных  песен была откровением для  литературы того времени и  явила сокровищницу национальных  поэтических ценностей, из которой  много почерпнули такие поэты, как Н. Львов, М. Херасков, Г. Державин, А. Радищев, А. Пушкин.

Помимо тематической широты, достоинством этого труда Чулкова является его подход к народам разных национальностей с одинаковым интересом и уважением. И в данном, и в других своих трудах он видит в России многонациональное государство и , не только чужд какой-либо национальной спеси по отношению к «инородцам», но и всячески осуждает ее проявления. В этнографических зарисовках Чулков приводит сведения о разных российских народах и древних племенах : аланах, чуди, древних славянах, лопарях, черемисах, самоедах, камчадалах, ижорцах, мордве, чувашах, татарах, калмыках, вотяках, киргизах, башкирах, цыганах, коряках, остяках, якутах, тунгусах, армянах, финнах, монголах.

            В 1767 г. Чулков напечатал «Краткий мифологический лексикон», в котором пытался воссоздать древнюю славянскую мифологию. Славянские божества осмыслялись Чулковым по аналогии с античными : Лада - Венера, Лель - Амур, Световид - Аполлон . Продолжением «лексикона» был «Словарь русских суеверий» (1782). В нем в алфавитном, порядке дано описание верований и обрядов не только русского, но и других народов, населявших российскую империю: калмыков, черемисов, лопарей и т. д,

В «Словаре русских суеверий» Чулков стремился охарактеризовать возможно большее число этнографических сюжетов на широком материале изучения не только русского, но и других народов России. Самый обширный материал в Словаре посвящен следующим темам: обряды — брачные, похоронные, связанные с рождением ребенка, возрастные ; бытовые обычаи, приметы (охота, ворожба, гадание); этикет и народные (зачастую языческие) праздники — «плодородия» (в этом разделе Чулков приводит текст обрядовой песни), верования и духовные институты различных народов, старообрядчество.

 «Словарь русских суеверий», более известный под заглавием 2-го издания «Абевега русских суеверий, идолопоклоннических жертвоприношений, свадебных простонародных обрядов, колдовства, шеманства и прочего». В нем даны объяснения отдельных примет, поверий, народных праздников и преданий различных народов России.

     Четыре тома «Пересмешника» Чулкова вышли в течение 1766–1768 гг.; пятый, завершающий, был присоединен лишь к третьему изданию 1789 г. Предисловие к сборнику было демонстративно подписано — «нижайший и учтивый слуга общества и читателя Россиянин». Чулков принципиально выступил как русский писатель и пожелал строить свое сочинение на русском материале.

          В жанровом отношении «Пересмешник» задуман как цикл новелл и повестей по типу сборника сказок «1001 ночь» с весьма свободной композицией. Такая форма была широко распространена в XVIII в.; по этому образцу в Европе были сочинены и изданы многочисленные сборники «сказок» — вроде «татарских», «монгольских», «перуанских» сказок Т. Геллета.

          «Пересмешник» состоит из повестей разного объема, рассказанных двумя действующими лицами — Ладоном (имя, произведенное от славянского бога любви, Ладо) и беглым монахом, своего рода скоморохом, из «обители святого Вавилы». Оба они являются главными героями новелл, которыми открывается сборник. В этих новеллах Ладон рассказывает читателям о себе и описывает свое житье-бытье в доме полковника Адодурона, при дочери которого он состоит чем-то вроде приживала. В одной из этих новелл вводится новое действующее лицо, монах-весельчак, который остается также в доме полковника и в соответствии со своим характером начинает, наподобие Шехерезады, рассказывать из вечера в вечер плутовские новеллы, в то время как Ладон, в очередь с ним, рассказывает «романические», волшебные и любовные истории. Стремясь прежде всего развеселить, рассмешить читателя, Чулков описывает постоянные попойки, обжорство, драки, грубые проделки своих героев и тому подобные сцены.

 Форма литературно  преобразованного анекдота приобрела  законченность в последних, наиболее  известных новеллах Чулкова —  «Горькая участь», «Пряничная монета»  и «Драгоценная щука», написанных  для 5-й части «Пересмешника» (1789). Построение этих новелл однотипно. Сюжет каждой предваряется рассуждением  по поводу затронутой в рассказе  темы.

