«Арабская весна»: итоги и перспективы

                   «Арабская весна»: итоги и перспективы

Массовые выступления протеста, охватившие арабский мир в 2011–2012 гг., затронули целый ряд стран в Северной Африке, на Аравийском полуострове и на Ближнем Востоке.

Результатами этих социальных движений, получивших название «арабской весны», стали свержение правящих режимов в Тунисе, Египте, крушение такового в Ливии, значительные изменения во властной элите Йемена и продолжающееся противостояние между властями и оппозицией в Сирии. Но если в Тунисе, Египте и Йемене главными причинами антиправительственных выступлений стали внутренние факторы – социально-экономический кризис, коррупция правящей верхушки, отсутствие реальных демократических свобод, этноконфессиональные противоречия, то в Ливии и Сирии (при наличии, хотя и в меньшей степени, аналогичных проблем) решающую роль сыграл внешний фактор – поддержка оппозиционных сил извне.

В Тунисе после крушения режима Бен Али внутриполитическая ситуация оставалась достаточно нестабильной. С марта 2011 г. в стране периодически проходили манифестации, сопровождавшиеся столкновениями с полицией. Демонстранты требовали скорейшего проведения социально-экономических и политических реформ и, в частности, радикальной чистки госаппарата от сторонников прежнего режима. Наибольшую активность в противостоянии с режимом Бен Али проявляли светские силы: полулегальная партия «Конгресс за республику» (ее возглавлял находившийся в эмиграции лидер Тунисской лиги защиты прав человека Монсеф Марзуки), Демократическая прогрессистская партия (ДПП) во главе с Наджибом Шебби и партия «Ат-Тадждид» («Обновление»), наследница тунисской коммунистической партии. Однако в результате первых свободных парламентских выборов 23 октября 2011 г. наибольшего успеха добилась исламистская партия «Ан-Нахда». Она получила 89 депутатских мест (из общего числа 217). Ее лидер Рашид Ганнуши (род. в 1942 г.), видный идеолог политического ислама, известен не только в Тунисе, но и за его пределами. Во времена Бен Али партия «Ан-Нахда» была обвинена в попытке государственного переворота, ее деятельность запрещена, вследствие чего Ганнуши был вынужден эмигрировать и более 20 лет проживал в Англии. Он вернулся в Тунис после свержения режима Бен Али 30 января 2011 г. Ганнуши заявлял, что «не собирается становиться тунисским Хомейни», и после успеха «Ан-Нахда» на парламентских выборах подтвердил приверженность партии демократическим принципам.

Некоторые сторонники светских партий обвиняли «Ан-Нахда» в фальсификации результатов выборов. По мнению других – например, Наджиба Шебби, руководителя ДПП, – эти результаты не являются поражением, поскольку партии светского и демократического толка получили в общей сложности 95 мест в парламенте – больше, чем «Ан-Нахда». Придерживающийся светских леводемократических взглядов Монсеф Марзуки, лидер партии «Конгресс за республику», занявшей второе место на парламентских выборах (30 депутатских мест), вступил в коалицию с «Ан-Нахда», характеризуя ее как «подлинно демократическую партию». Третьей политической силой возглавляемой «Ан-Нахда» коалиции стала светская партия «Ат-Такаттуль» («Форум»), занявшая третье место по количеству полученных в парламенте мандатов.

Коалиция сформировала временные органы исполнительной и законодательной власти. Премьер-министром стал Хамади Джебали, генеральный секретарь партии «Ан-Нахда»; президентом (исполняющим в основном представительские функции) – Монсеф Аль-Марзуки, председатель партии «Конгресс за республику»; спикером парламента – Мустафа Бен Джафар, председатель партии «Ат-Такаттуль». Лидеры коалиции подтвердили, что через год после принятия новой конституции в Тунисе пройдут всеобщие выборы новых органов власти.

Социально-экономическая ситуация в Тунисе остается сложной, что провоцирует протестные выступления, в том числе с исламистскими лозунгами. Так, в марте 2012 г. в столице прошла массовая демонстрация с требованием включить в разрабатываемый текст новой конституции статью об исламском характере тунисского государства. Помощь Тунису в проведении дальнейших социально-экономических и политических реформ намереваются оказывать государства Персидского залива, США и ЕС.

В Египте после трехнедельных массовых протестных манифестаций 11 февраля 2011 г. президент Мубарак ушел в отставку, и власть перешла к Высшему военному совету вооруженных сил, возглавляемому министром обороны, маршалом Хусейном ат-Тантави.