   «Пряничную монету» Чулков начинает размышлением о праведном богатстве и сопоставляет двух богачей: одного, скопившего состояние трудолюбием и бережливостью, другого — наглостью и жестокосердием.

       Верзил Фуфаев начал богатеть, воруя солдатское жалованье, а выйдя в отставку, принялся в своих деревнях курить вино и незаконно торговать им. Корчемство, наносившее ущерб казне, в России XVIII в. сурово преследовалось. Поэтому, чтоб уйти от ответа, Верзил решил придать своей торговле невинный вид. Он завел у себя лавку, в которой стал продавать печатные пряники разной цены. И крепостные мужики, и приезжие, купив пряник, шли с ним на поклон к помещику, а уж там им наливали чарку водки, соразмерную цене пряника. Так и ходила «пряничная монета» из лавки к барину, а от барина снова в лавку. И получалось как бы, что водкой не торговали, а потчевали по барской милости.

         «Драгоценная щука» начинается экскурсом в историю взяточничества на Руси вплоть до указа Екатерины II о переходе чиновников с «кормления» на «жалованье». Это запрещение «акциденции» (взятки), сообщает Чулков, породило «целые академии проектов», как обойти новый закон, и далеко не безуспешных, о чем свидетельствует описанная далее выдумка одного провинциального воеводы. Этот вновь назначенный воевода объявил, что о «подношениях» и слышать не желает. Его единственная слабость: он любитель рыбного стола и не может отказаться, когда ему в подарок подносят хорошую щуку. Щуками же торговал в своем садке рыбак, который был крепостным крестьянином воеводы. И щука в этом садке была все время одна и та же, но цена, которую просителям приходилось за нее платить, менялась, смотря по «состоянию» тяжебного дела, о решении которого воеводу просили. Так и заработал воевода, строгий противник взяток, с помощью «рыбных» подарков в 5 лет двадцать тысяч рублей.

       В «Горькой участи» Чулков описывает ряд эпизодов из жизни крестьянина Сысоя Дурносопова, от рождения до возвращения его из солдатчины, нарисована картина сельского «мира», которым заправляют богачи-«съедуги». Сюжетную часть новеллы составляет описание загадочной гибели всего семейства Сысоя. По объяснению суда семью перебил напившийся под рождество отец, который и сам потом от страха повесился. Но в параллель Чулков приводит и версию «ученых людей», которые «гадательно» объясняли случившееся стечением случайных обстоятельств.

               В 1770 г. вышел в свет первый русский роман «Пригожая повариха, или Похождения развратной женщины», принадлежавший перу Чулкова.

          «Пригожая повариха» пользовалась колоссальным успехом у читателей, была одной из любимых книг А. В. Суворова. Это рассказ о «невольной доле» сержантской вдовы. Смысл его заключен в обозначении тех жизненных обстоятельств, которые влекут героиню по греховному пути. Главным достижением писателя является стремление раскрыть взаимодействие социальной среды и природы человека, противоречивость характера воздействия общества на личность.

         Содержание «Пригожей поварихи» несложно. Мартона, молодая вдова сержанта, убитого в Полтавской баталии, оставшись без средств после смерти мужа, начинает вести жизнь вольной женщины на содержании. Сначала сводня пристраивает ее на содержание к камердинеру богатого барина; вскоре, однако, Мартона меняет слугу на господина. Застигнутая на месте преступления женой своего нового любовника, Мартона вынуждена начать все сначала. Она перебирается из Киева в Москву и устраивается кухаркой к приказному секретарю. Затем она становится ключницей и любовницей отставного гусарского полковника. С этого момента в жизнь героини вторгаются искренние сердечные увлечения. Обманывая старика-любовника, Мартона под видом сестры поселяет в его доме переодетого в женское платье Ахаля, любовь к которому кончается для нее плачевно. Пообещав жениться, он подговорил ее обобрать полковника, а затем бросил Мартону на произвол судьбы и полиции. Мартона попадает в тюрьму, откуда ее освобождают возвратившийся в Москву Ахаль и его друг Свидаль; познакомившись с последним, она впервые узнает, что такое истинная любовная страсть. С помощью инсценированной дуэли Свидаль удаляет из Москвы соперника и остается единственным обладателем мартониного сердца.