На общенациональном референдуме 19 марта 2011 г. были одобрены выработанные специальной комиссией поправки к действующей конституции. Затем был принят новый закон о выборах и определены их сроки (парламентских – с ноября 2011 г. по март 2012 г. и президентских – в июне 2012 г., после чего власть полностью должна перейти от военных к гражданским институтам). В преддверии парламентских выборов в Египте сформировалось около 50 политических партий, то есть почти в два раза больше, чем при режиме Мубарака, когда их насчитывалось 24. Партии и движения сформировали ряд блоков и коалиций. Так, 15 организаций, включая ряд светских партий и Исламскую суфийскую партию, объединились в Египетский блок, одной из целей которого, по заявлениям лидеров, являлось «предотвратить победу «Братьев-мусульман» на парламентских выборах». В свою очередь, пять социалистических партий и движений сформировали Коалицию социалистических сил. Многие бывшие члены правившей Национально-демократической партии, распущенной в апреле 2011 г., еще сохраняли достаточное влияние в провинциях и также стремились участвовать в парламентских выборах в качестве членов других партий – Египетской гражданской, «Единства», Партии свободы, Египетской национальной партии, Партии развития Египта. На большую роль в политической жизни претендовали новые, в основном молодежные светские политические объединения, возникшие в ходе «антимубараковской революции»: «Коалиция революционной молодежи», «Мы все Халиды Саиды», «Молодежное движение 25 января», «Движение 6 апреля», «Революционные социалисты», «Национальная ассоциация за изменения». Часть этих движений приняла решение участвовать в выборах, другая же часть их бойкотировала, настаивая на немедленной передаче власти от военных к гражданским институтам.

Однако наибольшую активность в предвыборной кампании проявляли силы, представляющие политический ислам. Прежде всего это ассоциация «Братья-мусульмане», ее молодежное крыло «Молодые Братья-мусульмане», а также созданная ими Партия свободы и справедливости, которую возглавляет Мухаммед Мурси. Бывший член руководства «Братьев-мусульман» Абу ль-Аля Мади руководит партией «Центр», которая также выступает за сохранение «исламских ценностей». Салафитское движение, возникшее после крушения режима Мубарака, создало свои политические партии: «Ан-Нур» («Свет») с Имад Абдель Гафуром во главе и «Аль-Асала» («Подлинность»), председателем которой является генерал Адиль Абдель Максуд Афифи. Вторую партию поддерживают известный салафитский проповедник Мухаммед Абдель Максуд Афифи и шейх Мухаммед Хасан. Движение «Исламская группа», запрещенное при режиме Мубарака за террористическую деятельность (от которой оно отказалось в середине 1990-х годов), создало Партию реформы и развития. Появилась также Партия реформы и возрождения – политическое крыло движения «Исламский проект за социальную реформу», руководимого исламистским деятелем Мустафой Абдель Азизом, а также Египетская партия освобождения с Ибрагимом Захраном во главе. Последняя представляет интересы суфийских орденов Египта.

Наиболее организованной и влиятельной политической силой в постмубараковском Египте являются «Братья-мусульмане», которые, если судить по их официальным заявлениям, эволюционировали в своих политических взглядах в сторону восприятия общепринятых демократических норм. Политическая программа и требования «Братьев» практически совпадают с таковыми у большинства демократических партий. Новая генерация руководства «Братьев-мусульман» состоит в основном из представителей научно-технической и гуманитарной интеллигенции, многие имеют высшее образование.

Отношение к «Братьям-мусульманам» в египетском обществе неоднозначное. Часть египтян, в первую очередь представители  христианских общин, выражают беспокойство по поводу роста влияния «Братьев» и считают их заявления о приверженности демократии предвыборной тактикой. В то же время многие склонны расценивать эволюцию «Братьев-мусульман» как новую стратегию, отвечающую духу времени. «Братья» создали свою предвыборную коалицию – «Демократический альянс за Египет», стремясь объединиться прежде всего с салафитским движением. Однако давние расхождения с салафитами, более ортодоксальными в отношении мусульманских догм, а также разногласия по поводу списков кандидатов привели к раздельному участию в выборах. Тем не менее в коалицию с Партией свободы и справедливости («Братья-мусульмане») вошли не только партии, исповедующие политический ислам (такие как Партия реформы и возрождения), но и либерально-демократические и левые: «Завтра», Рабочая партия, Либеральная партия, «Арабский социалистический Египет», «Достоинство».

Партия «Достоинство» возглавляется Хамденом Сабахи, старейшим последователем насеристской и левой идеологии. Целями партии, отраженными в ее программе, являются социальная справедливость, а также восстановление лидирующей роли Египта в арабо-мусульманском мире. Хамден Сабахи намеревается баллотироваться на пост президента страны. Такой альянс политического ислама с либерально-демократическими и левыми силами отражает новые реалии египетского общества, его стремление к демократии и социальной справедливости при сохранении исторических традиций и мусульманской идентификации.