   Чулков написал роман о русской женщине из простонародья и должен был искать средства подчеркнуть национальные особенности образа. Характер сказа, речь героини и стали средствами такой характеристики. Жизнь Мартоны проходила в борьбе за место под солнцем, а не в размышлениях о добродетели. Рассказывая о своей судьбе, она ведет повествование просто и незамысловато, языком почти разговорным. В ее речи звучит житейский опыт, и Чулков нашел прекрасное средство придать ее рассуждениям форму, соответствующую ее национальности, сословному и культурному уровню. Это — пословица, за которой стоит авторитет векового опыта народа. Пословицами насыщен текст «Пригожей поварихи». При помощи их отмечается и истолковывается каждый поступок Мартоны. Она постепенно узнает на практике действие житейских правил, которые в них зафиксированы. Овдовев, она, по ее выражению, «наследила» пословицу «шей де вдова широки рукава, было б куда класть небыльные слова». Превратности судьбы заставляют ее понять, что именно «богатство рождает честь»; внезапное обогащение приводит на мысль пословицу «доселева Макар гряды копал, а ныне Макар в воеводы попал»; очередная житейская неудача напоминает о необходимости быть осторожнее и предусмотрительнее — «неправ медведь, что корову съел, неправа и корова, что в лес забрела».

        Если в «Пригожей поварихе» Чулков выступил предшественником плутовского романа, то авантюрно-любовно-галантные повести из «Пересмешника» можно считать прообразом позднейшей исторической повести из национального прошлого. Чулков рассказывает в них о приключениях славенских князей, о героическом прошлом руссов, их обычаях и обрядах. Создавая эти повести, он ориентировался на стиль и манеру рукописной переводной беллетристики, смыкавшейся в сознании людей XVIII в. с фольклорной сказочной традицией. Ничего непосредственно исторического или фольклорного в этих повестях нет. Действие их происходит в легендарные доисторические и долетописные времена, а в целом они построены на ходовых мотивах литературных сказок. Однако и в этом случае Чулков придает повествованию национальный русский колорит, вкрапливая в текст некоторые географические и исторические реалии, а главное, впервые развертывая перед читателем систему славянской мифологии.

 Чулков был первым  русским прозаиком, опиравшимся  на народное творчество и отразившим  в своих произведениях реальную  жизнь России. Чулков, писатели и  деятели ого круга М. Попов, В. Левшин, И. Новиков, Н. Курганов опирались  на могучую силу реалистического  мироощущения, свойственного народу, мощные пласты реалистических  образов, на народную речь —  именно это было источником  их таланта. Фольклорные искания  этой группы литераторов значительно  обогатили русскую культуру, приблизили  ее к реализму .

4.2. «Сказочник» - В.А.Лёвшин.

В плеяде российских просветителей Василий Алексеевич Левшин (1746-1826 )-  видный деятель русской культуры последней трети XVIII - начала XIX вв. Он принадлежал к прогрессивному идейному течению просветителей.

В 1773 г.  в типографии Московского университета была напечатана его первая книга "Загадки, служащие для невинного разделения праздного времени". Позднее он стал автором прозаических произведений, которые поставили его в ряд первых русских писателей - сентименталистов, предшественников Н. М. Карамзина, создателей русской демократической литературы XVIII в.