Парламентские выборы после падения режима Мубарака (первый тур – с 28 ноября по 5 декабря 2011 г.) проходили в достаточно напряженной внутриполитической обстановке. В октябре 2011 г. имели место столкновения христиан-коптов (христиане составляют около 20% 84-миллионного населения Египта) с мусульманами, а также с правоохранительными органами, в результате чего были жертвы. Одним из поводов стало требование некоторых христианских общин разрешить строительство новых церквей. Руководство Египта и коптский патриарх осудили зачинщиков и возложили ответственность за столкновения на сторонников свергнутого режима.

Накануне парламентских выборов, в конце ноября, во многих городах Египта, в том числе Каире и Александрии, вновь произошли массовые столкновения манифестантов с военными, в результате чего более 40 демонстрантов погибли и несколько сотен получили ранения. Были также жертвы среди сотрудников правоохранительных структур. Протестные акции вызвало обнародование Высшим советом вооруженных сил выработанной им Конституционной хартии, в которой путем изменения двух пунктов Конституции (п. 9 и п. 10) делалась попытка сохранить за армией властные полномочия и вывести ее из-под контроля гражданских институтов. Большая часть общественно-политических сил страны потребовала передачи власти от военных Гражданскому президентскому совету и вывела на улицы тысячи своих сторонников. Столкновения протестующих с военными приняли такой массовый и ожесточенный характер, что как в египетской, так и в зарубежной прессе их стали называть «второй волной египетской революции».

«Братья-мусульмане» вскоре отмежевались от протестных манифестаций и согласились с формированием правительства национального единства, объявленным военными после консультаций с лидерами наиболее влиятельных политических партий. Глава военного руководства маршал Тантави в своем обращении к нации подтвердил готовность армии передать власть гражданским институтам, а также принял отставку премьер-министра Исама Шарафа и назначил новым премьер-министром Камаля Аль-Ганзури – государственного деятеля, пользовавшегося популярностью у египтян еще в период правления Мубарака. Ситуация несколько нормализовалась, хотя часть политических сил, отождествлявших фигуру Ганзури с режимом Мубарака, выступила против этого назначения и продолжала акции протеста.

Первым итогом парламентских выборов стал явный успех партий, представляющих политический ислам. Наибольшее число депутатских мандатов (47,2%) получила Партия свободы и справедливости («Братья-мусульмане»). Второе место (23%) заняла салафитская партия «Свет». Объединения либерально-демократических и левых партий оказались в меньшинстве. Явка избирателей составила до 62% [1].

В египетском обществе усиливается исламистское влияние, и такая тенденция, скорее всего, сохранится в ближайшем будущем. Это ведет к росту антиамериканских и антиизраильских настроений. Они катализируются начатым в марте 2012 г. египетскими органами расследованием деятельности ряда связанных с Западом, прежде всего с США, неправительственных организаций (НПО). В штаб-квартирах этих организаций были найдены документы, подтверждающие наличие планов расчленения Египта на четыре государственных образования. НПО квалифицируются исламистскими партиями как «агенты влияния Запада». Масла в огонь добавляют военные действия Израиля в секторе Газа против движения ХАМАС. В результате исламистское большинство в египетском парламенте выразило вотум недоверия правительству в связи с его «попустительством» действиям НПО и призвало выслать из Египта посла Израиля.

Важным этапом в социально-политическом развитии Египта станут президентские выборы, назначенные на июнь 2012 г. После того, как Центральная избирательная комиссия (ЦИК) Египта в апреле 2012 г. отстранила от участия в предвыборной кампании нескольких кандидатов, пользовавшихся значительным влиянием [2], фаворитами президентской гонки являются Амр Муса, долгие годы занимавший пост Генерального секретаря Лиги арабских государств (ЛАГ), известный, в том числе, в международном сообществе, государственный и политический деятель, получивший по данным социологических опросов газеты Аль-Ахрам на апрель 2012 г. 30,7% голосов опрошенных, вторым следует Абд аль-Монейм Абу аль-Футух, бывший руководитель студенческого союза, входившего в организацию «Исламская группа», присоединившийся затем вместе с несколькими ее руководителями к «Братьям-мусульманам». Он был исключен из их рядов, после того, как решил самостоятельно баллотироваться на пост президента Египта, но продолжает пользоваться значительным влиянием. Он получил 8,5% голосов. Третий – Хамден Сабахи, председатель партии «Достоинство», сторонник лево-националистической идеологии, приверженец концепций Гамаля Абделя Насера, за которого отдали свои голоса 3,9% опрошенных.

В то же время нельзя исключать возможности обжалования решения об отстранении от предвыборной кампании кем-либо из исключенных. Важной тенденцией, проявившейся в ходе предвыборной кампании, является наметившееся противостояние между исламистским большинством парламента и военным руководством. Некоторые египетские политологи считают, что попытка баллотирования Омара Сулеймана означает обострение противоречий между военными и «Братьями-мусульманами» и завершение «медового месяца» в их отношениях [3].