Перу Лёвшина  принадлежат несколько опер, драм, комедий, «мещанская трагедия» «Гартлей и Флориничи», сборник басен и притч.  В «Собеседнике» (1784) печаталась утопическая повесть Лёвшина  «Новейшее путешествие», в которой он попытался показать страну, где господствует всеобщее равенство, нет частной собственности, религии, государства. Большой успех у читателей имел сборник Лёвшина «Русские сказки, содержащие древнейшие повествования о славных богатырях, сказки народные и прочие оставшиеся через пересказывание в памяти приключения» ; отдельные сюжеты из них перешли в лубок и были использованы А. С. Пушкиным в поэме «Руслан и Людмила». Произведения сборника можно разделить на две группы: волшебно-рыцарские, или богатырские, повести и сатирико-бытовые сказки и новеллы. Первые представляют собой литературные обработки русских былин в духе западноевропейских  рыцарских романов; действующие в них Василий Буслаев, Добрыня Никитич, Алеша Попович, Чурила Пленкович напоминают европейских  «странствующих рыцарей»; в рассказы об их подвигах и приключениях внесены эпизоды из волшебно-рыцарских романов и вост. сказок, в частности из сказок «1001 ночь».  О сказках бытового характера благосклонно отозвался   Новиков   как о «любопытства достойном повествовании, приятном и занимающем внимание читающего, увеселяющем его и приносящем по содержащемуся в нем нравоучению ощутительную пользу».«Повесть о новомодном дворянине» посвящена проблеме воспитания детей, в решении которой Лёвшин следует взглядам А. П. Сумарокова, Н. И. Новикова и Д. И. Фонвизина. В повести имеется прямая перекличка с «Бригадиром». «Досадное пробуждение» повествует о бедном чиновнике: пьяный Брагин во сне видит себя молодым, красивым и счастливым, а просыпается лежащим в грязи на улице; в повести едва ли не впервые в русской  литературе дана попытка раскрыть душевные переживания «маленького человека», показать, что за внешней неприглядностью героя таится доброе сердце. Брагин является самым ранним предшественником героев А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя, Ф. М. Достоевского. Повести Лёвшина отличает простой язык, широкое привлечение фольклорных материалов – народных пословиц и поговорок. Другой  сборник Лёвшина под названием  «Вечерние часы, или Древние сказки славян  древлянских»   целиком состоит из авантюрно-галантных повестей, насыщенных рискованными любовными ситуациями, и отличается почти полным отсутствием реально-бытовых деталей. Имя Левшина упомянуто Пушкиным в 4-й строфе седьмой главы "Евгения Онегина".

"Русские сказки" В. А. Лёвшина - это  попытка создать национальный русский роман и бытовую повесть на фольклорном материале. Богатырский цикл "Русских сказок", основанный на русских былинах и сказаниях, оказал заметное влияние на развитие всей русской литературы.

 Его сборник «Русские сказки» выдержал несколько изданий еще при жизни автора. Как писал М.К. Азадовский, «сборник Левшина пользовался огромной популярностью... затмил все прежние опыты в этом направлении, и послужил образцом для дальнейших подражаний». Новаторство Левшина состояло в том, что впервые в качестве литературного материала был использован былевой эпос. По замыслу Левшина, повествование должно было объединить традиции национального фольклора (былины и сказки) и европейских жанров волшебно-рыцарского романа.

   Последовательность  повестей в первом издании  сборника такова :  три богатырские повести «Повесть о богатыре Добрыне Никитиче», «Повесть о богатыре Чуриле Пленковиче», «Повесть о богатыре Алеше Поповиче» (1-я часть) сменялись тремя бытовыми сказками о ворах — «Сказка о воре Тимошке», «Сказка о цыгане», «Сказка о племяннике Фомке» - и двумя восточными повестями — «Повесть о маврокарском королевиче Абакае», «Приключения Гассана Астраханского» (2 и 3 части), за ними следовали две сатирические повести «Повесть о новомодном дворянине», «Два брата-соперника» (4 часть); за «Повестью о Василии Богуслаевиче» и «Повестью о дворянине Заолешанине» (5 часть) следовал сентиментальный роман «Приключения Просвета» и сатирическая повесть «Досадное пробуждение» (6 часть); завершали сборник любовно-авантюрное повествование «Приключение Любомира и Гремиславы» (7 и 8 части), «Повесть о богатыре Булате» и восточный роман «Приключения Баламира, государя уннов» (9 и 10 части).

 Фольклористы приходят  к выводу о том, что в сборнике  Левшина представлена «литературная  сказка на основе фольклорной».

Сборником Левшина было положено начало двум типам сборников: первый тяготеет к жанрам волшебно-рыцарского романа и литературной сказки, второй - характеризуется близостью к народной сказке .Другая группа исследователей отказывается от конкретных жанровых дефиниций и определяет специфику повестей о богатырях через характеризацию типа повествования, созданного Чулковым, Поповым и Левшиным. Этот тип повествования назван исследователями «условно-исторической повествовательной прозой», «псевдоисторической беллетристикой» .

Сохраняя канву волшебно-рыцарского романа, Левшин вносит изменения в смысловое наполнение сюжета о рыцарском странствии: ведущей здесь становится сквозная идея Провидения и терпения. Мы наблюдаем также трансформацию рыцарского кодекса, который получает дополнительную нравственную мотивировку рыцарского поведения (следование добродетели), которую условно можно назвать «интериоризацией» поведенческого кодекса богатыря.